"Известия", фрагмент интервью с Борисом Гребенщиковым, 06.02.2012

<...>

— Среди тех, кто выйдет 4 февраля на протестные митинги в Москве, Питере, других городах, наверняка будет немало твоей публики, поклонников «Аквариума». Но сам ты в этих акциях не участвуешь, не так ли?

— В момент этих митингов у меня концерт в Троице-Сергиевой Лавре. Точнее, в Духовной академии. А о тех, кто пойдет на митинги, я думаю с любовью. Большая часть моих друзей будет там. Я абсолютно разделяю их порыв. Насколько я понимаю, там ведь выражается недовольство по поводу того, как происходит у нас политическая жизнь, как проводятся выборы. И я, по-моему, никогда не скрываю своей позиции. В моих песнях все сказано и было сказано и 10, и 20 лет назад.

— Столько приметных деятелей культуры, музыкантов в том числе, пошли сейчас «штабистами» к кандидату в президенты Михаилу Прохорову. А ты и туда не пошел, почему?

— Я не знаю, кто такой Прохоров. Никогда с ним не встречался и не имею привычки ходить в гости к незнакомым людям.

— Спросил бы у своего друга Андрея Макаревича, он бы тебе о нем рассказал.

— Незачем мне у него спрашивать. Я не знаю всех друзей Андрея и за них не отвечаю. Ты меня путаешь с кем-то. Наверное, с Аллой Пугачевой. Ну с какой стати мне нужно что-то знать о Прохорове?

— Ну, например, потому, что он, в случае своего избрания на президентский пост, планирует освободить Михаила Ходорковского и, возможно, назначить его премьер-министром. А ты не так давно в альянсе с тем же Андреем Макаревичем написал письмо в защиту заключенного Ходорковского.

— Я никогда не встречался и с Михаилом Ходорковским, а к властям по поводу него обращался потому, что мне очень не нравится позорная ситуация, в которую попало русское правосудие. Суд над Ходорковским — позорен для России, и все это знают, все об этом говорят. И в какой-то момент я решил, что от меня требуется какое-то заявление по этому вопросу, ибо так вести себя нельзя. Я не верю никакой власти, но есть вещи, по поводу которых мне хочется высказаться, и многие ребята захотели этого вместе со мной.

— Есть в стране еще какие-то вещи, явления, ситуации, которые ты бы тоже назвал позорными?

— Без комментариев. Я привык отвечать за свои слова, а в данный момент ругать какие-то вещи будет безответственно и глупо с моей стороны. Скажу по-другому: есть люди и вещи, которыми я горжусь. И я счастлив, что они есть. Это те, кто помогает детям, малоимущим, те, кто спасают народ от пожаров… То есть делают все то, чем должно заниматься правительство. А правительство наше этого не делает и не собирается этого делать. Более того, перестанем быть детьми, оно никогда и не собиралось этого делать…

<...>