Журнал «Власть»: «Для Ходорковского риск оказаться в ШИЗО особенно велик перед важными для него судебными слушаниями, а также накануне значимых семейных праздников»

«Эхо Москвы», 10.10.2008
Адвокаты Михаила Ходорковского будут подвергаться усиленному досмотру при посещении своего подзащитного. Поводом стало помещение бывшего главы ЮКОСа в карцер за интервью Борису Акунину. Ходорковский общался с писателем через защитников.
Досматривать защитников экс-главы ЮКОСа в читинском СИЗО более тщательно пообещали в Управлении Федеральной службы исполнения наказаний. «Досмотр будет усилен стопроцентно», – заявил «Интерфаксу» начальник областного ведомства Юнус Амаев. Эта новость удивила адвокатов Ходорковского. По мнению Вадима Клювганта, усиление досмотра может стать препятствием для общения с подзащитным.
По его словам, адвокаты и так "проходят целый ряд досмотровых процедур", когда идут на свидание с подзащитным. В случае же, если сотрудники СИЗО захотят "изучать бумаги адвокатских досье", то это будет означать, "что они нас не пускают на свидание к нашему подзащитному", подчеркнул В.Клювгант Возможное стремление досматривать содержание адвокатских досье, по мнению В Клювганта, является "должностным преступлением и превышением полномочий". "Смотреть адвокатские досье им никто не даст", - сказал он и пояснил, что если это окажется препятствием для свиданий с М.Ходорковским, то это означает, что сотрудники СИЗО "преступно превышают свои полномочия в этом случае".
<…>
Вадим Клювгант также отметил, что начальник краевой службы исполнения наказаний Юнус Амаев, который заявил об усилении досмотра, цитата: "большой мастер экстравагантных высказываний, и ему уже приходилось брать свои слова обратно".

«Эхо Москвы», Программа «Особое мнение», 10.10.2008
Гости: Николай Сванидзе
Ведущие: Лев Гулько

Л. ГУЛЬКО: Добрый вечер. Лев Гулько у микрофона. И в студии журналист Николай Сванидзе.
Н. СВАНИДЗЕ: Здравствуйте.
<…>
Л. ГУЛЬКО: Много вопросов, я держу просто пачку в руках, к Вам вопросов на нашем Интернет-сайте. Об одном и том же. Владимир Ловчев, преподаватель из Казани: «Посадить Ходорковского в карцер к золотой свадьбе его родителей... Чего больше в этой истории: жестокости или цинизма?» Георгий, Калуга, IT: «Уважаемый Николай Карлович! Вопрос по истории с Бахминой. Как Вы считаете, зачем наша власть зарабатывает себе отрицательные очки? Или же ей просто на это наплевать? Или это делается зачем-то еще? Спасибо». Дальше опять по Ходорковскому и Бахминой, Наталья, переводчик из Гамбурга: «Глава правительства России объявил войну С. Бахминой матери двух несовершеннолетних детей и ожидающей третьего ребенка в тюрьме и Василию Алексаняну неизлечимо больному (рак, СПИД) и почти ослепшему подследственному. Не думаю, что хоть один нормальный человек скажет это функция судебных властей. Получается, что жестокость в России поднимает рейтинг правителя».
Н. СВАНИДЗЕ: Здесь можно вместе, действительно, задавать эти вопросы. Они разные, но в данном случае, они схожие. Разные ситуации, один мужчина в расцвете сил, другая женщина в положении, насколько это известно.
Л. ГУЛЬКО: Многодетная мать.
Н. СВАНИДЗЕ: Да. Разные ситуации. Но суть-то в данном случае одна. И я её не понимаю, потому, что, кроме проявления немотивированной жестокости, я здесь ничего не вижу. Я читал интервью Ходорковского Акунину. Это очень взвешенное, с чем-то можно соглашаться, с чем-то нет, памятуя о том, что человек находится в местах заключения. Очень взвешенное, спокойное, вдумчивое интервью. Никого он не поливает, никого не обвиняет, думает о жизни, думает о себе, человек рассуждает вслух. Ну и что? Почему нельзя? Почему за это нужно на 12 суток сажать в карцер?
Адвокаты его говорят, что вообще это даже и к закону никакого отношения не имеет, потому, что никакими записками он ни с кем не обменивался, следовательно, даже буквы закона он не нарушал. А если бы нарушил? Конечно, можно говорить, что одному нельзя, если порядок такой, то никому нельзя. Но надо голову на плечах иметь! Ходорковский – публичная фигура, вызывающая интерес у очень многих людей. И что он сделал такого? Дал интервью. Ну и что? Это что, заслуживает карцера?
Л. ГУЛЬКО: Вопрос был о зарабатывании отрицательных баллов.
Н. СВАНИДЗЕ: Что касается Бахминой – то это вообще ни в какие ворота не лезет. Беременная женщина! Ну, что это такое?! Звери, что ли? Она что, убила кого, зарезала? Она что, представляет собой общественную опасность, эта дама? Я понимаю, если серийный насильник и убийца, будь он хоть беременный, хоть какой! Он представляет опасность для общества, его нужно держать за решёткой, чтобы он больше никого не зарезал и не изнасиловал. А беременная женщина, многодетная мать, кому опасна физически? Куда она денется? Что это такое?! Что это за зверство средневековое?! Я не понимаю ни ситуации, более всего, с Бахминой, ни ситуации с карцером Ходорковского. У меня человеческих и просто разумных объяснений этому нет.
Л. ГУЛЬКО: А у Вас есть объяснения, как раньше говорили, это что, перегибы на местах или это…
Н. СВАНИДЗЕ: Не знаю. Думаю, что на местах пытаются угадать всевышнюю волю. И так её угадывают. Может, правильно, а может и не правильно. Не знаю.
<…>

«Эхо Москвы», программа «Власть», 10.10.2008
Борис Макаренко
Ведущие: Евгений Киселев
Е. КИСЕЛЕВ: Здравствуйте, это программа "Власть" и я, ее ведущий Евгений Киселев.
<…>
Е. БУНТМАН:
<…>
Кризис же гораздо глубже. Дело не только в паническом сбросе акций и американских спекулянтах. Основы российской финансовой системы подкосили и другие события – скандал вокруг "Мечела", который вряд ли добавил уверенности инвесторам и, разумеется, события вокруг Грузии. Кризис обозначил очевидно слабые места. Во-первых, это гигантские внешние долги основных государственных компаний – "Газпрома", который бился за все возможные и невозможные активы с "ВР" и "Шелл", или "Роснефти", покупавшей в долг активы "ЮКОСа". Пока долги отдавать получается с помощью бюджетных вливаний, но если кризис будет продолжаться, компании рискуют оказаться в затруднительном положении. Второе слабое место – это отсутствие прежде всего в тех же "Газпроме" и "Роснефти" опытных менеджеров, прошедших через кризис 98-го года. Один такой менеджер, Михаил Ходорковский, находится в Читинском СИЗО. Другой, Анатолий Чубайс, брошен руководить нанотехнологиями. Многие находятся в оппозиции или за границей, а нынешние руководители гигантов-монополистов привыкли к благополучной жизни в кредит под крылом государственных структур.
<..>
Е. КИСЕЛЕВ: Теперь должен представить вам еще одного гостя программы "Власть". Сегодня здесь, со мной, в студии Борис Макаренко, политолог, заместитель директора Центра политических технологий, одного из ведущих российских мозговых танков.
<…>
Е. КИСЕЛЕВ: Вот мы с вами все больше о кризисе и о разных сценариях, которые могут быть по его преодолению, как он повлияет на российскую политическую и общественную жизнь, а в блогах больше всего обсуждалась переписка между Григорием Чхартишвили, он же писатель Борис Акунин, и Михаилом Ходорковским.
Б. МАКАРЕНКО: Читал.
Е. КИСЕЛЕВ: В журнале "Эсквайр" она опубликована. Говорят, журнал "Эсквайр найти невозможно. А Ходорковский за эту переписку схлопотал 12 суток карцера. Как вам эта ситуация?
Б. МАКАРЕНКО: Не слышал, что за эту конкретно переписку схлопотал, но, собственно, на первой странице этого интервью…
Е. КИСЕЛЕВ: Именно за эту. И, кстати, в этом интервью он сказал, что как хорошо, как Медведев пришел на пост президента, перестали сажать в карцер за предыдущие интервью. Я почему об этом вас спрашиваю, смотрите, это был такой тест на либеральные способности нового президента, лакмусовая бумажка, если угодно. Говорили, что если Медведев как-то облегчит судьбу Ходорковского или, не побоюсь этого слова, выпустит его каким-то образом из тюрьмы, а способов было предостаточно на самом деле, то мы тогда действительно убедимся, что модернизационный сценарий оттепели возможен.
Б. МАКАРЕНКО: В карцер Ходорковского сажал, если эта информация верна, какой-нибудь старший надзиратель данного конкретного заведения.
Е. КИСЕЛЕВ: Эксцесс исполнителя, вы думаете?
Б. МАКАРЕНКО: Это не эксцесс. Беда в том, что исполнители у нас, и не только в системе мест заключения, а очень много где, сохраняют огромную инерцию прошлого, причем прошлого не только последних восьми лет, а прошлых поколений, и не побоюсь этого слова, сталинской эпохи. Вы наверняка знаете не хуже меня, после 8 августа какая пошла волна джингоизма, национализма. Такое впечатление, что эти люди откуда-то повылезали, что им показалось, что Россия опять станет империей. Вот власть, надо отдать должное президенту и премьер-министру, с первых дней этого кризиса на Кавказе говорила "нет, нас не собьют с пути". Понятно, что декларации мало. Модернизация не делается декларациями. Но в тот момент эти декларации были очень нужны. Им не верили.
Е. КИСЕЛЕВ: Если коротко, Ходорковского отпустят, как вы думаете?
Б. МАКАРЕНКО: Ну, я думаю, что это не меня надо спрашивать.
Е. КИСЕЛЕВ: О'кей. Тем временем до окончания его тюремного срока, я напомню, остается сегодня 1109 дней. Наше время, к сожалению, очень быстро подошло к концу. Борис Игоревич, я благодарю вас. Напомню, гостем программы "Власть" был политолог, заместитель директора Центра политических технологий Борис Макаренко. Я прощаюсь со всеми нашими слушателями и зрителями до следующей встречи. Продолжение следует.
Печатную версию программы "Власть" читайте в "Новой газете" в понедельник, 13 октября.

«Эхо Москвы», программа «Суть событий», 10.10.2008
Ведущие: Сергей Пархоменко

С.ПАРХОМЕНКО: 21 час и 6 минут в Москве. Добрый вечер, это программа «Суть событий». Я – Сергей Пархоменко.
<…>
Мне совершенно очевидно, глядя на эти вопросы на этой неделе, что такой темой является правозащитная, как это ни удивительно. Я говорю о деле Ходорковского, которое приобрело довольно неожиданный поворот на этой неделе, и снова много о нем говорят благодаря стараниям известного российского писателя Бориса Акунина, который затеял такое интервью по переписке с Ходорковским, опубликовал его в популярном глянцевом, как это ни удивительно, но тем не менее очень авторитетном и серьезном журнале «Esquire», который часто берется за темы, не свойственные для такой гламурной глянцевой печати. И за это, собственно, его и ценят. Вот он в очередной раз продемонстрировал, еще раз подтвердил свою репутацию нетривиального журнала, достаточно смело и ответственно пишущего об окружающей нас действительности. Но интервью это очень содержательное. Я еще раз это скажу. И неделю тому назад я это тоже говорил и сейчас повторю. Очень содержательное. Очень глубокое. Во многом спорное, что нормально и естественно. Там есть масса отдельных фраз и больших фрагментов и целых тем, с которыми я бы, например, не согласился. Но тем не менее, мне чрезвычайно интересно прочесть, что думает об этом Ходорковский. И интересно прочесть, что думает об этом Акунин, потому что он не просто так набрасывает мячи и подает какие-то вопросы там, но и достаточно развернуто демонстрирует свою позицию тоже. Интервью это не осталось безнаказанным. Ходорковский отправился, как вы помните, в карцер, в изолятор. Это означает, что к нему были применены специальные меры ужесточения условий его содержания, своего рода пытки. Мы знаем, что содержания в российских местах заключения часто приравниваются международными экспертами и наблюдателями к пыточным условиям. Это не первый раз происходит с Ходорковским. Поразительным образом, он даже в этом интервью говорит о том, что раньше за каждый текст, который попадал на волю, он отправлялся в этот самый штрафной изолятор. Нынче, дескать, такого не происходит. Ну, вот произошло немедленно. По всей видимости, это дело будет иметь некоторый негативный дополнительный эффект в процессе рассмотрения вопроса об условно-досрочном освобождении. Известно, что суд отказал Ходорковскому в этом освобождении, адвокаты обратились с протестом по этому поводу, этот протест будет рассматриваться, и, видимо, этот аргумент, что, дескать, Ходорковский нарушил в очередной раз режим, передав на волю свое интервью, будет применен. Хотя адвокаты уверенно заявляют и ссылаются при этом на закон довольно убедительно, что закон не запрещает заключенному разговаривать свободно с адвокатом на те темы, на которые ему интересно и важно говорить со своим собственным адвокатом. Адвокат имеет право задавать какие угодно вопросы своему клиенту, находящемуся в заключении, тот имеет право как угодно на них отвечать. Адвокат имеет право их записывать. Именно таким образом было сделано это интервью – Борис Акунин передавал свои вопросы адвокатам, как он сам сообщил, а те таким вот устным образом опрашивали Михаила Ходорковского, а потом передавали его ответы Акунину. Если возникали какие-то вопросы, проблемы или недопонимание, все это проходило по второму кругу. В результате это интервью делалось несколько месяцев. Нет, на самом деле, там никакого нарушения. Вот да, я так подробно об этом говорю, потому что я вижу значительное количество вопросов, и вот сейчас на экране заданных по смс мне, и вижу их среди тех, которые пришли по Интернету.
<…>
Вот вопрос о Ходорковском, который задает Евгений Александрович Пашковский – с одной стороны, Евгений Александрович, а с другой стороны пишет: «студент, политология, Санкт-Петербург». Видите, как-то человек относится с большим к себе уважением. «В своих передачах Вы не раз называли М. Ходорковского политзаключенным. Скажите, пожалуйста, а если смотреть с юридической точки зрения, является ли Ходорковский честным и невиновным? Его состояние приобретено крайне сомнительным путем, несомненно он уходил от налогов, и несомненно он получил по заслугам», - пишет господин Пашковский. Вы знаете, господин Пашковский, мне не нравится слово «несомненно» в вашем вопросе. Я не понимаю, почему это для вас так несомненно. Для меня сомненно. Прежде всего, потому что я наблюдал вблизи суд над Ходорковским и могу сказать, что этот суд происходил с бесконечными нарушениями, и этот суд не принял не только во внимание, но и вообще к рассмотрению огромное количество аргументов защиты, и результат этого суд, несомненно, был предопределен еще до его начала. И суд никаким образом не принял во внимание тот факт, что те действия, которые вменялись в вину господину Ходорковскому, были совершенно законны с точки зрения закона того времени, когда это происходило. Компания господина Ходорковского поступала в соответствии с российским законодательством того момента, используя те дыры и нелепости законодательства, которые тогда были, Ходорковский оптимизировал свои налоги. Как и любая другая российская компания. Это не называется – крал налоги, это не называется – он утаивал, недоплачивал. Это называет оптимизацией. В любой компании мира, сколько-нибудь крупной и сколько-нибудь задумывающейся о своем будущем и о своих финансах, есть специалист – либо штатный, либо наемный, консультирующий эту компанию, который помогает ей использовать действующее законодательство так, чтобы не заплатить лишнего. И это часть бизнеса. Так устроен мировой бизнес. Так он был устроен и в ЮКОСе. И так он устроен сегодня у крупнейших компаний, которые захватили имущество ЮКОСа в результате всей этой истории. И в этом смысле нет никаких оснований считать, что этот суд доказал виновность господина Ходорковского в чем бы то ни было. Я совершенно не исключаю, что он в чем-нибудь виновен. Как и вы, например, господин Пашковский. Вы, может быть, тоже бабушку зарезали. Но только это не доказано. Ну вот ровно так же не доказано и в отношении господин Ходорковского. Именно поэтому, зная с одной стороны это, а с другой стороны, тяжесть наказания, к которому он был приговорен, зная также всю подоплеку его дела, весь антураж, я утверждаю, что дело это носит политический характер.
Еще один вопрос в оставшуюся у меня перед новостями минуту. Он касается кампании по сбору подписей в поддержку Светланы Бахминой, которая идет сейчас в Интернете, - на сайте bahmina.ru висит текст письма с обращением к президенту, под которым подписалось огромное количество людей уже сегодня. Я вот в перерыве посмотрю, сколько их там натикало просто на сегодняшнюю нынешнюю минуту. Это люди, которые пытаются убедить российского президента, пока безуспешно. У меня спрашивают, имеет ли это юридическую силу, - спрашивает у меня некто за подписью А.М.И. из Подмосковья. Нет, юридической силы это обращение, это прошение никакой не имеет, оно взывает к совести российского президента. Воззвание к совести, как известно, не имеет никакой юридической силы. Так вот, огромное количество людей посчитали нужным поставить свою подпись под этим прошением. Давайте все-таки я вернусь к этой теме после новостей через 4 минуты, а пока посмотрю, сколько там таких людей набралось. Не удаляйтесь, пожалуйста, от радиоприемников.
НОВОСТИ
С.ПАРХОМЕНКО: 21 час 35 минут в Москве, это программа «Суть событий». Вот смотрю на сайт bahmina.ru. Здесь прямо на лице его, на поверхности вывешено это письмо. 10973 человека на сегодня, и цифра эта меняется буквально каждую секунду. 10 975. Вот Парушкин Алексей Алексеевич, художник, а также Левит Дмитрий Германович, Баркусская Софья Калмановна… 10 977 человек. По мере того, как подписи собираются, цифра эта увеличивается. Не сомневаюсь, что за время этой программы дойдет до 11 тысяч. Большая цифра. Речь идет о том, что Светлане Бахминой дважды уже отказывали в УДО, причем отказано в довольно ожесточенной циничной форме. Ее выпустили даже в отпуск в связи с тем, что к ее поведению и к ее линии заключения не было никаких претензий, было совершенно очевидно всем, что сейчас ее отпустят. Она к тому же еще и беременна на довольно позднем сроке. После чего ее вернули обратно в тюрьму, сейчас она находится в больнице, и понятно, что речь идет не просто о нежелании выпустить на свободу человека, над которым уже достаточно поиздевались, но и о том, что пытаются нанести ей как можно более тяжелую психологическую травму, таким образом допуская ее свидание с детьми, а потом снова от детей ее отрывая. В общем, там это достаточно душераздирающая история. И вот 10 988 человек уже на эту секунду просят президента России Дмитрия Медведева обратить на это свое внимание. А вот, например, Елена Боннер, знаменитый правозащитник, вдова Андрея Дмитриевича Сахарова, обратилась к женам российского президента и российского премьера. Ну действительно – не все же им разделять славу и взбитые сливки с клубникой на приемах со своими мужьями – может быть, еще и ответственность заодно разделить? Ну вот, осталось 5 человек до 11 000. Сейчас мы с вами этого «юбилейного» человек отпразднуем. Посмотрим, кто это будет и как будут его звать.
Одиннадцатитысячный – Слепокуров Михаил Викторович, Санкт-Петербург, дизайнер. Спасибо, Михаил Викторович, за то, что вы подписали это письмо, присовокупив к нему комментарий, который состоит из двух слов – No comment. Да, действительно – а что там комментировать? Комментировать здесь в сущности нечего - всякому разумному человеку, имеющему и мозг и сердце среди запчастей своего организма понятно, что издеваться над людьми по политическим мотивам власть не должна. Это делает ее смехотворной в глазах своих собственных подданных и не сеет в стране ничего, кроме ожесточения и ненависти.
<…>
Сайт bahmina.ru я временно отключаю, чтобы видеть экран с телефонами. Отключаю здесь, у нас, на экране. Не пугайтесь – на самом-то деле он отлично работает, вы и сейчас можете пойти и проголосовать или, точнее, поддержать своим именем, своей подписью это письмо. Знаете, я вам скажу, почему мне кажется это важным. Не потому что это действительно может иметь какое-то юридическое значение, а то, что люди оставляют свои настоящие имена. Мне кажется, что это очень полезный навык – пойти и написать свое имя под делом, которое заслуживает уважение. Там есть механизм, который перепроверяет, как бы возвращается на вашу электронную почту. Так что там нужно указывать реальные данные. Ну, конечно, можно вместо своего имени поставить псевдоним, но все равно какая-то самоидентификация там, несомненно, есть. И мне кажется, что это очень важно. Каждый, кто подписывает это письмо, делает это прежде всего для себя, глядя в этот момент в экран компьютера, как в зеркало. Для того, чтобы про себя знать, что он тоже высказался на этот счет. Надеюсь, что таких людей окажется достаточно много. 363 3659 – телефон прямого эфира «Эха Москвы». Тут немедленно сбежалось некоторое количество чемпионов по спортивному названиванию на радиостанцию. Я их немедленно отключаю. Попробую сейчас связаться с теми, кто звонит первый раз. Ну вот, например, один из номеров. Да, я слушаю вас.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Бессонов Алексей Борисович, город Пермь. По Ходорковскому, если вы позволите, буквально пару слов.
С.ПАРХОМЕНКО: Давайте.
СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, вообще уже понятно – все, что связано с его именем, никакого отношения к праву не имеет. Я не являюсь его сторонником. Но вы поймите, он проиграл в борьбе элит. И, к сожалению, как Троцкий был зарублен ледорубом, так и он, к великому стыду за нашу правовую систему, никогда не выйдет из тюрьмы. И все, что связано с ним и с его окружением, никакого отношения к закону иметь не будет.
С.ПАРХОМЕНКО: Да, это несомненно так. Я имею в виду, что это не имеет никакого отношения к закону. А насчет того, что он никогда не выйдет из тюрьмы – знаете, никогда не говори «никогда». Вопрос ведь в том, как мы с вами к этому относимся. Вы и я. Сейчас уже вопрос не о тех, кто посадил Ходорковского, не о тех, кто держит Ходорковского, не о тех, кто отправляет его в карцер за то, что он ответил на вопросы писателя Бориса Акунина. Это вопрос о нас с вами. О том, вас это волнует, вы хотите и дальше поддерживать людей, которые управляют сегодня Россией, которые ввели в ней вот такие порядки. Это важно. Этот случай у вас перед глазами – вы можете делать свои выводы. И я делаю свои выводы. Вот это, по-моему, важно сегодня.
СЛУШАТЕЛЬ: Еще одну фразу, если позволите. К сожалению, это так во всем мире – политика, к сожалению, всегда делается на крови…
С.ПАРХОМЕНКО: Нет.
СЛУШАТЕЛЬ: Во всем мире, увы, это так.
С.ПАРХОМЕНКО: Нет, это не так. Вот здесь я с вами совершенно не согласен. Я как-то не понимаю, почему, собственно, она делается на крови в современном мире. Да, в истории многих стран были черные периоды, когда и убивали, и судили, и на кострах жгли, и вешали, и чего только ни происходило и в европейской истории, и в американской истории, и по-всякому. Но мы видим, что политика во многих странах чрезвычайно формализована до мельчайших деталей, расчислены и расписаны избирательный процесс, потом процесс наблюдений, контроля за людьми, которые управляют страной. И по их малейшим проступкам следует немедленный ответ общества. Сначала, извините, вопрос общества к этим людям – что случилось, почему потрачены эти средства, почему приняты бесконтрольные решения, почему не произошло реакции достаточно оперативной и эффективной на то или иное событие? Общество следит за теми, кого оно выбирает, специально для этого разрабатывая разные механизмы. И никакой крови при этом нет, на самом деле. Все это делается в достаточно строгом соответствии не только с духом, но и с буквой закона. Именно поэтому мы видим, что многие политические системы очень стабильны. Они, например, способны пережить политиков очень разного качества. Вот мы как-то посмеиваемся над американской системой, над тем, что он привела себя к довольно серьезному экономическому кризису сейчас, но все-таки это система, которая выжила в условиях, когда во главе ее стоял человек чрезвычайно странный, который вообще многие другие политические системы должен был бы просто разрушить, просто раскачать и рассыпать по кирпичику. Американская система устояла. Она выдержала Буша в качестве президента страны. Это свидетельствует, между прочим, о чем-то. 363 3659 – телефон прямого эфира «Эха Москвы». И вот вы в этом прямом эфире. Да, я слушаю вас.
<…>
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, Владимир из Голицына. У меня нет доступа к компьютеру, 59 лет мне. Добрый вечер. Я вас слушаю с большим удовольствием. В защиту Светланы Бахминой хотел сказать. Ну и все.
С.ПАРХОМЕНКО: Вы просто хотите, чтобы ваш голос тоже был бы услышан.
СЛУШАТЕЛЬ: Да, все ясно и понятно. Очень жаль женщину.
С.ПАРХОМЕНКО: Спасибо, Владимир.
СЛУШАТЕЛЬ: И таких людей, как я, очень много. Просто мы не имеем компьютера.
С.ПАРХОМЕНКО: Ну не знаю – компьютер, знаете, вещь не обязательная, не непременная для того, чтобы продемонстрировать свою гражданскую позицию. Еще есть руки и ноги. Еще есть депутат, за которого вы голосовали.
СЛУШАТЕЛЬ: Ой, лучше не говорите. Вы знаете, как я последний раз голосовал? Я пришел – тогда они боялись раньше, все время следили, куда пошел, куда опустил, а в последний раз вообще я пришел – в зале никого, одна дама ходит, и все. Надзирающий из КГБ просто лениво так, одним глазом поглядел, кто ты такой и зачем явился. Вот так я голосовал последний раз.
С.ПАРХОМЕНКО: Ну, с другой стороны, Владимир, ну хорошо – ну надзирал он, ну и что он мог бы вам сделать? Ну и проголосовали вы за кого хотели. И что вам с этого? И что бы этот надзирающий мог противопоставить вашей воле проголосовать за того, за кого вам хочется?
<…>

«Избранное», 10.10.2008
В интернете продолжается сбор подписей под обращение к президенту РФ Дмитрию Медведеву с просьбой помиловать бывшего юриста ЮКОСа Светлану Бахмину. Среди подписавших письмо – уже больше 12 тысяч человек. Список обновляется каждую минуту.
Многие из подписавших письмо в поддержку Светланы Бахминой оставляют свои комментарии. Вот некоторые из них
Арнольд Ольга Романовна, Москва, писатель 10.10.2008 16:33
У меня просто нет слов! Кровожадную, но беременную пиратку Анну Ред, приговоренную к смерти, английский колониальный суд помиловал, выдал замуж за судового врача и освободил Это было в XVIII веке! Я понимаю, для кого-то Светлана Бахмина, мать двоих детей, ожидающего третьего, страшнее пиратки.
Носов Сергей Михайлович, Москва, программист 10.10.2008 11:40
Я просто не могу не подписаться. Иначе буду плохо себя чувствовать.
Валиева Диана Маратовна, Москва, PR -менеджер 10.10.2008 10:51
Я совершенно аполитичный человек, но мне жалко ЧЕЛОВЕКА!
Дмитриев А.В., Санкт-Петербург, юрист 10.10.2008 10:40
Разговоры о том процессе-давно в прошлом. Суд установил виновность, приговор она признала и сидит. В силу того же права, по которому осуждена, она имеет полное право на УДО. Гос-во выпускает на УДО насильников, убийц, воров и бандитов и прочих, исключительно по формальным, прописанным в законе основаниям. Бахмина в полной мере соответствует тем требованиям, по которым можно выйти на УДО и должна получить освобождение.
Закиева Ольга Викторовна, Москва, инженер 10.10.2008 09:59
У меня двое детей, я не представляю, что с ними произошло бы, если бы я неожиданно исчезла из их жизни
Шафир Сергей Гавриилович, Санкт-Петербург,адвокат 10.10.2008 09:51
Подписываюсь, хотя и не верю в милосердие власти. Просто это необходимо себе самому.
Смирнов, Регина, Сан Франциско, США, IT Project Manager 10.10.2008 09:49
Прошу помиловать человека, женщину, мать. Она уже отбыла бОльшую часть наказания и нуждается в уходе и заботе в домашних условиях. Ее старшие дети - будущее страны, ее еще не родившийся ребенок - часть вашей программы по увеличению населения.
Проявите гуманность и дайте возможность человеку начать новую жизнь.
Спасибо.
Регина
Канцебовская Инга Вениаминовна, Москва, географ 10.10.2008 09:34
Всегда помню, как арестовали маму, когда мне было 6 лет.
Мюллер Мария Сергеевна, Екатеринбург, администратор кино 10.10.2008 09:24
Я тоже беременна, и я понимаю насколько тяжело Светлане.
Цыганова М.С, Москва. Музыкант 10.10.2008 08:57
"Прощайте, как и Вам проститься..."
Танюхин Алексей Михайлович, г.Санкт-Петербург, инженер-программист 10.10.2008 08:57
Я не берусь комментировать степень виновности/невиновности Светланы Бахминой - это задача юристов. Знаю лишь, что она не маньяк-убийца, от которого надо оградить общество. Моя цель - попытаться помочь еще не родившемуся ребеночку.
Мне кажется, что выйдя на свободу она уже не вернется обратно, дабы никогда не лишать своих детей счастья быть рядом с матерью..
Волкова Стефания Ильнуровна, Новосибирск, дизайнер-график 10.10.2008 07:05
Не знаю как обстоят дела с социальной рекламой в других городах России, но город Новосибирск в котором я живу, последний год сплошь завешен постерами с ясными глазами младенцев и большими буквами "детям нужны родители", "детям нужна семья" и т.п. Думаю, что это действительно так. Думаю, что это несравнимо важнее фарса с Ходарковским и его командой - один не овладел профессией швеи-мотористки, другой еще что-то в этом духе... Такой эксклюзив условий досрочного освобождения именно этой группы заключенных - это прежде всего неуважение власти к самой себе.
Велижанина Дарья, Новосибирск, менеджер 10.10.2008 07:05
Дмитрий Анатольевич, я сама мама и просто не могу представить как это жить зная что твой ребенок живет где-то в стороне от тебя. это просто страшно, но страшнее еще и то, что Светлана живет с пониманием что ни-че-го не может с этим поделать. Взываю даже не к разуму, а сердцу, не позвольте множиться горю, которого и без того очень много на земле.
Хлебаев Тимофей Алексеевич, Спб, ЧП. 10.10.2008 17:46
Ничего мы не добьёмся.
Но ничего не делать...тоже противно.
Митченко Евгений Валериевич, Апшеронск Пастор 10.10.2008 17:35
Иак.2:13 Ибо суд без милости не
оказавшему милости; милость
превозносится над судом.
Грибовская Оксана Юрьевна, г.Смоленск, продавец 10.10.2008 17:26
Надеюсь, что президент Медведев, говоря о правовом нигилизме, был искренен и сделает все, чтобы подтвердить свои слова.
Светлане желаю здоровья и крепости духа.
Григорьев Евгений Константинович, г. Москва, преподаватель 10.10.2008 16:23
Уважаемый Дмитрий Анатольевич! По-моему, Вам пора уже хоть что-то сделать, чтобы граждане поверили в возможность восстановления судебной системы в России.
Шашкова Вера Владимировна, Москва, врач 10.10.2008 18:18
Бесчеловечно...
VIKTOR KUKKONEN, Finland, Helsinki , 10.10.2008 15:33
Я в своё время служил ещё в СССР во внутренних войсках, и не понаслышке знаю, что такое зона. Держать женщину, у которой малолетние дети и она к тому же беременна и которая не представляет угрозы для общества , на зоне -это дикость.
Денисов Роман Игоревич, Москва, артист Большого театра 10.10.2008 14:05
Половину срока отсидела - почему бы не выпустить? Пусть рожает на свободе, никому это не повредит.
Копельзон Борис Львович, Москва, менеджер 10.10.2008 13:41
Дмитрий Анатольевич!
Знаю вашу позицию относительно гражданского общества, сделайте этот шаг!
Алешин Юрий Владимирович, Ногинск, рабочий 10.10.2008 13:15
Ну отпустите бабу, черт возьми, имейте сострадание!
Кружнов Александр Петрович, Israel, Karmiel 10.10.2008 13:14
Надеюсь, что голоса "отщепенцев" тоже учитываются. Никогда не участвовал в массовых акциях-голосованиях, но в данном случае невозможно оставаться нейтральным.
Понтак Михаил Семенович, Москва, инженер (пенсионер) 10.10.2008 13:09
Ради наших детей и матерей - это будет посильнее материнского капитала!
А кроме этих комментариев – многократно повторенное "Будьте милосердны!"

Газета.ru, 11.10.2008
В Чите продолжается голодовка в поддержку экс-главы ЮКОСа Михаила Ходорковского. Как сообщила заместитель руководителя Комитета защиты Ходорковского, Марина Савватеева, «голодовка проходит нормально» и ее участники «чувствуют себя хорошо».
Активисты разместились в офисе Комитета, куда принесли раскладушку и надувной матрас. Медицинский надзор осуществляет медсестра Марина Сухинина, которая также принимает участие в голодовке. Она следит, чтобы голодающие пили как можно больше воды.
«В остальном все нормально, приходили наши друзья по Комитету, проведывали нас. Приходили люди из движения «Родное Забайкалье». Мы ощущаем моральную поддержку людей, намерены продолжать голодовку до того, пока Михаила Борисовича не выпустят из карцера», – сообщила Савватеева.

«Взгляд», 11.10.2008
«Наше требование - освобождение М.Ходорковского из карцера остается в силе», - сообщила заместитель председателя Забайкальского комитета поддержки Ходорковского Марина Саватеева. При этом она пояснила, что все они находятся в офисе «Центра гражданских инициатив».
«Мы принесли раскладушку и надувной матрац. Я сплю на раскладушке, Марина Сухинина на диване, а Валерий Немеров - в коридоре на матраце», - рассказала она.
Как ранее сообщалось, члены Забайкальского комитета общественной поддержки Ходорковского - Марина Сухинина, Марина Саватеева и Валерий Немеров - объявили голодовку, требуя освобождение заключенного из карцера.
Заместитель председателя Забайкальского комитета поддержки Ходорковского Саватеева сообщила, что участники акции намерены проводить голодовку пока до 15 октября.
«Мы объявили голодовку пока до 15 октября - даты заседания суда по рассмотрению кассационной жалобы адвокатов Ходорковского по поводу условно-досрочного освобождения», - сказала Саватеева. По ее словам, в голодовке участвуют три человека, они пьют только воду.
<…>

«Газета.ru», 12.10.2008
«Состояние здоровья у нас нормальное, правда я испытываю некоторую слабость - никогда больше одного дня не голодала. Впрочем, Михаил Борисович вон сколько голодал, так что и мы выдержим», - сказала Савватеева. РИА «Новости»

«Власть», 13.10.2008
К семейному празднику Михаилу Ходорковскому подарили 12 дней уединения в карцере // ТАК СОВПАЛО
В среду Михаил Ходорковский вновь попал в карцер, на этот раз на 12 суток. Его наказали за интервью в октябрьском номере журнала Esquire, составленное писателем Григорием Чхартишвили (Борис Акунин) из личной переписки с экс-главой ЮКОСа. Как сообщил пресс-центр Ходорковского, администрация Читинского СИЗО сочла, что заключенный незаконно отправлял и получал письма. Хотя на самом деле, как утверждает пресс-центр, адвокаты на встречах с подзащитным зачитывали ему вопросы Чхартишвили, записывали ответы и передавали их писателю, что не запрещено ни законом, ни тюремными правилами. Примечательно, что за предыдущие интервью газетам Le Figaro, The Moscow Times и "Ведомости", которые Ходорковский дал таким же способом, его не наказывали. Так совпало, что 15 октября в Чите будет рассматриваться его кассационная жалоба на отказ в условно-досрочном освобождении, и наличие нового взыскания может повлиять на мнение суда. Такое недавно уже было. В августе, накануне рассмотрения самого ходатайства об УДО, Ходорковского тоже отправили в карцер: он не сказал начальнику СИЗО, сколько человек находится в его камере, а крышка бачка с водой оказалась грязной. Но на этом совпадения не заканчиваются. В четверг у родителей Ходорковского была золотая свадьба. А в июне 2006 года, незадолго до дня рождения Ходорковского, администрация Краснокаменской колонии отправила его в карцер на 10 суток за то, что он принял от своего сокамерника два лимона (передача продуктов между заключенными запрещена). Напрашивается вывод, что для Ходорковского риск оказаться в ШИЗО особенно велик перед важными для него судебными слушаниями, а также накануне значимых семейных праздников.

«Эхо Москвы», 12.10.2008
<...>
Т. ДЗЯДКО: Персона недели – Михаил Ходорковский. Остается 13 минут до конца эфира. Михаил Ходорковский стал сегодня «Персоной недели», поскольку, как вы прекрасно знаете, он сперва дал интервью журналу «Эсквайр», большое интервью – все теперь говорят, интервью это или не интервью, – основанное на переписке с писателем Борисом Акуниным. Много очень текста. А кроме того, после этого он оказался в карцере.

Е. БУНТМАН: В штрафном изоляторе, да.

Т. ДЗЯДКО: На 12 суток, как говорят адвокаты. Как раз за это интервью его туда посадили. Все это произошло за день до «золотой свадьбы» его родителей, что позволило некоторым представителям общественности – так я скажу – заявлять о цинизме властей. Что самое интересное, мы сейчас хотим с вами поговорить о правах заключенных по сути, о том, насколько справедливо наказывать заключенного, осужденного гражданина, за дачу интервью. Мы с Женей, посмотрев уголовно-исполнительный кодекс и поговорив с некоторыми юристами, поняли, что никакой нормы, где было бы сказано, что за интервью человек отправляется в карцер, там нет.

Е. БУНТМАН: Понятно, по какой схеме происходит интервью. Об этом говорили час до нас в программе «Полный Альбац», об этом много говорили, о формальной стороне. Григорий Чхартишвили, он же Борис Акунин, не сам приходил в камеру к Ходорковскому и брал это интервью, это невозможно, это запрещено, а передавал вопросы и получал ответы.

Т. ДЗЯДКО: Через адвоката.

Е. БУНТМАН: Да. С одной стороны, никакого ущерба безопасности и вообще ущерба администрации колонии от этого нет.

Т. ДЗЯДКО: Безусловно.

Е. БУНТМАН: С другой стороны, можно задать вопрос, может ли заключенный, осужденный вести общественную деятельность? Потому что, безусловно, это общественная деятельность. Интервью – это общественная деятельность. Это интервью в журнале «Эсквайр».

Т. ДЗЯДКО: Можно еще вспомнить, что г-н Ходорковский собирался баллотироваться в Госдуму, что ему не удалось, естественно.

Е. БУНТМАН: Но это до того, как ему вынесли приговор, до того, как он вступил в силу.

Т. ДЗЯДКО: Разговор об этом. Насколько справедливо наказывать заключенного, осужденного, за интервью. Нам пишет Ваня Жуков: «Акунина не читал, но переписку осуждаю». Понятно. +7-985-970-4545 – номер для ваших смс-сообщений. 363-3659 – телефон прямого эфира. Лика спрашивает: «Почему человека наказывают за выражение своего мнения? Нас всех теперь можно посадить за высказанное?» Не знаю, Лика.

Е. БУНТМАН: Можно, с другой стороны, понять логику администрации колонии: ты сидишь в тюрьме – и не высовывайся, ты наказан, у тебя наказание. Это я просто пытаюсь понять формальную логику. Тебя наказали, будь добр, отбывай это наказание без всяких преференций. Вот еще тут интервью будут давать, пресс-конференцию еще собирать, да?

Т. ДЗЯДКО: Тебя наказали и прописали все, что ты не можешь делать, что ты можешь делать, а что ты не можешь делать, находясь там. Интервью в этом списке нет. Понимаешь, если здесь речь идет о какой-то директиве этого СИЗО, в любом случае она должна соотноситься с уголовно-исполнительным кодексом.

Е. БУНТМАН: С другой стороны, если расценивать Ходорковского как политического заключенного, то всегда за всю историю политические заключенные посылали какие-то письма, философские размышления и так далее на волю, и за это были наказаны. Вот как знаменитая бестужевская азбука в Петропавловке перестукивались – и, конечно, наказывали. Передавались целые письма родственникам.

Т. ДЗЯДКО: Давайте поговорим с вами об этом. Насколько это справедливо, на ваш взгляд.

СЛУШАТЕЛЬ5: Добрый вечер. Меня зовут Святослав. Я сейчас услышал, это просто вопиющее безобразие по поводу помещения в карцер за выражение своего мнения в интервью. Вы знаете, было давно предложение как-то ввести в исправительный кодекс такую норму, что за необоснованное помещение в карцер или штрафной изолятор несла административную ответственность сама администрация. Было такое предложение.

Т. ДЗЯДКО: Этого нет в кодексе, но вы можете это обжаловать, подавать в суд жалобу.

СЛУШАТЕЛЬ5: Но вы же знаете прекрасно, какая жалоба? Это все попадает к тем, кто все и делает.

Т. ДЗЯДКО: Все-таки заключенный человек, который оказался в тюрьме, потому что он был опасен для общества. Может быть, нам стоит оградить от его размышлений и его высказываний в интервью, и тогда подобная мера будет вполне правильной.

СЛУШАТЕЛЬ5: Нет, неправильной.

Т. ДЗЯДКО: Почему же?

СЛУШАТЕЛЬ5: Потому что человек имеет право высказать свое мнение. Он наказан уже был за что-то. А это второе наказание получается. Получается, что человек наказан уже не один раз, а два и три. Его лишают возможности одного, другого, свободного выражения своих мыслей. Как это понять?

Т. ДЗЯДКО: Спасибо за ваш звонок. Вот точка зрения, что уже наказан, и еще раз наказывать не надо.

Е. БУНТМАН: Тут наши слушатели несколько в другую сторону повернули, мне не слишком понятную сторону – вины Акунина, что якобы Акунин подставил Ходорковского. Милые мои, Ходорковский давал интервью далеко не в первый раз. Он давал в Financial Times интервью, он давал многие интервью и многие статьи…

Т. ДЗЯДКО: Г-ну Проханову, газета «Завтра», это едва ли не первое интервью его. В газете «Ведомости» было его интервью, еще где-то и еще где-то. Так что это наивно, говорить, что Акунин подставил человека.

Е. БУНТМАН: Это просто глупость, потому что это действительно далеко не первое. Просто это достаточно жесткое интервью, с Акуниным, вполне себе жесткое. Может быть, жестче, чем некоторые предыдущие заявления, не заявления Ходорковского, его обращения, статьи, которые появлялись.

Т. ДЗЯДКО: Давайте еще один звонок. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ6: Здравствуйте. Денис, Москва. Я считаю, что это полное безобразие. Человек осужден, суд вынес ему приговор, его лишили свободы. Но в приговоре не сказано, что человека лишают права говорить. Ведь на самом деле это элементарная попытка заткнуть человеку рот. Потому что не важно, виноват он или не виноват. Да, если суд постановил лишить его свободы, его лишили этой свободы. Но это не значит, что человек не имеет права высказываться по любым вопросам, которые он считает актуальными, по которым его мнение может интересовать других людей. А Ходорковский, безусловно, тот человек, мнение которого определенную часть общества интересует.

Т. ДЗЯДКО: Я вам, Денис, задам тот же вопрос, что и предыдущему слушателю. Нужно ли нам делать так, чтобы человек, оказавшийся за преступления, которые угрожали нашему обществу, как-то на это общество влиял?

СЛУШАТЕЛЬ6: Дело не в том, влияет ли он на это общество или не влияет. Дело в том, что человек имеет право говорить. Тогда давайте вернемся к системе 18 века, давайте усекать языки.

Т. ДЗЯДКО: Без права переписки еще можно.

СЛУШАТЕЛЬ6: Без права переписки – это несколько другое. Давайте заключенным отрезать языки, чтобы они были наказаны полностью и до конца своих дней. Это бред. Это еще раз доказывает, что если у кого-то раньше были сомнения в том, что Ходорковский является политическим заключенным, то вот этими своими действиями власти все больше и больше убеждают людей в том, что он действительно является политическим заключенным.

Т. ДЗЯДКО: Спасибо, Денис, за вашу точку зрения. Еще один звонок в пользу того, что подобное не является справедливым. +7-985-970-4545 – это телефон для ваших смс-сообщений, 363-3659 – это телефон прямого эфира.

Е. БУНТМАН: Я думаю, мы еще пару звонков успеем принять.

Т. ДЗЯДКО: Кстати, готовясь к этому эфиру, я обнаружил, что подобные нормы не только у нас применяются. Например, г-н Ирвинг, известный писатель, когда он сидел в австрийской тюрьме, ему было запрещено давать интервью судом. Так что не только у нас это действует.

Е. БУНТМАН: Ты имеешь в виду историк, который отрицал холокост?

Т. ДЗЯДКО: Да.

Е. БУНТМАН: Тут разные вещи. Потому что отрицание холокоста – я могу объяснить, – по австрийским законам является уголовно наказуемым преступлением.

Т. ДЗЯДКО: Все понятно. Но интервью само. Там не говорилось, что он не может давать интервью, в которых он будет говорить, что холокоста не было. Просто он не может давать интервью – всё.

Е. БУНТМАН: Ходорковский у нас сидит совсем за другое. И у нас есть статья в кодексе про то, что является наказуемым передача писем и вообще сообщений, которые могут помочь совершить преступление. Т.е., безусловно, в случае с человеком, который отрицает холокост, который совершил преступление речью, устное преступление, риск гораздо выше. Потому что Ходорковский в интервью Акунину вовсе не рассказывал, как оптимизировать налоги и так далее, он рассказывал совершенно о других вещах.

Т. ДЗЯДКО: Конечно, совершить преступление… Сотрудничать с властью, может быть, это преступление для либеральных партий? Не знаю. 363-3659, последний звонок.

СЛУШАТЕЛЬ7: Здравствуйте. (Нецензурная речь)

Т. ДЗЯДКО: Не удалось.

Е. БУНТМАН: Мимо.

Т. ДЗЯДКО: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ8: Здравствуйте. Меня зовут Олег. Главное – что говорит Ходорковский в своих интервью. Если он в своих интервью будет говорить, как великий руководитель нашего государства, в каждом интервью это будет повторять, ему будут давать эту возможность, и всё будет в порядке, и, глядишь, его через год выпустят.

Т. ДЗЯДКО: Вы думаете, что здесь избирательность такая.

СЛУШАТЕЛЬ8: Только в этом дело. А если он будет давать жесткие интервью, он будет сидеть и вязать свои перчатки до конца жизни.

Т. ДЗЯДКО: Спасибо за ваш звонок. Еще вот такая точка зрения.

Е. БУНТМАН: Очень просто, да.

Т. ДЗЯДКО: Время наше подошло к концу, эфир наш завершается. Это программа «Одним словом».

Е. БУНТМАН: Всего доброго.

Майк Экель, «The Washington Times», 10.10.2008
Помещенный в тюрьму российский олигарх-нефтяник Михаил Ходорковский был заключен в карцер на 12 дней после того, как дал письменное интервью журналу Esquire, заявили во вторник его адвокаты.
Ходорковский, некогда самый богатый человек в России и основатель теперь разрушенной империи ЮКОС, был обвинен в 2005 году в уклонении от уплаты налогов и мошенничестве, хотя оппоненты Кремля утверждают, что тот процесс был сфабрикован.
Процесс над ним был повсеместно воспринят как попытка Кремля заставить своего противника замолчать и желание сосредоточить в своих руках контроль над стратегическим для России энергетическим сектором. ЮКОС был одной из крупнейших в России нефтяных компаний до его дробления; после же большую часть активов приобрела государственная компания.
В августе суд отказал Ходорковскому в досрочном освобождении и постановил, что он должен отбыть оставшуюся часть его восьмилетнего срока. Большую часть срока он отбывает в Читинской области, расположенной в 4000 миль от Москвы, рядом с китайской границей.
Адвокаты Ходорковского опубликовали на его официальном сайте заявление о том, что администрация тюрьмы приказала поместить Ходорковского в карцер сразу после публикации интервью с ним в российской версии журнала Esquire.
По словам адвокатов, Ходорковского обвиняют в осуществлении переписки с нарушением существующих правил.
"Никаких "незаконных" писем Михаил Ходорковский не писал, не получал, т.е. нарушение им этого запрета не подтверждается никакими доказательствами", – гласит это заявление адвокатов.
Автор интервью, известный российский писатель Борис Акунин пишет, что он провел это интервью путем переписки с Ходорковским.
Официальные лица соответствующего ведомства в Москве заявили, что изучают полученный доклад, но вряд ли смогут дать комментарий в четверг из-за разницы часовых поясов с Читой в 8 часов.
В этом интервью Ходорковский говорит о судебном процессе, политике и состоянии гражданского общества в России в период правления бывшего президента Владимира Путина и его преемника Дмитрия Медведева. Также он говорит, что его помещали в одиночную камеру и в прошлом, после публикаций статей и интервью.
Также Ходорковский заявил, что отчасти сожалеет, что вернулся в Россию из-за рубежа в 2003 году, несмотря на предупреждения друзей о том, что его арест неминуем.
"Может, критерии у меня дурацкие", – заявил он в этом интервью.
Сторонники Ходорковского утверждают, что администрация тюрьмы и прокуратура используют незначительные нарушения тюремных правил для нападок на олигарха.
Судья, отказавший ему в помиловании в августе, среди причин указал и отказ Ходорковского посещать уроки шитья в тюрьме. Прокуроры сообщили суду, что в прошлом году Ходорковский однажды не держал руки за спиной во время прогулки.
В 2006 году он был помещен в одиночную камеру после того, как был обвинен в незаконном хранении документов министерства юстиции по правам сокамерников.
Тем временем российские новостные агентства сообщили, что читинский суд назначил рассмотрение апелляции по делу о досрочном освобождении Ходорковского на февраль следующего года.

(Перевод: ИноПресса)

Франческо Семприни, «La Stampa», 10.10.2008
Михаил Ходорковский оказался в изоляторе по причине интервью. Бывший российский магнат, впавший в немилость после крушения нефтяного колосса ЮКОС, который он контролировал, и 8-летнего срока заключения за уклонение от налогов и мошенничество, должен отбыть 12 дней в карцере в читинской тюрьме, недалеко от границы с Китаем. У Ходорковского возникли неприятности после статьи писателя Бориса Акунина, опубликованной в русской версии Esquire. В статье Ходорковский говорил о шагах вперед, совершенных российской демократией, но при этом не жалел критики в адрес московского истеблишмента. Тюремные власти обвинили олигарха в том, что он получал и направлял письма автору статьи в нарушение тюремных правил.
По словам адвоката бывшего магната, речь идет всего лишь о предлоге, поскольку "не существует доказательств в поддержку обвинения". Сообщение о помещении Ходорковского в карцер дошло до Соединенных Штатов в самый разгар избирательной кампании. Оно воскрешает в памяти протесты гражданского общества, представителей интеллигенции и американских политиков на следующий день после завершения процесса над Ходорковским. Именно Джон Маккейн, Барак Обама и Джо Байден были теми тремя из четырех главных участников гонки за Белый дом, кто в свое время подписал резолюцию Сената, в которой они выражали серьезную обеспокоенность в связи с делом, к которому оказались причастны Михаил Ходорковский и его деловой партнер Платон Лебедев. В документе номер 322 от 18 ноября 2005 года три сенатора выступили с обвинением: за приговором могут скрываться политические мотивы, принимая во внимание, что оба осужденных в прошлом финансировали некоторые оппозиционные партии, и занимавший в то время пост президента Путин отомстил им за это.
"Процесс, приговор и тюремное заключение осужденных вызывают сомнение в беспристрастности и независимости российского правосудия", – говорится в документе. Еще большие подозрения вызывает тот факт, что оба приговоренных были отправлены в места отбывания наказания, расположенные в "тысячах километров от мест их проживания", в Сибирь или в Арктический регион. "Статья 73 российского Уголовно-исполнительного кодекса, – поясняют три сенатора, – предусматривает, что осужденные к лишению свободы, за исключением чрезвычайных обстоятельств, отбывают наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены".
По этой и по другим причинам, которые разделяют правозащитные организации, журналисты и независимые политики, Джон Маккейн, Барак Обама и Джозеф Байден требуют, чтобы Москва развеяла сомнения "относительно того, что судебный процесс был политически мотивирован и что отправка заключенных не является нарушением закона". Только так можно понять, "является ли российское правосудие инструментом в руках Кремля, иными словами, что судебная власть лишена необходимой независимости"

(Перевод: ИноПресса)