Над Хамовническим процессом размышляет Евгений Киселев.

Обвинение преследует совершенно ясную цель – продлить срок судебного разбирательства как можно дольше. Понятно, что решение по этому делу будет выноситься политическое, решение это в руках Путина и Медведева. Процесс политический, это ясно давно уже всему миру. Ребята молодцы, выглядят отлично, если учесть, что у них за плечами уже семь лет пребывания за решёткой, у Ходорковского чуть меньше семи, у Лебедева семь лет. Держатся достойно.

Интересно, что судья старается быть предельно корректным. Но мне кажется, что максимальная открытость процесса (легко зайти, легко пройти) должна внушать серьезную тревогу всем тем, кто хотел бы объективного разбирательства и доказательства невиновности подсудимых, которая лично мне представляется совершенно очевидной. Я совершенно не исключаю того (не первый я это говорю), что общий замысел состоит в том, чтобы продемонстрировать, что процесс происходил при максимальном соблюдении процедуры, что он был прозрачен, что приходила пресса, можно было делать репортажи, никаких препятствий не чинилось, бесконечно долго выслушивали обе стороны, большинство заявленных свидетелей были допрошены.

Я, конечно, сомневаюсь, что здесь появится Владимир Владимирович Путин, которого хотели бы допросить в качестве свидетеля защитники обвиняемых, но не исключаю, что появится достаточно много людей, которые своим появлением в некотором смысле невольно осветят план. Я не призываю к тому, чтобы они сюда не приходили, но я совершенно не исключаю того, что всё это кончится новым приговором. Сколько бы мы не потешались над господами обвинителями, давайте этот смех, иронию, единодушие в общественном процессе… Вот мне бы не хотелось, чтобы это кончилось: «Как же так?! И всё-таки новый срок, новый приговор?!».
Жалко, что здесь мало журналистов, мне кажется, что это тоже большая проблема, что в обществе наступила некая усталость, некое равнодушие, что судебный процесс в Хамовническом суде в некотором смысле стал этакой привычной особенностью городского пейзажа. Мы привыкли к тому, что перекрывают Рублевское шоссе и Кутузовский проспект помногу раз в день, ворчат люди, носятся кортежи президента и премьер-министра, но это стало привычным. Привычным стало лужковское барокко и много-много других вещей. Мне не хотелось бы, чтобы этот суд перестал вызывать у людей эмоции, это будет очень печально.