О биографической книге Натальи Точильниковой "Ходорковский: Невиновен!" портал HRO.org уже рассказывал. 6 сентября 2013 года на ВВЦ, где проходила Московская международная книжная выставка-ярмарка, наш корреспондент Вера Васильева вновь встретилась с писательницей, которая представляла свою новую книгу  "Жизнь и судьба Михаила Ходорковского", выпущенную, как и предыдущая, издательством "Алгоритм".

Вера Васильева: Наталья, чем отличаются друг от друга две Ваши книги о Михаиле Ходорковском?

Наталья Точильникова: Вначале издательство, видимо, не знало, насколько велик будет читательский спрос, и решило издать краткий вариант – "Ходорковский: Невиновен!"

Я, кстати, считаю, что это название довольно тенденциозное, авторский вариант был другим. Я пыталась рассмотреть все мнения, а не придерживаться какого-то одного, в том числе в защиту Ходорковского. Читала приговоры. Поскольку прокуроры интервью не давали, от журналистов бегали, то единственным способом узнать мнение прокуроров было прочитать приговор или обвинительное заключение, что по сути было одно и то же.

Первая книга, видимо, продавалась неплохо, и издательство решило выпустить более полную версию – "Жизнь и судьба Михаила Ходорковского". Ведь "Ходорковский: Невиновен!" – это примерно пятая часть от написанного. Но это не подмножество "Жизни и судьбы Михаила Ходорковского". В первой книге есть главы, которые не вошли во вторую.

"Жизнь и судьба" относится более к политической, к коммерческой деятельности Михаила Ходорковского, к его жизни в тюрьме, к истории первого и второго процессов, к противостоянию с властью и так далее. А "Ходорковский: Невиновен!" большее внимание уделяет личным моментам. Там есть интервью с мамой Михаила Борисовича Мариной Филипповной, которое я взяла у нее в лицее-интернате "Подмосковный" в Коралово. Родители Ходорковского – попечители этого учебного заведения, созданного их сыном для детей, чьи отцы погибли в "горячих" точках. В Коралово я специально съездила, и мне там очень понравилось. Понравилась атмосфера, понравились Марина Филипповна и Борис Моисеевич.

Есть интервью с одноклассниками, на которых я вышла через социальную сеть "Одноклассники.ru".

В то же время в "Жизни и судьбе Михаила Ходорковского" есть не вошедший в первую книгу рассказ о том, как я ездила в Сегежу Архангельской области, где расположена колония ИК-7. Сюда отправили Михаила Борисовича отбывать наказание после вынесения ему судьей Хамовнического суда Виктором Данилкиным приговора по второму уголовному делу.

Как правило, человек весь срок сидит в одной и той же колонии. Но колонию в Краснокаменске, где Ходорковский находился после первого приговора, сожгли зеки, возмущенные произволом администрации, и его отправили в Сегежу. Там рядом Беломорканал, так что место, можно сказать, историческое.

Естественно, меня никуда не пустили. Я пофотографировала стены, обошла вокруг этой колонии, впечатлилась увиденным. Края там очень красивые, но это сплошь колонии. Меня там возил местный таксист. Он мне рассказывал: вот здесь колония, тут колония, а в этой колонии я сидел. И вот в этой колонии я тоже сидел, но по другому делу.

В рафинированной московской атмосфере мы даже представить себе не можем, насколько в России много зон.

Одним словом, обе мои книги не взаимозаменяемы, хотя и пересекаются.

В. В.: Наталья, Вы ведь расследовали не только экономические обвинения и не только Михаила Ходорковского. Будут ли опубликованы результаты этого Вашего труда?

Н. Т.: "Дело ЮКОСа" – это не только дело Ходорковского и Лебедева. Это огромный комплекс уголовных дел. Практически все, кто работал в нефтяной компании, вплоть до менеджеров среднего звена, оказались под ударом. Многие попали за решетку, многие уехали за границу в вынужденную эмиграцию. О судьбах некоторых из этих людей я рассказываю в опубликованных двух книгах.

Кроме того, у меня закончена часть, касающаяся обвинений в убийствах. Но для нее пока, к сожалению, не нашлось издателя. Меня это огорчает, потому что тема, по-моему, интересная. Владимир Путин к ней не раз возвращался, говорил о руках по локоть в крови, и хотя бы поэтому стоило бы в этом разобраться.

Возможно, издательство не рискует заниматься этой темой, потому что она прямо с Ходорковским не связана. Ему официально никогда не предъявлялись эти обвинения. Там были другие люди. В частности, там был Леонид Невзлин, который занимался в ЮКОСе пиаром и который заочно – поскольку он проживает в Израиле – приговорен у нас к пожизненному заключению.

Интервью с Невзлиным есть в "Жизни и судьбе Михаила Ходорковского", по-моему, оно очень интересное. Мы три часа беседовали по "Скайпу". Мне было очень приятно общаться с этим человеком, что стало для меня некоторым шоком, потому что наш суд признал его заказчиком убийств. В действительности Невзлин оказался очень умным, очень спокойным, очень уравновешенным собеседником.

То, что в убийствах обвинили пиарщика, меня всегда поражало.

Еще за эти же преступления к пожизненному заключению осужден бывший сотрудник службы безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин. Осужден он, к сожалению, очно и сидит в Соль-Илецке Оренбургской области, в колонии особого режима "Черный дельфин".

Рабочее название моей третьей книги "Мифы об убийствах", эта часть наиболее детективная во всем "деле ЮКОСа". И я надеюсь, что время этой части придет.

Вообще, и до моих книг выходили какие-то расследования "дела ЮКОСа", и после выходили и, я думаю, еще будут выходить. Полагаю, что книг будет еще не двадцать, а двести, наверное, на эту тему.

В. В.: Вы сказали о других – кроме Михаила Ходорковского и Платона Лебедева – людях "дела ЮКОСа". А что Вы можете сказать о его последствиях для судебной системы России в целом?

Н. Т.: Прежде чем ответить на Ваш вопрос, я позволю себе вернуться на двадцать с лишним лет назад. 21 августа 1991 года после провала путча ГКЧП одна из моих соратниц по партии "Демократический союз", которая участвовала во всех протестных санкционированных и несанкционированных митингах конца восьмидесятых – начала девяностых и сидела на "сутках" с Валерией Новодворской, в разговоре со мной сказала: я уже все сделала, страна встала на правильные рельсы и начала движение в правильном направлении, так что я могу разводить фиалки, я всегда об этом мечтала. И вот, где-то до 2005 года я тоже занималась, фигурально выражаясь, разведением фиалок, например, сочинением беллетристики. Но примерно в июне я включила телевизор и попала на программу "Чистосердечное признание", которая была посвящена Михаилу Ходорковскому. И от этой программы за версту несло совковой пропагандой, как будто и не было 21 августа 1991 года, как будто мы ничего не сделали. И это значит, что рано мы ушли сажать фиалки.

В последний раз я включала телевизор в 2008 году, когда Дмитрий Медведев говорил про то, что свобода лучше чем несвобода, и одновременно я листала свою ленту друзей в "Живом журнале", которые писали, сколько человек арестовано в ходе акций протеста.

Я думаю, то, за что потомки в первую очередь проклянут Путина – это разрушение судебной системы. Он использует ее для того, чтобы расправляться со своими личными врагами и с политическими оппонентами. Но судебную систему без глобальных последствий так использовать нельзя, она от этого рушится вся.

Например, еще года два назад некоторые уголовные адвокаты уходили в арбитраж. При этом они говорили: в уголовном процессе мы вообще ничего не можем сделать, все дела заказные, а в арбитражном все-таки иногда принимаются адекватные решения.

Но ситуация меняется, и, к сожалению, не в лучшую сторону. Недавно моя семья с этим столкнулась непосредственно. Представьте себе арбитражный процесс, в котором шел спор между двумя фирмами о том, кому поставлять оборудование. Абсолютно никакой политики, ни с какого бока. Моего мужа пригласили там выступить экспертом. И все было то же самое, что во втором деле Ходорковского. Ни одного эксперта даже не выслушали! И судья принимала решение, абсолютно не оглядываясь ни на какие экспертные мнения.

Потом все то же самое повторилось в деле Алексея Навального. Дело "Кировлеса" по сути – это один из эпизодов второго дела Ходорковского. Казалось, что дело Ходорковского можно было как-то сфабриковать, потому что оно сложное, в нем фигурирует большая компания, много дочерних и связанных с нею фирм. Там были какие-то внутрикорпоративные расчеты, к которым при желании можно придраться. Но в деле Навального было всего несколько однотипных сделок между независимыми лицами. Он там ничем не руководил. Просто рядом постоял. И тем не менее его все равно смогли обвинить и осудить.

И таких дел просто бездна.

Судебная система уже мало того, что полностью управляема, сейчас она уже стала еще и предметом насмешек. Например, в Интернете есть сайты, которые приводят наиболее абсурдные приговоры. Скажем, за воровство цветов с дачного участка дают три года строгого режима (реального срока!), а за пытки подследственных несколько лет условно.

В. В.: Вы уже столько лет занимаетесь делом Ходорковского, наверняка у Вас есть мнение, будет ли третье "дело ЮКОСа", о котором сейчас столько разговоров...

Н.: Т.: Может быть, я не права, но в этом вопросе я настроена оптимистично. Я считаю, что третьего дела не будет, потому что его просто не успеют сфабриковать. Просто пройдут все сроки давности, и так далее. Ходорковскому и Лебедеву уже год остался сидеть.

Конечно, какие-то движения в эту сторону есть, например, так называемое "дело экспертов". Но оно уже настолько ни в какие ворота не лезет, что, по-моему, из этого даже у нас ничего не смогут сварганить, хотя у нас могут и из пальца высосать.

Я боюсь сглазить, но будем надеяться на лучшее.

* * *

• Купить книгу в интернет-магазине Ozon.ru