Марина Филипповна о лицее и сыне (журнал «Focus»)

Борис Райтшустер, «Focus», 15.09.2008

В империю Михаила Ходорковского входил интернат для детей-сирот – теперь им руководит его мать.

Кремль отнял у нее сына, оставив на попечении еще 180 детей. «Я живу в постоянном страхе, что нас закроют, во время летних каникул эти опасения удваиваются», - говорит Марина Ходорковская. 74-летняя пенсионерка – мать Михаила Ходорковского. Некогда самый богатый человек страны, он бросил вызов Путину и в 2003 году угодил за решетку. Своей матери свергнутый олигарх доверил заботу о детях: мальчиках и девочках, лишенных родителей или из социально необеспеченных семей, которые живут в интернате. Ходорковский основал его в 1993 г. и продолжает финансировать из-за решетки.

У Марины Ходорковской до сих пор перед глазами стоит картина. «Это было похоже на войну», -вспоминает она: в 2003, когда государство начало атаку на ЮКОС, нефтяную компанию ее сына, в школу ворвались люди в камуфляже с Калашниковыми в руках.

«У нас есть дети из зон вооруженных конфликтов, которые до сих пор не могут оправиться от эмоционального шока, только здесь они наконец обрели покой. Но когда они увидели людей в форме с оружием в руках, у многих вернулись старые страхи, один мальчик даже впал в депрессию», - рассказывает Ходорковская тихим голосом. Судебные приставы наложили арест на здание школы и участок земли, так как они принадлежали ЮКОСу.

Несмотря на то, что в последние годы придирки прекратились, страх все равно остался. Воспитанники, которым от 11 до 18 лет, живут в интернате вместе со своими наставниками в пяти новых корпусах. Образцовое заведение в стране, где детдома больше похожи на тюрьмы.

«Сын всегда держал в голове историю отца. Тот был сиротой военного времени, мать почти не видел, потому что ей приходилось много работать», - рассказывает Ходорковская. Михаил хотел помочь детям, которых постигла та же судьба. Арест сына подкосил физические силы отца Бориса Ходорковского, от нервов у него трясется голова. «Этот интернат – зеркало трагедий нашей страны», - говорит он. «У нас здесь 29 детей, которые потеряли семью в Беслане и в результате теракта на Дубровке. Сейчас мы ждем детей из Южной Осетии».

В этом году на 50 мест в интернат поступило 300 заявок. «Мой сын собирался построить на этом месте целый город на 1000 детей», - рассказывает Борис Ходорковский, показывая на огромный пустырь около главного здания, его голова нервно подрагивает. Эти планы уже готовы были воплотиться в жизнь. Но тут государство обрушилось на ЮКОС. Сын Михаил приобрел концерн сомнительными средствами, как и большинство других российских олигархов. Однако Ходорковский превратил его в образцовое предприятие с серьезной социальной нагрузкой, включая интернат. После того как он раскритиковал Путина и обвинил госкомпанию «Роснефть», которую контролирует доверенный Путина Игорь Сечин, в коррупции в результате показательного, как многие считают, процесса, он был приговорен к восьми годам тюремного заключения, в том числе по обвинению в уклонении от уплаты налогов. Большая часть активов концерна перешла в руки «Роснефти» по цене гораздо ниже рыночной.

На первом этаже интерната висят его портреты из совсем другой жизни. Они показывают Ходорковского рядом с президентом США Джорджем Бушем. Сейчас он находится в 6152 км отсюда, в Чите, что на китайской границе, хотя закон предписывает заключенным отбывать наказание в их родном регионе. Он живет в мрачной двухместной камере, через крохотное окошко которой едва проникает солнечный свет.

«Надзиратели запретили ему подходить ближе к окну, когда он читает, можно только сидеть за столом, строго лицом к дверному глазку. А он и без того плохо видит», - жалуется Марина Ходорковская. «Однажды к нему поместили в камеру заключенного с инфекционным заболеванием, нарочно. У него всего лицо в пятнах, два года не видел солнца. Вдобавок ко всему он снова провел три дня в карцере в подвальном помещении. Якобы оставил грязной крышку бака для питьевой воды в своей камере и не закладывал руки за спину во время прогулки». Сокамерник олигарха после своего освобождения рассказал, что администрация тюрьмы оказывала на него давление: «Не оговоришь Ходорковского, досрочного освобождения не жди».

«Все это похоже на кошмарный сон», - жалуется мама, она рассказывает об бесконечных оскорблениях и издевательствах. Ее прерывает муж: «Сменим тему, тебе нельзя волноваться!» «Как тут не волноваться», - всхлипывает Марина, - Когда Медведев стал президентом, у меня появилась крохотная надежда. Но напрасно. Все осталось по-прежнему».

У Марины Ходорковской в эти дни только одно желание: «В мою последнюю поездку, после того, как я шесть с половиной часов летела к сыну, вместо положенного трехчасового свидания нам дали только час. Надеюсь, в следующем месяце это будут три часа». Три часа они проведут вместе в темном помещении в присутствии надзирателя. Тот будет следить за тем, чтобы они обсуждали только семейные темы и не касались друг друга. Матери и сыну не позволено даже пожать друг другу руки.