Девятый свидетель обвинения оказалась настолько не свидетелем обвинения и вообще не свидетелем чего-либо, что адвокаты и подсудимые даже не стали ее допрашивать.

Рабочую неделю решили начать с допроса очередного свидетеля обвинения – разбирательства по поводу ходатайства защиты о признании экспертизы Юрия Школьникова и его коллег недопустимым доказательством отложили на потом.

В зал № 7 вошла и скромно села на стул для свидетелей женщина в розовой водолазке. «Проходите на трибуну», - пригласил судья. Женщина, смущаясь, заняла свое законное место. Свидетельницей была Вера Гришняева, работающая в настоящее время в компании «Лион 21».

На вопрос прокурора Ковалихиной свидетель сообщила, что с сентября 1997 года по 1998 год она работала в компании «Русские инвесторы», а затем в СП РТТ. Там ее руководителем был Олег Хвостиков, а сама Вера Гришняева работала старшим специалистом отдела отчетности. С декабря 98 года она работала в ЮФК, затем в «Макариус и компания», потом в ООО «Адонис». Все эти компании занимались одним и тем же — обслуживанием предприятий. .

«Известна вам компания Montekito Holding Limited?» - спрашивала у свидетеля прокурор Ковалихина. «Да. Мне поступило предложение от Голубовича Алексея Дмитриевича стать подписантом этой компании...», - ответила госпожа Гришняева, и разговор завязался. «А Голубович — вы у него спросили, почему на вас эта почетная миссия возложена?» - «Приходилось встречаться, общаться по рабочим вопросам с Алексеем Дмитриевичем, позвонили, предложили...» - «Для вас неожиданно было такое предложение?» - «Он говорил, что возможно будет представительство компании в России...были перспективы...» - «Ваша роль как подписанта в чем должна была состоять?» - «Подписание документов компании, которые мне будут привозить с курьером». - «Как-то это было оформлено?» - «Была доверенность» - «А вы ее видели?» - «Привозил курьер, как и другие документы».

Валентина Ковалихина взяла 23 том. Прокуроры собрались показать свидетельнице соглашение о покупке ценных бумаг с листов 264-273. Прокурор Лахтин поднес том свидетельнице. Но тут встал Платон Лебедев, который заявил, что предъявлять свидетелям переводы творчества переводчика Капачинского преждевременно. Но судья все же разрешил свидетельнице ознакомиться с документом.

«Вам знаком документ?» - спросила Ковалихина. «Перевод вижу впервые... возможно, я подписывала документ...», - с сомнением ответила свидетель. «Почему было принято такое решение о покупке?» - «Документы приходили от Алексея Дмитриевича...».

«Вам вопрос понятен?» - пытался уточнить судья. Свидетельница постаралась ответить: «Я не присутствовала при принятии решения, только подписала документ». - «А кто от имени продавца — от компании Alpo — выступал?» - «Нет <не помню>». - «Когда вы подписывали, подпись продавца стояла уже?» - «Не помню». - «А у вас никогда не возникали вопросы к Голубовичу? Стоимость покупки значительна. Откуда деньги-то брать?». Платон Лебедев беззвучно расхохотался. Свидетель ответила отрицательно.

Посмотрели листы 260-261. «Тут акт передачи простого векселя от 20 ноября 98 года, по которому компания... а компания Sagiman вам знакома?..» - интересовалась прокурор Ковалихина. Свидетель ответила отрицательно, и вопросы по этим листам закончились.

Взглянули на листы 275-276, где был акт передачи векселей, по которому Montekito Holding Limited передавала векселя компании Alpo. Свидетель снова посмотрела документ, который ей поднес Лахтин. «Знакомы вам документы?» - звучал вопрос. Свидетель кивала: «Да, я подписывала». «На основании чего вы и Аlpo приняли решение об уплате векселями? Ну вам что-нибудь известно?» - подбадривала Ковалихина замкнутую, неуверенную в себе свидетельницу. Та пояснила, что просто привезли документы, и она подписала. Цель сделки ей неизвестна.

Взяли том 5. На листах 66-70 был договор мены между Montekito Holding Limited и ВНК. На вопрос прокурора Ковалихиной Гришняева подтвердила, что его подписывала. На листах 82-85 находился также подписанный свидетельницей договор мены от 6 ноября 98 года между ВНК и Montekito Holding Limited. Со стороны ВНК документ подписал Бурганов, и его, сообщила свидетель, она никогда не видела.

Затем Гришняевой показали еще несколько аналогичных договоров, которые она также подписывала. Прокурор продолжила спрашивать. «Вам известно было, кем готовились эти договоры мены? Не интересовались, в чем экономическая целесообразность сделок?» - «Нет». - «По всем этим договорам вы интересовались, что вот акции допустим «Томскнефти» соответствуют акциям ЮКОСа?» Свидетельница пояснила, что у нее вопросов по договорам не было.

Вопросы были у госпожи Ковалихиной. «А было вам что-то известно о заключении оценщика МЦО об эквивалентности пакетов акций?». «Нет. Я предполагала, что какая-то оценка должна присутствовать и установить равнозначность должны до сделки. Я этим не занималась». - «А почему было принято решение о приобретении акций именно этих предприятий?» - «Нет, мне неизвестно». - «Вы говорили, что от Голубовича знали, что будете подписывать договоры мены и передаточные распоряжения. Вы их подписывали?» - «Да».

Из 6 тома прокуроры показали свидетелю передаточное распоряжение, где ВНК просит перерегистрировать на компанию Montekito Holding Limited 5 млн 800 тыс акций «Томскнефти». Гришняева, посмотрев документ, подтвердила свою подпись под ним. Показали свидетельнице подобные же распоряжения из того же тома. «Никакого упоминания о перерегистрации в собственность в этих документах нет», - сообщил суду Платон Лебедев, пока прокурор Лахтин листал том перед свидетелем Гришняевой.

Свидетель подтвердила, что эти документы знает. «Кем они составлены?» - снова спрашивала Ковалихина. «Не знаю, получала их с курьером». - «Когда вы подписывали, куда вы потом документы отправляли?» - «Вообще я знаю, что они должны были уйти в «М-Реестр»...». - «Вы участвовали в собрании акционеров ВНК?» - «Не помню». - «Приходилось ли вам голосовать?» - «Затрудняюсь с ответом».

«Нет по этому тому вопросов», - вздохнула Ковалихина и забрала том с трибуны свидетеля.

Допрос шел как-то блекло и тихо. Судья Данилкин очевидным образом скучал.

Взяли тома 22 и 23. Отыскав соглашение о покупке ценных бумаг, прокуроры спросили все о том же — знаком ли свидетельнице документ. Даже судья переспросил, ограничились ли прокуроры одним этим вопросом по данному документу.

В этих же томах посмотрели и другие подобные соглашения о покупке ценных бумаг. Свидетельница подтвердила свою подпись от компании Montekito Holding Limited. Но историю продажи акций свидетельница снова не знала: «Документы просто приходили ко мне на подпись. Подробности меня не интересовали», - отвечала она. «Несмотря на то, что здесь и большое количество акций идет... вы в суть-то вникали или просто ставили подпись?» - снова и снова пыталась выудить подробности Ковалихина. Но большего свидетельница Гришняева сказать не могла.

После того как свидетельница узнала свою подпись под еще одним документом, в допрос вмешался Платон Лебедев: «Документ на английском языке, поэтому непонятно, о чем спрашивают свидетеля». Валерий Лахтин подскочил к трибуне свидетеля и внимательно вгляделся в документ. Между тем свидетельница вновь говорила о том, что по сути документа она ничего пояснить не может.

Шел второй час допроса свидетеля – фамилий подсудимых пока слышно не было.

Взяли шестой том. Продолжили в том же духе. Вопросы были одинаковые: знаком ли вам документ? ваша ли там подпись? как подписывался документ? Свидетель Гришняева разнообразием ответов суд тоже не баловала: документ знаком, подпись моя, документы приходили и уходили с курьером, подробностями не интересовалась. Публика вздыхала. Лебедев периодически напоминал, что документ на английском языке и там не сказано ни слова из того, что говорят прокуроры. «Я могла оговориться...» - реагировала Ковалихина, листая том.

Кто определял цену акций, кто договаривался о продаже акций — на все эти вопросы о сути документов свидетель Гришняева решительно ничего сказать не могла. «Ну нельзя же так, Ваша честь!» - снова возражал Лебедев, когда свидетелю показывали очередной документ на английском языке. Подсудимый вновь напоминал, что документ не содержит сведений, о которых говорят прокуроры.

«Я акцентирую внимание и на документе на английском языке, и на его переводе. А подсудимый Лебедев не является специалистом в английском языке, а перевод составлен профессиональным переводчиком Копачинским!» - парировал прокурор Лахтин под смех зала и адвокатов.

Договорились до того, что прокурор, стоя рядом с трибуной свидетеля, стал оглашать документ, который сегодня уже показывали свидетельнице. Взявшись за голову, смеялся Платон Лебедев. «Валерий Алексеевич, вы уже оглашали сегодня этот документ!» - прервал прокурора судья. «Да? Тогда я еще раз акцентирую на нем внимание!» - знал беспроигрышное оправдание прокурор Лахтин. Зал хохотал.

«Пять минут перерыв!» - наконец объявил судья Данилкин.

После перерыва свидетельница и прокуроры продолжили блуждание по замкнутому кругу: гособвинители предъявляли множество документов, свидетельница признавалась, что они приходили к ней с курьером, но сверх этого госпожа Гришняева мало чего могла добавить.

Вскоре свидетельница совсем сникла: ее тихий голос стал для посетителей зала №7 практически неразличим. Прокуроры и адвокаты хором попросили ее говорить громче, но особого эффекта просьба не возымела.

«АОЗТ Стеклопроммаш вам знакома?» - спрашивали свидетельницу. «Да, я была там генеральным директором. Компания работала на рынке ценных бумаг», - сообщила Гришняева. «Данная компания являлась учредителем каких-либо компаний?» - хотели уточнений прокуроры. «Да, но каких — не назову», - мало чем помогала прокурорам свидетельница.

Ковалихина перечисляла названия различных компаний (например, ЮКОНЭКС-Брокер). Свидетельница сообщила, что эти компании обслуживались СП РТТ. «Вам фамилия Чернышева известна?» - спрашивала Ковалихина. «Фамилию знаю, но лично не знакома», - отвечала Гришняева.

Взяли том 68. Снова пошли вопросы про ЮКОНЭКС-Брокер, но свидетельница лишь сказала, что компания создавалась в интересах ЮКОСа, но чем она занималась, она не знает. Госпоже Гришняевой показали учредительный договор по компании ЮКОНЭКС-Брокер. Свидетельница вспомнила, что и его она тоже только подписала, а как он составлялся, не знает. «Как учредитель фирмы, вы контролировали как-то эту компанию?» - спросила Ковалихина. «Свидетель учредителем не является», - сообщил Платон Лебедев. «Нет больше вопросов по этому тому», - закруглилась Ковалихина.

Адвокат Краснов попросил обозреть показанный свидетельнице документ. «То, что предъявлялось свидетелю, на листах 241-250 - отсутствуют страницы. Целостного впечатления по документу свидетелю трудно составить», - сообщил адвокат, посмотрев в том.

«Вам известна компания Sagiman Holding Limited?» - попытал счастья с уже «отработанным» вопросом Валерий Лахтин. «Уже же говорила, что не помнит», - полушепотом сообщила своему коллеге Валентина Ковалихина. Чуть громче эту информацию вновь подтвердила и Вера Гришняева.

«А что вам известно о компании ЗАО МЦО? О сущности обмена акций вам что-то известно?» - формулировал Валерий Лахтин. «Какая сущность? – критиковал услышанное судья. - Задавайте вопрос конкретно. Что «сущность»? Ну «сущность»...». Свидетель ответила отрицательно. «На кого вы ориентировались при подписании договоров?» - продолжал Лахтин. «На Голубовича», - слышалось в ответ. «А на кого ориентировался Голубович?» - допытывался прокурор. «Это лучше у него спросить», - отвечала свидетель. «Неизвестно...» - констатировал прокурор. «Лучше спросить у него», - повторила свою версию ответа госпожа Гришняева.

«В настоящее время что вам известно о правильности оценки акций? Известно ли вам, что в итоге был осуществлен неэквивалентный обмен акций?» - не стал скрывать от свидетеля своих убеждений Валерий Лахтин. «А вот это вопрос большой, эквивалентный обмен или нет!» - заявил из «аквариума» Ходорковский. Адвокат Клювгант попросил снять вопрос. Судья попросил свидетеля ответить. Вера Гришняева ответила, что ей это неизвестно. «Неизвестно», - эхом повторил, что-то для себя понявший прокурор Лахтин.

«Нет вопросов», - сообщил было прокурор и обратился к своим бумагам, минута общения с которыми закончилась вдохновенным вопросом: «Документы, которые предопределили подготовку тех договоров, которые вы подписывали, вы видели? Интересовались ли вы, кто готовил эти договора?»

Вера Гришняева была вынуждена отвечать на «вечный» вопрос: «Мне документы приходили от Голубовича, значит или он, или его сотрудники... я не могу ответить».

На этом вопросы у обвинения закончились. Судья объявил перерыв на обед.

«Что вам известно о компаниях «Роспром», банке МЕНАТЕП?» - вывел себя на очередной виток вопросов Валерий Лахтин. Свидетель Гришняева ответила, что работала в МЕНАТЕПе. «А кто являлся руководителями, основными акционерами этих компаний? С кем у вас ассоциировались эти компании?» - спросил прокурор, которому, судя по вопросу, был очень нужен ответ.

«Валерий Алексеевич, ну... В приговоре мне тоже писать «ассоциировались с ...»?! Задайте вопрос по-другому, без ассоциаций!» - думал председательствующий и о своих проблемах.

«К моей деятельности это не относилось. С акционерами, их интересами... у меня были свои конкретные обязанности», - отвечала свидетель.

Больше вопросов у обвинителей не было. Встал Платон Лебедев. «Ваша честь. Учитывая характер сведений, сообщенных суду уважаемой Верой Валентиновной, у стороны защиты не может быть никаких вопросов к уважаемому свидетелю. Тем более что Лахтин сегодня о новых подписях Карла Маркса и даже Фридриха Энгельса не сообщил», - раздельно и четко произнес в тишине Платон Лебедев.

«Вы свободны», - сообщил Виктор Данилкин свидетельнице.

Тут самое время было приступить к рассмотрению заявленного в четверг стороной защиты ходатайства, однако прокуроры замешкались. «Нужно время?!»- уже рассерженно спросил Виктор Данилкин.

К уже прошедшим с момента заявления ходатайства трем дням прокурор Лахтин запросил еще полчаса, хотя Валентина Ковалихина шептала коллеге, что, в принципе, ответ же уже есть... «Нам надо согласовать...» - откровенно признался прокурор Лахтин. Это заявление рассмешило и подсудимых, и защиту. Судья дал запрошенные 30 минут перерыва.

Вместо 30 минут прокуроры думали 45. Наконец они пришли в зал заседаний. «Учитывая, что для подготовки более обстоятельного ответа на ходатайство защитников и подсудимых нужно дополнительное время, в том числе для представления дополнительных документов, обосновывающих нашу позицию, я прошу объявить перерыв до завтра», - сообщил прокурор Лахтин.
Судья возражать не стал.

Завтра заседание начнется в 10.30.