Следственный комитет при прокуратуре РФ заявил, что сотрудников пытаются вербовать западные спецслужбы. Свою аппаратную атаку на ведомство Александра Бастрыкина провел и генпрокурор Юрий Чайка. Обо всем этом «Gazeta.ru».

Алия Самигуллина, Полина Матвеева, «Gazeta.ru», 27.03.2008
Генпрокурор Юрий Чайка в пятницу выступит в Совете федерации с докладом о состоянии законности в стране и проделанной работе за прошлый год. Главный посыл автора: необходимо вернуть прокурорам право возбуждать уголовные дела, которое перешло к созданному в прошлом году Следственному комитету. Фактически это призыв пересмотреть главный принцип реформы Генпрокуратуры, произведенной летом 2007 года.

Генпрокуратура считает, что переход права на возбуждение уголовных дел к Следственному комитету может серьезно сказаться на уровне процессуального контроля. Такой тезис намерен в пятницу огласить генпрокурор Юрий Чайка на заседании Совета федерации, где он выступит с докладом о состоянии законности и правопорядка в России в 2007 году и о проделанной работе по их укреплению.

«Генпрокуратура предлагает вернуть прокурорам право возбуждать уголовные дела и направлять их руководителю следственных органов и органов дознания для производства расследования», – говорится в докладе, текст которого был распространен среди сенаторов и попал в распоряжение «Интерфакса».

Для этого в закон «О прокуратуре РФ» должны быть внесены соответствующие изменения, уточняет автор документа.

Чайка объясняет обратную реформу тем, что право Следственного комитета при прокуратуре возбуждать уголовные дела может существенно снизить уровень процессуального контроля, что негативно отразится на «защищенности прав человека на данной стадии уголовного судопроизводства». В докладе утверждается, что практика за полгода показывает: опасения Генпрокуратуры небеспочвенны. «Действующая многоступенчатая процедура, в рамках которой прокурор осуществляет реагирование, не позволяет своевременно устранять нарушения», – отмечается в документе.

Автор доклада также выступает за то, чтобы прокуроры получили право рассматривать жалобы на действия и решения органов предварительного расследования, то есть на тот же Следственный комитет. А в случае, если этими органами допущены нарушения прав и свобод, то своим «мотивированным постановлением прокурор должен иметь право прекращать осуществляемые органами предварительного расследования действия».

Чайка обращает внимание, что УПК РФ детально не регламентирует порядок и сроки принятия руководителями следственных органов решений по прокурорскому требованию. Это позволяет следователям, жалуется прокурор, не рассматривать процессуальные решения прокурора, которые выносятся в соответствии с его полномочиями. «Подобная практика, которая распространена в большинстве регионов, грубейшим образом нарушает права граждан. Руководители следственных органов оставили без внимания более 3600 требований прокурора о возобновлении незаконно приостановленного расследования», – отмечается в тексте.

Еще одно предложение: законодательно закрепить за прокурорами возможность истребовать из следственных подразделений уголовные дела, осуществлять их проверку с целью выявления нарушений закона. «Это даст реальную возможность прокурору должным образом выполнять возложенную на него функцию осуществления уголовного преследования», – поясняется в тексте.

Выводы Чайки о сути Следственного комитета вообще плачевны. По мнению генпрокурора, создание СК привело к ограничению права прокурора, а действующее законодательство не создало надежный механизм «процессуального контроля на данной стадии судопроизводства». «Поэтому сейчас остро стоит вопрос о скорейшем внесении изменений в законодательство с целью безусловного соблюдения конституционных прав и свобод граждан в ходе предварительного следствия», – заключил он.

Напомним, что решение о создании Следственного комитета было принято летом прошлого года, и тогда же был назначен главой СКП Александр Бастрыкин, близкий друг Владимира Путина, староста университетской группы президента. Официально ведомство начало действовать с 6 сентября 2007 года. Изначально предполагалось, что комитет станет чуть ли не главным органом в российской правоохранительной системе, тем более что, несмотря на формальное подчинение генпрокурору главы СКП (он является первым замом генпрокурора), никаких рычагов влияния на Бастрыкина у Чайки нет. Комитету были переданы все полномочия по ведению уголовных дел, в то время как у прокуратуры остались лишь номинальные функции поддержки обвинения в суде и право опротестовать действия следователей путем жалоб руководству Следственного комитета.

Разногласия между двумя ведомствами начались не сразу, и сам Чайка прежде подчеркивал, что он никогда не был против создания СК, но признавал «определенные проблемы организационного плана». В СМИ заговорили о нарастающем конфликте, когда, вопреки протестам прокуратуры, СКП оставил под стражей замминистра финансов Сергея Сторчака и генерала ФСКН Александра Бульбова. Эти дела рассматривались в контексте войны «силовиков», в которой эксперты записывали Чайку и Бастрыкина в разные лагеря. На этом фоне Генпрокуратура пообещала провести проверку СК, и в начале марта приступила к этому. Бастрыкин активно выступил против формы проведения проверки. Так, в распоряжении замгенпрокурора Виктора Гриня говорилось, что проверяющие должны будут до апреля проверить все подразделения СК и выявить факты принятия следователями «заведомо необоснованных решений». Также в задании отмечалось, что необходимо разоблачить коррупцию в рядах комитета: проверяющие прокуроры должны будут выяснить, кто из следователей «получает вознаграждения» от физических или юридических лиц. Бастрыкин счел такую постановку вопроса «провокационной».

Так или иначе, итоги скомканно проведенной проверки Бастрыкин, Чайка и их заместители будут обсуждать на совместной коллегии в апреле. Не исключено, что предложения генпрокурора вернуть все обратно, еще больше обострят противоречия между ведомствами.

По мнению депутата Госдумы Александра Хинштейна, возвращение Генпрокуратуре полномочий сейчас «нецелесообразное решение», поэтому «генпрокурор вряд ли выступит с такой инициативой». «А вот возвратить полномочия в части, например, обязательств его указаний – это необходимо, потому что сегодня у нас Следственный комитет, к сожалению, по сути, оказался без надзора. Сегодня у прокурора нет никаких возможностей повлиять на исход уголовного дела, на защиту прав и интересов граждан», – предположил он в беседе с «Газетой.Ru». «У нас сегодня в массовом порядке, как в СК, так и в милицейском следствии прекращаются уголовные дела. И прокуроры бессильны что-либо сделать, так как их указания не имеют обязательств исполнения. Я полагаю, что завтра генпрокурор выступит именно с этой позицией. Очевидно, что наличие сильного следствия должно предусматривать наличие сильного надзора», – частично согласился Хинштейн с опасениями Чайки.

Глава комитета Совета федерации по правовым и судебным вопросам Анатолий Лысков пока не хочет комментировать доклад, который будет оглашен в пятницу. Но заявил «Газете.Ru», что «прокурор по своему предназначению является очень важным государственным институтом, который действует по поручению главы государства, президента, и любая корректировка полномочий генпрокурора в сторону уменьшений полномочий в определенной степени отражается на политических и правовых возможностях главы государства». Он отметил, что «если прокурор выявил в ходе осуществления проверки признаки состава преступления, он должен иметь возможность возбудить дело». Сенатор, полагая, что нет ничего страшного в существовании СК, соглашается, что какие-то корректировки в разделение полномочий должны быть внесены. «Тут нужно помнить, что мы вносили поправки в УПК и создавали следственный комитет «на марше», как говорят военные, то, разумеется, что во время создания этого нового важного института возникли новые противоречия. Их нужно просто-напросто удалять», – заключил он.

«Gazeta.ru», 27.03.2008
В четверг Следственный комитет при прокуратуре РФ (СКП) заявил о попытках вербовки сотрудников СКП представителями западных спецслужб и террористических организаций. «После создания Следственного комитета при прокуратуре РФ его сотрудники стали одним из приоритетных направлений активизации действий западных спецслужб и террористических организаций. Кроме попыток вербовок сотрудников Следственного комитета при прокуратуре РФ ведется активная работа по их дискредитации через средства массовой информации, а также через некоторые правозащитные организации», - говорится в официальном сообщении комитета, распространенном в СМИ.

Сергей Бунтман, «Эхо Москвы», 27.03.2008
Мы с вами давеча сетовали на закрытость министра Сердюкова. А вот глава Следственного комитета Александр Бастрыкин – пример противоположный: работает, как информационное агентство. Он дает пресс-конференции, участвует в конференциях «он-лайн», подробно отвечает на вопросы, даже выносит из собственной «избы» груды сора, как может показаться строгим блюстителям чести мундира. Недавно Бастрыкин фрондерски отнесся к идее создания «мегаследственного комитета» представив его как неповоротливого мастодонта о ста двадцати тысячах сотрудников. Александр Бастрыкин охотно говорит об опасностях и искушениях. Коррупция, связи подследственных, угрозы в адрес следователей, покушения. Очень забавно Бастрыкин объявил, что собирается положить конец «Мытью с бандитами» и «тещиным машинам». В общем, мы уже попривыкли к непрерывному информационному потоку из СК. И тут, да еще срочно, да еще отдельным пресс-релизом выходит сообщение о том, что Следственный Комитет оказался «под колпаком» у западных спецслужб и террористических организаций. Пытаются вербовать сотрудников, да еще организуют через СМИ и правозащитников кампании по дискредитации. Понимаю, все на свете бывает. Но этот релиз, по сравнению с обычно конкретными выступлениями СК и его главы, выглядит уж очень странно. Своей расплывчатостью. Такое дежурное сообщение могло бы прийти с Лубянки, например. Хотя, даже Патрушев любит приводить гигантские цифры раскрытых терактов и вычислять прогрессию растворения террористов. Что нужно спецслужбам в СК? Конечно, с тридцатых годов мы знаем, что всё и везде, а поконкретнее? А что за СМИ ведут кампании по дискредитации? Что за правозащитники? Последние в лице Ганнушкиной, например, или Пономарева, наоборот положительно отнеслись к созданию особого департамента, выявляющего экстремистские группы, покритиковав, естественно, сам закон об экстремизме с его резиновым определением понятия. Единственно, с кем у СК явный конфликт, так это прокуратура. Может это про нее, ведь формально она защищает право. Очень странно. Скорее всего, в отличие от привычных заявлений Следственного Комитета, это какой-то очень туманный стратегический ход в большой, туманной межведомственной комбинации.

Катрин Ватерман, «Berliner Zeitung», репортаж из столицы Бурятии Улан-Удэ, 28.03.2008
<…>
Много лет считалось, что говорить на собственном языке несовременно. Без русского языка, лучше свободного, без акцента, подъем по социальной лестнице в республике к востоку от Байкала также невообразим. Однако после распада Советского Союза сознание доросло до собственной культуры. Обрели популярность языковые курсы, стрельба из лука и традиционные танцы. Буддизм, укоренившийся здесь столетия назад, переживает новый расцвет. Повсюду возникают новые буддийские монастыри, в которых живет много молодых монахов.

Часто звучит имя Чингисхана, легендарного правителя, который 800 лет назад объединил племена этого региона. Он образец и герой молодых бурятов, которые ориентируются не на Москву, удаленную на 6000 км, а на родственную монгольскую культуру. Они свободолюбивы, соблюдают верность традициям и патриотически настроены. Однако уходящий президент Путин за время своего правления сильно ограничил автономию регионов. С тех пор сопротивление автократической кремлевской политике растет.

Оппозиция в Улан-Удэ хорошо организована, и на это есть своя причина. Почти все те, кому от 30 до 35 и кто не лишен политической активности, принимали участие в семинарах фонда "Открытая Россия". В 2003 году все они ходили в публичную школу. Там молодых людей со всей России учили, что такое демократическое сосуществование. Финансировал школу Михаил Ходорковский, бывший председатель совета директоров нефтяного концерна ЮКОС. Уже два года он сидит в тюрьме в сибирском Краснокаменске, осужденный за мошенничество и уклонение от уплаты налогов судом, который, как считается, был организован Кремлем. ЮКОС перешел в государственную собственность, а фонд – уничтожен. Для Сергея Дамбаева, который год проработал в публичной школе, бывший олигарх все еще является образцом. <…>Школа, продолжает он, являлась дискуссионным форумом, где встречались самые разнообразные политические силы. Сегодня подобное непредставимо. <…>

Семен Новопрудский, «Gazeta.ru», 28.03.2008
Сообщение о якобы проведенных обысках в центральном офисе парфюмерной сети магазинов «Л`Этуаль» чудесным образом совпало с 59-м днем рождения немецкого писателя Патрика Зюскинда, более всего известного нашей публике своим романом «Парфюмер». Чем не повод поговорить о запахах. О том, например, чем пахнет Россия (или, точнее, чем пахнет в России) в марте 2008 года – накануне смены президентов и в ожидании очередной смены вех.

Россияне давно привыкли описывать свою жизнь в категориях запахов. Так появилось идиоматическое выражение «запахло жареным», вовсе не касающееся ситуации на домашней кухне, скорее – на кухне политической, на работе или просто в житейской ситуации. Так возникла описывающая при помощи обоняния национальный колорит частушка: «Хорошо в краю родном – пахнет сеном и г…». Вот, например, сообщения насчет обыска в «Л`Этуале» на фоне уже известной истории с «Арбат Престижем» явно пахнут коммерческим интересом силовиков к очередному неизведанному ими бизнесу.

У нас на Руси теперь карта обысков и уголовных дел на коммерсантов – это точная карта будущих новых бизнесов спецслужб.

Та же ФСБ при Путине скромно начинала с торговли мебелью. Это уже потом людей с горячим сердцем, холодной головой и чистыми руками (но не совестью) неодолимо потянуло на запах нефти – самый манящий запах в России. И сразу запахло делом «ЮКОСа».

Хорошо известный силовикам по собственному опыту запах алкоголя, как и запах нефти, один из главных ингредиентов аромата Руси в любые времена, привел к тому, что их предприятие создало компьютерную систему ЕГАИС.

Эта система должна была контролировать рынок алкоголя, но не смогла – потому что силовики не умеют ничего создавать, у них есть лишь навыки профессиональных разрушителей. Еще наши силовые структуры пытались торговать мобильными телефонами.

И, вот, наконец, их потянуло на прекрасное – на духи и косметику. Тут у каждого силового ведомства есть широкий спектр возможностей для производства узнаваемых брендов. Министерство обороны выпустит свои духи «Шинель № 5», ФСБ – одеколон «Запах крови» для настоящих мужчин, ФСИН – дезодорант «Параша».

В здании, где я вынужденно провожу большую часть времени, третий год идет перманентный ремонт. Причем постоянно приходится ремонтировать отремонтированное – от туалетов до дверных замков, выключателей и оконных ручек. Пахнет строительным мусором, пылью, текущими трубами. А все вокруг говорят, что на самом деле пахнет воровством – деньги на ремонт идут бюджетные, вот их осваивают и осваивают, осваивают и осваивают. Зачем заканчивать ремонт, если деньги не заканчиваются? И мне почему-то кажется, что этот ремонт – не один такой на всю Россию.

Действующий запрет торговать на рынках для иностранцев пахнет государственной ксенофобией, тандем Путин – Медведев – неминуемой борьбой за власть, государственное телевидение – неталантливым враньем.

«Единая Россия» пахнет нафталином, припрятанным КПСС. Великодержавная риторика пахнет кирзовыми солдатскими сапогами, гарью, манией величия и комплексом неполноценности. Российское правосудие пахнет... В общем, дурно пахнет. Чиновники все чаще пахнут дорогим парфюмом иностранного производства, которым пока еще торгует сеть «Л`Этуаль». Но все равно почему-то кажется, что это не их настоящий запах. Многие подъезды наших домов и лифты (в этот момент я сам зажимаю нос) пахнут мочой. Поэтому очень хочется сблизить запахи наших чиновников и наших подъездов с лифтами – причем, желательно, на уровне парфюма, а не мочи.

Несмотря на традиционные разговоры насчет особой национальной духовности, высоким духом на Руси пахнет не очень.

По крайней мере, в мире средств массовой информации – на телевидении, радио, в газетах – вы почти не встретите подлинных людей духа. Они предпочитают жить незаметно, а смесь из запахов гламура и пропаганды, которыми до приторности пропитано наше медиа-пространство, само предпочитает не замечать таких людей. Как писал Иосиф Бродский, «пахнет шипром с комсомолом».

Инновационной экономикой в России пока точно не пахнет. Нанотехнологии в домах, на улицах и площадях тоже вроде не видны – впрочем, раз они такие маленькие, что «нано», наверное, и должны быть невидимыми. Мне кажется, на пути нанотехнологий в России вообще есть одно существенное ментальное препятствие – у нас всё обычно «в особо крупных размерах»: взятки, представления о собственной значимости в мире, стройки, сроки осуществления и смета этих строек. Вот мы и нанотехнологии постараемся развивать в «особо крупных размерах».

На дворе пахнет весной. Скоро распустятся почки, печень, правительство.
Запах преемственности на Руси всегда оказывался ветром перемен. И каждый раз можно было с одинаковыми основаниями сказать, что менялось все и ничего не менялось.

Но все равно хочется, чтобы определяющий запах России был приятным для нас и остального человечества. Поэтому мы опять втягиваем ноздрями этот новый весенний воздух, пытаясь уловить, чем она пахнет, наша очередная новая эпоха.