Чита, какой ее увидел Григорий Пасько.

Чита. 6500 км от Москвы. На Читу среднестатистическая память реагирует примерно так: сначала немножко про декабристов, потом провал, потом сразу Ходорковский и Лебедев. Видимо, память работает несправедливо, и про Читу можно и нужно знать больше. Не так давно (но еще до предъявления новых обвинений) в Читинской области побывал журналист Григорий Пасько. Ниже мы публикуем его путевые наблюдения и размышления.

Часть I. Чита - островок Советского Союза

Сотрудница неизвестной мне авиакомпании уверяла, что рейс, выбранный мною до Читы, совершается без дополнительных посадок. Можете представить себе мое - и не только мое, но и многих пассажиров - удивление, когда самолет сел в Братске и только через два часа снова взял курс на Читу.

В Чите прилетевших встречал крепкий мороз, за двадцать градусов минус, и куча милиционеров вдоль дорог. Милиции было так много, что ее обилие наводило на мысль о каком-то происшествии. Оказалось, что в город приехал полномочный представитель президента России в Сибирском федеральном округе Анатолий Квашнин. Бывший генерал, отличившийся в «чеченской» войне», приехал, как мне сообщили местные жители, проверить ход подготовки региона к референдуму 11 марта - по вопросу объединения Читинской области с Агинским Бурятским автономным округом. Те же жители сказали, что им абсолютно без разницы, произойдет объединение или нет. Они искренне не понимают, зачем и кому оно нужно. Зато они точно знают, что эвенки и буряты - коренные жители округа - против такого объединения. Но кто их, эвенков и бурятов, которых чуть больше десяти тысяч, мнение будет учитывать? Квашнин так и сказал: «Деление регионов должно происходить не по национальному принципу, а по хозяйственному». Вот во имя каких-то, никому не понятных хозяйственных нужд и производится объединение.

В самой, как мне сказали, лучшей гостинице Читы - «Даурии» - ждал очередной сюрприз. Оказалось, что забронированный две недели тому назад номер был уже кем-то занят. Администратор гостиницы поясняла: «Понимаете, приехал полпред, привез с собой свиту сопровождения…Потом еще эти, москвичи, приехали, из ведомства Зурабова…Вот мы их и расселили. Остались двухместные номера…» Я сказал, что мне все это напоминает Советский Союз. «Да, - неожиданно согласилась администратор. - Точно. Советский Союз».

Я решил осмотреть город и взял такси. (В это время полпред Квашнин осматривал детскую поликлинику (без медицинского оборудования) и кондитерский цех, на 50% работающий на импортном сырье. Обо всем этом подробно рассказала местная телепрограмма). Сразу же, в центре города, я увидел , пожалуй, единственное приличное сооружение в Чите - Кафедральный собор имени Казанской Иконы Божьей Матери. Вторым приятным сооружением оказался ледовый городок, сделанный руками китайцев.

Честно говоря, я ожидал увидеть большой современный город, а не большой поселок бывших ссыльных. Во всем облике города чувствовалась эпоха Советского Союза и удаленность от цивилизации, причем не на 6 тысяч километров, как от Москвы, а гораздо дальше. Причем особого строительства я не заметил, хотя в гербе города присутствуют восемь полей палисада, характеризующих именно строительное искусство.

В справочниках России Чита неизменно указывается как «крупный сибирский культурный центр». Из культурных объектов удалось увидеть Читинский драматический театр и библиотеку города. В дни моего пребывания в Чите в театре шел «Дядя Ваня» А.Чехова. В областном краеведческом музее проходила выставка «Сага о Шумовых». (В эти же дни местное телевидение крутило ролик о том, как местное управление ФСБ пригласило родственников Шумова посмотреть на здание - бывший особняк купца Шумова, который в годы советской власти экспроприировали «орлы» Феликса Дзержинского. Да так и забыли отдать настоящим владельцам. Вот и теперь: показать здание - показали, но вернуть его родственникам - не удосужились.

В большом магазине с амбициозным названием «Забайкальские промыслы» вся продукция была сплошь московская и питерская. Из местных поделок в наличии были несколько убогоньких чашек и блюдец местного заводика, да еще какие-то большие аляповатые спортивные медали.

Основная местная газета «Забайкальский рабочий» писала в те дни о том, что общий объем капиталовложений в первый этап инвестиционного проекта «Перевозка нефти в Китай» составит порядка 13 миллиардов рублей (около 500 миллионов долларов). Проект предполагает ежегодное увеличение объемов перевозок нефтепродуктов между двумя странами. Львиная доля этих средств пойдет на реконструкцию Забайкальской железной дороги.

Написала газета и о том, что находящийся в СИЗО Читы Платон Лебедев отказался от участия в следственных действиях и потребовал от генерального прокурора возбудить уголовное дело в отношении нескольких прокурорских работников.

Целая полоса газеты была посвящена деятельности Российского оборонного спортивно-технического общества (РОСТО), которое является, по мнению авторов статьи, «важным звеном в процессе воспитания патриотов России».

Я спросил у таксиста, молодого парня, чем здесь занимается молодежь. Он ответил, что крупных предприятий в области почти не осталось. Основное занятие - в сфере обслуживания и торговли привозным товаром. Многие мечтают уехать жить и работать в Москву и Петербург. Местным учебным заведениям не хватает абитуриентов. Многие жители города «кормятся» от железной дороги. (Я не совсем понял, как от нее можно «кормиться», но через несколько дней, проехав от Читы до Владивостока именно на поезде, понял, что вдоль железной дороги в дальневосточной части России вообще теплится почти вся жизнь людская. Железная дорога дает работу законопослушным гражданам, а преступники просто воруют товары с проходящих мимо составов).

Что еще известно о Чите и области? То, что вся область занимает площадь 431тысячу квадратных километров (это 5 Австрий, или 4 Болгарии, или 10 Швейцарий), что население ее - 1 миллион 200 тысяч человек (в одной Австрии - более 8 миллионов), что Читинская область богата цветными и драгоценными металлами, углем, железной рудой…

Об уровне жизни, в какой-то мере, можно судить по уровню цен на основные продукты питания в читинских магазинах. Буханка хлеба стоит, к примеру, в среднем 13 рублей (50 центов). Масло сливочное (пачка) - от 15 до 30 рублей. Литр молока - 30 рублей (чуть больше доллара). (Для сравнения : в Москве литр молока стоит 20 рублей). Интересно, что среди спиртных напитков в Чите особое преобладание на стороне водки: ее там просто огромное количество и большой выбор.

После Нового года некоторые продукты в Чите немного подорожали. Сахар, колбаса, молоко стали дороже на два-три рубля. По наблюдению местных жителей, такая наценка происходит один раз в полгода.

Вообще, как мне показалось, город Чита - обычный город Советского Союза. В чем-то чуть похуже или получше других. Пожалуй, единственным его отличием от многих других областных центров является то, что он очень далеко от Москвы - в 6 тысячах километров. Я думаю, что Ходорковского и Лебедева отправили сюда именно потому, что это далеко от центра и от центральных журналистов. И еще деталь: только в одной гостинице Читы, которая находится на окраине города, есть выход в сеть Интернет.

Часть II. Край ссыльных и каторжников

«Унылые болотистые мари» - так написано в одном из справочников о читинской природе. Я видел эти мари, когда выехал чуть дальше за пределы Читы, в сторону Дарасуна. Утренний мороз аж трещал. Поэтому без лишней надобности из такси вылезать не хотелось. Известно, что климат здешних мест - резко континентальный. Зима солнечная, сухая и очень холодная. Средняя температура января - 30 градусов ниже нуля. Лето очень короткое и не очень теплое.

Потом эти «болотистые мари» я наблюдал из окна поезда «Москва - Владивосток». Но пока вернемся в Читу. В книге американского журналиста и путешественника Джорджа Кеннана «Сибирь и ссылка. Путевые заметки (1885-1886 гг.)» о Чите сказано так: «…Большой, беспорядочно раскинувшийся провинциальный город с населением около четырех тысяч жителей. Это знаменитый город в истории ссыльной системы. Между 1825 и 1827 годами в Читу сослали большинство тех отважных молодых дворян, которые в декабре 1825 года по восшествии на престол императора Николая безуспешно пытались свергнуть русское самодержавие и установить конституционную форму правления».

В настоящее время Чита по-прежнему используется российскими властями как край ссылки. И хотя мест для отбывания наказания лишенными свободы всего чуть больше десяти, условия содержания заключенных во многом остаются тяжелыми, что признают сами сотрудники уголовно-исполнительной системы. В составе управления федеральной службы исполнения наказаний (УФСИН) Читинской области находятся: следственный изолятор в Чите, (в котором сегодня содержатся Платон Лебедев и Михаил Ходорковский), колония-поселение, 2 исправительных учреждения (ИУ) общего (в том числе в Краснокаменске, где до декабря прошлого года находился Ходорковский), 3 ИУ строгого режима, областная больница и помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора (ПФРСИ) и 2 ИУ особого режима, лечебно-исправительное учреждение (ЛИУ) для туберкулезных больных и воспитательная колония.

Колонии расположены в тех местах, где находились и каторжные тюрьмы царской России: Карымский район, Нерчинск, Огинский тракт…

Вот что писал Кеннан о Карийских каторжных рудниках Забайкалья: «…Самыми распространенными болезнями являются цинга, сыпной и брюшной тиф, малокровие и чахотка. Большая часть этих болезней - непосредственный результат того, что арестанты принуждены жить в грязных и переполненных камерах». (Примечательно, что чахотка - теперь это называется туберкулез - не переводится в этих местах вот уже больше ста лет). По свидетельству и расчетам Джорджа Кеннана, государство тратило на содержание каторжан меньше половины доллара в день - 37 центов. Сегодня, спустя 120 лет, государство тратит на заключенного чуть больше 80 центов - 22 рубля. Правда, покупательская способность денег того времени была гораздо выше нынешней.

Во времена царизма в России политически неблагонадежных граждан высылали в дальние края Сибири и Забайкалья, спешно приговорив их военными судами к каторжным работам с лишением всех гражданских прав. Лондонская «Таймс» в 1880 году писала: « Западные наблюдатели не видят в этих государственных процессах ничего, кроме постыдной пародии на правосудие…»

Из историй, рассказанных американским журналистом в своей книге о Сибири и ссыльных, мне запомнилась следующая. Мария Ковалевская, дочь помещика Воронцова, была приговорена в 1879 году как революционерка к 13 годам каторжных работ с пожизненной ссылкой в Сибирь. Ее мужа выслали в Минусинск, а маленькая дочь Галя осталась в Киеве на попечении сестры Ковалевской. Ковалевская в конце концов сошла с ума. Кеннан приводит отрывок из письма дочери Гали своей маме в Забайкалье : «Моя горячо любимая, дорогая мамочка! Как бы я хотела, чтобы ты увидела, какая здесь чудесная погода…Учусь я хорошо. По истории у меня 5, по грамматике 5, но есть и печальные новости. Я не смогла решить задачу по арифметике и получила 3…»

Кеннан пишет, что в это время Ковалевская находилась на Карийских рудниках, с расшатанным здоровьем, без всякой надежды когда-нибудь возвратиться в Европейскую Россию и даже без надежды досидеть свои 13 лет на рудниках Забайкалья. «Я часто думал, - писал Кеннан, - о том, какая пропасть лежит между тем, что ребенок называет «печальными новостями» и ужасной трагедией в жизни ее матери…Если вы представите Ковалевскую на Карийских рудниках, разлученную навеки с единственным ребенком и вместе с тем получающую подобные письма, вы, быть может, поймете, отчего в конце концов она сошла с ума».

Так получилось, что я немного знаком с семьей политического заключенного современной России Игоря Сутягина, приговоренного к 15 годам лишения свободы якобы за шпионаж в пользу неустановленных судом и следствием лиц («постыдная пародия на правосудие», как писал Кеннан). Две дочери Игоря фактически выросли без него.

Я не знаю, что в своих письмах пишут отцу дети Михаила Ходорковского. Его дочь Настя вспоминала, что во время своего свидания с отцом она сначала даже не верила, что наконец-то видится с папой. Что ж, хорошо, что спустя 120 лет после царизма в России у детей ссыльных есть возможность хотя бы изредка встречаться со своими родителями.

Вспоминая книгу Д.Кеннана «Сибирь и ссылка», не могу не вспомнить эпизод, связанный с великим русским писателем графом Львом Толстым. Кеннан описывает случай, когда он встречался с Толстым: «Однако, он не обнаружил расположения выслушать сообщения о страданиях политкаторжан в Восточной Сибири…и дал мне ясно понять, что, хотя ему и жаль многих политических, он ничем не может им помочь и к тому же не одобряет их методы».

Известно, что многие современники Ходорковского поспешили признать правильным решение суда о его осуждении (вспомните знаменитое «письмо пятидесяти», когда деятели культуры и политики России выступили с поддержкой осуждения Ходорковского). Конечно, среди подписавших то письмо людей уровня графа Льва Толстого нет и в помине. Но возвратившаяся готовность выслужиться перед властью любой ценой во времена, когда холуйство советских людей перед советскими партийными боссами, казалось, кануло в Лету, не может не удручать.

Часть III. Читинское СИЗО

Покупая ежедневные газеты в Чите, я обратил внимание на то, что в городе их выходит не больше пяти штук. (Для сравнения: во Владивостоке - больше 20). Я листал подшивки этих газет и редко когда находил в них сообщения о том, что в Чите в следственном изоляторе находятся заключенные Платон Лебедев и Михаил Ходорковский. Об отношении к этим людям я спрашивал многих читинцев. Большинство сказали: нам все равно, сидят они или нет, и как с ними поступает власть. Многие говорили так: власть делит собственность, поэтому и посадила Ходорковского, отобрав у него эту собственность. Третьи добавляли: Путин никогда не выпустит Ходорковского до тех пор, пока сам не отвалится от власти.

Известно, что Лебедева и Ходорковского перевели из мест заключения, где они уже находились, в Читу для проведения каких-то загадочных следственных действий. Но почему именно в Читу? Наверное, потому, что кривосудие нынешней власти сподручней вершить вдали от Москвы. И то: журналисты скопом в Читу не поедут, иностранные наблюдатели тоже. В случае причинения физических травм заключенным всегда можно списать случившееся на дикие нравы потомков забайкальских каторжан (что уже было с Ходорковским в Краснокаменской колонии).

Разумеется, я решил побывать возле читинского СИЗО. Я помнил, что в декабре прошлого года фотокорреспондент ИТАР-ТАСС был задержан возле СИЗО за попытку сфотографировать здание. От журналиста потребовали уничтожить сделанные снимки. Он вынужден был подчиниться требованиям сотрудников СИЗО. Меньше всего мне хотелось общаться с теми, кто не знает закона о средствах массовой информации и о том, что нет и не может быть запрета на фотосъемку любого здания. Но я решил все же сфотографировать «запрещенный» объект. Не буду говорить, как именно, но съемка удалась. СИЗО Читы - такой же, как и сотни других по всей России. Стандартное кирпичное, безликое и тупое по своей архитектуре, здание. (См. на фото).

30 ноября 2005 г. - на заседании «круглого стола» по вопросам применения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод губернатор Читинской области Равиль Гениатулин заявил, что читинский изолятор временного содержания не отвечает современным требованиям и что ведется строительство нового корпуса. В январе 2007 года новый режимный корпус №3, способный разместить 330 подозреваемых, обвиняемых и осужденных, был наконец-то сдан в эксплуатацию. По сообщению сайта Читинского СИЗО, (www.sizo.chit.ru) норма жилой площади, приходящейся на одного человека, максимально приближена к установленным государственным стандартам. Трудно сказать, что означает этот витиеватый пассаж, если учесть, что норма на одного человека - 4 метра. Максимально приближенной к Госстандарту может быть и два метра, и три…

К слову, именно в новом крыле корпуса СИЗО сейчас содержатся Ходорковский и Лебедев. По словам адвокатов, их охраняют специально присланные спецназовцы, которые не подчиняются начальнику СИЗО. Под предлогом обеспечения безопасности следственной группы генпрокуратуры, работающей в Чите, в этот город в конце января были переброшены более 150 сотрудников спецподразделений МВД из Иркутской области и Республики Бурятия. По словам адвоката Елены Липцер, при общении следователей с Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым в областной прокуратуре присутствовали бойцы "в масках и с оружием". Очевидно, что делается это для устрашения осужденных и придания «делу ЮКОСа» ореола суперважности и государственной ответственности. Действительно: не скажет же власть сама о том, что она боится разоблачения, боится, что народу станет известно о совершенном ею, властью, преступлении в отношении заведомо невиновных лиц?
Еще мне Елена Липцер рассказала о том, как адвокатов обыскивают перед тем, как разрешат встретиться с подзащитными: вытряхивают из сумок все, вплоть до губной помады. Чтобы дойти до Лебедева и Ходорковского адвокатам приходится преодолевать около трех десятков запираемых дверей и решеток.

По состоянию на начало декабря 2006 года в СИЗО- 1 г . Читы содержалось около 2000 подозреваемых, обвиняемых и осужденных, что в три раза больше установленного лимита мест. Для изменения ситуации руководством УФСИН было принято решение об организации СИЗО-2 в г. Краснокаменске, а также помещений, функционирующих в режиме следственного изолятора в 4 исправительных колониях Читинской области.

К этому остается добавить, что в последние годы правления Владимира Путина в России количество заключенных постоянно увеличивается. Так, если в 2003 году численность лиц, находящихся в местах лишения свободы, была 847 тысяч, то по состоянию на январь 2007 года их уже больше 872 тысяч.

Известно, что 5 февраля этого года Ходорковскому и Лебедеву предъявили новые обвинения. Это значит, что в Читинском СИЗО они проведут еще много времени. Есть основания полагать, что и предстоящие судебные заседания по новому уголовному делу также пройдут в Чите. Это означает, что в зал суда обвиняемых будут возить из помещения СИЗО.

(Григорий Пасько, журналист. Использованы фото автора. На главной странице - СИЗО, где содержатся Ходорковский и Лебедев. На этой странице - Забайкальский пейзаж)