The New Times, 25.11.2013

Михаил Ходорковский продолжает свой рассказ о заключении и заключенных («The New Times»).

На зоне, как, впрочем, и по другую сторону «колючки», читающая публика – обычно люди постарше. В лагере молодежь предпочитает телевизор – музыкальные клипы.

Поэтому совсем молодой паренек, не расстающийся с книгой, невольно привлекал внимание уже этим, а еще его добродушная, задорная улыбка.

В остальном он выглядел обычно. Здесь хватает таких – с достаточно живым взглядом и парой татуировок - привет из колонии для несовершеннолетних; во «взрослых» тюрьмах теперь «разрисовываться» непопулярно.

Однажды он подошел ко мне, попросил книжку. Выяснилось, что Леша (так звали паренька) любит фэнтези, окончил школу, сидит по 158-й статье – воровство. С приятелями лазили по пустым дачам, попались. Потом – опять. Колония для «малолеток». Там и исполнилось 18. Сюда привезли «досиживать». Уже два года как здесь. Скоро УДО.

Как-то заметил, что Леша вместо привычного чтения нервно бродит вдоль барака и временами обреченно машет рукой, будто ведет с кем-то безнадежный диалог.

Подошел.

- Что случилось?

- С УДО проблемы.

- Какие еще проблемы?

В лагерях проблемы с УДО обычно двух типов (если забыть о коррупции, которая и проблема, и решение). Во-первых, освободиться досрочно сложно тому, кто ссорится с администрацией. Во-вторых, «профучет», то есть такая незаконная практика, когда ФСИН выступает в роли суда, устанавливая дополнительные ограничения на досрочное освобождение в зависимости от статьи сидельца.

Но здесь явно не тот случай: и статья, и человек обычные.

- Так какие еще проблемы? - спрашиваю.

Здесь Лешу вдруг «пробивает», он начинает рассказывать.

Отец пил. Недавно умер. Мать пила. Лишили родительских прав. Его с двумя сестрами отправили в приют. Потом маме сделали онкологическую операцию. Она бросила пить. Забрала девочек из приюта, а ему пришлось ехать в детдом. Рубец по всему сердцу. Из детдома – в колонию. Сестры подросли, им уже 18. Мама жива. Все в порядке. Полгода назад обещали приехать на свидание. Он неделю бегал по колонии. Правдами и неправдами упросил другого человека отдать ему ранее зарезервированное свидание (в колонии с комнатами не очень просто). Ждал. Ждал. Здесь люди в день свидания с утра сами не свои. Сравнимо лишь с преддверием освобождения. Не приехали. По телефону через неделю сказали: мол, не получилось.

Опять рубец на сердце.

А теперь – УДО. Чтобы отпустили, в нашем бюрократическо-полицейском государстве ты, сидя в колонии, должен достать справки (пусть самые фиктивные), что у тебя есть жилье и работа.

Он попросил маму и сестер. Они сказали: нет времени.

- Некуда мне идти - и незачем, - подвел черту Леша.

Понимаю, не в справках дело. Слепить их недолго – бывшие сокамерники помогут. Якорь потерян. Ни девушки, ни тем более жены. Когда? Тюрьма с 16 или 17 лет. Отца потерял, а здесь получается – мать и сестры отказались.

Сказать нечего, кроме обычного: «Держись, парень».

И стыдно признаться, ощутил радость в душе от того, что самому не пришлось столкнуться с подобным предательством. Что самого ждут и любят.

Подумайте, сколько таких брошенных парней по российским тюрьмам! Сколько их там, из-за отчаянной попытки вернуть себе внимание, ощутить свою нужность в мире, где оказались чужими для самых близких.

Он бродил еще день. Потом по пустяку сцепился с другим арестантом. Неделю за это отрабатывал «дополнительную трудовую повинность». Взял себя в руки и написал письмо приятелям, чтобы прислали справки.

Внешне все вернулось в свою колею.

Только Леша больше почти не улыбается.

* * *

Четвертая обложка журнала "The New Times" от 25.11.2013

Михаил Ходорковский:

Почему я подписываюсь на The New Times

Дорогие друзья!

В век интернета вал информации делает особенно необходимыми вдумчивые аналитические комментарии, обобщения.

Они помогают неспециалистам увидеть лес за деревьями.

Важно, чтобы комментаторы были честными и непредвзятыми в своих статьях.

The New Times такими авторами может гордиться. Может гордиться собой, что дает своим авторам такую редкую ныне возможность – писать то, что думаешь.

Читаю The New Times регулярно и другим советую.