"Эхо Москвы", программа "Полный Альбац", 15.11.2009

Е. АЛЬБАЦ: Добрый вечер, 20.07, в эфире радиостанция «Эхо Москвы» и телекомпания RTVi, и я, Евгения Альбац, начинаю нашу традиционную воскресную программу, посвященную ключевым событиям недели, тем событиям, которые будут иметь влияние на политику ближайших недель и месяцев<...>А в студии гости, мои сегодняшние собеседники – это Максим Владимирович Кашулинский, главный редактор журнала «Форбс» в России, Александр Андреевич Хандруев, руководитель консалтинговой группы «Банки, финансы, инвестиции» - как вы знаете, г-н Хандруев был заместителем председателя ЦБ РФ, сегодня он занимается финансовым бизнесом и Евгений Шлемович Гонтмахер, зам.директора Института мировой экономики и международных отношений, член правления Института современного развития, ИНСОР, в котором президент Медведев возглавляет Попечительский совет. Прежде всего, мы будем говорить о послании президента Федеральному собранию, и назвали нашу тему так: «Какие сигналы посылает президент Медведев – если что-нибудь, кого-нибудь и кого-нибудь он все-таки посылает?».

<...>

Е.АЛЬБАЦ: Елена из Санкт-Петербурга, я так понимаю, из научной среды: «Пора бить в набат по поводу процесса в Хамовническом суде над Ходорковским и Лебедевым. На фоне разговоров о борьбе с коррупцией, модернизации системы, там – полный беспредел. А процесс этот – лакмусовая бумажка, четко демонстрирующая состояние власти и ее демагогических намерений реализовать свои декларации». Ведь на самом деле очень точный вопрос. Помните, что сделал М.С.Горбачев, когда хотел сказать стране и миру, что реформа серьезная? Он позвонил Андрею Дмитриевичу Сахарову, который находился в ссылке в Горьком, и Сахаров смог приехать в Москву. И вот тогда активный, образованный слой России поверил в то, что будут реформы. И в это поверил мир вокруг. Собственно, Медведев может сделать ровно то же самое.

Е.ГОНТМАХЕР: Ну, во-первых – хотелось бы на это надеяться, конечно.

Е.АЛЬБАЦ: Сделает, или нет?

Е.ГОНТМАХЕР: Подождите, можно вводное замечание? По всем процессуальным нормам к приговору суд над Ходорковским и Лебедевым подойдет весной. Сейчас Медведеву взять, позвонить судье, сказать: Данилкин, останавливай процесс, - ему, как юристу, наверное, это невозможно.

Е.АЛЬБАЦ: Про «юриста» мы слышим бесконечно.

Е.ГОНТМАХЕР: Процесс заведен как некая машинка. Ответ на этот вопрос для меня – я ходил на суд, подписываю все возможные петиции в защиту, слежу за тем, что там происходит - конечно, там полное безобразие.

Е.АЛЬБАЦ: Сделает, или не сделает?

Е.ГОНТМАХЕР: Я хотел бы, чтобы он это сделал. Вопрос, сделает, или нет, - это все-таки вопрос…

Е.АЛЬБАЦ: Максим, сделает, или не сделает? Выпустят Ходорковского, прекратят это безобразие в Хамовническом суде, или нет?

М.КАШУЛИНСКИЙ: Я бы тоже хотел, чтобы оно прекратилось. Но думаю, что это не какая-то отдельная проблема. Скорее, тут нужно отвечать на вопрос, сделает ли он что-то еще - пройдут ли какие-то реформы в правительстве. То есть, нельзя просто отпустить Ходорковского.

Е.АЛЬБАЦ: То есть, отправит ли он в отставку Путина, вы хотите сказать?

Е.ГОНТМАХЕР: Михаил Сергеевич позвонил Сахарову после того, как он укрепился, достаточно укрепился.

Е.АЛЬБАЦ: Да ну, что вы – это было самое начало, с этого все началось.

Е.ГОНТМАХЕР: Минуточку. Мы знаем, что такое было Политбюро, что такое были люди, которые сидели в Политбюро. И Михаил Сергеевич, как человек достаточно профессиональный, понимал, что его после этого, во-первых, не снимут, во-вторых – думаю, что он снял санкции.

Е.АЛЬБАЦ: Михаил Сергеевич в 1985 г. пришел, в 1986 Сахаров приехал в Москву. Уходим на пару минут на рекламу и новости, и потом вернемся к разговору.

НОВОСТИ

Е.АЛЬБАЦ: Еще раз добрый вечер, 20.33, в эфире радиостанция «Эхо Москвы» и телекомпания RTVi, и в студии мы обсуждаем, какие сигналы послал нам президент Медведев в своем выступлении перед Федеральным собранием. И самое главное – за словами будут какие-то дела? У нас тут разгорелся спор, когда М.Горбачев позвонил Сахарову, и Сахаров приехал в Москву – это был декабрь 1986 г. Напомню, что М.Горбачев пришел к власти весной 1985 г. - через полтора года. У Медведева в марте будет два года, как он является президентом РФ. Г-н Хандруев, вы хотели ответить на вопрос, выпустит Медведев Ходорковского, или нет?

А.ХАНДРУЕВ: Хочу гипотезу озвучить. Все модели модернизаций, основанных на ценностях демократии, в основе их лежит институт частной собственности, свобода личности и поддержка предпринимательства – во всех формах, от малого, до большого бизнеса. И думаю, что лучший «мессидж», который может дать президент, если он действительно говорит о модернизации на основе демократических ценностей, - было бы, конечно, освобождение Ходорковского и Лебедева. Я хотел бы думать, что президент хотел бы взять на себя эту ответственность.

Е.АЛЬБАЦ: Кстати, в двух статьях, которые Ходорковский написал как бы в ответ на статью Медведева «Россия, вперед» - одна была опубликована в «Ведомостях», другая в журнале «Нью Таймс» - он ставит вопрос о том, что в обществе должен быть тот слой, который готов проводить то, что у нас принято называть «модернизацией», а на самом деле это называется «демократизация» - просто у нас так боятся слова «демократия». «Модернизацию» мы прошли, когда был период индустриализации, в 30-х гг. И он говорил о том, что этот слой нужен – это молодые, активные люди. Как вам кажется, в этом послании Медведев к кому обращался? Я так и не смогла понять. Он все время говорил «мы» - «мы» - это кто? Он с кем разговаривал?

А.ХАНДРУЕВ: И в ряде мест он говорил о инновационных технологиях, что нужны центры типа «Силиконовой Долины» в США, говорил о том, что к нему с Алтая обратились, что, мол, молодые ребята при вузах должны создавать некие опытные производства. Меня тоже это шокировало – к кому, собственно, он обращался? К депутатам, которым, в принципе, ничего не надо. И как раз адресат его обращения – это тот, кто способен на себя взять риски предпринимательской деятельности. Потому что любая модернизация - это означает привлечение инвестиций и организацию – чтобы можно было добиться отдачи этих инвестиций. Поэтому я думаю, что как раз этот вопрос ждет уточнения.

<...>