В рамках акции «Месяц ЮКОСа» мы продолжаем публиковать видеоинтервью из городов России. Сегодня - Томск-Стрежевой, третья часть. Горожане о Юкосе и Ходорковском.

- Что вы думаете о роли «ЮКОСа» в социально-экономической жизни Тоской области, что область приобрела, когда «ЮКОС» был здесь, и что потеряла, когда он ушел?

Надежда Древаль, юрист
Так, сейчас я постараюсь вспомнить, что приобрела, что потеряла. Я очень хорошо помню тот момент, когда начался суд, когда начались, ну, прямо скажем, гонения на «ЮКОС», я тогда была очень-очень активным молодым человеком, девушкой, в смысле, я очень активно участвовала в юкосовских программах, с 18 лет. Ну, лично я что потеряла? Я ездила… Когда «ЮКОС» был, у меня была возможность ездить в Москву, мне это оплачивали, меня обучали, причем, я бы хотела заметить, на всех этих обучающих программах нам не говорили ни слова о политике. Когда я приезжала, меня спрашивали: «Ну, и чему там учили? Вас, наверное, зомбировали, наверное вас агитировали за кого-то». Я говорю: «Вы знаете, если и агитировали, я не поняла, за кого». Потому что, конкретно, были курсы по креативному мышлению, нам рассказывали, что такое местное самоуправление, нас учили писать бизнес-планы, учили находить деньги под свои проекты, как начинать свой бизнес. Как это связано с политикой, я не знаю, если и связано, то очень косвенно. Это то, что «ЮКОС» дал лично мне. Когда начались вот эти самые гонения, мы, молодежь, собрались на площади Новособорной, и… Я прекрасно помню, как ребята стояли с транспарантами, и я увидела, что потеряли другие люди. В частности, чем занимался «ЮКОС»? Он оплачивал обучение учителей, учителя учились работать с Интернетом. У нас это огромная проблема. Может быть, кто-то не знает, но многие наши учителя с компьютером на «вы». А «ЮКОС» тратил на это деньги, какая ему была выгода, тоже непонятно, да? Детские площадки. Я точно знаю, я проводила лично исследование на тему того, какие проблемы в городе есть, и вот одна из самых насущных проблем в городе – это отсутствие детских площадок, очень простая вещь, до которой часто не доходят руки. У «ЮКОСа» руки до этого доходили. Кому стало лучше от того, что «ЮКОС» ушел, я не знаю. То есть, молодежь потеряла, молодые родители потеряли, учителя потеряли, дети потеряли, потому что была «Новая цивилизация», которую полностью поддерживал «ЮКОС», тоже ребята учились, и учились каким-то простым вещам, полезным в жизни.

- Сейчас есть какие-то, я не знаю, компании, ну, государственные структуры, которые, ну, хотя бы как-то отдаленно напоминают те проекты и занимаются тем, чем занимался «ЮКОС»?

Вот честно говоря, есть, есть компании, которые, наверное, одну сороковую часть того, что делал «ЮКОС», могут делать, и я вот сама вернулась две недели как с семинара, который тоже оплатили, но я знаю, каких сил стоило организаторам меня из Томска привезти в Москву. Потому что сейчас, общаясь с ними, я знаю, они мне говорят: «У нас есть возможность приглашать ребят с Урала, ну, из Петербурга, но не дальше, за Уралом – все». Для «ЮКОСа» никогда не было проблем, приезжали из Томска, из Улан-Удэ, с Дальнего Востока, все-все приезжали и всем помогали, все могли учиться. И были еще программы юкосовские в Москве, на которые, я знаю, что именно из-за Урала очень много людей приезжало. Сегодня у нас, живущих подальше от столицы, стало намного меньше возможностей куда-то ездить. Это точно.

- Ну, вот что касается студентов, я знаю, у тебя ведь есть знакомые, которые юкосовские стипендии когда-то получали.

Да, да.

- Вот это кто-то заменил? Есть вообще альтернатива сейчас?

Что касается стипендий... Стипендии есть. Стипендии есть разные, среди моих знакомых есть умные ребята, которые получают потанинские стипендии, например. Но зная ситуацию вообще с нашими стипендиями, которых не хватает на проезд, и которые совершенно… какой смысл бороться за нее, я даже не знаю. Сегодня потанинским стипендиатом стать намного сложнее, чем получать стипендию «ЮКОСа» того же. Ну, на сегодня, конечно, ситуация стала хуже. Нельзя говорить, что произошла какая-то катастрофа, да не произошла катастрофа, но стало жить ощутимо хуже молодым людям, у них стало меньше возможностей. В частности, у меня совершенно точно стало меньше возможностей. И я не умираю, да, но могло бы быть гораздо лучше, и я не знаю, ну, зачем стало хуже, кому еще… кому вообще стало лучше от того, что мне стало хуже? Вот мне бы хотелось узнать ответ на этот вопрос.

* * *

- Как вы оцениваете роль «ЮКОСа», присутствие «ЮКОСа», когда он был, для региона? Насколько, в общем, что-то изменилось в жизни региона, в экономике, в социальной жизни региона с присутствием «ЮКОСа» здесь, и что наша область потеряла, когда «ЮКОСа», собственно, не стало на территории Томской области?

Олег Хазанов, историк, преподаватель
За весь регион в целом мне говорить сложно, поскольку я не являюсь ни экономистом, ни социологом, я историк. Нефтяником я тоже не являюсь, поэтому в этой части трагедия «ЮКОСа» меня, наверное, задела только опосредованно. Чем я еще занимаюсь? Я являюсь исполнительным директором фонда «Открытый Томск», который являлся продолжением фонда «Открытая Россия», когда-то созданного Михаилом Борисовичем Ходорковским, и в рамках деятельности этого фонда существовала очень интересная система школ публичной политики. Это была такая площадка, на которой встречались эксперты самых разных политических взглядов, и слушатели, которые приходили, тоже имели разные политические взгляды, и люди имели возможность общаться друг с другом, говорить на серьезные темы, касающиеся страны в целом, региона, но это была свободная зона общения. Система эта создавалась. начиная с середины 2000-х годов, тогда в Томске этим занималась Мария Кречетова, я уже по наследству принял фонд и школу, и, к сожалению, с уходом «Открытой России» это, по сути дела, все и закончилось. Когда фонд Сороса был вынужден покинуть Россию, Михаил Борисович, создавая фонд «Открытая Россия», рассматривал его фактически как правопреемника фонда Сороса, как независимый источник финансирования отечественной науки, в том числе, и гуманитарной науки. Ведь тоже интересно было наблюдать, благодаря региональным СМИ, как эволюционируют взгляды Ходорковского. Сначала он говорил о том, что его социальная ответственность ограничивается тем, что он платит налоги и дает рабочие места, а все, что касается дополнительных каких-то проектов, которые он якобы, как считали тогда сторонние наблюдатели, должен вести, то это, вообще говоря, его не касается. Но чем дальше шла жизнь, тем больше он понимал, что ограничиваться только сферой технического применения своего таланта он не может, и тогда было заметно, как стало активно развиваться его сотрудничество с академическими учреждениями, как стали появляться стипендии «ЮКОСа», как стали выделяться гранты на исследования, в том числе, далеко уходящие за рамки собственно проблем, с теми, с которыми сталкивался «ЮКОС» как нефтяная компания. И вот эта эволюция бизнеса, в лице Ходорковского, она, как раз таки была, на мой взгляд, очень знаковой, она давала надежду всем, не только людям, связанным с техникой и с технологиями, но и людям, связанным с сознанием, гуманитарией, с академическими исследованиями в области гуманитарии. Вот то, что теперь все это огосударствленно, то, что мы теперь вынуждены каждый раз ходить на поклон в правительство, прося какие-то дополнительные, зачастую очень совсем такие, небольшие, несерьезные деньги, это очень жаль, потому что это накладывает отпечаток и на наши исследования. Мы можем сколько угодно говорить о том, что мы независимые, но если мы вынуждены соотноситься с государством, с его критериями оценки того, чем мы должны заниматься и о чем мы должны писать, то, конечно, это откладывает свой отпечаток. Юкосовские стипендии – это было для студентов, которые, вы знаете, у нас государство их не балует, и возможности для того, чтобы самим заработать, у студентов, в Томске особенно, где очень много студентов, не так уж и много, и для отличников вот именно их отличная учеба и была способом зарабатывать деньги, если есть такие меценаты, которые поддерживают. Вот главная работа студента, я считаю как преподаватель, наверное, здесь моя позиция этим обусловлена, это хорошо учиться. И если студент занимает активную… общественной работой занимается, замечательно. Если он где-то еще работает, замечательно. Но если он при этом не успевает, не осваивает основную свою профессию, ну что ж, очень жаль. И поддерживать талантливых студентов, которые могут хорошо учиться – это чрезвычайно важно. Вот у «ЮКОСа» была такая программа, и жаль, что ее больше нет.

* * *

• Самара. Часть 1.
• Самара. Часть 2.

• Томск-Стрежевой. Часть 1.
• Томск-Стрежевой. Часть 2.

• Иркутск-Ангарск. Часть 1.
• Иркутск-Ангарск. Часть 2.
• Иркутск-Ангарск. Часть 3.