Перед началом заседания конвой попытался запретить адвокатам передать в «аквариум» сегодняшний «Коммерсант». «Только документы, относящиеся к судебному заседанию», - отрезал человек в форме. «Это относится к судебному заседанию», - пояснил адвокат Владимир Краснов и назвал заголовок статьи - «ПАСЕ возвращается к делу Михаила Ходорковского». Статью пропустили. Ходорковский и Лебедев прочитали о том, что сегодня делегат ПАСЕ Сабина Лойтхойзер-Шнарренбергер представит коллегам свой доклад «Политически мотивированные судебные процессы в странах Европы» («дело ЮКОСа» - ключевой пример доклада).

Международной тематики позднее коснулся и присутствовавший на сегодняшнем заседании политолог и экономист Михаил Делягин. «Прокуратура тянет время, ей нужно дотянуть как минимум до визита Обамы, - объяснял эксперт в перерыве судебного заседания. - Чтобы никаких событий до визита Обамы не произошло. Чтобы Медведев мог спокойно сказать, что с правосудием все в порядке. А уже после визита Обамы, в зависимости отчасти от результата этого визита, будут играть в те или иные игры».

Ну а «тянуть время» сегодня начали с помощью 87 тома. Там в основном отыскались договоры купли-продажи векселей, дополнительные соглашения к этим договорам и акты приема-передачи векселей. Векселя продавали-покупали ООО «Ю-Мордовия», ООО «Энерготрейд», ООО «Фаргойл» и др.

«Процентов 12% договора было оглашено», - сразу же продемонстрировал адвокат Краснов точность, до которой довел его прокурор Лахтин. Затем адвокат говорил, что документы представляются выборочно и в свободной интерпретации гособвинения.

Валерий Лахтин (видимо, чтобы меньше читать) часто ссылался на типовой характер договоров, но Владимир Краснов отмечал, что договоры существенно разнятся, и что прокурор «настойчиво не оглашает» существенные условия договоров, связанные с исполнением обязательств покупателями. В следующий момент гособвинитель наткнулся на перечень из 37 векселей – и принялся читать их серии и номера. «0000189, 00376…», - вслух принимал шифровку из центра Валерий Лахтин. Когда этот цифровой материал вышел, гособвинитель стал перечислять номинальную стоимость 37 векселей: «30 млн. руб., 500 млн. руб., 100 млн. руб.».

Адвокат Краснов посоветовал гособвинителям изменить подход к чтению реестров передаваемых векселей: «Данные, представленные в этом документе, надо читать не в столбик, а в строчку. Тогда нам, например, будет ясно, что ЮКОС 2 октября 2001 года в городе Москве выдал вексель такой-то серии и номера, с таким-то номиналом, определил срок и место платежа и договорную стоимость. Тогда, если мы встретимся с этим векселем где-либо еще, то мы будем понимать, откуда что взялось».

Но Валерий Лахтин и дальше прочесывал таблицы исключительно по вертикали, а затем относил их на обозрение председательствующему. Виктор Данилкин бремя обозрения всякий раз разделял с Владимиром Красновым, но от третьей таблицы адвокат уже отказался: «Хоть обозревай, хоть не обозревай, порядок оглашения доказательств не позволяет точно и однозначно определить, какие, когда, кем векселя были переданы».

После очередного оглашенного документа, адвокат Краснов отметил, что хотя прокурор и сказал, что под договором стоят печати представителя организации, таких печатей там нет. С шумом отодвинув свой стул, поднялся Валерий Лахтин: «Я сказал, что есть оттиски печатей». «Это печати организаций, а не представителя организации, потому что представитель организации по Гражданскому кодексу совершенно определенное лицо, и этот представитель, может быть, имеет и какую-то печать», - погрузил Валерия Лахтина в бездну гражданского законодательства адвокат Краснов.

Замечание для протокола сделал и Платон Лебедев: «Ваша честь, я прошу называть копия это документа или не копия. И тогда все станет ясно. Поскольку там синенький только один штамп Генпрокуратуры. Все остальное кем-то изготовлено». К следующей оглашенной ксерокопии Платон Лебедев также привлек внимание суда: «Мы даже не понимаем, кто изготавливал этот документ. Я к тому, Ваша честь, кого вы допрашивать будете?»

В 13.05. 87 том закончился, гособвинители перешли к тому 89. Там стали читать про куплю-продажу 71 векселя ОАО «Газпром». Точнее читать-то Валерий Лахтин решил по минимуму. «Учитывая, что данный документ достаточно насыщенный, я прошу его обозреть», - отправился он к столу председательствующего. Владимир Краснов произнес неизбежное: «Я просил бы отметить, что данный договор практически не оглашен». Платон Лебедев расписался в своем незнании того, что такое «насыщенный документ, который не оглашается», но пообещал, что будет насыщать этот документ, когда получит на то право.

Валерий Лахтин перешел к чтению постановлений о производстве выемок в банке «Траст», а также протоколов этих выемок. Адвокат Краснов отметил, что выемка производилась без судебного решения, а полномочия присутствующего при выемке представителя организации вызывает вопросы. Кроме того, защитник отметил, что Ходорковский и Лебедев в постановлениях о производстве выемки даже не упоминаются.

После оглашения первого постановления о производстве выемки, Платон Лебедев попросил суд обратить особое внимание на то, что на документе помимо подписи следователя Хатыпова стоит еще и подпись (на втором листе) следователя Николаева. «Что это означает, мы поясним в своих показаниях», - закручивал интригу Платон Лебедев. Про подпись следователя Николаева Платон Лебедев напоминал после каждого оглашенного постановления о производстве выемки.

И тут Валерий Лахтин на ровном, можно сказать, месте пустился в просветительство. Его вновь зацепил маячащий в Гражданском кодексе «представитель организации». Прокурор решил, что этому субъекту нечего делать в уголовном разбирательстве. «Поскольку уголовное судопроизводство в Российской Федерации осуществляется на основании Уголовно-процессуального кодекса РФ, основанного на Конституции и нормах международного права, то в перечисленных мною документах отсутствует обязанность следователя указывать данные о правомочности лица, которому объявлено постановление о производстве выемки», - заявил Валерий Лахтин.

Адвокат Краснов напомнил, что в Уголовно-процессуальном кодексе расшифровывается всего 60 понятий (меньше, чем у Эллочки-людоедки, отметил защитник). «Если пользоваться только этим, - говорил адвокат, - то тогда язык уголовного судопроизводства будет существенно обеднен. Поэтому понятия, которые не расшифровываются в Уголовно-процессуальном кодексе, используются в тех значениях, которые им придаются иными применимыми законами».

После этой дискуссии Платон Лебедев поинтересовался у секретаря, все ли показания Лахтина занесены в протокол. Секретарь, кажется, кивнула. Судья отметил, что это все же пока не показания.

После того, как Валерий Лахтин огласил первый протокол выемки и второе постановление о производстве следующей выемки, Платон Лебедев отметил, что «в данном постановлении вновь производится выемка того, что было уже изъято» (Платон Лебедев говорил о платежном поручении № 33 от 26 марта 2002 года, которое следователи хотели изымать из банка «Траст» по второму кругу). Со стороны прокуроров возражений (разъяснений) не прозвучало.

После обеда все вернулись к 89 тому. Кроме прокурора Ибрагимовой, которая с обеда не вернулась вовсе. Лахтин продолжил читать. Платон Лебедев возражал: «Ваша честь, прокурор Лахтин опять ввел вас в заблуждение. Векселя продавались за рубли, не было никакого рублевого эквивалента».

Дальше стали разбирались с изъятыми в банке «Менатеп» различными платежными поручениями. Адвокат Краснов отметил, что изъятие документов проходило с нарушением процедуры (например, изъятые следователями документы не были опечатаны). Валерий Лахтин прочитал из своего кодекса, что следователи в определенные моменты могут поступать именно так. Владимир Краснов в ответ тоже зачитал закон – выходило, что вполне определенные формальности следователям все-таки надлежало исполнить.

Чтение платежек сопровождалось для Валерия Лахтина всеми возможными неприятностями: защита говорила, что в зачитанных документах нет указания на дату, судья постоянно требовал от прокурора не забывать оглашать сумму и год платежа.

Закончили сегодня раньше обычного. Следующее заседание состоится в четверг. Начало в 10.30.