Специалист Россинская Елена в ответ на допрос Лахтина: «Ваша честь! Прошу оградить от подобных высказываний. Они подрывают репутацию».

Заседание немного задерживалось. Адвокат Константин Ривкин в начале заседания заявил, что защита просит допросить в качестве специалиста Елену Россинскую. «Россинская Елена Рафаиловна является доктором юридических наук, профессором, академиком РАЕН, действительным членом международной ассоциации по идентификации, специалистом в области общей теории судебной экспертизы. Она является директором института судебных экспертиз Московской Государственной Юридической Академии. Она член ученого и диссертационного совета МГЮА, член ученого совета российского федерального центра судебной экспертизы при Миниюсте, вице-президент палаты судебных экспертов, член президиума учебно-методического объединения судебной экспертизы Министерства образования РФ. Защита обратилась к Елене Рафаиловне по вопросу научно-методической обоснованности экспертизы от 31 января 2007 года, выполненной экспертами экспертно-криминалистического центра ГУВД МО Черниковым и Мигалем», - пояснял Ривкин. Находящаяся в зале дама встала по разрешению судьи на трибуну, вооружившись папкой с бумагами.

Допрос вел адвокат Ривкин. На его вопрос эксперт Россинская еще раз рассказала о своем образовании и научных регалиях. Лахтин внимательно изучал аттестаты и дипломы эксперта. Россинская рассказала, что более 30 лет занимается своей научной деятельностью, имеет более 300 научных работ, посвященных вопросам судебной экспертизы. Елена Россинская отвечала, что «увы, а может и, к счастью, с Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым не знакома».

Россинская пояснила, что адвокат Константин Ривкин обратился к ней, попросив изучить текст экспертизы, выполненной Черниковым и Мигалем. На предмет, «обладает ли заключение эксперта необходимой научной и методической обоснованностью, отвечает ли требованиям, предъявляемым к судебной экспертизе».

Взяли 54 том, где находится постановление о проведении экспертизы и само экспертное заключение. «Ваша честь, а можно пояснить, а что Ривкин с позволения суда предъявляет этой гражданке?» - вскочил Лахтин. Судья объяснил. «Я только что слышал, что она получила некую копию некого документа… - продолжал Лахтин. - Материалов уголовного дела она не получала, не читает. Что Ривкин предъявляет сейчас ей? Как она может идентифицировать этот документ?». Наконец Лахтин сел, продолжили. Да на него и не обращали внимания – защитник Ривкин, пока Лахтин выступал, разворачивал том перед специалистом, Россинская листала страницы. «Копия указанных документов мне и предоставлялась для изучения», - подтвердила госпожа Россинская. «Как мы ей можем предъявлять тома, если она не допущена к делу ни как специалист, ни как эксперт? – снова встал Лахтин. – Это недопустимо!». Тем временем Россинская отвечала, что копий данных документов было достаточно для исследования. Причин для необъективного ответа у специалиста не было – Россинская пояснила, что всегда дает свое заключение объективно. Она пояснила, что по исследование делала совместно с коллегой, опытным специалистом, Алексеем Савицким, кандидатом экономических наук, работающим у Россинской на кафедре. Россинская рассказала, что ее коллега преподает судебно-бухгалтерскую и судебно-финансово-экономическую экспертизы, является аудитором.

Это были общие вопросы защиты к специалисту. Затем судья передал слово прокурорам. Спрашивал Смирнов. «Вы сами участвовали когда-либо лично в проведении судебно-бухгалтерских экспертиз?» - «В судебно-бухгалтерских экспертизах лично я не участвовала, я участвовала в подготовке экспертов. Сама я бухгалтерские экспертизы не делаю. Поэтому и привлекли Алексея Анатольевича Савицкого». – «У вас есть химико-технологическое, юридическое образование… Есть ли у вас экономическое образование?» - «Экономического нет, я на это не претендую». На вопрос прокурора Смирнова, делала ли специалист сама экспертизы, Россинская поясняла, что производила самые различные экспертизы: криминалистические, экологические, инженерно-технические. - «А ваш коллега Савицкий присутствует в зале?» - «Да». Молодой человек на скамье в зале приподнялся и кивнул.

Теперь спрашивал Лахтин. Вопросы Лахтина были стандартные – знакомилась ли специалист Россинская с материалами дела. Она еще раз пояснила, что нет, но знакомилась с копиями заключения экспертов. Подлинник же она увидела сейчас в зале суда в томе. «Как я могла знакомиться с подлинником ранее?!» - удивлялась вопросу прокурора Россинская. – «А сколько времени вам подадобилось для чтения заключения? Минута, две?» - «Я в свое время кончила курсы быстрого чтения и читаю быстро». – «Я тоже закончил курсы быстрого чтения и читаю быстро!» - хвастался Лахтин. Зал расхохотался, и даже судья не мог сдержаться – уж что-что, а скорость чтения прокурора Лахтина была всем хорошо известна. «А на каком основании вы проводили это исследование?» - «На основании статьи 6 федерального закона об адвокатской деятельности» - «Как проводилась оплата?» – «По договору производится по безналичной форме через содружество экспертов МГЮА, потом мы получаем зарплату на карточки». – «А основные положения договора вы можете сейчас привести? Раз вы закончили курсы быстрого чтения?!» - издевательским хамским тоном спрашивал прокурор. «Вопрос снят!» - заявил судья. Лахтин переформулировал вопрос. Адвокаты снова возражали, поскольку вопрос не имеет отношения к делу.

«Согласно договору вы что должны были представить адвокатам по итогам вашего исследования? Гражданину Ривкину?» - «Прошу прощения, - отвела рукой специалист фразу Лахтина, - но система другая совершенно. Я заключала договор не с гражданином Ривкином, а с МГЮА. А уже МГЮА заключает договор с гражданином Ривкиным!» - «Вы полагаете, что ваше заключение является независимым?» - «Я не привыкла, работая экспертом, в том числе в органах внутренних дел, быть зависимой. Я всегда независима. От следователей в том числе. От адвокатов тоже»,- твердо отвечала Россинская. – «Вы пользуетесь записями?» - был подозрителен Лахтин, увидев в руках Россинской бумаги. – «Да». – «Суд вправе ознакомиться! Ваша честь, она записями пользуется!» - тут же заявил Лахтин. Зал расхохотался. «Это мое заключение экспертизы! Пожалуйста!» - не смущалась Россинская.

«Вы полагаете, это этически и профессионально допустимо – производить ревизию судебной экспертизы?» - возмущался Лахтин. – «Я не ревизию, а рецензию проводила. Рецензирование экспертных заключений проводится регулярно! Более того, когда мы рецензируем экспертные заключения ОВД, и поскольку я член ученого совета российского центра судебной экспертизы, мы всегда эту рецензию направляем руководству, чтобы там изучали, у нас такая практика. С Российским федеральным центром судебных экспертиз мы регулярно делаем это, я даже на ученом совете доклад делаю о том, какие ошибки допускались. И делаем даже переаттестацию экспертов!» - твердо объясняла Россинская. – «Прежде чем пойти в суд, может быть, посоветоваться надо было?» - спросил Лахтин. – «Ну уж, извините пожалуйста, я вполне самодостаточна, чтобы с кем-то советоваться! – вспылила Россинская. – И вообще, обычно со мной советуются!» - «Вы помните свои показания пять минут назад? Так, где же вы тогда лжете?» - хамил прокурор. Зал охнул от возмущения и загомонил. «Ваша честь, я прошу меня оградить от таких заявлений!» - тут же обратилась к судье Данилкину Россинская. – «Валерий Алексеевич, ну сколько можно! Как эксперт, так вы начинаете!» - высказался судья, не объявив, впрочем, замечания прокурору. – «Я прошу не допускать таких больше выражений! Я считаю себя уважаемым человеком, и это подрывает мою репутацию!» - возмущенно заявила Россинская.

«Ваша честь, нам нужно время около часа для подготовки отвода!» – встал Смирнов. Затем Лахтин еще некоторое время спрашивал об оплате труда Россинской, затем о том, участвовала ли она в процессах. Она поясняла, что в данном процессе не была и не интересовалась, «к сожалению», но участвовала в качестве специалиста во многих других процессах.

На этом вопросы закончились. Судья дал чуть более часа прокурорам на подготовку их очередного отвода специалисту со стороны защиты.

Михаил Ходорковский об основаниях, приведенных стороной обвинения во время заявления отвода специалисту: «Нелишне напомнить что эксперты, назначенные следователем, оплачивались, не работали в нефтяной отрасли и не исследовали материалы дела в совокупности»

«Ваша честь, как известно, судопроизводство на территории РФ осуществляется на основе УПК, Конституции… - начал выступать после перерыва Валерий Лахтин. – Мы должны четко следовать требованиям законодательства, и этим требованиям мы в своей речи будем следовать. Мы полагаем, что гражданка Россинская не может являться специалистом по данному делу. Защита пытается использовать ее в суде для юридической оценки материалов дела, в частности, экспертизы Мигаля и Черникова. Между тем, проверка доказательств производится следователем, прокурором, судом, оценивая представленные доказательства. Законодательство предусматривает производство экспертизы только экспертом, которому разъясняются права и обязанности. Заключение составляет в любом случае эксперт, но не специалист. Дополнительная повторная экспертиза, а не какое-то там исследование специалиста, назначается и производится в соответствии со статьями 195-205 УПК РФ. Экспертизы вправе производить только эксперты – читал Лахтин. Госпожа Россинская, сидя в зале суда, смеялась над формулировками прокурора. – Россинская не может участвовать в качестве специалиста по данному делу в связи со следующим – с материалами дела она не знакомилась, не знакомилась и с материалами, предоставленными следователем Мигалю и Черникову для исследования. Также она не смогла объяснить суду, что предоставленный ей для исследования текст идентичен материалам дела, – откровенно врал прокурор. – Она не имеет экономического образования, а экспертиза экономическая… кроме того, как она сообщила, а она предупреждена об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, вне рамок договора уже после дачи заключения она позволяла себе разъяснять данные защитнику Ривкину, - зал возмущался, Россинская возмущенно переглядывалась со зрителями и адвокатами. – Нелишне заметить, что и оплату производили защитники… таким образом, нам, государственным обвинителям, очевидна некомпетентность Россинской, - заявил компетентный во всех отношениях прокурор Лахтин. Зал гудел. – Россинская, обнаружившая свою некомпетентность, находится в явной зависимости от защитников. Мы заявляем ей отвод!».

Адвокат Константин Ривкин встал с возражениями: «Перед тем как мы сформулируем свою позицию, мы бы хотели задать еще вопрос специалисту». – «Пожалуйста»,- разрешил судья. «Скажите, пожалуйста, к каким выводам вы пришли в исследовании?» - спросил адвокат. Россинская подошла к трибуне: «Нам сейчас привезли быстро копию, которая была сдана туда, - копия постановления и копия экспертного заключения, я могу показать, с чем я работала. После окончания заключения мы не оставляем у себя материалы, но в наблюдательном производстве они имеются. А теперь я могу зачитать выводы исследования…». – «Мы протестуем, просим прекратить дачу показаний фактически! Вопиющее беззаконие!» - вскочил Лахтин. - «Возражения принимаются!» - заявил судья. В итоге Россинской перечислить выводы ее исследования не дали.

Вопрос еще был у Платона Лебедева: «А заключение вы подписывали одна или с Савицким?» - «Вместе, каждый в пределах своей компетенции». – «У вашего коллеги есть экономическое образование?» - «Безусловно. Он кандидат экономических наук. Кроме того, он читает лекции и проводит обучение экспертов по специализации «экономическая экспертиза». Я сама имею широкие представления об экономических экспертизах. Данные Савицкого, конечно же, указаны в исследовании, образование, кандидат наук, доцент, аудитор…». – «Как называлась экспертиза, которую вы исследовали?» - «Бухгалтерская. По задачам, которые были поставлены, она является финансово-экономической». – «Правильно ли я понимаю, что вопросы, связанные с экономическими аспектами, бухгалтерскими аспектами пришлись на долю вашего коллеги?» - «Безусловно, вопросы, связанные с методикой экспертизой, конечно. Но общие положения – я вполне считаю себя компетентной! Это как раз к теории судебной экспертизы относится». На этом Платон Лебедев попросил судью дать время посоветоваться с защитой, поскольку заключение было подписано двумя специалистами, а не одним. Прервались на пару минут. Затем адвокат Ривкин отвечал: «Последний демарш Лахтина демонстрирует на что эти действия напрашиваются – на то, чтобы участники процесса не узнали выводов специалиста. А выводы были такие, что экспертиза негодная. В очередной раз мы приходим к выводу, что у господ прокуроров на столе свой УПК, а у нас свой. В статье 53 четко сказано, что нам предоставлена возможность привлекать специалистов. Специалист привлекается на договорной основе. Я задаю риторический вопрос – а как ЕЩЕ я должен привлекать специалиста? Он что, с неба свалится. Так же как и в других процессах, мы привлекали Россинскую. Что касается некомпетентности профессора, доктора наук, академика.. Я вообще удивляюсь, как у господина Лахтина-то язык повернулся! Тут недавно сказали: «Чья бы корова мычала» - вот это тот самый случай.

Мы привлекали специалиста не для юридической оценки доказательств, Лахтин, откуда вы это взяли?!» – обращался адвокат к прокурору. Лахтин не отрывал глаз от компьютера. – «Елена Рафаиловна является специалистом в общей теории судебной экспертизы. Именно в этом ключе мы собирались задавать ей вопросы, а по экономическим вопросам – ее коллеге. Далее – с материалами дела она не знакомилась. А кто вообще вам сказал, что она должна знакомиться с материалами дела в полном объеме?! Да ни один специалист со стороны обвинения не изучал материалы дела в совокупности. Я специально задал ей вопрос, вам достаточно было материалов для исследования – она сказала, что достаточно, зачем ей все материалы?? Либо Лахтин не слушает, либо в очередной раз всех обманывает. Елена Рафаиловна подтвердила здесь, что тексты идентичны. Далее – она не имеет экономического образования – а вы спросили, ей вообще-то НУЖНО экономическое образование для того, чтобы ответить на вопросы в области ОБЩЕЙ ТЕОРИИ судебной экспертизы? Далее – разъясняла вопросы Ривкину. Криминал в чем? В 58 статье четко сказано, что специалист привлекается для разъяснения. Тезис про оплату. Извините, прокурору Лахтину тоже платят деньги за его работу прокурором! И специалисту платят деньги, и адвокатам. Далее – не работала в нефтяной отрасли, в частности в ЮКОСе. Я поражаюсь! Если бы здесь был человек, работавший в ЮКОСе, мы не имели бы права привлекать его в качестве специалиста! Если здесь в зале есть студенты юридического вуза первого курса – пожалуйста, в перерыве разъясните прокурору Лахтину! У нас нет ни малейшего основания полагать, что Елена Рафаиловна является некомпетентным специалистом, дико даже говорить об этом, и что она зависима. Вся зависимость, которую обрисовал прокурор, она описана в законодательстве».

С заявлением выступил Платон Лебедев: «Ваша честь. Я сожалею, что вы в очередной раз не сумели поставить на место зарвавшегося прокурора. Теперь по предмету. Все нормы закона, на который ссылался, перевирая их, Лахтин не имеют вообще никакого отношения к данному предмету. За исключением только лишь одной ссылки на статью, где указано основание для отвода специалиста. Ваша честь, вас втягивают в анализ обстоятельств, связанных с проведением судебных экспертиз. У нас не этот предмет. Поэтому цитирование всех пунктов и статей, связанных с проведением экспертиз, неуместно, если рассматривается вопрос об отводе специалиста. Вместе с тем. Ваша честь, вы в курсе, что мы будем заявлять отвод Мигалю и Черникову. А чтобы у нас были достаточные основания для этого, и чтобы у вас появились сомнения, сомнения специалиста по выводам экспертов являются такими основаниями. Именно это не устраивает противную сторону. Основания, что специалист не работал в ЮКОСе, серьезные. Я полагаю, что специалист даже никогда и не добывал нефть! И, наверное, даже не слышал, как осуществляется ремонт скважин. Но эти все основания пустые, это просто слова, не имеющие отношения к предмету. Когда специалист сверяла материалы, которые она изучала, с материалами дела, она обратила внимание на штампики Генпрокуратуры. Они идентичные. И последнее. Каждый раз противная сторона пытается всех втянуть в обсуждение того, что специалисты занимаются оценкой доказательств, указывая каждый раз вам, что это ваша обязанность, а не чья-то иная. Этот довод тоже полностью бессодержательный, потому что оценкой доказательств мы здесь вообще не занимаемся. Мы даже не исследовали заключение специалистов, чтобы противная сторона могла бы прийти хоть к какому-то выводу. Они его не читали! Поэтому о какой некомпетентности человека могут говорить те, кто продукт труда вообще не видел?! Достаточно странно слышать такие заявления. Хотя нет, я уже привык. У нас позиция однозначная. Заявленный отвод отклонить и надо дать возможность послушать, чем же располагает специалист, располагающий учеными степенями, а не Лахтин!».

К микрофону подошел Михаил Ходорковский: «Мы с Платоном Леонидовичем, используя способы, не запрещенные законом для своей защиты, доказываем не просто отсутствие факта вменяемого нам преступления, но и совершение предварительным следствием при формировании доказательственной базы и ОЗ служебных нарушений, граничащих с преступлением, таким как служебная халатность и фальсификации доказательств. Тот следователь, о котором говорил Лахтин, и который должен был добросовестно подойти к назначению экспертизы, сделал это недобросовестно, стремясь сфальсифицировать данное доказательство. Вы и другие участники процесса без участия специалиста, на наш взгляд, можете не воспринять в полном объеме весь спектр умышленных интеллектуальных подлогов, произведенных при назначении и проведении экспертизы. Нелишне напомнить что эксперты, назначенные следователем, оплачивались, не работали в нефтяной отрасли, не исследовали материалы дела в совокупности, а соответственно говорить о некомпетентности человека на этих основаниях не стоило бы. Ваша честь, я бы убедительно просил бы вас не служить, так сказать, крышей для тех следователей, которые недобросовестно, а по моему личному обсуждению, преступно подошли к формированию доказательств. Что мы и доказываем в данном суде».

Затем судья передал слово самой Елене Россинской: «Я считаю, что я могла бы высказаться и отразить не оценку, не дай бог, оценкой доказательств мы не занимаемся, а те стороны заключения, которые могли повлиять на его содержание и где эксперты отошли от требований статей 204 УПК, 25 статьи федерального закона о государственной судебной деятельности и нормативных приказов МВД, где они допустили большое количество ошибок. Как раз на эти ошибки в нашем заключении мы и указывали. И второе – впервые в своей жизни в суде российском, где я часто выступаю, меня обвинили во лжи. Я услышала из уст прокурора, у него нет никаких основании, мы с ним не знакомы, а я преподаю для прокуратуры, если бы мои студенты такое услышали, не знаю, как они могли бы дальше учиться у меня! Я им читаю курс теории и практики судебной экспертизы. А также занимаюсь повышением квалификации работников прокуратуры. Мне это честно говоря неприятно».

После этого Виктор Данилкин удалился на вынесение постановления по отводу специалиста.

Россинскую - отвести

Через час Виктор Данилкин вышел из судейской комнаты и зачитал постановление. Он напомнил, что Россинская, по мнению заявившего отвод прокурора Лахтина, не является специалистом в области экономики, а защита пытается использовать Россинскую для юридической оценки доказательств, а сама же Россинская имеет личную заинтересованность. Адвокат Ривкин, цитировал судья, в ответ говорил, что все доводы гособвинения не основаны на законе и носят предположительный характер. А Россинская сообщила, что разрешала в исследовании общие вопросы, по экономическим вопросам работал ее коллега Савицкий. В итоге судья Данилкин удовлетворил отвод. «Суд считает, что только у суда есть право оценивать доказательства. А в случае сомнений в выводах экспертов суд вправе назначить новую экспертизу… Россинская не обладает необходимыми специальными познаниями по данному вопросу, что исключает возможность ее допроса в качестве специалиста», - читал Виктор Данилкин. Публика понимающе переглядывалась.

После этого адвокат Денис Дятлев заявил: «Защитой обеспечена явка в суд Савицкого Алексея Анатольевича. Защита считает необходимым допрос Савицкого в качестве специалиста, также у защиты имеется целый ряд и иных вопросов, по бухгалтерскому учету, аудиту и оценочной деятельности». - «Я могу быть свободна? Всего хорошего!» - тем временем громко заявила Елена Россинская и покинула зал. А Алексей Савицкий встал на трибуну. Образование – высшее, квалификация – экономист по специальности бухгалтерский учет и аудит. Кандидат экономических наук, доцент, аттестованный аудитор, член аудиторской палаты РФ, дипломированный оценщик по программе «оценка стоимости предприятия бизнеса», рассказывал специалист.

И снова специалист представил массу своих дипломов и аттестатов, и снова прокуроры изучали эти документы.

Савицкий рассказывал, что он выполнял экономические судебные экспертизы, участвовал в судах. С подсудимыми он не знаком и не встречался. Он рассказал, что к нему обратился замдиректора МГЮА с просьбой выполнить исследование по экспертизе Черникова и Мигаля.

Как и Елене Россинской, Алексею Савицкому адвокаты предложили обозреть материалы из тома – постановление о проведении экспертизы и саму экспертизу. «Это допустимо, если лицо, допрашиваемое здесь, уже является специалистом, свидетелем, уже допущенным к допросу. Никак не допустимо изучение материалов в подлинниках, если лицо по существу не является таковым!» - вскочил Лахтин. - «У вас все?» - раздраженно спросил судья. – «Все», - сел прокурор. Савицкий изучал том. Затем он сообщил, что эти документы соответствуют тем копиям заключения и постановления, которые они изучали.

На вопрос адвоката Дятлева о том, какие вопросы перед ними были поставлены, Савицкий пояснил: «Обладает ли заключение научной и методической обоснованностью, соответствует ли оно требованиям, предъявляемым теорией и практикой судебной экспертизы, к подобным заключениям». «С моей стороны был анализ экономических вопросов, с ее стороны – общий характер экспертизы», - пояснял Савицкий.

Все это происходило в ужасной духоте – кондиционеры внезапно перестали работать. Судья нервно расстегнул ворот рубашки и мантии. Прокурор Ибрагимова обмахивалась бумагами. Публика вытирала лоб платками. Микрофоны тоже не работали, Платон Лебедев, у которого тоже появились вопросы, пообещал говорить громче, и, выпив воды, спрашивал: «Вы сообщили, что вы ранее привлекались в качестве специалиста в иных судебных процессах. Отличается ли порядок вашего поведения в настоящем судебном заседании от поведения в иных заседаниях?». – «Какое отношение к обстоятельствам, подлежащим доказыванию, и к вопросам о допуске в качестве специалиста? Непонятно!» - встал Лахтин. – «МНЕ понятно, Валерий Алексеевич!» - реагировал судья. – «А нам и гособвинителям непонятно!» - смешил зал Лахтин. Но судья не снял вопрос.

Савицкий рассказывал, что всегда привлекался во все судебные процессы через содружество экспертов МГЮА. То есть порядок привлечения Савицкого в процесс был всегда один и тот же – через организацию. Вопрос о том, «чем ранее помогал суду» Савицкий, Данилкин снял. На перефразированный вопрос, Савицкий пояснял, что регулярно привлекался по бухгалтерским и финансовым вопросам. «Было ли что-либо в исследовании, проводимом вами по просьбе защиты, что-то необычное, из ряда вон выходящее по сравнению с теми исследованиями, что вы проводили ранее?» - «Вопрос снят!» - снова реагировал красный от жары судья.

Далее вопросы задавала Ибрагимова. «Вы присутствовали при разъяснении Елены Рафаиловны, что именно она считает неверным в экспертизе Черникова и Мигаля?» -«Да, я был здесь, я слышал». – «Когда вы изучили заключение экспертов, каким образом вы строили работу с Россинской – вы как-то согласовывали, или делали каждый свой объем работы и потом объединяли?» - «Каждый делал свой объем, потом мы сформировали заключение и передали руководству». – «Кто выдал вам перечень вопросов, на которые вы должны были ответить в качестве специалиста?» - «Я так понял, один вопрос был», - помнил судья то, что Савицкий сказал десять минут назад. Савицкий подтвердил, что вопрос был один, но обширный, и получил он его от замдиректора содружества экспертов. – «Вы довели свои выводы до адвокатов?» - «Когда документ был готов, мы передали его нашему руководству и пояснили природу выводов заказчикам и руководству» - «Если вы будете допущены в качестве специалиста, как вы оцениваете, - вы сможете давать объективные показания? Вот вся ситуация, которая произошла тут с Россинской, - она может повлиять на вас?» - «Нет».

Вопросы были и прокурора Смирнова. На его вопросы Савицкий пояснял, что занимался экспертизой шесть лет, при этом в госучреждениях никогда не работал. «Есть ли у вас допуск на проведение судебной и бухгалтерской экспертизы?» - «У меня такого допуска нет, потому что нет такой обязанности». Смирнов вытаскивал из Савицкого сведения, как часто он проводил экспертизы, Алексей Савицкий ответил, что около 10 раз, но точно он сказать не может.

«Специалисты такого уровня…вот эти эксперты, которые работают на базе МГЮА, сколько туда экспертов входит?» - спрашивал Лахтин. – «Вопрос снимается!» - заявил судья. Следующий вопрос Лахтина Виктор Данилкин не понял даже с третьего раза. «В чем вопрос-то?!» - прищурился судья, глядя на прокурора. - «Я хочу выяснить уровень его компетентности, составлял ли он сам заключение»… - пояснял Лахтин, смеша публику. – «Он уже отвечал, что составлял!» - напоминал судья. Сам Савицкий точно не мог сказать. «В голове не помните, да? Такой элементарный вопрос!» - хамил теперь следующему специалисту Лахтин. Зал возмущался.

«Какой характер вопросов был при назначении экспертизы?» -спросил Лахтин. - «Прошу снять вопрос, потому что мой аналогичный вопрос вы сняли!» - заявил тут же Лебедев. – «Очень бдительное замечание!» - отреагировал прокурор. Зал гудел. – «А вы единственный специалист по экономике, который этим подразделением МГЮА привлекается?» - спрашивал Лахтин. – «Вопрос снимается!» - заявил судья.

Лахтин снова хотел узнать, проводил ли сам Савицкий экспертизы. Тот отвечал, что проводил массу семинаров… «Я тоже много что провожу!» - громогласно заявил Лахтин. Все грохнули от смеха. «Валерий Алексеевич, мы о вас очень много узнали сегодня!», - вытирая лоб платком, реагировал под смех зала судья.

«А отношения с Еленой Россинской на какой платформе строятся?» - формулировал Лахтин. Снова смеялись. Судья снимал вопрос, напоминая, что о рабочих отношениях специалистов Россинской и Савицкого тут подробно говорилось.

«Вы обладаете достаточной квалификацией, как эксперт?» - интересовался Лахтин. – «Если я вижу, что могу дать квалифицированный ответ, то считаю, что обладаю». – «В этом зале вы ранее присутствовали?» Савицкий отвечал, что здесь ни разу не был, за процессом не следит.

Затем Лахтина, естественно, интересовала оплата труда Савицкого. Адвокат Дятлев просил снять вопрос. «Почему, я выясняю его заинтересованность!» - оправдывался прокурор. - «Лахтин тоже не альтруист, он тоже не бесплатно тут работает! Прошу снять вопрос!» - заявил Платон Лебедев. – «Я длительное время бесплатно работаю!» - не согласился Лахтин. Зал захохотал. – «Отвод! Значит, заинтересованность!» – высказался Клювгант.

«По заключению вашему, вы считаете, вы достаточно получили?» - спрашивал прокурор. Публика возмущалась. Судья снял вопрос. Как и следующие вопросы об оплате и источниках средств.

«Какое образование вы получили?» - спрашивал прокурор. - «Вы же видели диплом! Московский государственный университет леса. По специальности «бухгалтерский учет и аудит», - отвечал Савицкий. – «Подобные заключения вы составляли?» - «Регулярно». – «С материалами дела вы знакомились?» - «Только с тем, что было мне представлено». –«То есть никаких материалов, на которые ссылались Черников и Мигаль, вам не предоставлялось?» -«Нет». – «Вы с ними не встречались?» - «Нет». – «Какие выводы вы представляли заказчикам? И где эта встреча состоялась?» - «Последняя часть вопроса снимается!» - заявил судья.

Наконец Смирнов, привстав, попросил дать время для отвода Савицкому. Но у председательствующего и у самого были вопросы к Алексею Савицкому. «Скажите, в общих чертах выводы по экспертному заключению – они касаются чего? - спросил сам судья. – Вы оценивали выводы экспертов?» - «Мы исследовали ход исследования, полноту, комплексность исследования и экономическую обоснованность». – «Теперь у меня к вам вопрос, - обратился судья к Дятлеву. – Поясните, о чем конкретно вы хотите спрашивать специалиста, в привязке к нашему делу?» - «Что есть бухгалтерская отчетность, что в ней отражается. Балансы, вторые формы отчета…ряд вопросов из области бухгалтерского учета…весь круг вопросов…» - отвечал Дятлев. – «Понятно. Вам время нужно?» - спросил судья прокуроров. Но Лахтин снова закидал Савицкого вопросами. Он спрашивал, не удивила ли его просьба защитников, исследовать экспертизу. Тот пояснял, что не удивила. «В чем вопрос-то? Специалисту был предоставлен текст заключения…» - раздражался судья. – «Текст заключения лежит у вас на столе! А он изучал какой-то текст на бумажном носителе!» - кричал прокурор. – «Почему какой-то текст? Сказал специалист, какой текст ему был предоставлен! Что вам непонятно-то?!» - уже злился судья.

«Можете ли вы как специалист помочь суду для постановки вопросов экспертам, которые делали заключение, которое вы исследовали. Естественно, в рамках вашей компетенции» - был вопрос еще и у Платона Лебедева. – «Да, могу, в рамках своей компетенции» - «Почему Лебедев-то задает этот вопрос?! Он что, федеральный судья?!» - закричал Лахтин. – «Почему Лебедев не может задать такой вопрос?!» - возмутился в ответ судья. – «Еще не хватает, чтобы он задавал вопрос, может ли он помочь государственному обвинению!» - раздражался прокурор.

Был вопрос и у Михаила Ходорковского. «Вы сможете пояснить в качестве специалиста что такое баланс?» – «Никой проблемы это не составит, студенты учат его на втором курсе». «В ОЗ одним из «механизмов» хищения, как любит выражаться Лахтин, обозначена передача на баланс, то хотелось бы узнать, что об этом думает специалист».

Прервались на 40 минут.

Добившись отвода Россинской, обвинение намеренно отводит второго специалиста

«Ваша честь, два вопроса указанному гражданину!» - попросил после перерыва Лахтин. Савицкий снова встал на трибуну. Кондиционеры по-прежнему не работали, открыли окно. Лахтин снова спрашивал одно и то же – с кем из адвокатов встречался Савицкий, присутствовала ли при встрече Россинская, кем Савицкий был приглашен на заседание суда… Савицкий отвечал, что прийти в суд ему сказал замдиректора содружества экспертов МГЮА Шамаев, поскольку в суде будет разбираться их исследование. «А ваши родственники в НК ЮКОС не работают?» - «Ближайшие точно нет». – «Экспертные заключения для ЮКОСа вы делали?» - «Нет». - «Вам не хватает данных для заявления об отводе?» - поинтересовался, наконец, судья. Лахтин замолчал. Вопрос был у Смирнова: «Россинская ваш руководитель?» - «Она заведующая кафедры. Я работаю на кафедре». – «У вас ученая степень имеется? А защищались вы на этой кафедре?» - интересовался и Лахтин. – «Я защищался в другом заведении». - «А вы на каких условиях явились в суд? Шамаев вам что-то обещал? А Ривкин?» - сыпал вопросами Лахтин. - «Валерий Алексеевич, ведите себя корректно!», – сердился судья. – «Вы вчера вечером созванивались с Рвикиным?», - невозмутимо продолжал спрашивать Лахтин. «Вопрос снимается!».

Наконец Смирнов начитал отвод Алексею Савицкому. Он заявил, что экспертное заключение не оспорено. В представленном суду заключении не содержится противоречий. «Савицкий сказал, что он попытается ставить под сомнение выводы экспертов, но он не знаком с материалами, на основании которых сделано экспертное заключение. Это ставит под сомнение и законность выводов самого специалиста». Также Смирнов заметил, что Савицкий присутствовал сегодня при отводе Елены Россинской, что не могло не сказаться на его объективности. К тому же Алексей Савицкий «находится в служебной зависимости» от Елены Россинской, заявил Смирнов, «которую суд отвел как некомпетентного специалиста». В связи со всем вышесказанным, а также в связи с «некомпетентностью» Савицкого «в плане отсутствия допуска ко всем материалам уголовного дела», прокурор попросил отвода.

После Смирнова высказался и прокурор Лахтин: «Мы дополняем, что действительно Савицкий присутствовал в зале при даче пояснений специалистом Россинской, и когда наше заявление об отводе было удовлетворено, слышал вопросы и ответы… на этом основании он не может сформулировать объективное мнение. Ранее на заседании был допрошен эксперт Школьников, и вы, Ваша честь, удалили из зала суда других экспертов, пришедших с ним. С материалами дела, снова заявлял то же самое Лахтин, что и в случае с Россинской, Савицкий не знаком, вне рамок договора с МГЮА он и Россинская давали какие-то разъяснения и комментарии по своим заключениям защитнику Ривкину, мы считаем, что он заинтересован в деле, поскольку оплата производится из одного источника – защитников, мы считаем, что оплата за приход в суд также будет произведена защитниками, и в суд он вызван защитниками», - видел во всем этом незаконность Лахтин.

Адвокат Денис Дятлев заявил: «Основания для отвода регламентированы предельно четко и конкретно статьями УПК. Ни одно из этих оснований сторонами обвинения названо не было. То, что мы видим – это в очередной раз Аркадий Райкин «на ваши колеса – наши насосы». На самом деле все попытки стороны обвинения отвести данного специалиста направлены только на одно – чтобы у суда не сложилось четкого понимания, что допускается бухгалтерским отчетом, что не допускается, что может отражаться в отчетности, что нет, что может, а что не может быть поставлено на баланс. Именно это мы и будем просить разъяснить специалиста по бухгалтерскому учету».

Встал Михаил Ходорковский: «В своем заявлении прокурор Смирнов умудрился допустить, по крайней мере, одну мягко скажем неточность, и одно утверждение, вызывающее крайне серьезное сомнение в его участии в процессе действительно в качестве государственного обвинителя, который слушает то, что в процессе происходит. Во-первых, он заявил, что вы отвели предыдущего специалиста в связи с его некомпетентностью, и это может вызвать определенные сомнения в том, что может ли человек, подчиненный предыдущего специалиста, быть объективным. Я не слышал, чтобы вы завили о не компетентности специалиста, я бы считал это крайне странным для суда. Как я понял, вы отвели специалиста потому, что суду не нужны разъяснения по данным вопросам. Второе, прокурор Смирнов заявил, что постановление и проведенная экспертиза не вызывает никаких сомнений. Ваша честь! У вас есть даже заявление о преступлении на эту тему. Неужели прокурор Смирнов по-прежнему полагает, что в 1999 году ЮКОС приобрела у «Томскнефти» 29 млн. тонн нефти, которые можно оценить по котировкам Роттердама? Я допускаю, что господин Смирнов может считать, что добываемую скважинную жидкость надо называть нефтью, но и в этом случае он не может считать, что скважинную жидкость, в которой 30 процентов нефти, можно продать по котировкам Роттердама. Я считаю, что неоправданно со стороны обвинения критиковать как нестоящие вопросы, еще не заданные специалисту! Например, такой вопрос, который мы уже обсуждали со Смирновым – в ОЗ написано, что фиктивно зачисленная на баланс «Фаргойлу» нефть далее была отгружена. Мы утверждали, что нефти на балансе нет. Смирнов утверждал, что она есть в разряде отгруженной продукции. Ваша честь, вы не являетесь специалистом в области бухгалтерского учета. Есть или нет на балансе нефть? По-моему, этот вопрос заслуживает того, чтобы задать его специалисту. Я привел только один пример – к тому, что нельзя критиковать еще не заданные вопросы. Нам необходим специалист по бухучету в данном процессе. Если бы специалиста вызвала еще сторона обвинения – было бы прекрасно, но поскольку они этого не сделали, надо воспользоваться правами, которые предоставлены стороне защиты».

Затем высказался Платон Лебедев: «В действительности, противная сторона пытается не допустить установление в судебном процессе фактов фальсификации доказательств, которые они используют в сфабрикованном уголовном деле. Ваша честь, вам до сегодняшнего дня была известна позиция обвинения, когда они отказались признавать недопустимой эту экспертизу и отказались вызвать этих экспертов в суд. Несмотря на то, что четыре папки о судебных подлогах находятся в трех заявлений о преступлении, которые занесены в протокол заседания. Вам известно, что данные, на которые я ссылался в заявлении о преступлении, прямо подтверждены материалами уголовного дела. Любому специалисту - бухгалтеру очевидно, что стопроцентный объем добычи нефти в Российской Федерации, добытой любой нефтяной российской компанией, невозможно поставить в Роттердам. Просто невозможно. Более того. Мы исследовали с вами установленные тарифы при транспортировке нефти. Таким образом, претензии на так называемую бухгалтерскую экспертизу, не выдерживают никакой критики. Бухгалтерские данные берутся из первичных документов. Однако эти эксперты при фальсификации экспертизы не удосужились использовать ни один первичный документ. Они не использовали вообще ни один документ исходящий от «Самаранефтегаза», «Юганскнефтегаза», «Томскнефти». Более того. В самом постановлении о проведении этой экспертизы Тютюнник говорит, что нефть закупалась у «Самаранефтегаза», «Юганкснефтегаза», «Томскнефти» «на внутреннем рынке». Роттердам не на внутреннем рынке, а на внешнем! Исходя из заключенных договоров, очевидно, что на момент их заключения между добывающими предприятиями и трейдерами никакой добытой нефти в природе не существовало, договора заключались на следующий месяц. Методику проведения бухэкспертизы экспертам определил Тютюнник, а не они сами. Это вообще недопустимо. Эти горе - эксперты определяли рыночную стоимость нефти по котировкам в Роттердаме не на момент ее реализации, а на дату заключения договора. Между датой заключения договора и реальной возможностью поставить нефть в Роттердам при нормальных условиях, если возможность существует, - срок два месяца. Эти горе – эксперты умудрились десятки тонн нефти одновременно продать в Роттердаме. 350 млн тонн за шесть лет, это примерно 60 млн тонн в год, это пять млн тонн в месяц. Если предположить всего лишь попробовать вытолкнуть на рынок Роттердама, не знаю, что с этим рынком произойдет! Какая там будет цена. Все, от Гайдара до членов правительства рассказывают, что невозможно все 100 процентов добычи продать на внешнем рынке. Однако Тютюнник вместе с экспертами сумел! И защита занимается лишь обеспечением всеми не запрещенными законом способами суда сведениями, чтобы противная сторона, которая уже восьмой год всех обманывает, не могла в этом вопросе обмануть суд!

Хочу добавить и по компетенции. Я ознакомился с заключением специалистов. Это заключение – пока лишь часть сведений, которые формально у любого суда должны вызывать сомнения в достоверности. В таких случаях закон и предусматривает использовать специалистов, чтобы ставить вопрос об экспертах. Но если экспертов Мигаля и Черникова здесь нет, а вы будете содействовать противной стороне в невозможности «опорочить» этих экспертов, то шансов у защиты представить суду достоверные сведения будет маловато. У меня, как и у Михаила Борисовича есть права задавать вопросы экспертам! Как я могу реализовать это право, если мы за полтора года никак не можем увидеть в суде? А задавать вопросы я могу с помощью специалистов разного профиля. Более того. У меня есть право и заявить отвод эксперту, после того как мы его послушаем! У вас, Ваша честь, будет тогда достаточно сведения для разрешения вопросов. Поэтому заявленный отвод специалисту – он, юридического слова не подберешь, - он смешной! Он всего лишь направлен людьми, чтобы не допустить вскрытия фактов фальсификации обвинения и доказательств. Я думаю, у вас есть все основания, чтобы в заявлении об отводе отказать».

Слово предоставили и Алексею Савицкому. Он сообщил, встав на трибуну, что выводы делались им и Россинской индивидуально, а то, что ее отвели сегодня в суде, не влияет на объективность его показаний.

На этом заседание завершилось. Судья Виктор Данилкин заявил, что постановление по отводу прокуроров специалисту Савицкому будет оглашено завтра. Завтра заседание начнется в 10.00 утра.