"Эхо Москвы", Грани недели с Владимиром Кара-Мурзой, 23.04.2011
<…>
Неожиданной победой защиты Михаила Ходорковского стало признание Верховным Судом незаконности содержания под стражей экс-владельцев «ЮКОСа».

Репортаж Светланы Губановой.

Отбивка.

С.ГУБАНОВА: Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда признала незаконным последнее продление ареста экс-главе «ЮКОСа» Михаилу Ходорковскому и бывшему руководителю «МЕНАТЕП» Платону Лебедеву с 17 августа по 17 ноября 2010 года.

Адвокат напоминает, что в течение полутора месяцев их клиенты ждали приговора суда и по второму делу, без избрания какой-либо меры пресечения вообще.

Теперь делать такой вывод совершенно безрисковое дело: хороший повод показать, что даже в деле «ЮКОСа», даже в отношении Ходорковского с Лебедевым иногда возможно на чёрное не говорить, что оно белое.

Рассказывает адвокат Вадим Клювгант.

В.КЛЮВГАНТ: Я сенсации в этом никакой не вижу и не нахожу, сразу скажу. Потому что, ну, это настолько очевидная ситуация, настолько дикая, и настолько в то же время не имеющая практических последствий, ну с точки зрения вот судьбы в целом, участи. Они же всё равно там, где они были. И сейчас он опять туда поедет Михаил Борисович.

С.ГУБАНОВА: На самом деле, издевательский ритуал продления содержания под стражей Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву продолжался каждые три месяца, с момента появления президентских поправок, с апреля 2010. Иначе, как издевательский ритуал, это не назовёшь: вставал прокурор и от имени государства говорил о том, что Ходорковский и Лебедев скроются, воспрепятствуют правосудию, будут воздействовать на свидетелей, уничтожат доказательства. И это в условиях, когда оба обвиняемых ещё отбывают срок в рамках первого уголовного дела, и более семи лет находятся в условиях лишения свободы.

Рассказывает адвокат Вадим Клювгант.

В.КЛЮВГАНТ: Мы всегда говорили, мы, защитники, что, поскольку это расправа в целом, всё, что происходит с 2003 года, то и эта мера пресечения - это двойная решётка, в которой нет никакого, с точки зрения здравого смысла объяснить невозможно. Ну, люди и так в условиях лишения свободы, зачем их ещё переарестовывать?

Мы говорили, что в рамках расправы это понятно, потому что условия следственного изолятора – тюремные условия. Они гораздо более жёсткие, чем условия колонии общего режима, к которым приговорил суд.

С.ГУБАНОВА: Если говорить детально, то в условиях следственного изолятора свидание выглядит так: час-полтора общения в неделю с одним из близких через двойное стекло, через телефонную трубку, в присутствии товарища в погонах.

В колонии же общего режима допустимо длительное свидание, до трёх суток.

Слово родителям Михаила Ходорковского.

Б.ХОДОРКОВСКИЙ: А здесь ничего, не по определению. Ну, хорошо, посидели они лишних полгода, ну и что? За полгода нам дают два свидания в месяц по одному часу. Мы только туда ездим три часа, потом ждём три часа – с 9 до часу. А потом нам дают свидание – 1 час. Притом, через стекло, по телефону.

М.ХОДОРКОВСКАЯ: Довольны будут тогда, когда это во что-то выльется. А у нас уже не один раз что-то выносилось, и так оно и тонуло без всяких последствий.

С.ГУБАНОВА: Новая редакция Закона была инициирована президентом Дмитрием Медведевым год назад. В рамках президентских поправок закон запрещал выбирать арест как меру пресечения до суда в отношении обвиняемых по экономическим преступлениям.

Рассказывает адвокат Вадим Клювгант.

В.КЛЮВГАНТ: Передо мной Постановление судебное. Здесь написано, что, да, вот тут видите печать вот тут вот синяя есть такая красивая, солидная, вот подпись судьи. И здесь написано, что основания, которые были учтены при избирании меры пресечения Ингодинским районным судом города Читы, это было в 2007 году Ингодинский суд города Читы. «И при дальнейшем продлении срока содержания под стражей подсудимых Ходорковского и Лебедева в настоящее время не отпали и не изменились», - пишет суд. Закон изменился, а у суда ничего не изменилось.

С.ГУБАНОВА: Всё время происходящему защита давала лишь одно объяснение: судебная вертикаль продолжает работать так, как работала.

В.КЛЮВГАНТ: Судья – это ведь не случайный человек, это профессиональный судья, опытный судья. Он, значит, знает, что в данном конкретном случае для него действительно ничего не изменилось. И он об этом честно пишет. Вот закон – это там. А здесь вот есть полученная инструкция ещё в 2003 году. И начальник, у нас судьи даже не замечают, они по Фрейду так проговариваются, они говорят: «Начальство, моё начальство» у судьи. Откуда он может знать? – От своего начальника. Кто его начальник? Это председатель Московского Городского суда. Он знает, что Инструкция продолжает действовать.

С.ГУБАНОВА: Прокурорам никогда не нравилось, что адвокаты слишком рьяно защищают своих подопечных: свидетелей приводят, которые им не подходят, документы требуют, и самое страшное – публично критикуют действия прокуратуры.

В.КЛЮВГАНТ: Для них – это противодействие правосудию. И это одно, да вот: «Неоднократно во время допроса гособвинителями свидетелей прерывали допрос репликами, заявлениями. Делали ссылки на монографию учёных юристов, и их ответы с комментариями по настоящему делу».

И значит, вот тут где-то ещё было, что они комментировали и критиковали, как я уже сказал, действия государственных обвинителей.

Вот почему в тюрьму, вот почему!

С.ГУБАНОВА: Главный вопрос в том, как судебная система и прокуратура столь долго и столь открыто позволяли себе саботировать волю президента и закон.

Обращение было лично направлено председателю Верховного Суда Лебедеву в августе 2010-го. Тогда всё сработало на удивление быстро.

Сейчас, вроде бы, Верховный Суд – единственный гуманный Российский суд снова на стороне Ходорковского. Однако вопрос сроков: не поздновато ли?

Рассказывает адвокат Вадим Клювгант.

В.КЛЮВГАНТ: Наша цель состоит в том, чтобы в первую очередь люди, наконец-то, вышли на свободу и могли воссоединиться со своими семьями, которых они по семь лет не видели. И там много чего произошло в жизни их близких. И это первое и главное.

А второе – конечно же, за эту расправу виновные должны ответить.

С.ГУБАНОВА: Конечно, сегодняшнее решение Верховного Суда не меняет участи Ходорковского как заключённого – он остаётся в местах лишения свободы.

Но с другой стороны, как символический жест это решение значимо. Оно может быть воспринято обществом как знак надежды на то, что в перспективе, скажем, полутора-двух лет тот же Верховный Суд сократит и Михаилу Ходорковскому, и Платону Лебедеву и другим пострадавшим по делу «ЮКОСа» срок пребывания в заключении. И однажды они выйдут на свободу. Но всё это, увы. Пока гипотетически.

Светлана Губанова, Андрей Плескунов, «RTVi», Москва.

Отбивка.

В.КАРА-МУРЗА: Вердикт Верховного Суда напоминает нехитрый манёвр с целью отвлечь общественное внимание от существа процесса.

Отбивка.

Победа защитников Михаила Ходорковского по второстепенному вопросу уже не первая в череде решений, не имеющих практического смысла.

«Однако на этот раз вердикт Верховного Суда является подтверждением инициативы президента Медведева по либерализации Уголовного Кодекса», - считает Константин Ремчуков.

К.РЕМЧУКОВ: И практический, и политический смысл решения Верховного Суда для меня очевидны, потому что, когда Мосгорсуд не признал их предпринимателями, и на этом основании сказал, что они не должны были получить изменения меры пресечения, с моей точки зрения, в практическом плане для Ходорковского и Лебедева это ничего не означало, поскольку они отбывали наказание по первому сроку. А в практическом, политическом плане это означало, что инициатива Медведева с его законопроектом оказывается так вульгарно и грубо может исказиться судом, который статьи, либерализующие наказание предпринимателям, оказывается, можно обойти президентскую волю, инициативу тем, что сказать: «А вообще-то, он не предприниматель». – Как не предприниматель? – Ну, друзья мои, разве предприниматель может сам себя грабить?!

То есть, сначала ты придумаешь обвинение, потом говоришь: «Ну нет, предприниматели они же создают добро, а тут они себя ограбили. Так себя предприниматели не ведут. Поэтому они не предприниматели». И я считаю, что чрезвычайной важности решение Верховного Суда, которое фактически поправку Медведева спасло.

В.КАРА-МУРЗА: Проходным эпизодом считает признание незаконности одного из арестов Ходорковского писатель Александр Проханов.

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что это признание каким-то образом уронило репутацию суда средней инстанции в глазах мирового общественного мнения. Но это никак не изменило судьбу Ходорковского, потому что это решение касается краткого эпизода, возникшего внутри самого процесса. Ходорковский и Лебедев будут сидеть, как они сидели.

В.КАРА-МУРЗА: Важность произошедшего для перспективы дела «ЮКОСа» отмечет писатель Леонид Млечин.

Л.МЛЕЧИН: Есть понятие прецедента. Решения Верховного Суда будут обязательны для других судов. Поэтому это важно, что такое решение было принято.

В.КАРА-МУРЗА: «Решение Верховного Суда в пользу

экс-владельцев «ЮКОСа» не имеет практического смысла», - уверен публицист Леонид Радзиховский.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Практический смысл это имело бы в том случае, если бы кто-то ответил за то, что был арест незаконным. Ну, я не знаю, по-моему, никто за это никакой ответственности не несёт.

Если бы кто-то нёс ответственность, то в другой раз подумали бы. А если так: задним числом признали, ну да, несправедливо.

В.КАРА-МУРЗА: Знаковым событием счёл решение Верховного Суда экономист Сергей Алексашенко.

С.АЛЕКСАШЕНКО: Торжество закона оно имеет смысл в любом случае, даже, если оно приходит с большой задержкой. И мне кажется, что Ходорковский давно уже стал символом качества российского правосудия, символом отношения власти к бизнесу. И не случайно вот эти президентские поправки о недопустимости предварительного ареста по экономическим преступлениям они споткнулись на первом же случае, - на случае Михаила Ходорковского. И после этого ещё несколько предпринимателей не смогли воспользоваться новыми нормами УПК. Поэтому я считаю, что это решение оно, конечно, Михаилу Борисовичу и Платону Лебедеву не облегчит судьбу, но оно может облегчить судьбу десяткам, если не сотням и тысячам других людей.
<…>