Ведомости, 23.04.2008

Как стало известно "Ведомостям", "ТНК-ВР холдингу" и его "дочкам" предъявлены налоговые претензии за 2004-2005 гг. на 6 млрд руб.

Об этом "Ведомостям" рассказал источник, близкий к компании. Сумма начислена в декабре 2007 г. и включает пени и штрафы, говорит он. Информацию о претензиях на 6 млрд руб. подтвердил и представитель ТНК-ВР.

По словам другого менеджера компании, претензии предъявлены таким предприятиям, как Рязанский НПЗ, "ТНК-Нягань", "ТНК-Нижневартовск" и др. Доначисления самому "ТНК-ВР холдингу" составляют 150 млн руб. Налоговики предъявили претензии чуть ли не по всем имеющимся в России налогам (на прибыль, НДС, земельный налог и проч.). Самая крупная сумма недоимки составляет 231 млн руб. Именно столько добывающие предприятия ТНК-ВР, как считают налоговики, недоплатили НДПИ. Проблема в том, отмечает менеджер холдинга, что компания платила налог с нефти, очищенной от воды и примесей (нетто), а налоговики считают налог с нефти брутто. Но такой подход уже признан Арбитражным судом Москвы незаконным по делу "Лукойл-Перми".

О том, что ТНК-ВР ждет результатов налоговой проверки за 2004-2005 гг., она предупредила инвесторов в сентябре прошлого года в меморандуме к размещению еврооблигаций. На тот момент в судах ТНК-ВР оспаривала налоговые претензии за 2001 г. на $419 млн. Какое решение принято по этим искам, вчера выяснить не удалось. По другим налоговым претензиям - за 2001, 2002 и 2003 гг. - ТНК-ВР рассчиталась в 2005-2006 гг.

"По новым налоговым претензиям ТНК-ВР взаимодействует с налоговыми органами в рамках стандартных процедур: по основной сумме - в досудебном порядке", - говорит представитель ТНК-ВР. В досудебном порядке оспариваются только доначисления по "дочкам", по претензиям, предъявленным "ТНК-ВР холдингу", компания недавно подала иск в московский арбитраж, уточняют источник, близкий к ТНК-ВР, и менеджер холдинга. Компания уже зарезервировала средства под новые налоговые доначисления, о чем будет сообщено в отчете TNK-BP International по US GAAP (его публикация ожидается на днях), говорят собеседники "Ведомостей".

Даже если ТНК-ВР выплатит всю сумму полностью, для нее это будет некритично, считает аналитик Альфа-банка Константин Батунин. Ведь в год компания зарабатывает несколько миллиардов долларов чистой прибыли.

ТНК-ВР переживает сейчас непростые времена. В конце февраля обыски прошли в "дочке" ТНК-ВР - "Славнефти". 19 марта в рамках расследования факта о шпионаже сотрудника ТНК-ВР офис компании обыскала ФСБ. Следом за этим стало известно, что у 150 работников ВР, прикомандированных к ТНК-ВР, возникли проблемы с продлением рабочих виз. Источники "Ведомостей" выдвигали две версии происходящего: конфликт между акционерами ТНК-ВР и намерение "Газпрома" купить долю российских собственников компании. Представители "Газпрома" и акционеры ТНК-ВР последнюю информацию неоднократно отрицали. Комментировать, связаны ли последние события с налоговыми претензиями, в ТНК-ВР вчера не захотели.

Получить комментарии ФНС не удалось

Газета.ru, 23.04.2008

Если самые громкие уголовные дела путинской эпохи все-таки будут пересмотрены, в чем пока нет никакой уверенности, это должно привести не просто к выходу на свободу Ходорковского или Сторчака, но к отречению от вековой российской традиции фабриковать уголовные дела в политических или корыстных целях.

Вслед за увольнением руководителя Главного следственного управления Следственного комитета Дмитрия Довгия стало известно, что СК отстранил от руководства следственной группой по делу замминистра финансов Сергея Сторчака следователя Валерия Хомицкого. Этот факт, как и продление следствия по второму делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева до 2 августа, а также ставший достоянием гласности отказ от обвинительных показаний двух главных свидетелей по делу Леонида Невзлина, может читаться в том числе и как надежда на пересмотр самых одиозных и политически резонансных уголовных процессов путинской эпохи.

Если расследование второго дела Ходорковского – Лебедева продлевают еще на три с лишним месяца, значит, им в любом случае не успеют впаять новый срок до полноценной смены власти в стране. А после смены власти следствию могут дать новые команды.

Сергея Сторчака за полгода с момента ареста допрашивали только один раз, из-за чего замминистра финансов вынужден был сам записать свои показания и отправить их в Следственный комитет. Такое отсутствие активности следствия означает лишь, что Сторчака держат в тюрьме фактически как политического заложника в борьбе околокремлевских кланов, а следствию не дано четких сигналов торопить дело и быстро вести его к обвинительному приговору. Разумеется, для пересмотра самых громких уголовных дел последних лет новому президенту-юристу Дмитрию Медведеву понадобится не только возврат правосудия в рамки закона из бессрочной командировки в страну политического заказа, но и личное мужество.

Ведь, если дело признается сфабрикованным, сразу возникает тема тех, кто это дело сфабриковал. А в случае с ЮКОСом еще и тех, кто в результате уголовного преследования компании завладел ее активами по более чем сомнительным с точки зрения закона схемам. А уж неправомерный (если это подтвердит суд или будет признано на досудебной стадии) арест заместителя министра финансов, курирующего проблему внешнего долга, и вовсе выглядит диверсией против государства с нанесением ему многомиллиардного ущерба.

Пересмотр громких дел последних лет грозит не просто служебному положению, но даже нахождению на свободе людей, игравших заметные роли в путинской системе власти.

В той самой системе, частью которой является и сам Дмитрий Медведев.

Подобные уголовные дела в России всегда выходили за рамки судебной практики, формируя политическую атмосферу в стране. В этом смысле «дело ЮКОСа» стало смыслообразующим для новых отношений бизнеса с властью (бизнес должен бояться власти и выполнять любые ее приказы), а также для отношений обывателей к бизнесу (арест «сырьевого олигарха» предсказуемо пришелся по душе большинству населения). Но ведь теперь главные сырьевые олигархи — это личные друзья и приближенные действующего президента и будущего премьер-министра. Значит, в случае роста недовольства обывателей инфляцией или другими экономическими трудностями может возникнуть искушение отдать на заклание еще какого-нибудь олигарха, а заодно поделить его активы. И этим олигархом вполне может оказаться человек из ближайшего окружения Владимира Путина. А как в России сдают «своих» – рассказывать не надо. Поэтому принципиально важно, чтобы новый российский президент, если он решится на пересмотр вышеозначенных и многих других дел с явным политическим подтекстом, не затеял новых по аналогичным принципам и мотивам.

Советская практика фабрикации уголовных дел, начатая при Ленине и поставленная на поток в сталинские времена, в наше время лишь дополнилась новыми технологиями. Если раньше людей просто объявляли иностранными шпионами и врагами народа, то теперь система правосудия используется еще и для отъема собственности или в качестве доказательства степени влияния противоборствующих провластных группировок. И нужно пересматривать не просто конкретные уголовные дела, а сам принцип их возникновения.

В одночасье сделать суды не зависимыми от исполнительной власти, избавить их от коррумпированности практически невозможно. Но пересмотр самых скандальных уголовных дел 2000-х годов может оказаться в том числе и мощным сигналом для судебной системы, что ей больше не надо быть сферой обслуживания коммерческих интересов политических элит. Стать знаком для бизнеса, что государство отныне не будет главным рейдером, и в целом изменить атмосферу в обществе, успокоив политические и бизнес-элиты, представители которых понимают, что каждый из них завтра может оказаться на месте Ходорковского.

Россия веками жила по принципу «был бы человек, а дело на него найдется». Изменить этот принцип, не использовать правоохранительную систему как систему незаконно-карательную — быть может, одна из главных миссий профессора юриспруденции, который по стечению обстоятельств оказался президентом «страны правового нигилизма».