приложены документы защиты.

В четверг судебная коллегия по уголовным делам Мосгорсуда отказала защите в удовлетворении кассационной жалобы на постановление Виктора Данилкина о продлении Ходорковскому и Лебедеву срока содержания под стражей до 17 ноября 2009 года.

В начале заседания адвокат Михаила Ходорковского Борис Грузд заявил ходатайство, в котором просил суд предоставить ему возможность произнести реплику после выступления прокурора. Адвокат отметил, что ситуация, когда сначала выступает защита, потом прокурор, а затем кассационный суд немедленно удаляется для вынесения решения, приводит к нарушению принципа состязательности и равенства сторон. «Гособвинение получает необоснованное преимущество, выступая после защиты, которая уже не может ей возразить», - заявил защитник, отметивший, что «право высказаться с репликой в кассации является существенным элементом права на защиту».

Борис Грузд пообещал, что в случае удовлетворения ходатайства, он не будет выступать в основной части заседания, а выступит именно с репликой на доводы прокурора. «Поэтому это нисколько не увеличит срок рассмотрения дела», - заверил суд защитник.

«Скажите, товарищ адвокат, вы аудиозапись ведете?», - поинтересовалась вдруг председательствующая. «Совершенно верно», - согласился адвокат, указывая на лежащий на столе диктофон. «А вы знаете, что надо доводить до сведения участников, что ведется аудиозапись? Прокурор, наверное, не видит <диктофона на столе у адвоката>», - произнесла судья. Адвокат Грузд, которому УПК РФ, конечно же, ничего доводить до сведения кого бы то ни было не предписывал, сказал лишь, что аудиозапись им ведется совершенно открыто.

Поднявшись с места, решил шутить под запись прокурор Лахтин: «Конечно, я буду возражать, потому что будет нарушен принцип состязательности сторон. У меня нет таких технических условий и нет возможности вести аудиозапись».

Адвокат Елена Липцер поддержала ходатайство коллеги о реплике, подчеркнув, что прокурор получил их кассационную жалобу заблаговременно, «а что скажет прокурор Лахтин, мы можем только догадываться, письменных возражений у прокурора нет».

Валерий Лахтин вполне предсказуемо высказался против адвокатской реплики. «Защитники имеют высшее юридическое образование, могут мобильно проанализировать доводы прокуроров», - пояснил господин Лахтин, не сказав только, зачем анализировать доводы прокуроров, когда судьи уже ушли в совещательную комнату.

Судейская тройка, совещаясь на месте, отказала Борису Грузду в удовлетворении его ходатайства.

Наконец перешли собственно к кассационной жалобе. Первой выступала Елена Липцер.
Она говорила о необоснованности прокурорского ходатайства о продлении срока содержания под стражей, «поскольку сторона обвинения не привела оснований для дальнейшего продления срока, не объяснив, зачем нужно продлевать стражу людям, которые уже сейчас отбывают срок наказания». Адвокат отметила, что Хамовнический суд не отразил в своем постановлении доводов из письменных возражений защиты, «что нарушает принцип состязательности и равенства сторон». Обратила защитник внимание коллегии и на то, что судья Данилкин вынес свое постановление сразу в отношении двоих подсудимых. Сославшись на практику Страсбургского суда, адвокат отметила, что в этом случае нарушается параграф 3 ст. 5 Европейской конвенции, потому что «суд, принимая решение, должен учитывать индивидуальные особенности каждого».

Кроме того, Елена Липцер заявила, что в постановлении Виктора Данилкина отсутствуют конкретные основания для дальнейшего содержания под стражей, предусмотренные ст. 97 УПК РФ, что противоречит требованиям Конституционного суда РФ, Верховного суда РФ и Европейского суда.

Борис Грузд процитировал постановление Виктора Данилкина: «Данных о наличии каких-либо препятствий для содержании под стражей подсудимых суду не предоставлено». Такая постановка вопроса возмутила защитника: «Из буквального смысла этого предложения следует, что суд полагает совершенно нормальным, презюмирует, что каждый обвиняемый должен содержаться под стражей. И только если сторона защиты представит какие-то доказательства, опровергающие эту презумпцию, то только тогда обвиняемый может быть освобожден из-под стражи, и мера пресечения может быть заменена на другую, не связанную с лишением свободы. Между тем в законе и в практике Европейского суда все ровно наоборот. Презумпция должна быть ровно другая: каждый обвиняемый, пока не доказано обратное, должен находиться на свободе».

Далее Борис Грузд отметил, что при обосновании своего ходатайства о продлении срока содержания под стражей прокурор Лахтин сформулировал новые обвинения, которые Ходорковскому и Лебедеву официальным порядком не предъявлялись (секретарь Хамовнического суда записала за Валерием Лахтиным, в частности, следующее: «находясь в условиях заключения под стражу подсудимые продолжали организовывать действия по сокрытию активов ОАО НК ЮКОС от его акционеров и кредиторов»). «Поскольку суд согласился со всей аргументацией прокуроров, я считаю, что суд солидаризировался с тем, что сказал уважаемый прокурор Лахтин <о новых обвинениях>», - продолжил перечислять изъяны постановления Виктора Данилкина адвокат.

Завершая свое выступление, Борис Грузд отметил, что «в случае отмены этой незаконной меры пресечения, положение Ходорковского изменится только в единственном отношении. Он получит возможность иметь длительные свидания со своими близкими родственниками».

Прокурор Лахтин признал постановление Виктора Данилкина «законным, обоснованным и мотивированным». У Валерия Лахтина действительно был с собой некий напечатанный текст возражений, который он по хамовнической привычке и прочитал.

Реплик со стороны адвокатов по понятным причинам не поступило.

Суд удалился для постановления решения. Как и в понедельник, судьи совещались около десяти минут, как и в понедельник, кассационная инстанция Мосгорсуда утвердила решение Виктора Данилкина.