Михаил Ходорковский и Егор Гайдар. Журналист Андрей Колесников уверен, что в России такие авторы наперечет.

Андрей Колесников, «Газета.ru», 07.10.2008

Михаил Ходорковский стал самым значимым публицистом и публичным интеллектуалом последнего времени. Во всяком случае, его еще кто-то читает и пытается найти в посланиях из заточения почти религиозный смысл. По влиянию на хоть сколько-нибудь склонную к рефлексии аудиторию его можно сравнить только с одним человеком – Егором Гайдаром, крайне редкие выступления которого в печати и появления на публике всякий раз становятся событием. Как на этот раз событиями стали интервью Ходорковского Борису Акунину и заявление Гайдара о выходе из СПС.

Статья Ходорковского «Левый поворот» обрела такие же значение и резонанс, как и книга Гайдара «Гибель империи». Оба общественных мыслителя (не деятеля – что важно!) дистанцированы от публики. Один находится в принудительном заточении, другой – в добровольном уединении, лишь изредка покидая свою загадочную келью, чтобы дать ошеломляющий по точности экономический прогноз. У одного Вермонт – в районе Читы, у другого Горький – в подмосковной деревне, прославленной пером Пришвина. И того и другого отдалили от государева двора. У одного отобрали компанию, у другого – целую эпоху, которую назвали «лихой».

Однако именно в их отдаленности от мирской политической суеты и кроется причина популярности.

Мнение человека, находящегося за решеткой и пережившего головокружительное падение с самой высокой вершины – пика Капитализма, имеет огромный вес. Тем более что он высказывается не о мелочах, а самом главном, включая нравственное здоровье государства и общества. Это сильно контрастирует с ежедневным чисто конкретным дискурсом, где сообщения о текущих котировках акций соседствуют с тошнотворной светской хроникой.

В отсутствие нравственных авторитетов моральным образцом становится раскаявшийся не в своих деяниях, но в своей былой страсти к богатству олигарх.

Второй человек тоже знает себе цену. «Я принял на себя ответственность за тяжелые и непопулярные решения, которые были необходимы для того, чтобы выправить катастрофическую ситуацию, связанную с банкротством Советского Союза в начале 90-х годов. Это было сознательное решение», – сухо и коротко написал Гайдар в том самом заявлении о выходе из СПС. Здесь нет и толики гордыни – всего лишь констатация факта: ценой своего имени отвел катастрофу от страны. Не больше, но и не меньше. Ровно потому его слушают. Как аятоллу. Как гуру. А любое появление на публике описывается словами из классики: «Приехал жрец».

Ходорковский и Гайдар постепенно, исподволь, пока другие были заняты распилом возобновляемых ресурсов и попутно били поклоны в церквях, заняли место Солженицына, Сахарова, Лихачева. (Речь, разумеется, не о массовке, чей горизонт застит картинка государственных каналов, а об образованном классе, частично классе политическом.) Прихода новых гуру ждали с другой стороны, а они подкрались незаметно, из лихих 90-х, именно благодаря своей вынужденной дистанцированности от текучки, от сонмищ ветеранов броуновского движения.

В современной России, чтобы быть услышанным, нужно оказаться в каком-нибудь максимально экзотическом месте. Любое слово, произнесенное то ли из-под глыб, то ли из глубины, весит гораздо больше, чем скороговорки московско-питерской элиты, запутавшейся в двух соснах своего раздвоенного сознания, в одной части которого западноориентированные представления о жизни, в другой – мимикрирующее государственное служение, обеспечивающее регулярную ренту.

Вот что интересно. Ходорковский – за участие в политике, Гайдар, настаивая на личном неучастии в политических проектах, допускает возможность взаимодействия с властью. В заявлении о выходе из СПС: «Связывать с моим именем надежды на тех, кто хочет построить в России реально функционирующую демократию, мне кажется ошибкой». Позже, в совместном заявлении с Анатолием Чубайсом и Леонидом Гозманом: «Раз нельзя без взаимодействия с властью – будет взаимодействие». Ходорковский в интервью Акунину: «Я абсолютно не согласен с призывами к либеральной, демократической общественности не сотрудничать с властью. Это путь слабых. Путь сильных – на любом месте отстаивать демократические ценности… Пусть власть… сама выбирает, с кем ей пойти, зная при этом, что мы принесем во власть не только свои знания, но и свои идеалы». Эти «письма другу» Ходорковского и Гайдара идут вразрез с формулой неучастия, которая стала объединительной платформой для части демократической оппозиции.

Окончательного вердикта по поводу того, кто прав в нынешнем ожесточенном споре, а кто не прав, пока нет. Но, по крайней мере, позиция тех, кто за участие, сформирована. Во многом благодаря тому, что к ним присоединились гуру-отшельники.

Они не могут смириться с тем, что у них отняли ту страну, которую они создали в 1990-е. Они хотят вернуть ее к тому идеальному образу, который так и не был воплощен в реальности. Они ищут способы это сделать. В конце концов, они имеют на это право. Равно как и право на ошибку.