Сегодня прокуроры, сменяя друг друга, производили опыты по скрещиванию легальных договоров с воровством, прибыли предприятия с убытками предприятия, хищения нефти с налоговыми платежами.

Прокуроры убеждены, что договоры купли-продажи нефти доказывают ее хищение

Фото- и тележурналисты теперь ежедневно перед началом заседания снимают зал № 7 и заключенных «аквариума» – потом запускают публику. Потом прокуроры продолжают свои речи в прениях.

В среду утром первой поднялась Гюльчехра Ибрагимова, распахнула кожаную папку и начала читать: «Государственные обвинители переходят к доказательствам, подтверждающим вину подсудимых в легализации похищенной у нефтедобывающих компаний нефти путем совершения с ними сделок». И снова вернейшими доказательствами вины Ходорковского и Лебедева в хищении нефти оказывались договоры купли-продажи этой самой нефти, а также протоколы собраний акционеров, договоры о передаче полномочий исполнительных органов ЗАО «ЮКОС-РМ» и т.д. В несчетный уже раз гособвинение ссылалось на документ «Управление предприятиями «Роспрома», материнские и управляющие компании» (В одном из документов защиты эта бумага оценивалась так: «Документ под названием «Управление предприятиями «Роспрома», материнские и управляющие компании» является фальсификацией. Оригинал документа в деле отсутствует, хотя только при его наличии обвинение сможет опровергнуть утверждение защиты, что резолюция Ходорковского М.Б. перенесена путем монтажа с другого документа»).

Прокурор Ибрагимова перешла к сложносочиненным выводам: «Документ под названием «Управление предприятиями «Роспрома», материнские и управляющие компании» и созданные в соответствии с его положениями Ходорковским и членами организованной группы ЗАО «ЮКОС-ЭП», ЗАО «ЮКОС-РМ», «ЮКОС-Москва» с внесением в их уставы конструкции дочерности с целью установления полного контроля за их деятельностью, свидетельствуют о преднамеренно построенной Ходорковским и другими членами организованной группы вертикально-интегрированной структуры управления процессом хищения нефти. Ходорковскому и действующим совместно с ним членам организованной группы было заведомо известно, что указанными своими действиями по изъятию по трансфертным ценам всей добываемой нефти они причиняют нефтедобывающим предприятиям убытки, что влечет к занижению их прибыли», - читала прокурор, подчеркивая, что « все трейдерские сделки приводят к занижению прибыли предприятий» (то есть прибыль все-таки была! – ПЦ).

Судья Данилкин тоскливо разглядывал осень за окном, прокурор Лахтин щурился в компьютер, прокурор Шохин перебирал стопку листков, прокурор Смирнова вообще не привлекал к себе никакого внимания. Ходорковский и Лебедев, не поднимая голов, занимались своими бумагами.

«Попытки заключения прямых сделок между нефтедобывающими компаниями и конечными потребителями пресекались, в сделках навязывались дополнительные участники - «Белес Петролеум», «Саус Петролеум». Компании «Белес Петролеум», «Саус Петролеум» представлялись нефтедобывающим предприятиям как компании ЮКОСа, хотя фактически они были подконтрольны Ходорковскому и Лебедеву», - заявила Ибрагимова, Лебедев громко рассмеялся.

Затем прокурор Ибрагимова стала вплетать в обвинительное заключение показания выслушанных в суде свидетелей. При этом гособвинение демонстрировало исключительную всеядность: все, что свидетели рассказывали о своей будничной производственной деятельности, теперь представлялось доказательствами вины Ходорковского и Лебедева.

Дальше Ибрагимова рассказала, как налоговая тема может сосуществовать с темой хищения нефти: «Доказательствами подтверждается, что компании, зарегистрированные в зонах льготного налогообложения Лесной и Трехгорный были целенаправленно и организованно зарегистрированы сотрудниками «Роспрома» и «ЮКОС-Москва» с использованием подконтрольного Ходорковскому и Лебедеву СП РТТ. Ими же было налажено бухгалтерское обслуживание данных компаний и обеспечена сдача финансовой отчетности данных компаний. При этом контроль за деятельностью данных компаний сохранился у ЮКОСа, где и осуществлялись все операции по купле-продаже нефти, нефтепродуктов между данными компаниями. То есть были выполнены организационно-технические мероприятия по созданию структуры, которая легализовала бы реализацию похищенной у нефтедобывающих предприятий нефти и одновременно позволяла бы платить минимальные налоги государству с выручки, полученной в ходе реализации нефти и нефтепродуктов». Лебедев смеялся.

«Лебедев и Ходорковский фактически вдвоем управляли огромным штатом сотрудников, работавших в НК ЮКОС и его дочерних и зависимых компаниях, - продолжала обличать Ибрагимова, - Принципиальные решения за весь этот механизм, представлявшихся группой ЮКОС, принимали Ходорковский и Лебедев. Общества («Мускрон», «Бизнес-Ойл», «Форест-Ойл» и др.) были лишь инструментом совершения отмывания. Совершение в 98 году сделок купли-продажи нефти, ее переработки и последующих сделок с нефтепродуктами, то есть легализация похищенного, подтверждается доказательствами. Схема движения нефти разрабатывалась централизованно и потом исполнялась различными службами ЗАО «ЮКОС-РМ»».

Прокурор Лахтин кончиками пальцев осторожно и медленно дотрагивался до своего лица, как будто или пальцы, или лицо были фарфоровые.

«Руководящие роли в ЮКОСе распределялись следующим образом. Лебедеву нужна была бы такая структура, которая внешне не принадлежала бы ЮКОСу, но которой он мог бы управлять. <…> Структура, <в которую входили «Белес Петролеум», «Саус Петролеум», «Балтие Петролеум» и др.>», создавалась таким образом, что для внешнего мира создавалась видимость, что данные компании не принадлежали НК ЮКОС…» - цитировала Ибрагимова показания свидетеля Анилиониса. Теперь первым засмеялся Ходорковский, за ним и Лебедев.

Лахтин: «Показания Лебедева в суде носят популистский характер»

После десятиминутного перерыва зачастил Дмитрий Шохин. Речь шла о компаниях «Белес Петролеум», «Саус Петролеум», Балтик Петролеум».

«Нефтяная компания ЮКОС воспринималась членами организованной группы как собственность, решения принимались Ходорковским, Лебедевым, а после этого выполнялись через менеджерские команды вопреки интересам самой НК ЮКОС и других акционеров», - читал прокурор.

Шохин снова пересказывал свидетельские показания, где рассказывалось о схемах работы с нефтью. Прокурор упомянул показания Михаила Ходорковского, который рассказывал о том, для чего был создан институт номинальных директоров, что полномочия их действительно были ограничены, объяснял, с какой целью…

Дмитрий Шохин оглашал огромные куски из обвинительного заключения, манера его чтения – ливень по шиферу – была сложна для восприятия. Но некоторые фразы (например, из показаний Анилиониса) заставляли публику скинуть оцепенение: «Часть из тех денег, которые уходили из «Саус» на компании Моисеева, использовались как оплата бонусов за результаты, часть на хорошее житье акционеров», - звучал прокурор. Что-то говорилось и про хорошее житье Ходорковского.

Прервались на обед.

После обеда читал Валерий Лахтин. Речь пошла о реструктуризации обязательств Банка МЕНАТЕП. Прокурор озвучивал показания Лебедева на этот счет. А потом перешел к выводам. «Показания Лебедева в суде носят популистский характер и во многом противоречивы», - заявил Лахтин и стал рассказывать о том, как Лебедев с помощью «Стандартбанка», «которому взамен был обещан стопроцентный возврат средств, вынудил банки «Дайва» и «Вест Мерчент» согласиться на выдвинутые им требования со значительным дисконтом» (показания же Лебедева, которые переосмыслил Лахтин, были такими: «В итоге «Евробанк» и «Стандартбанк» (Лондон), которые согласились с нашими условиями, получили стопроцентный возврат своих средств. А «Дайва» и банк «Вест Мерчент», которые решили действовать на свой риск самостоятельно, получили порядка 50 процентов возврата своих средств»). Слушая трактовки прокурора, Лебедев смеялся.

Лахтин же продолжил веселить зал № 7: «Кредиторы в своих обоснованных требованиях об оплате долга в случае невыполнения обязательств грозились взять под свой контроль НК ЮКОС, которая к тому времени уже приносила доходы, в том числе и в виде средств, вырученных от реализации похищенной нефти». А еще прокурор заметил, что Лебедев и Ходорковский вели «сепаратные переговоры» с представителями «Стандартбанка». Лебедев оценил репризу.

Ничто не помешало прокурорам не услышать Владимира Переверзина

После краткого перерыва за чтение взялся Вячеслав Смирнов. Судья тер глаза и вздыхал.

Прокурор же Смирнов демонстрировал как легко (при желании) поставить знак равенства между «изменением схемы реализации нефти на экспорт» и «изменением схемы легализации похищенного»: «Исследованными в суде доказательствами подтверждается, что в 2000 году под руководством Лебедева и Ходорковского была изменена схема легализации похищенного. Вина непосредственно Ходорковского и Лебедева в создании и управлении вновь созданной схемой бизнеса, а именно похищением нефти у нефтедобывающих предприятий, используя подконтрольные общества, зарегистрированные в республики Мордовия и других зонах со льготным налогообложением, последующей перепродажей нефти между несколькими такими обществами, направлением части нефти на переработку на НПЗ и дальнейшая реализация нефтепродуктов и части нефти на экспорт через подконтрольные компании «Руттенхолд», «Пронет», «Петроваль», подтверждается».

Через сорок минут Смирнова сменил Лахтин. «Переверзин <один из директоров кипрских компаний «Руттенхолд» и «Пронет»> подписывал всевозможные финансовые документы, контракты, платежные поручения, решения о распределении дивидендов, тем самым брал на себя ответственность за эти действия», - читал Лахтин. Прокурор ни словом не обмолвился о показаниях Переверзина в суде. А показания эти все-таки были: «Я сам распоряжался только счетом «Руттенхолд» на хозяйственные расходы на Кипре. Я счетами не распоряжался вообще. Счетами распоряжалась «Петроваль». Но это не помешало вкатать мне 174 статью! Человеку, который не распоряжался счетами вообще, который не сделал ни одного платежа!» - заявлял 31 августа на свидетельской трибуне Хамовнического суда Владимир Переверзин.

«Менеджеры, действующие под контролем Ходорковского и Лебедева, заведомо знали, что в нефтяной компании происходит незаконное присвоение имущества и легализация добытого преступным путем имущества под видом различных сделок…все было направлено на то, чтобы в целом скрыть суть совершаемых действий, то есть легализацию похищенного под видом множества различных сделок купли-продажи между внешне независимыми компаниями, придать данным сделкам видимость законности и порядочности», - заявлял Лахтин.

Под конец дня эстафету вновь принял Вячеслав Смирнов. Снова в качестве доказательств вины подсудимых представлялись различные договоры, акты приема-передачи нефти, маршрутные поручения, сообщения электронной почты, переписка… Смирнов углубился в цифры, указанные в контрактах. Михаил Ходорковский и адвокаты переглянулись и рассмеялись.

Прокурор Смирнов, охая, продирался через иностранные названия компаний. Адвокат Краснов снисходительно смотрел на оратора, разводил руками и вздыхал: «Мдааа…». Судья был улыбчив.

«Сколько там у вас еще листов осталось?» - не выдержав, спросил Платон Лебедев у Смирнова в прорезь стеклянного «аквариума». Но тот, не отвечая, продолжил чтение. Лебедев изображал аплодисменты, намекая, что пора бы закруглиться. Судья усмехался и тоже, похоже, ждал, когда Смирнов замолчит. Но прокурор мимики окружающих не видел и продолжал, откладывая прочитанные листочки, смотреть в текст. Вскоре Виктор Данилкин все-таки завершил заседание.

Завтра слушания начнутся в 10.00 утра.