Добрый день. Скажите, пожалуйста, сколько лет вы работали в компании, какие должности занимали?

Ю. Копанев: В компанию я пришел летом 96-го года, практически через несколько месяцев после того, как группа МЕНАТЕП получила контроль над компанией. Проработал я в ЮКОСе до 2005 года. В феврале 2005 года я ушел из компании по ряду причин, будем говорить, личного свойства. Должности я занимал совершенно разные. В этой компании я и вырос. Уходил я из компании исполнительным вице-президентом «ЮКОС-ЭП». Занимался внешними связями, связями с регионами, вот это была моя последняя должность, с которой я уходил.

Чем для вас была работа в ЮКОСе? Вспомните какую-нибудь историю из жизни компании, которая могла бы произойти только в ЮКОСе.

Такой неожиданный вопрос, таких историй было действительно много, но и выбрать их сложно. Я пришел в компанию с военной службы, уйдя на пенсию. И для меня работа в компании (по прошествии времени, наверное, это больше как-то видно) приобретает…ну, во-первых, конечно, сильная ностальгия, да? Я ведь проработал без малого 9 с лишним лет.

Во-вторых, для меня работа в ЮКОСе, это была работа с сильной профессиональной командой, хотя поначалу всю команду, которая пришла с Ходорковским, упрекали в непрофессионализме, в том, что пришли банкиры.

Но буквально за несколько лет мы смогли доказать, что мы точно не являемся лишними в нефтяной отрасли, а с каждым годом все больше и больше у нас было опыта, все больше мы получали знаний для того, чтобы стать настоящими нефтяниками. Хотя я до сих пор себя настоящим нефтяником и не считаю. Я не добывал нефть, я ее не перерабатывал, я ею не торговал, я работал в блоке поддержки бизнеса. Поэтому историй, я думаю, очень много, но и сейчас мне просто не с чем сравнивать ту социальную политику, которую проводил ЮКОС в регионах, а все это было на моих глазах, потому что я практически постоянно находился в регионах. Эти программы сейчас уже многими компаниями и скопированы, и придуманы заново. Мы делали и ЮКОС-классы, и фонды, из которых любому гражданину, представившему внятный бизнес-план, могли дать под льготные проценты, а то и вообще без процентов, деньги. Здесь мы были первыми, и это мы делали действительно лучше. Не знаю, может быть, кто-то сейчас это делает лучше, но у меня всегда остается моя позиция - я не вижу сейчас в России такой компании.

Когда вы скучаете по работе в «ЮКОСе», вы в первую очередь скучаете по каким вещам?

Конечно, я скучаю по людям, конечно, я скучаю по своим товарищам, по коллегам, в том числе по коллегам из регионов. Но я скучаю, наверное, по отсутствию тех глобальных задач, которые мы выполняли, и действительно, когда у нас что-то получалось, это приносило огромную радость. Вот по этому чувству радости я скучаю.

В своей ежедневной работе вы сталкивались с тем, за что ЮКОС принято хвалить: прозрачность бизнеса, внедрение западных стандартов управления и отчетности…

Ну, конечно сталкивались, потому что мы были внутри, мы работали с массой структур, с массой подразделений ЮКОСа. Мне сложно говорить по поводу бухгалтерских стандартов, это было немножко не по моей части, но что касается прозрачность бизнеса, то встречаясь в регионах с государственными служащими, чиновниками, представителями администраций, я всегда начинал разговор так: «Уважаемые коллеги, уважаемые господа, уважаемые друзья, мы всегда будем играть с вами открытыми картами». Вот это было для меня всегда самое главное, и я всегда этого принципа придерживался, я не знаю, есть ли сейчас человек, который может меня в этом упрекнуть. Мы всегда играли открытыми картами, мы никогда не держали камня за пазухой для того, чтобы там кого-то обмануть или сделать какое-то действие, которое не оправдало бы ожиданий.

Как сейчас бы выглядела страна, если бы в ее новейшей истории не было бы разгрома ЮКОСа?

Вы знаете, хочется надеяться, что она бы выглядела чище, лучше и богаче.

Что произошло лично с вами после разгрома ЮКОСа?

Я не связываю свой уход из ЮКОСа с этим понятием, не связываю уход с «разгромом». Я просто понял, что те изменения, которые грядут, они не позволят мне дальше так работать и оставаться тем, кем я был, поэтому это было мое личное решение.

Сейчас, спустя 10 лет после начала «дела ЮКОСа», поддерживают ли отношения друг с другом люди, которые работали в ЮКОСе в его благополучные годы?

Несомненно. Поддерживают, и я сам поддерживаю отношения со многими людьми, неважно, где они сейчас работают: кто-то открыл собственное дело, кто-то ушел работать на государственную службу, кто-то работает в других компаниях, даже не связанных с нефтегазовым комплексом. Вы знаете, наверное, мы стали уже не просто коллегами, мы действительно стали друзьями. И мы, насколько это позволяет возможность, время и бешеный ритм нашей страны, конечно, встречаемся, мы, конечно, общаемся, мы вспоминаем. Мы вспоминаем всегда это с ностальгией, и нам приятно видеть друг друга. Хотя, я подчеркну, что это бывает недостаточно часто, может быть, хотелось бы, чтобы это было больше.

Если бы сегодня, в нынешних реалиях, право произнести первый тост на виртуальном 20-летии компании принадлежало лично вам, что бы вы сказали?

Интересно. Ну, во-первых, право произнести первый тост всегда было бы за президентом компании, а я себя не видел и до сих пор не вижу в этом качестве. Не знаю, были бы это те люди, которые были тогда, когда все это началось, или это были бы совсем другие люди, но я думаю, что если бы мне сказали, я бы выпил этот тост за жизнь, за команду, за любовь и за сильную Россию.

Юрий, наступает праздник, 20-летие компании ЮКОС, вы можете передать бывшим своим коллегам, друзьям и знакомым через нас ваше поздравление.

Уважаемые друзья, уважаемые коллеги, бывшие коллеги, я, пользуясь вот этой возможностью мне предоставленной, поздравляю вас с этим праздником. Хоть и нет уже больше нашей любимой компании, но я желаю всем, в первую очередь, здоровья, душевного равновесия, благополучия, здоровья всем вашим близким, всем людям, которые живут сейчас в Москве, живут в других регионах России, неважно, где они живут, они все есть, они все остались, они все помнят про нашу компанию. И отдельно: Михаил Борисович, Платон Леонидович, вам крепкого здоровья и терпения. Я надеюсь на скорую встречу.