Площадь им. Ленина Вельский районный суд делит с гастролирующим цирком-шапито (стоят друг напротив друга). Всяческие параллели, намеки, аллюзии, добросовестно носившиеся два дня в воздухе, к вечеру среды окончательно рассеялись — шапито самым скучным образом отразилось в шапито. Двусмысленность исчезла. 

В среду в зале Вельского районного суда было еще больше народа (читай — журналистов), чем накануне. В герметично закрытом помещении (требование безопасности) вновь воцарилась страшная жара. У всех запасы воды, в зале появились не только самодельные, но и настоящие вееры, один из операторов повесил себе на шею гостиничное полотенце. Ввели Лебедева.

Рабочее утро началось с исследования материалов дела. На практике это вылилось в зачитывание судьей Николаем Распоповым различных документов: выдержек из приговоров, кассационного определения Мосгорсуда, характеристик на Лебедева, различных справок и т.д. (дело об УДО Платона Лебедева состоит из четырех томов).

В какой-то момент Лебедев попросил судью обратить внимание на сроки заключения, указанные в кассационном определении Мосгорсуда от 24 мая — даже следуя судейской логике и арифметике, общий срок заключения Лебедева должен был бы равняться 12 годам и 7 месяцам, но никак не 13 годам.

Придерживаясь вчерашнего регламента, судья и сегодня решил объявлять перерыв каждый час— иной подход зал, вместивший более 60 человек, просто бы не пережил. После первого перерыва судья продолжил читать документы (это было вполне себе монотонно), Лебедев тоже стал читать — сегодняшний выпуск местной газеты «Вельск-Инфо» (именно это издание собирало подписи в поддержку УДО Платона Лебедева).

Когда около 12 часов судья закончил с чтением с пояснениями поднялся Платон Лебедев:

«Наверное, вы обратили внимание на количество так называемых нарушений, которые находятся в материалах дела. Попробую пояснить обратную сторону дела. Вы сможете оценить, что значит взыскание за отказ выйти на прогулку. У меня есть ПРАВО на прогулку. Если я этим правом хочу воспользоваться, то обязанность администрации это мое право реализовать.Но с каких это пор в РФ реализация права расценивается как нарушение?! Бессмысленно объяснять некоторым представителям разных исправительных учреждений, какие законы существуют в РФ. По большому счету бессмысленно оспаривать эти многочисленные благоглупости — их можно раздать за полчаса 500, этим можно заниматься с утра до вечера.  

Например, в «Новой газете» было опубликовано мое интервью (ответы на вопросы читателей газеты), ответы на вопросы я сообщил на конфиденциальной встрече своим адвокатам. Меня за это чуть не посадили в штрафной изолятор. Поясню. Оперативники не сумели установить, каким способом я во время конфиденциальной встречи с адвокатом сумел устно сообщить ответы на вопросы читателей «Новой газеты». Не задаю риторический вопрос — в каком зоопарке их поймали. Но это все для старого советского журнала «Крокодил». Именно поэтому все эти благоглупости, связанные с так называемыми наказаниями я специально не обжалую — играть в детский сад, в оловянных солдатиков с администрациями я не хочу.   

Простейший пример. Харп. Мальчишка-беспризорник. Ему нужно постираться. Я ему отдаю свои штаны — это квалифицируется как отчуждение. Когда он постирался и отдал мне мои штаны, — это я у него присвоил чужое имущество.

Ваша честь, есть одна проблема. Существенная часть администраций исправительных учреждений ко мне как к москвичу, как к человеку ранее состоятельному, относится изначально с предубеждением. А некоторые с откровенной неприязнью. Поэтому понятно, почему я к администрации отношусь недоверчиво. Потому что я их поступки вижу, вижу, как они соответствуют закону и т.д.  

Если вы обратили внимание, в СИЗО «Лефортово» у меня не было никаких замечаний. Простое объяснение — ФСБ отказалось играть в какие-либо игры. «Матросская тишина». Сразу после первого заявления о преступлении, которое я подал на следователя, ведущего мое сфабрикованное дело, у меня пошли одни взыскания, карцеры и т.д. После каждой такого заявления мне объявлялись [взыскания]. Для меня эти игры в «Матросской тишине» на первом этапе кончились плачевно.  С лета 2004 года мне вообще перестали давать лекарства, от родных их принимали, но мне не давали. Поздней осенью 2005 года была выпущена специальная резолюция ПАСЕ, чтобы Лебедеву обеспечивали доступ к лекарствам, которые передавали родные. Таким образом, я почти полтора года был вообще без лекарств. Поэтому - почему я должен быть доверчивым к администрации?!

Чита. Ситуация обратная. Я там выиграл 7 судов. После каждого судебного решения у меня тут же находились нарушения. Не буду пояснять, что такое камера в Чите. Но там в камерах есть и курить можно только на кровати — просто больше негде. Так вот по еде замечаний не объявляли, а когда сидишь на кровати и куришь — это нарушение (курение в постели).

Есть одна проблема. Это так называемые мои отношения с лицами отрицательной и положительной направленности. Мне никто из сотрудников администрации никогда не говорил — этот положительной направленности, а вот этот — отрицательной. Поэтому в этих местах я общаюсь с теми, кто там сидит. Хотя со мной всегда сидят специально обученные люди, которые, всю информацию поставляют администрации. Хочу сказать, что у меня тоже есть связи и любую информацию, которая по мне проходит в любом учреждении ФСИН, я получаю достаточно оперативно. Еще раз: играть в детский садик с представителями ФСИН мне не с руки. Они тоже в какой-то степени заложники ситуации, в общем-то они ни при чем.  

Вот эти пояснения я хотел дать, чтобы мое мнение по этим так называемым взысканиям, было вам понятно».

___________

Представитель вельской колонии Анатолий Корсунский попросил суд о приобщении к материалам дела акт о нарушении Лебедевым установленного порядка отбывания наказания от 1 июля 2011 года. Чтобы защита изучила документ, прервались на 15 минут.

После перерыва поднялся Константин Ривкин: «Мы возражаем в приобщении этих документов. Эти документы появились на белый свет сразу после того, как было вынесено постановление суда о назначении заседания по УДО. Это документ колонии, заверенный прокуратурой. Это что за тандем такой?! А что синяя краска в колонии кончилась, почему нельзя было заверить в самой колонии?! Второе. Документ практически нечитаем (плохое качество ксерокса). Кроме того, приложенное к акту объяснение [Лебедева] совершенно не относится к взысканию. И последнее — я не вижу здесь постановление начальника исправительного учреждения. Нам представляется, что в таком виде этот документ к материалам нашего производства приобщен быть не может.

Судья отказал в удовлетворении ходатайства — документы вернулись к господину Корсунскому.

Слово опять передали адвокатам. Елена Липцер заявила, что Лебедева зовет на работу еще и «Томская Медиа Группа» (должность - заместитель директора по экономическому планированию). «Мы этим хотим подчеркнуть, что наш подзащитный в случае освобождения по УДО без работы не останемся», - заключила адвокат.

С дополнением поднялся адвокат Владимир Краснов: «Лебедев признан виновным в хищении всей нефти у «Томскнефти», поэтому тот факт, что предложение исходит из Томска, лишний раз свидетельствует о том, что хищения-то не было».

К микрофону в клетке подошел и Платон Лебедев. «Я глубоко признателен всем тем, кто предлагает мне трудоустройство. Проблем с работой у меня не будет. У меня проблема в другом: за какой срок я смогу вылечиться, прежде чем к работе приступлю».

_________

У прокуроров возникли вопросы к Лебедеву. Спрашивали, был ли он директором иностранных компаний. Лебедев назвал ЮКОС Юниверсал Лимитед, Халлей Энтерпрайзис Лимитед, МЕНАТЕП Лимитед.

Прокуроры ввязались в диалог.
- Какую зарплату вы получали?
- Я получал миллион долларов в год.
- На что вы тратили деньги?
- Если вы изучали мое дело, то вы знаете на что я тратил деньги. В том числе - и на благотворительность.   
- Какое количество акций Групп МЕНАТЕП Лимитед вам принадлежало?
- Мне принадлежало порядка 7 процентов.
- Дивиденды по этим акциям вы получали?
- Получал.
- А почему вы тогда не возместили ущерб?
- Ваша честь, я данный некорректный вопрос прокурора понимаю. Но он, видимо, не знает, что все деньги, принадлежащие мне на счетах и имущество, были арестованы. Как я могу распоряжаться арестованными средствами?! Вы на что меня толкаете?!

Тогда прокурор попросил приобщить документ, содержащий информацию о дивидендах Групп МЕНАТЕП Лимитед. Защита возражала против приобщения, ссылаясь, в частности, на неправильное оформление и этого документа («Теперь краска закончилась в прокуратуре. Я имею в виду текст, печати, штампики», - комментировал бумаги Константин Ривкин).

Платон Лебедев сказал, что качеству документов в своем деле он уже давно не удивляется: «Мосгорсуд в 2005 году оправдал меня по обвинению в преступлении, которое мне даже не предъявлялось». И добавил: «Данное ходатайство юридически ничтожно. Оно не относится к предмету настоящего судебного разбирательства. Если у нас предмет судебного разбирательства поменяется, я прокомментирую и этот документ».

Судья отказал прокурорам в приобщении документа.

__________

Снова поднялся прокурор и неразборчиво попросил приобщить какое-то письмо, а также копии исполнительных листов и постановления о наложении ареста на денежные средства.

«Я не понял письмо кого к кому», - рассмеялся Лебедев. Защита начала изучать бумаги. Чтобы им помочь, Лебедев высунулся из свой клетки. В зале многие заметили, что исхудавший Платон Лебедев при желании вполне может просочиться между прутьями решетки. Конвой поглядывал на Лебедева, который частично покинул клетку, с тревогой.

Потом Лебедев попросил не удовлетворять ходатайство: «Прокурор вряд ли сможет вам объяснить, какое отношение Ирина Голубь имеет к сегодняшнему заседанию. Я все-таки Лебедев Платон Леонидович».

«Представленные материалы следственных действий не имеют отношение к нашему делу», - высказался Константин Ривкин.

В итоге суд частично удовлетворил ходатайство — приобщались документы, предоставленные исправительным учреждением (исполнительные листы и две справки, тоже относящиеся к возмещению ущерба). Остальные документы (например, постановление о наложении ареста на денежные средства) суд приобщать отказался.

В 13.30 прервались на обед.

_________________

После перерыва судья зачитал приобщенные до обеда документы.  

Представитель колонии Корсунский повторно попросил приобщить акт о нарушении от 1 июля 2011 года. За время обеда на документе появилась печать колонии.

«Решение судом по существу было вынесено. Позиция защита не изменилась — мы считаем, что эти документы нельзя приобщать», - заметил Константин Ривкин.

Высказалась Елена Липцер: «Печать ничего не меняет. Взыскание оформляется постановлением начальника колонии. Это постановления мы так и не увидели». 

И вновь встал Константин Ривкин: «Мы попросили бы суд обратить внимание на вторую страницу данного акта. Нам тут рассказывали, что беседа — это разновидность меры воздействия. Здесь же сказано, что с Лебедевым была проведена беседа и ему же был сделан устный выговор. То есть за один и тот же проступок Лебедев был подвергнут двойному наказанию».

Суд со второй попытки приобщил документ и стал его оглашать. Из документа следовало, что Лебедев самовольно до окончания утренней проверки покинул строй и был обнаружен курящим на локальном участке. Лебедев был вызван для проведении беседы, где повел себя некорректно по отношению к капитану внутренней службы Кудрину, обращался к нему на ты, а именно, согласно  документам, Лебедев сказал: «Когда ты, Сергей Николаевич, зашел на локальный участок?»

Адвокат Краснов заявил возражения на действия председательствующего: «Трудно отделаться от ощущения, что изменение позиции [о приобщении акта о нарушении] произошло под влиянием внешних факторов, а не вашего внутреннего убеждения».

Судья Распопов перешел к оглашению объяснения Лебедева, который заявил, что оценка его действий была незаконной. Там же Лебедев уточнил, что проверка проводилась в локальной зоне карантинной зоны — то есть Лебедев курил в месте проверки и не покидал его. Позже Лебедев объяснит в суде, что он вообще не курил. «Я никуда не расходился, я никуда не курил», - высказался Лебедев. 

«Выговор он получил не за то, что он покинул место построения, нарушение объявлено за некорректное обращение к представителю администрации», - уточнил Анатолий Корсунский. 

Лебедев с этим не согласился: «Ваша честь. Я вообще ни с кем из сотрудников администрации не разговаривал на ты. С представителями администрации я подчеркнуто вежлив, как писал начальник СИЗО «Матросская тишина» Ф. Тагиев. Господин Кудрин и господин [...] солгали. Я даже фразы такой не произносил. Я эту ситуацию обсуждал с начальником колонии. После этого все провокации в отношении меня в колонии прекратились, игр в детский сад больше не было».

___________

Вопросы к Анатолию Корсунскому были у Платона Лебедева. Многие из них Лебедеву приходилось повторять два-три раза, потому что представитель колонии часто отвечал не то и не о том. 

- Известно ли вам о существовании Конституции?
- Да.
- Объясните, почему используемое мной конституционное право на обжалование приговора, использовано в характеристике колонии в качестве основания для вывода о нецелесообразности предоставления мне УДО?
- При составлении характеристики учитывался весь период отбывания наказания. Осужденный имеет непогашенное взыскание, мер для погашения иска не предпринимает.
- Почему в характеристике колонии отражены заведомо недостоверные сведения о непогашенных исках? Зачем вы пытаетесь ввести суд в заблуждение? 
- Факт погашения не установлен.
- Даже комментировать не буду. Почему в характеристике колонии отсутствуют сведения Конституционного суда, Европейского суда, Верховного суда в соответствии с которыми многие действия следствия признаны незаконными и отменены?
И опять какого-то ясного ответа не последовало. 

Затем Платон Лебедев обратился к суду с коротким выступлением: 

«Я прошу обратить внимание на три момента при рассмотрении ходатайства защиты об УДО.

Первое. Я считаю, что в Российской Федерации, которая в соответствии с Конституцией РФ является правовым государством, недопустимо в третьем тысячелетии, тем более в  2011 году, наличие политических заключенных. Вам, Ваша честь, предоставляется шанс это исправить.

Второе. Не буду распространяться на эту тему долго - мне надо лечиться.

И третье. Моя семья. Я уже девятый год лишен свободы и возможности быть мужем, отцом и дедом. Это огромный срок. Это срок больше, чем две Великих Отечественных войны вместе взятых. Семья свою позицию уже высказала, я ее полностью разделяю. Больше мне добавить нечего».

Начали выступать адвокаты. Первым говорил Владимир Краснов. Защитник отметил, что решение об УДО находится в исключительной компетенции независимого суда. «Очень надеемся, что вы помните, что суд означает не столько силу, сколько истину и милость, справедливость и спасение», - обратился адвокат к судье и стал подробно излагать биографию Платона Лебедева. Речь, например, зашла о работе Лебедева экспертом ФАТФ (межгосударственный орган, осуществляющий меры по борьбе с отмыванием денег). «Парадокс, если не сказать трагедия ситуации заключается в том, что последние восемь лет представители государственного обвинения, которых Платон Леонидович в Хамовническом суде иронично называл «мои высокоученые оппоненты», пытаются рассуждать о том, в чем они, в отличие от Лебедева, к сожалению, ничего не понимают и, главное, не хотят понимать по определению», - говорил Владимир Краснов.

Далее защитник рассказывал о верности Лебедева данному слову: «Под его честное слово крупнейшие мировые банки давали многомиллионные кредиты, зная, что обещанные Лебедевым необходимые документы будут оформлены качественно и в срок. Нет никаких оснований полагать, что он не выполнит обязательств, налагаемых в связи с условно-досрочным освобождением».

Отметив, что «всей своей жизнью Лебедев подтверждает, что закон для него являлся и является этической нормой», защитник предложил еще одно основание для освобождения своего подзащитного: «Слушайте, как же сторожат Лебедева, если в его отсутствие казенная одёжа пропала? Так ведь недолго и чего похуже проспать! В этой связи очевидно, что дома Платон Леонидович будет точно под более бдительным надзором. Мария Анатольевна <жена> вполне может Вам это гарантировать».

Вельский адвокат Платона Лебедева Лариса Вазеркина напомнила о выступлениях вчерашних свидетелей. «Платон Леонидович необходим детям, ведь безотцовщина, при родном живом образцовом отце, это жестоко», - заметила адвокат. Лариса Вазеркина указала суду, что Лебедев нуждается в квалифицированной медицинской помощи, иначе состояние его здоровья может ухудшиться: «Платон Леонидович не желает афишировать свое состояние здоровья, но ему подходит уже 55 лет и в этом возрасте вообще сложно бороться с болезнями, а в его положении тем более». «Иски по делу погашены. Сведения, поступившие из ИК-14, это непроверенные и устаревшие сведения», - сказала в завершение своего выступления защитник.

Последний тезис госпожи Вазеркиной развил в своем выступлении Константин Ривкин: «Мое выступление направлено на то, чтобы доказать суду, что на данный момент всё, что предъявлено П.Л.Лебедеву в качестве якобы имеющегося ущерба, погашено в полном объеме, тогда как представленные администрацией колонии ИК №14 сведения не соответствуют действительности».

Адвокат сообщил суду, что стоимость только арестованных акций ЮКОСа (следствие не сомневалось, что акции принадлежали Ходорковскому и Лебедеву) составляла 404.484.442.127 руб (четыреста четыре миллиарда, четыреста восемьдесят четыре миллиона, четыреста сорок две тысячи, сто двадцать семь рублей).

Чтобы присутствующие лучше осмыслили масштаб суммы, которая с лихвой перекрывала все исковые претензии к Ходорковскому и Лебедеву, адвокат Ривкин привел два сравнения: «Это в 18,8 раз больше, чем доходы Архангельского областного бюджета за 1 полугодие 2011 года или в 450 раз больше, чем запланированные доходы Вельского муниципального района на весь 2011 год».

Адвокат Алексей Мирошниченко говорил о том, что «факт непризнания Лебедевым своей вины не может являться поводом для отказа в условно-досрочном освобождении».

Защитник напомнил, что «борьба с неправосудными решениями законными способами является неотъемлемым правом любого гражданина, прямо предусмотренным Конституцией России наряду (буквально через запятую) с правом просить о смягчении наказания, и поэтому не может расцениваться как  негатив в поведении». 

Далее адвокат Мирошниченко привел примеры «бесспорных и явных нелепиц и вздора, содержащихся в приговоре и кассационном определении». По словам защитника, нормальный человек «никак не может с таким согласиться и, тем более, признать себя виновным в совершении того, чего не может быть в природе» (защитник Мирошниченко, например, вспомнил, что Хамовнический суд с «маниакальным упорством» не желал признавать, что внутренние цены на нефть в России значительно ниже цен в Западной Европе»; не был забыт и мифический остров Гибралтар, мелькающий в приговоре не реже, чем в обвинительном заключении, и подпись Карла Маркса, которую в документах ЮКОСа узрел прокурор Лахтин).

«Раньше диссидентов хотя бы по «хулиганке» сажали, как-то правдоподобнее выглядело, ну подрался с кем-то вдруг на улице, чего только не бывает. А так издеваться над здравым смыслом можно только чувствуя полную безопасность и безнаказанность», - резюмировал Алексей Мирошниченко.

Елена Липцер напомнила о характеристике, которую дал Лебедеву начальник СИЗО «Матросская тишина» Ф. Тагиев. Адвокат подчеркнула, что большую часть своего восьмилетнего заключения Лебедев провел именно в «Матросской тишине». «Мне он [Тагиев] в личной беседе потом сказал, что я дал ему характеристику объективную, и когда ее называют положительной — это на совести тех, кто ее так называет, а я считаю, что она объективная. И действительно она объективная, потому что другую характеристику он просто дать не мог».

Далее адвокат заговорила о хронических заболеваниях Лебедева, которые требуют соблюдения диеты. «Платон Лебедев прошел два судебных процесса, в первом процессе он находился более года, во втором — почти два года. И в течение всех этих судебных процессов он каждый день выезжал в суд. О каком питании здесь вообще можно говорить?! И как он все это выдержал, я, честно говоря, не знаю. Потому что те сухие пайки, которые даются...не мне вам рассказывать, что это такое и какое влияние это оказывает на организм», - заметила защитник.

По словам адвоката, попытки администрации колонии объявить Лебедеву взыскание накануне слушаний по УДО шиты белыми нитками. «Неужели вы думаете, что человек, который только что подал ходатайство об УДО, стал бы хоть каким-то образом что-то нарушать, ставя таким образом под угрозу судебное решение по УДО. Это просто никакой логике не поддается», - недоумевала Елена Липцер.

Напомнив о постоянных волнениях российского руководства по поводу  инвестиционного климата, Елена Липцер завершила свое выступление следующими словами: «Ваша честь, судебное решение об УДО Лебедева будет лучшим свидетельством улучшения инвестиционного климата в России».

А затем Анатолий Корсунский после всех речей адвокатов снова говорил о том, что у колонии нет сведений о погашении исков. «Администрация колонии не поддерживает ходатайство данного заключенного об УДО», - резюмировал свою позицию офицер ФСИНа.

Заговорил прокурор Вельского района Сергей Семенов: «В судебном заседании не получено объективных сведений, что осужденный не нуждается в дальнейшем отбывании наказания. Осужденный не признал вины. На сегодняшний момент у него имеется 20 взысканий, одно из них не погашено». Прокурор тоже был уверен, что все иски Лебедев игнорировал..

«Сведения о личности Лебедева уже учтены судом при избрании меры наказания», - дезавуировал выступления всех вчерашних свидетелей прокурор. Сергей Семенов призвал прислушиваться только к характеристикам колонии. «Оснований для УДО Лебедева не усматриваю и в ходатайстве Лебедева прошу отказать», - закончил свою речь прокурор.

Усталый судья Николай Распопов долго вглядывался в свои наручные часы, а потом сообщил измотанному залу, что свое решение по ходатайству об УДО Лебедева он огласит сегодня в 20.00.

____________

В 20.35 судья вышел в зал с красной папкой в руках и начал оглашать свое постановление. Руки под папкой заметным образом тряслись.

Судья бегло изложил точку зрения адвокатов, подробнее остановившись на позиции представителя колонии и прокуроров. "Ссылки адвокатов на нахождение Лебедева большую часть срока в СИЗО не имеют определяющего значения", - читал судья.

Затем Николай Распопов принялся перечислять все взыскания, которые выносились Лебедеву за 8 лет. Медицинские справки Лебедева не содержат сведений о невозможности его нахождения в заключении, прочитал судья в следующую минуту.

Завершающая часть постановления Николая Распопова звучала так:

«Лебедев отбывает наказание за совершение тяжких преступлений и в содеянном не раскаивается. На протяжении длительного периода допускал нарушения установленного порядка отбывания наказания, ни разу не поощрялся, динамика его поведения не подтверждает намерения к законопослушному поведению. Принимая во внимание изложенное, а также мнение администрации исправительного учреждения и прокурора, суд считает, что цели наказания не достигнуты, основания для признания Лебедева не нуждающимся в отбывании наказания — отсутствуют. Поэтому в удовлетворении ходатайств Лебедева и Липцер об УДО Лебедева следует отказать. Постановление может быть обжаловано в Архангельском областном суде в течение 10 суток со дня его вынесения».

Пока судья читал свой текст, Платон Лебедев неотрывно смотрел на жену. Решение Николая Распопова он воспринял внешне спокойно. Когда судья спросил, понятно ли Лебедеву постановление, тот сказал, что ему надо его почитать, но на повторный вопрос судьи ответил - понятно.

На ступенях Вельского суда адвокаты сказали журналистам, что постановление Распопова будет ими обжаловано в Архангельский областной суд. Сам судья Распопов покидал здание суда в сопровождении двух судебных приставов. "Никто слова по этому делу мне не сказал". - согласился он ответить на один вопрос журналистов.

Надо сказать, что адвокаты о независимости судьи Распопова были другого мнения. «Позиция судьи поменялась на 180 градусов по достаточно серьезному вопросу о приобщении документов, связанных с последним взысканием Платона Лебедева. Произошло это в обеденный перерыв и я для себя прихожу к выводу, что вместе с обедом господин судья, видимо, принял какие-то еще указания специально обученных людей, и его позиция поменялась к нашему большому огорчению. Это был очень плохой признак, к сожалению, это все подтвердилось», - заявил ранее журналистам адвокат Константин Ривкин.

* * *

• Видео: Пресс-конференция адвокатов после заседания по УДО
• 1-й день рассмотрения ходатайства П.Л.Лебедева об условно-досрочном освобождении
• Фотографии из зала суда в г.Вельске
• Елена Липцер: «Судебное решение об УДО Лебедева будет лучшим свидетельством улучшения инвестиционного климата в России»
• Владимир Краснов: «Суд означает не столько силу, сколько истину и милость, справедливость и спасение»
• Константин Ривкин: «Стоимость арестованных акций ЮКОСа в 23 раза превышает весь объем имущественных претензий к Лебедеву по заявленным искам»
• Алексей Мирошниченко: «Факт непризнания Лебедевым своей вины не может являться поводом для отказа в УДО»
• Лариса Вазеркина: «Этот человек прошел путь, за который ему и его близким и друзьям не стыдно»
• Видео, 26 июля: Елена Липцер читает письмо Маши Лебедевой
• Видео, 26 июля: говорит Дмитрий Муратов, главный редактор "Новой Газеты"
• Видео, 26 июля: говорит Виктор Лебедев, брат Платона Лебедева