Питер Финн, «The Washington Post», 09.06.2008

Елена Валявина, первый заместитель председателя Высшего арбитражного суда России, в мае вызвала фурор в зале одного из московских судов, когда без обиняков высказала то, что долгое время замалчивалось (по крайней мере, замалчивалось влиятельными инсайдерами): Кремль оказывал давление на российские суды и угрожал им, дабы обеспечить выгодные для себя решения судей.

Показания столь высокопоставленного представителя судебной системы стали поводом к осторожному оптимизму – предположениям, что призывы нового российского президента Дмитрия Медведева к независимости судебной системы, возможно, являются искренними. Начальник Валявиной, председатель Высшего арбитражного суда Антон Иванов – один из самых давнишних и ближайших соратников Медведева, и значимость этих связей никто не пропустил мимо ушей.

За годы восьмилетнего президентства Владимира Путина суды были политизированы в ходе широкой централизации власти в Кремле, которая также повлекла за собой ужесточение контроля над СМИ, фактическую ренационализацию стратегических отраслей и вытеснение оппозиционных партий на политическую обочину. Сегодня, спустя месяц после формальной передачи власти, россияне отслеживают события, стараясь выяснить, двинется ли страна в ином направлении.

В ходе избирательной кампании и после вступления в должность президента Медведев подчеркивал верховенство закона, являющееся гарантией демократических прав и противоядием от эндемической коррупции. В этих мотивах содержится подспудная критика правления Путина.

Наша "основная цель – добиться независимости суда на деле", сказал Медведев в мае в Кремле на встрече с высокопоставленными судьями и сотрудниками министерства юстиции. Он добавил, что несправедливые судебные решения "возникают в результате различного рода давления, звонков и, что греха таить, за деньги".

<...>

"Это было не верховенство закона, а верховенство страха, – сказал Евгений Киселев, ведущий политического ток-шоу на российской радиостанции "Эхо Москвы". – Каждый боялся, что нынешняя система его раздавит. Рядовые люди испытывают чувство беззащитности и досады. Но если возникнет представление о том, что благодаря решениям Медведева в России вдруг появится место, куда можно будет обратиться для защиты своих прав, то популярность Медведева возрастет".

Судьи, имена которых долгое время ассоциируются с кремлевским правосудием, внезапно начали озираться по сторонам, отметил Киселев. Он сказал, что, по сообщениям достоверных, как он полагает, источников, Ольга Егорова, превратившая структуру Мосгорсуда в откровенное продолжение кремлевской власти, будет отстранена.

Однако судебная реформа – одно из самых давнишних пустых обещаний в России. Путин тоже говорил о верховенстве закона, но на практике оно означало высшую власть Кремля во всех сферах.

"Я молюсь за Медведева, но многого не жду, – говорит Сергей Пашин, в прошлом судья, а ныне преподаватель московского Института экономики, политики и права. – Мы часто слышали правильные слова и не видели дел. Сопротивление очень велико".

Пока имеется масса примеров того, что правосудие в старом стиле никуда не делось.

Выступая на прошлой неделе в Москве, Тони Хейворд, глава британского нефтяного гиганта BP, призвал к "последовательному применению принципа верховенства закона" после того, как глава ТНК-BP, совместного предприятия BP в России, был вызван на допрос в налоговую инспекцию. Ранее правоохранительные органы провели обыск в офисах компании, а некоторым из ее сотрудников-иностранцев было отказано в выдаче виз.

Несколько расследований, по-видимому, связаны с борьбой между BP и ее российскими партнерами за руководство предприятием. Расследования – наглядный пример того, что инсайдеры с хорошими связями по-прежнему способны поставить себе на службу милицию и другие правоохранительные органы для оказания давления в спорах частного характера.

При Путине судебно-правовая система часто становилась орудием нейтрализации конкурентов в бизнесе или политических противников. Самый нашумевший случай – история с магнатом Михаилом Ходорковским, который отбывает восьмилетнее тюремное заключение за уклонение от уплаты налогов и мошенничество. Его нефтяная компания ЮКОС была раздроблена. Суды Великобритании, Швейцарии, Нидерландов, Кипра, Лихтенштейна и Литвы охарактеризовали судебное разбирательство дела ЮКОСа как омраченное политическими мотивами, когда отвергали просьбы российской прокуратуры экстрадировать сотрудников ЮКОСа или предоставить материалы для судебных процессов в России.

Адвокаты Ходорковского говорят, что судьба их клиента, возможно, будет лакмусовой бумажкой для программы реформ Медведева. В четверг, в ходе его визита в Берлин лидеры Германии задали Медведеву вопрос на эту тему. Как показалось, в своем ответе Медведев покончил с предположениями, что он, возможно, помилует Ходорковского.

Вопрос о помиловании "не может быть решением, которое обсуждается на межгосударственном уровне или решением, которое принимается политиками", сказал Медведев на своей совместной пресс-конференции с канцлером Германии Ангелой Меркель. "Все процедуры, в том числе и уголовно-исполнительные процедуры, которые существуют в нашей стране, должны покоиться на российском законодательстве. [Такова] и процедура помилования, к которой может прибегнуть любой гражданин, осужденный за то или иное преступление (в том числе и Ходорковский)".

Юрий Шмидт, один из адвокатов Ходорковского, сказал, что вопрос о помиловании – это отвлекающий маневр, так как Ходорковский ни за что не подаст прошения о помиловании. Подобное прошение, по словам Шмидта, предполагает, что проситель признает себя виновным, а заключенному в тюрьму бизнесмену претит сама мысль об этом.

"Мы внимательно отслеживаем заявления Медведева не о помиловании, но о том, что для принятия решений по делу Ходорковского следует использовать судебно-правовые процедуры", – сказал Шмидт. Он сообщил, что адвокаты Ходорковского работают над прошением о досрочном освобождении, на которое Ходорковский ныне имеет право после того, как отсидел в тюрьме почти пять лет, включая срок предварительного заключения.

"Обращение в суд будет чем-то типа экзамена, и я испытываю осторожный оптимизм на сей счет, – сказал он. – Для судебно-правового сообщества обнадеживающим знаком, указывающим на возможность перемен, стало в особенности заявление Валявиной".

Валявина дала показания в качестве свидетеля защиты по делу о клевете. Сотрудник кремлевской администрации Валерий Боев подал в суд на тележурналиста Владимира Соловьева в связи с тем, что последний заявил: "Нет независимых судов в России. Есть суды, зависимые от Боева".

В одном из московских судов Валявина заявила, что Боев приехал к ней в 2005 году после того, как она приняла решение не в пользу Росимущества.

"Он говорил об интересах государства, утверждал, что, я, кажется, нечетко понимаю, в чем состоят эти интересы, – сказала Валявина, работающая в качестве судьи первый срок (судьи этой инстанции назначаются на шесть лет). – Мне прямо сказали, что, если я попрошу утвердить меня в должности на второй срок, у меня будут проблемы".

После показаний Валявиной Боев отозвал свой иск прежде, чем три других судьи смогли дать показания.

"Это дело – яркий пример для судейского сообщества и общества, демонстрирующий, что правду говорить должно и можно, – сказал адвокат Соловьева Шота Горгадзе. – А тот факт, что оно совпало с заявлениями Дмитрия Медведева, подтверждает, на мой взгляд, что пришло время, когда дела будут совпадать со словами".

(Перевод: Inopressa)