Статья Нила Бакли в «Financial Times»

Михаил Ходорковский, заключенный в тюрьму российский олигарх, в среду выразил сомнения, что Дмитрий Медведев – наиболее вероятный следующий президент России – сможет устранить вред, нанесенный принципу верховенства закона в правление Путина.

В интервью, которое он дал, будучи лицом к лицу с журналистом, впервые со времен ареста в 2003 году по обвинениям в мошенничестве, Ходорковский, когда-то богатейший человек России, рассказал Financial Times о своем пребывании в тюрьме, поделился тревогами по поводу собственного будущего и оптимистично оценил будущее России в долгосрочной перспективе.

Беседа происходила в зале суда в Чите, сибирском городе в 6500 км восточнее Москвы, где сейчас держат Ходорковского. Он разговаривал с корреспондентом, стоя в металлической клетке, где в России на судебных заседаниях заточают ответчиков.

Он опирался на прутья решетки, лицо у него было осунувшееся и перекошенное; дело было на девятый день его голодовки в поддержку одного из арестованных менеджеров ЮКОСа – нефтяной компании, которую создал Ходорковский.

Он отвечал на вопросы в течение 40-минутного перерыва в судебном заседании, где разбираются новые обвинения в мошенничестве, предъявленные Ходорковскому.
Ходорковский утверждает, что режим президента Владимира Путина использует законы для сведения счетов с политическими противниками, в особенности с такими владельцами компаний, как сам Ходорковский. На вопрос, считает ли он, что Медведев (лично подобранный Путиным преемник на пост президента России), сможет повернуть этот процесс вспять, 44-летний бывший олигарх сказал: "Я с трудом могу себе это представить. Все против него – традиции и образ мысли жителей России, а также отсутствие сил в обществе, способных предпринять хоть какие-то шаги для установления законности. Но, дай Бог ему сил сделать это! Все, что мы можем делать, это надеяться".

Кремль настойчиво уверяет, что навел порядок после хаотических 1990-х, когда Ходорковский и другие сколотили крупные состояния на приобретении государственных активов. Но, по словам Ходорковского, главная проблема России – это дефицит верховенства закона, с которым, как он выразился, дело обстоит хуже, чем в Китае: "Закон может быть плохим и может быть хорошим. Но в любом случае он должен неукоснительно исполняться, а не трактоваться в зависимости от желания отдельных личностей".

Однако он сказал, что не разделяет опасений некоторых лидеров гражданского общества и оппозиции, полагающих, что в России продолжится эрозия демократических свобод: "Люди по-прежнему живут свободно. Интернет работает". По его словам, возвращение России в самые черные дни ее советского прошлого попросту "невозможно".

По словам Ходорковского, он полагает, что успех авторитарного капитализма в Китае не подходит России в качестве модели для подражания: "Я уверен, Россия всегда была и остается европейской страной. В прошлом об этих традициях неоднократно пытались забыть, однако они по-прежнему сохранились".

Бизнесмена арестовали в октябре 2003 года, а в июне 2005-го приговорили к восьми годам заключения за мошенничество и уклонение от уплаты налогов. Его энергетическая компания ЮКОС, которую он развил после приобретения в результате спорной приватизации 1995 года, сделав крупнейшей в России, была распродана по частям, чтобы погасить задолженность перед налоговыми органами, составлявшую 28 млрд долларов. Активы ЮКОСа в основном поглотила государственная нефтяная компания "Роснефть".

Первую часть срока Ходорковский отбыл в исправительно-трудовой колонии в Краснокаменске – унылом городе с урановым рудником близ китайской границы, где человек, состояние которого когда-то составляло 13 млрд долларов, проводил дни за шитьем рубашек и рукавиц. В прошлом году его перевезли в областной город, предъявив новые обвинения в хищении более 30 млрд долларов из доходов ЮКОСа от реализации нефти.

Теперь Ходорковский тратит дни напролет, чтобы продираться через материалы нового судебного дела. Если суд признает его виновным, теперь ему угрожают 22 года лишения свободы.

О нескольких судебных атаках на ЮКОС он высказывается пренебрежительно: "Обвинения связаны не с реальным преступлением, а с желанием – желанием лишить людей совести, желанием убедить свидетеля дать показания. Все сводится к их разнообразным, противоречащим друг другу желаниям".

Кремль утверждает, что все обвинения, предъявленные Ходорковскому, имеют законные обоснования и Ходорковский является не политзаключенным, а осужденным преступником.
Но сторонники Ходорковского считают, что он стал жертвой кампании, развернутой в ответ на его политическую деятельность и имеющей политическую подоплеку.

По словам Ходорковского, он собирается продолжать голодовку до выполнения выдвинутых им требований – а именно, перевода Василия Алексаняна (тяжело больного бывшего вице-президента ЮКОСа, которого судят по делу о хищении, не связанному с делом Ходорковского), из московской тюрьмы в гражданскую клинику.

По словам Ходорковского, с расчленением ЮКОСа он теперь смирился и относится к этому событию спокойно. "Я истратил все нервы в 2004 году, когда хорошо работавшая компания была захвачена и передана "Роснефти, – сказал он. – Сегодня "Роснефть" – это, в сущности, ЮКОС с небольшой пристройкой".

Бывший магнат отказался отвечать на вопросы об условиях своего содержания, назвав их "стандартными" для России. Правда, с тех пор как он объявил голодовку, его держат в изоляции.

(«Financial Times», Нил Бакли, 06.02.2008)