Евгений Ясин уверен, что замораживаемый 10 лет деловой климат от одного только освобождения Михаила Ходорковского не оттает.

РБК, из интервью Евгения Ясина Александре Старостиной, 06.02.2014

<…>

Рост экономики в нашей стране по итогам прошлого года не оправдал даже самых скромных ожиданий. Понятно, что здесь оказывают влияние внешние конъюнктурные факторы, но, возможно, все-таки были допущены просчеты и ошибки в формировании всей экономической стратегии?

Определенные просчеты были допущены, я даже могу сказать, когда это случилось. 2003г., когда были посажены Ходорковский и Лебедев, еще через год прошли процессы, в результате которых был уничтожен ЮКОС. Все это повлекло за собой определенные последствия, которые тогда не вышли на поверхность. Суть их заключалась в том, что упало доверие бизнеса к государству, и он предпочел затихнуть – меньше рисковать, меньше вкладывать инвестиций. Но одновременно с этим подорожала нефть: в 2003г. мировая цена была на уровне 27 долл./барр., через год - 34, еще через год - уже больше 50. Мы каждый год давали рост экономики на 6-7%. Поскольку нефть дорожала одновременно с ослаблением деловой активности, в то время порча инвестиционного климата не была замечена. Сейчас экономика напомнила нам об этой ситуации, потому что прекратился восстановительный рост после кризиса 2008-2009гг.

Экономика так устроена: вы предприняли какие-то действия в 2003г., а неприятные последствия дали о себе знать в 2013г. Тогда у нас шла борьба бюрократии и крупного бизнеса, и бюрократия победила.

Как ни странно, современные экономисты о влиянии неблагоприятного инвестиционного климата на экономический рост заговорили только в последние годы. После постановки диагноза что-нибудь изменилось?

Ничего, и это связано с тем, что действия, которые должны быть предприняты, носят политический характер. Если власть может влиять на эти события, значит, она может принять еще больше мер, которые будут снижать деловую активность. Если они имеют такую возможность, то лучше с ними "не дружить". Это то, что мы наблюдаем сейчас: бизнес стремится уйти от рисков, не делать долгосрочных вложений, ограничивать объемы.

Как вы считаете, недавнее решение президента об освобождении Михаила Ходорковского могло каким-то образом повлиять на улучшение инвестиционного климата, и означает ли это, что сейчас политическая стратегия власти меняется?

Поскольку я человек пожилой, у меня есть некое самомнение относительно происходящих событий. И когда начались протесты после парламентских выборов 2011г., я сказал, что революции быть не должно и протесты эти не приведут к немедленным действиям по смене власти. Но русский народ показал, что он все-таки не безразличен к судьбам своей родины, и сейчас он выглядит совершенно иначе, чем в 2010-м или 2009-м. Прошло уже три года (после парламентских выборов. – Примеч. РБК), и мы видим, что протестное движение уже почти закончилось. Однако в день, когда судили Навального, около Государственной думы выстроились 15 тысяч москвичей, и это должно было сказать властям, что надо смотреть и в другую сторону. До этого в течение более чем года предпринимались действия, носившие репрессивный характер: преследование людей с Болотной, Навального, иностранных агентов... У меня тогда возникла мысль: пускай это будет не революция, а борьба – перетягивание каната. Мы должны начать движение вперед.

Вы вспомнили про Ходорковского. С моей точки зрения, его освобождение – это очень серьезная уступка со стороны властей. Сам по себе факт, что выпустили из колонии, отгрузили в самолет, отправили в Берлин и не хотят его видеть – это один подход. В любом случае, это очень существенный шаг в улучшении делового климата.

Только если вы 10 лет держали инвестклимат в замороженном состоянии, то от подогрева его какими-то специальными методами он не оттает.

Человек должен ощущать, что его не обдерут, что следователи и ФСБ не будут к нему приставать, устраивать подлостей, гоняться за ним заграницей. Если он чувствует уверенность, он готов идти на деловой риск, а любая активность в бизнесе – это обязательно риск. Привычка нашего бизнеса такая: если они в Думе что-то задумали, то обязательно сделают не так.

Вы заговорили о протестном движении. Как считаете, может ли Навальный рассматриваться как реальная альтернатива существующей власти?

Почему нет? В то время, когда вас еще не было на белом свете, а я был ненамного старше вас, один юморист говорил: "Имейте в виду, не боги на горшках сидят". Не обязательно искать человека с необыкновенными талантами. Те люди, которые имеют властные полномочия, не гении, они близки к нам. Если бы была революция и кто-то у кого-то отбивал власть, возможно, нам бы понадобились более сильные личности. Например, у Ельцина был очень сильный характер. Но я бы на его месте создал более демократичный режим.

Сейчас о Навальном говорят: "Смотрите, он добился успеха, наверное, он сможет взять власть". Может быть! Но он растратил часть своей привлекательности, когда добивался успеха, потому что теперь его одни боятся, а другие на него слишком рассчитывают, он сам преисполнен эйфории. Я думаю, что нужны уже другие лидеры.

Когда Владимир Владимирович стал президентом, он как бы объединял всех людей. Почему? Потому что он выполнял заветы Ельцина. Тот ему оставил курс и завещал его поддерживать. Коммунисты в свою очередь рассчитывали, что будут сделаны шаги к восстановлению достоинств советской власти. Путин вернул советский гимн, но оставил флаг и двуглавого орла – он старался учесть чувства разных слоев российского общества, и каждый думал, что так будет всегда. Нет! Всегда так быть не может. Окажется, что вы сместились в одну сторону - другие обижены, потом вы вернулись – обидели первых, это политика!

Поэтому в тот день, когда освободили Ходорковского, я сказал: "Всегда подозревал, что Путин - умный человек". Он решил, что можно идти и в обратную от репрессивных мер сторону. Так что я смотрю на будущее с надеждой. Но я не ожидаю изменений завтра или через год, это долгий процесс. <…>