«EL PAÍS» публикует интервью с Владимиром Ярославцевым, судьей Конституционного суда России, Пилар Бонет, 31.08.2009

Судебная власть в России превратилась в инструмент на службе исполнительной власти за время президентства Владимира Путина и его преемника Дмитрия Медведева. Так заявил в интервью EL PAÍS Владимир Ярославцев, один из двух судей Конституционного суда - всего их 19, – которые выступают против Кремля и во имя демократии. «Усиление авторитаризма приводит ко все большей зависимости судей», - утверждает он.

«Гражданского общества не существует, законодательные органы парализованы. Никто не знает, какое решение примут власти завтра. Они ни с кем не советуются и ничего не обсуждают», - восклицает он. Чтобы в двух словах охарактеризовать действия Медведева, юриста по образованию, судья прибегает к фразе римского поэта Ювенала: «Так хочу, так велю: будь вместо довода воля!». Он вспоминает фильм «Любовь среди руин» и говорит: «Я чувствую, что нахожусь на руинах правосудия».

Ярославцев, которому сейчас 57 лет, родом из Ленинграда (теперь Санкт-Петербурга), работал судьей Ленинградского суда. С 1994 года он судья конституционного суда и может занимать эту должность до тех пор, пока ему не исполнится 70 лет. Членам Конституционного суда гарантирована независимость решений и жизнь в достатке, но когда речь идет о щекотливых вопросах, «царит конформизм, чтобы не рассердить власть», отмечает он. «Судебная система не является обособленным элементом общества. В России гражданского общества или нет, или оно находится в зачаточном состоянии. Законодательные органы парализованы, главную роль в управлении государством играет вертикаль власти - центр принятия решений, который находится в Администрации президента. Авторитарный режим хочет удержаться у власти как можно дольше», добавляет Ярославцев.

Судью тревожит дело журналистки Натальи Морарь, которая написала в в российском еженедельном журнале о высокопоставленных кремлевских чиновниках, предположительно причастных к коррупции. Серьезные обвинения, выдвинутые Морарь, проживающей в Москве гражданкой Молдовы, не привели ни к налоговому расследованию, ни к жалобам со стороны тех, о ком она писала. Однако Федеральная служба безопасности запретила журналистке въезд в Россию. Морарь безуспешно пыталась обжаловать это решение в российских судах и наконец обратилась в Конституционный суд, который в мае принял «отказное» определение по ее делу, то есть отказался признать действия ФСБ незаконными. В этом постановлении судьи Ярославцев и Анатолий Кононов выразили особое мнение.

«Самое тревожное», по словам Ярославцева, «то что судьи охотно поддержали позицию ФСБ, даже не требуя от него аргументов. Органы безопасности могут ограничить право любого иностранца на въезд во имя защиты правопорядка или безопасности, но чем Морарь угрожает безопасности России? То что произошло – профанация правосудия. Только судья должен решать, правильно ли то или иное решение».

Дело Морарь свидетельствует, что «органы безопасности могут делать, что хотят, а судам остается только утверждать их решения. Органы безопасности - вот кто правит, и это возвращение в советскую эпоху. Это вызывает беспокойство. Все уже забыли о сталинских репрессиях и 30-х годах», -подчеркивает Ярославцев.

Среди решений российской исполнительной власти в стиле «приказываю и велю» Ярославцев называет продление президентского срока, назначение губернаторов президентом вместо выборов и усиление контроля над судьями. Конситуционный суд утвердил ограничения на проведение митингов и принял постановление, которое позволило отменить срок давности [по налоговым правонарушениям] и начать новый процесс над магнатом Михаилом Ходорковским.

Медведев жалуется на «правовой нигилизм», ноЯрославцев считает, что сначала от этого зла «должна избавиться» сама Администрация президента. А кроме того, существует коррупция. «Принимается много антикоррупционных законов, но не разрушается экономическая база существования коррупции, состоящая в том, что высокопоставленные чиновники имеют бизнес, в той или иной степени связанный с занимаемой должностью".

В 2008 году Конституционный суд решили перевести из Москвы в Санкт-Петербург. «Нас удалили от центра принятия решений. Раньше у нас кипела работа. Сейчас почти никто к нам не обращается. Конституционный суд должен решать политические проблемы правовыми методами, но власти этого боятся и пытаются превратить нас в придаток».