Что касается судьбы Ходорковского и Лебедева, то Сергей Алексашенко считает, что система не погнушается даже самыми абсурдными обвинениями. Был бы политический заказ. Интервью Пресс-центру.  

Про Сергея Гуриева. Второй день это главная новость (интервью записывалось 30.05.2013 - ПЦ) Окончательных подробностей от самого Сергея Гуриева нет - он дал подписку о неразглашении. Но постепенно все-таки становится понятно, что давление на Сергея Гуриева связано с так называемым «материнским» делом ЮКОСа, а точнее – с экспертизой второго приговора. Что, на Ваш взгляд, теперь будет с Сергеем Гуриевым? И предъявят ли Ходорковскому и Лебедеву новые обвинения по теперь уже третьему «делу ЮКОСа»?

Мне кажется, что надо разделять «дело Сергея Гуриева» или судьбу Сергея Гуриева и судьбу Михаила Борисовича и Платона Леонидовича. С Сергеем Гуриевым все будет хорошо, в том плане, что он сделал свой выбор, он не политик, он не борец в политическом смысле слова, он не герой, он замечательный экономист, он замечательный человек, он хороший друг, у него безумно светлая голова, он хороший организатор. Он решил не тратить силы, время, жизнь на то, чтобы бодаться с российской репрессивной машиной.

Мы пока не очень много знаем о том, что случилось (31 мая в газете The New York Times вышло интервью с Сергеем Гуриевым. - ПЦ), мы понимаем, что его вызывали на допросы, мы понимаем, что у него были обыски, мы понимаем, что дело касалось с одной стороны ЮКОСа (то есть допросы проводились в рамках вот этого «материнского» дела, к которому, на самом деле, экспертиза не имеет никакого отношения). И вообще странно, что человека, подписавшего любое экспертное заключение, у нас можно вызвать на допрос по любому уголовному делу. Насколько я понимаю, между экспертным заключением по второму "делу ЮКОСа" и "материнским" делом ЮКОСа нет никакой связи.  

Насколько я понимаю, исследуется вопрос, получал ли лично Сергей, получала ли Российская Экономическая Школа деньги от ЮКОСа, от акционеров или каким-то другим образом. Задавались Сергею вопросу про то, является ли РЭШ иностранным агентом, получает ли она иностранное финансирование. Вот это тот объем вопросов, который, мы понимаем, явно затрагивался. Но Сергей, повторюсь еще раз, сделал выбор, который человек его судьбы, его жизни (он ученый), наверное, имеет право <сделать>…трудно с ним спорить, потому что он поехал к своей семье. И он выбрал свободу. Конечно, ему будет нелегко, конечно, ему придется менять образ жизни, но я понимаю, что он не хочет тратить силы, время и быть под угрозой давления нашей репрессивной машины, которая, в общем, не подвержена особой логике. Ведь Сергей был человек достаточно лояльный к нашей власти, он активно сотрудничал с правительством, участвовал в написании разных программ, давал советы и президенту, и премьеру. Собственно, он никогда не был политическим оппозиционером. И тем не менее, и даже ему, даже таким людям, репрессивная машина готова ломать жизнь. Выбор Сергея понятен, и я думаю, что он вряд ли вернется в Россию до тех пор, пока политическая система здесь не изменится. Я не очень хорошо понимаю, могут ли быть какие-то гарантии, чтобы он приехал сюда при этом режиме.

Что касается акционеров ЮКОСа, мне кажется, что та информация, которая просачивается по крошкам за последние пару дней, она по крайней мере показывает направление, в котором работают наши следственные органы. Приведет оно к третьему делу или не приведет, понятно, что это не сильно зависит от того, что накопают следователи, это зависит от политического решения конкретного человека, и мы знаем имя этого человека, но следователи готовят почву. Мы понимаем, что обвинение может быть самым абсурдным, и любой суд, в какой бы это дело ни пришло, не будет сильно заморачиваться выискиванием надлежащих доказательств.

Про амнистию предпринимателей. После воронежской встречи президента Путина с предпринимателями эта тема из горячей стала тлеющей. Проект амнистии, видимо, подсушивают. Словом, происходит некоторая пауза. Чем, на Ваш взгляд, разрешится вся эта история?

Трудно гадать на эту тему, как и на многие другие, которые упираются в персональное мнение или в персональное решение Владимира Путина. Мы не можем залезть к нему в голову, мы не можем просчитать те варианты, которые у него там крутятся и принять решение за него. Как президент он имеет все полномочия либо поддержать амнистию, либо противостоять ей. И понятно, что его слово будет решающим.

Воронежская встреча наглядно показала (и не только по вопросу амнистии, а и по всем остальным вопросам, которые ставились предпринимателями), что Владимир Путин не понимает, кто это такие. Он не понимает почему, вообще говоря, он должен идти им навстречу, чем они отличились, что они хорошего для него делают. Похоже, что он не считает их своей опорой, какими бы лояльными они не были. Одним словом, мне кажется, что Владимир Путин думает, что предприниматели должны сказать ему спасибо за сам факт встречи. То есть убедить его в том, что ВВП создается предпринимателями, а не чиновниками Минэкономразвития или чиновниками Росстата, невозможно. Он считает, что российская экономика – это нефть, газ, металлы и пара десятков государственных компаний: «Ростехнологии», РЖД и т.д. Вот это экономика, это бизнес, а все остальное не заслуживает его внимания.

В среду стало известно, что Верховный суд 6 августа будет рассматривать надзорную жалобу адвокатов Ходорковского и Лебедева на Хамовнический приговор. Ваш прогноз. Случится ли в стенах Верховного суда что-то существенное для «дела ЮКОСа»?

Вопрос, если отвечать на него серьезно, больше относится к компетенции юристов. Нужно смотреть на практику решений Верховного суда, какие он принимает решения в случае появления таких дел. Мне, как человеку не обладающему юридическим образованием кажется, что сама постановка вопроса обязательно должна повлечь за собой сокращение срока. Насколько серьезным будет это сокращение срока (на год, на один день или на два года), я не могу сказать, это должны рассматривать люди, которые в этом разбираются, - <надо смотреть> какие аргументы будут предъявлены Верховному суду.

Но с другой стороны, я не верю, что в России существует независимый суд, и я не верю в то, что Верховный суд примет решение, исходя из норм закона, исходя из своей судейской чести, исходя из понимания реальных обстоятельств дела. Я думаю, что решение 6-го августа будет абсолютно политически мотивированным и опять же принято тем самым человеком, о котором мы достаточно много говорим.

6 июня начинается первый большой суд над участниками «болотного дела». Планируете ли Вы своими глазами увидеть этот суд? Вы сейчас примерно уже представляете, какой суд Вы сможете там увидеть?

Да, я собираюсь посетить какие-то заседания суда по «делу 6-го мая». Я не тщу себя надеждой увидеть там что-то необычное для российского суда. Я думаю, что нам предстоит увидеть знакомый сценарий разговора глухих и немых, когда прокуратура будет долдонить свои заключения, не обращая внимания на вопросы защиты и обвиняемых, когда судья будет <в режиме> в одно ухо влетает, в другое вылетает заслушивать аргументы защиты, выслушивать свидетельские показания. А свидетели обвинения будут путаться в показаниях, наверняка выяснится, что кого-то из них вообще не существует, но это не помешает суду принять то решение, которое он предназначен принять. Будет обвинительный приговор, и, мне кажется, этот суд – это хорошо подготовленный экспромт. Задача власти – устрашение. Власть хочет нагнать страх на простых людей, на тех людей, кто ходит на митинги, кто готов в открытую поддерживать политических оппозиционеров в лозунге смены существующего политического режима. И власть понимает свою задачу, и сделает все возможное, чтобы это наказание было жестким и показательным.

73 процента опрошенных Левада-центром россиян заявили, что в России сейчас нельзя четно заработать миллионы рублей. А 48 процентов россиян (и это самая многочисленная группа) сказали, что плохо относятся к тому, что «в стране появились люди легально получающие миллионы». Интересно, что в 1989 году таких людей было примерно столько же – 45 процентов. То есть получается, что почти за четверть века Россия никуда не продвинулась в восприятии чужого благосостояния. Как Вам эта статистика?

Я к этой статистике отношусь достаточно спокойно, потому что она является отражением государственной пропаганды, государственной пропагандистской машины, которая работает денно и нощно на трех федеральных телеканалах. У большинства жителей нашей страны нет ни возможностей, ни желания смотреть что бы то ни было еще.

Поэтому то, что люди считают, что невозможно честно заработать миллионы рублей (подчеркну – рублей), это есть результат того, что люди не знают того, что происходит вокруг них. У нас же могут и писатели зарабатывать миллионы рублей. И этих писателей точно не один и не два, а десятки. У нас есть замечательные компании, которые возникли с нуля, например, компании мобильной связи, а сотовый телефон есть практически у каждого россиянина. У нас есть сотня неплохих банков, которые возникли из ничего и прошли через несколько кризисов. У нас появились розничные сети магазинов разной направленности и т.д. Список можно продолжать. Конечно, хотелось бы, чтобы у нас в экономике было больше таких примеров, но власть делает все, чтобы этого не случилось. И то, что российское население не знает о существовании таких предприятий, не знает о существовании новых компаний, говорит о том, что власть делает все возможное, чтобы народ жил в неведении. Потому что люди, которые не знают о лучшей жизни, они на нее и не претендуют.