Глава правозащитной организации «Агора» Павел Чиков рассказывает о своей работе в «Открытой России» и о 40-минутном собеседовании с Михаилом Ходорковским.

«Бизнес Online», из интервью с главой правозащитной ассоциации «Агора» Павлом Чиковым, 26.03.2014

<…>

— А для чего создали ассоциацию правозащитных организаций «Агора»?

— Это был следующий этап (предыдущей этап выглядел так: в 2001 году вместе с друзьями Павел Чиков зарегистрировал Казанский правозащитный центр, который он возглавлял до 2004 года. – ПЦ). В 2003 году мы стали известными не только в Татарстане, но и за его пределами. Может быть, только две организации в России — «Комитет против пыток» и наш правозащитный центр — занимались защитой граждан от произвола правоохранительных органов, конкретно — от милиции.

В 2004 году — первые дела, первые приговоры. Мы, представляя интересы потерпевших, первыми в России добились обвинительных приговоров. Мы первые, кто подал в интересах потерпевших иски к казне о компенсации морального вреда и получившие эти деньги. В то время было мало подобной судебной практики, мы ощущали информационную изоляцию. Это сейчас написать об избиении в полиции — норма, а тогда было просто невозможно пробить информационную блокаду.

— Надо еще учесть, что не было интернета...

— Безусловно, с интернетом всё стало проще, но у нас к этому времени был уже очень подготовленный подход. С приходом в нашу организацию Дмитрия Колбасина, который защищал дипломную работу на тему «Произвол правоохранительных органов в средствах массовой информации», мы очень много сделали для того, чтобы эта тема стала активно освещаться и обсуждаться в СМИ. И это имело один из самых отрезвляющих и санирующих эффектов. Считаю, мы много сделали для того, чтобы в перспективе была запущена реформа МВД. Как бы к ней ни относиться сейчас, но на старте был большой консенсус в обществе.

В 2003 году меня взял на работу... Михаил Борисович Ходорковский в проект «Открытая Россия». За полтора месяца до его ареста я был у него на заключительном собеседовании в Москве. В то время они замыслили правозащитный проект от незаконных действий правоохранительных органов. И они искали людей, которые имели бы опыт такой деятельности. В 2004 году этот проект был назван «Фонд «Общественный вердикт». К работе я приступил уже в 2003 году и был главным юристом в этом проекте. Не думайте, что там были какие-то сумасшедшие деньги! Это была некоммерческая организация.

— Какая цель ставилась перед вами?

— Во время собеседований мне сказали, что хотят создать по всей стране 100 таких правозащитных центров, как у нас в Казани.

В то время Михаил Борисович был председателем правления проекта «Открытая Россия», а она была одной из самых известных и крупных общественных организаций в России, которая вела огромное количество различных просветительских программ. Она первая в России начала подключать учебные заведения, библиотеки к интернету. Государство вернулось к этой программе только лет 7 спустя.

По всей видимости, на каком-то этапе они доросли до правозащитной деятельности. Но плюс — у них начались проблемы с правоохранительными органами. Платон Лебедев уже был под стражей, но Ходорковский был абсолютно уверен, что он сможет этот вопрос урегулировать. Я уверен, что он до самого своего задержания и даже после него не предполагал, что всё будет именно так, как это вышло на самом деле.

— Какие впечатления у вас остались о Ходорковском?

— Я с ним общался минут 40, и было ощущение, что он за это время взял у меня всю информацию, которой я владел. У него подход был такой: «Понял, говори дальше...» То есть это человек, который ценил каждую минуту. Мне тогда было 25 лет, и Ходорковский оставил о себе очень приятное впечатление. На всю жизнь.

— Свою роль, наверное, сыграло и то, что один из богатейших людей страны разговаривает с вами, молодым человеком...

— И это тоже. Помню, я спросил у людей из его команды: мой возраст вас не смущает? Мне ответили: нет, потому что когда мы начинали, нам было еще меньше.

В «Общественном вердикте» я проработал до 2006 года и вернулся из Москвы в Казань. В 2005 году мы уже учредили ассоциацию «Агора», а с 2006-го начали активно работать.

<…>