Журналист Вера Васильева призывает коллег тщательнее разобраться в деле последнего юкосовского заложника.

Вера Васильева, блог на сайте «Радио Свобода», 25.01.2014

Платон Лебедев на свободе. Это замечательная и очень долгожданная новость. Его арестовали десять с половиной лет назад и использовали по сути как заложника, с помощью которого оказывали давление на Михаила Ходорковского. В заключении Лебедев оставался в тени своего друга и экс-партнера по бизнесу. О нем не снимали фильмов, у него не пытались взять интервью десятки журналистов, к нему не приезжали представители иностранных государств. Да и сам Платон Леонидович едва ли стремился к публичности. Не писал статей. Предпочитал сражаться с "ОПГ – организованной прокурорской группой", как он выражался, исключительно в юридической плоскости, в стенах суда и прокуратуры.

Алла Николаевна Пичугина с портретом сына

Свобода не всегда значит – справедливость. В отношении Ходорковского и Лебедева не отменены неправосудные судебные акты. Над ними "висит" многомиллиардный иск, не позволяющий Ходорковскому вернуться в Россию, а Лебедеву, скорее всего, выехать из нее. И все-таки это – свобода. После освобождения Лебедева за решеткой остался только один заложник "дела ЮКОСа" – бывший начальник отдела внутренней экономической безопасности нефтяной компании Алексей Пичугин. "Войны не заканчиваются, пока хотя бы один солдат не вернулся домой. Я с этой максимой, которая в известном фильме была, абсолютно согласен", – сказал Михаил Ходорковский вскоре после освобождения в интервью журналу The New Times. К сожалению, о Пичугине говорят еще стократ меньше, чем о Лебедеве. О том, как фальсифицировали его дело, подбирали лжесвидетелей, проводили заказные судебные процессы. Шантажировали, требуя оговор в обмен на свободу, пытали, применяя психотропные вещества. Об этом знают мало или не хотят знать?

Я считаю, что это касается в первую очередь нас, журналистов. Ведь мы информируем читателей, слушателей, зрителей, и во многом от нашей добросовестности зависит объективность бытующего в обществе мнения по тому или иному вопросу. В день, когда Президиум Верховного суда принял решение об освобождении Платона Лебедева, журналист "Эха Москвы" Татьяна Фельгенгауэр в ходе беседы прерывала адвоката Ходорковского Вадима Клювганта, пытавшегося ответить на вопросы слушателей о будущей судьбе Пичугина. "Это совершенно другое дело, по другим статьям. Не стоит всех людей из ЮКОСа в одно дело сваливать", – сказала она. Еще раньше эта же радиоведущая в интервью с Валерией Новодворской подчеркивала, что Пичугин осужден "по делу об убийстве", и призывала "разделять" узников.

Да, номера уголовных дел разные, статьи УК разные. Но ведь суть в том, что все это – расправа под прикрытием юридических процедур. И дело Пичугина, как и дело Ходорковского – Лебедева, представляет собой часть одного большого и многогранного дела ЮКОСа, неразрывно связанную с другими. Я не исключаю, что вопрос о так называемом третьем деле ЮКОСа решился в 2013 году именно так, как он решился, во многом благодаря Пичугину. Ведь именно тогда к нему, по сведениям МБХ, вновь приходили, чтобы, спустя шесть (!) лет пожизненного заключения в колонии "Черный дельфин" опять потребовать лжесвидетельство на руководство ЮКОСа в обмен на смягчение наказания – замену пожизненного конечным сроком. Пичугин отказал. И, возможно, именно этим он поставил точку в преследовании Ходорковского.

А потом Президиум Верховного суда отказался отменить ему приговор по первому уголовному делу, вопреки постановлению ЕСПЧ. Кстати, произошло это в том же зале на минус четвертом этаже, где спустя ровно три месяца под председательством того же зампреда Верховного суда Серкова было принято решение об освобождении Платона Лебедева. И даже режим отбывания наказания Пичугину не смягчили (за все время в заключении у него ни разу не было длительных свиданий с родными), хотя спустя десять лет отсидки могли бы. Но, видимо, отказавшись сотрудничать, не заслужил?

Пичугин своим Поступком, который длится уже десять с половиной лет, поднялся на такую моральную высоту, до которой многим из нас никогда не дотянуться. А мы отворачиваемся от него, ссылаясь на тяжесть ни чем не доказанных обвинений, вместо того, чтобы в них разобраться. Из-за лени ли? Из-за лицемерия? Равнодушия? Ходорковский, комментируя отказ (далеко не первый за десять лет) Пичугина лжесвидетельствовать, сказал: "Этого достаточно, чтобы я о его судьбе думал столь же серьезно, как и о своей личной". И по всему его поведению очевидно, что это не декларация о намерениях, но тщательно разрабатываемый план действий. Думаю, его позиция заслуживает того, чтобы к ней прислушаться.