ЗАЯВЛЕНИЕ

Уважаемый Суд! Г-н Лахтин неоднократно заявлял в суде, что технологический процесс добычи, подготовки и сдачи нефти в «Транснефть» не является предметом судебного разбирательства, и, наоборот, сам задавал вопросы о переходе прав собственности на нефть в системе «Транснефть», о судьбе выручки компании «Томскнефть» от реализации нефти и т.д.

Ст. 8 УК РФ требует подтверждения в суде всех признаков состава вменяемого преступления, как основание для уголовной ответственности.

ЕСПЧ неоднократно подтверждал требование Конвенции о защите прав человека о соблюдении принципа правовой определенности.

Мне предъявлено обвинение в хищении нефти, квалифицированное по ст. 160 УК РФ. Факт предъявления именно этого обвинения (т.е. обвинения в хищении нефти у «Самаранефтегаза», «Юганскнефтегаза», «Томскнефти» путем присвоения) подтвержден лично г-ном Лахтиным 12.03.09 г.

Я неоднократно просил сторону обвинения разъяснить мне обвинение. Более того, я просил обвинение сообщить, если мне надлежит защищаться от иного по предмету, способу или потерпевшему обвинения. Прошу об этом еще раз сейчас.

Поскольку сторона обвинения не заявляет об изменении в процессе предмета, способа или потерпевших, то обращаю внимание суда, что такое имущественное право, как право собственности на нефть, предметом судебного разбирательства не заявлялось. Более того, законодатель исключает применение к нему термина «хищение» вовсе, а говорит только о возможности приобретения права, ст. 159 УК РФ.

Причина этого понятна любому юристу, и не моя задача разъяснять элементарные вопросы права г-ну Лахтину. Аналогично, поскольку г-н Лахтин признает «Транснефть» законным владельцем смеси нефтей, то из «Транснефти» нефть можно похитить только у «Транснефти», а не у одного из сдатчиков одной из частей этой смеси. Это тоже элементарный вопрос права.

Таким образом, хищение нефти у «Самаранефтегаза», «Томскнефти» и «Юганскнефтегаза» возможно лишь на этапе от ее появления в природе до узла учета «Транснефти». До появления нефти в природе ее у «Самаранефтегаза», «Томскнефти» и «Юганскнефтегаза» еще нет, после сдачи в «Транснефть» и смешения – опять нет.

Указать конкретное место хищения обвинение отказалось, что приводит к необходимости выяснять физическую возможности такого изъятия и обращения по всей технологической цепочке, от скважины до трубы «Транснефти», не говоря уже о факте такого изъятия.

Признак законного или незаконного изъятия именно нефти, а не имущественных прав на нее, с последующим обращением нефти, является обязательным признаком хищения этого конкретного чужого имущества (ст. 158 прим. 1 УК РФ).

Признак причинения ущерба конкретному собственнику или владельцу «Самаранефтегаза», «Томскнефти» и «Юганскнефтегаза» является обязательным (см. там же).

И наоборот, попытка поставить перед судом вопрос о действительности неоспоренных сделок, о действительности неоспоренных решений Совета директоров, общего собрания акционеров или исполнительных органов обществ является прямым и очевидным выходом за пределы предъявленного обвинения по предмету (нефть и имущественные права), более того, находится в прямом противоречии с предъявленным обвинением по способу присвоения, т.е. тайно от лица, принимавшего решение, или обманом, т.е. путем уголовно запрещенного способа воздействия на волю лица, принимающего решения, но явно при наличии его волеизъявления.

Так тайно или явно? Нефть или имущественные права?

Если мы остаемся в пределах ст. 252 УПК, то мои вопросы свидетелям явно относимые, а относимость вопросов г-на Лахтина суд должен был бы просить его разъяснить. То, что суд этого не делает, свидетельствует, полагаю, не о некомпетентности суда, а о его небеспристрастности и нарушении равенства сторон в процессе. Поскольку для меня очевидно, что уважаемый судья не может не понимать, как вляпался г-н Лахтин, вменив хищение нефти, а аргументируя что угодно, кроме факта ее изъятия тайно от владельца. К слову, про изъятие в обвинительном заключении на стр. 92 сказано (в частности).

Хочу заявить суду: я готов к защите от обвинения в приобретении прав на нефть «путем обмана», но такое обвинение должно быть предъявлено, должно быть указано, какая причинно-следственная связь между сообщением мной некому субъекту некой информации и принятием этим субъектом некого решения, противоречащего его действительной воле. Субъект, напомню, по большому счету, я сам.

С интересом жду отказа от обвинения в присвоении нефти и смены его на взаимоисключающее обвинение в приобретении права на нефть путем обмана. Тогда буду защищаться.

Я готов к защите от другого взаимоисключающего обвинения в присвоении выручки, ведь выручка, прежде чем могла бы быть присвоена, должна была бы быть получена потерпевшими за проданную нефть.

Готов отчитаться за любую часть выручки тогда, когда Лахтин откажется от обвинения в присвоении нефти, заявит, что нефть не была похищена у «Самаранефтегаза», «Томскнефти» и «Юганскнефтегаза», а была продана, а я похитил выручку. Вперед! С интересом жду.

Пока же в рамках заявленного предмета – нефть, заявленного способа – присвоение, заявленных потерпевших - «Самаранефтегаз», «Томскнефть» и «Юганскнефтегаз», - извольте говорить об изъятии у них нефти на участке, где эта нефть находилась у них в собственности или владении, в соответствии со ст. 160 и 158 УК РФ и ст. 252 УПК РФ), а не пытаться незаконным образом обсуждать основания получения прав собственности на нефть третьими лицами, в частности, ЮКОСом, не являющимся стороной в процессе.

Хотите спорить о действительности сделок – заявляйте иск и вперед. Не хотите - не втягивайте свидетелей и суд в обсуждение не относимого к данному судебному разбирательству вопроса.

Хотите оспорить решение общего собрания акционеров, Совета директоров, как принятое под влиянием обмана? Заявляйте иск или меняйте обвинение по предмету и способу. Не втягивайте суд в обсуждение не относимого вопроса о процедуре выработки воли юридических лиц на заседаниях общего собрания акционеров и Совета директоров. В рамках данного процесса это не более чем клевета.

Ваша Честь, если государственный обвинитель Лахтин вследствие своей фантастической некомпетентности не способен понять, какое обвинение он предъявил, а, значит, - не способен определить относимость вопросов свидетелям, то ничего, кроме частных определений я Вам, Ваша Честь, порекомендовать не могу, но прошу обязать г-на Лахтина не мешать законному допросу.

М.Б. Ходорковский