"Файнэншл Таймс", Кэтрин Бэлтон, 26.02.2012

Первый вышедший на свободу топ-менеджер ЮКОСа рассказал о том, как он пытался вскрыть себе брюшную полость в отчаянной попытке получить перевод в другую тюрьму.

В своем первом интервью после освобождения 15 февраля, после семи лет в тюремного заключения, Владимир Переверзин, бывший заместитель начальника отдела финансового департамента нефтяной компании, рассказал о деспотических расправах и угрозах для его жизни.

В комментариях, которые могли бы пролить свет на условия, с которыми столкнулся и Михаил Ходорковский, некогда владелец ЮКОСа и самый богатый человек России, г-н Переверзин рассказал о том, как его жизнь стала кошмаром после его ареста в декабре 2004 года.

Переверзина и ещё четырех топ-менеджеров компании обвинили в присвоении почти всей нефти, которую произвел ЮКОС. Это дело также положило основу второго раунда обвинений против Ходорковского, увеличивших срок его пребывания в тюрьме до 2017 года.

«Когда заходишь в ворота колонии, попадаешь в 30-е гг.», - говорит Переверзин. «Наша страна – это страна правового беспредела, в которой официальная политическая линия ведет ко лжи, лицемерию и произволу. Нельзя считать её цивилизованной, современной, когда всего в 100 км от Москвы происходят подобные вещи».

Переверзин, который работал до 2002 года в филиале ЮКОСа на Кипре, отрицал обвинения. «Одной из главных улик против меня была моя трудовая книжка, в которой говорилось, что я работал в компании ЮКОС. Они упекли меня в тюрьму лишь за то, что я работал на ЮКОС», говорит он. Он никогда не встречался ни с Ходорковским, ни с Лебедевым, ни с другим топ-менеджером Владимиром Малаховским, которого обвинили в сообщничестве с Переверзиным, до тех самых пор, пока не встретился с ним в «клетке» в зале суда, говорит он.

Прокуратура неоднократно призывала его дать показания против своих бывших боссов, чтобы получить мягкий приговор, но он отказался. «Когда прокурор попросил наказание в виде 11 лет, я не мог в это поверить. Я думал, что это какая-то ошибка. Я был неправ, они сломали мою жизнь», сказал он.

Переверзина отправили в Мелихово, в колонию строгого режима во Владимирской области, где его впервые в жизни, ещё во время карантина, заставляли маршировать по два часа три раза в день.

По его словам, продовольственное обеспечение представляло из себя едва ли съедобную кашу, которую забирали уже через несколько секунд после раздачи; заключенные теснились в битком набитых бараках, а в туалеты к вечеру невозможно было зайти, т.к. они были «переполнены грязью». Он работал на линии швейного производства, где, по его словам, в воздухе присутствовали химические вещества, что затрудняло для него, как астматика, нормальное дыхание.

Шансы на УДО растаяли после того, как из Мелихово его через 3 года перевели в колонию № 5 во Владимире. Там тюремщики вменили ему взыскание за якобы попытку начать драку. Переверзин заявил, что это обвинение было сфабриковано и подал иск против начальников тюрьмы. Но те лишь усилили давление на него, а сокамерники пытались втягивать его в драки. «Я понял, что у меня только два выхода: либо я отзываю свой иск, либо они убивают меня или я кого-то. Но я не хотел отказываться от жалобы. Я многое вытерпел, для того чтобы подать заявление на УДО».
«Я связал вместе несколько лезвий от бритвы и планировал вспороть свой живот так, чтобы мои внутренности практически оказались снаружи. В этом случае они должны были отправить меня в больницу», говорит он.

Переверзин рассказал, что не сумел сделать достаточно глубокий надрез до того, как его остановили другие заключенные, и его заставили отозвать свой иск.

Сотрудники федеральной службы исполнения наказаний России не комментируют это.