Михаил Ходорковский и Платон Лебедев поддержали заявление защиты об отводе гособвинителей (расшифровки аудиозаписей). Приложены и сами аудиозаписи (см. конец страницы).

Выступление Михаила Ходорковского:

«Ваша честь, я поддерживаю отвод прокурорам по основаниям, изложенным адвокатами, однако, считаю необходимым изложить от своего имени мою личную мотивацию в поддержку данного ходатайства.

Господин Лахтин являлся надзирающим прокурором, то есть в обвинительном заключении изложена и его позиция. Не анализируя обвинение, хочу заявить с полной уверенностью: господин Лахтин не понимает разницы между владением вещью и обладанием правами на вещь, вообще между самой вещью и имущественными правами на нее, между нефтью в составе скважинной жидкости, нефтью товарной и нефтью сорта Urals. Он очевидно не знает, что такое прямой ущерб и чем он отличается от упущенной выгоды (ст. 15 ГК РФ).

Господин Лахтин всерьез заявляет, что материнская компания может только получать дивиденды с дочерней, совершенно очевидно путая основное общество с холдинговой компанией. Он заявляет, что основное общество не может давать указания дочернему, явно не будучи знакомым с самим определением основного и дочернего общества из ст. 105 ГК РФ.

Господин Лахтин официально заявил суду, что можно увеличивать стоимость акций открытого акционерного общества путем сокрытия от акционеров нераспределенной прибыли.

Ваша честь, на мой взгляд, уважаемый прокурор Лахтин просто чудовищно некомпетентен. Я не хочу задеть личность господина Лахтина, у него, несомненно, есть сферы деятельности, где он специалист. Но с этим процессом они не связаны.

Другие участвующие прокуроры не могут компенсировать недостатки господина Лахтина, поскольку изучить весь массив информации непросто даже специалисту. А никто из них специалистом в экономике, то есть в самом материальном составе рассматриваемого дела, не является.

Уважаемый господин Шохин, по моему личному мнению, очень сильный, я бы даже сказал, коварный процессуалист. Госпожа Ибрагимова широко известна работой в суде присяжных, то есть работой с общественным мнением по насильственным составам. Госпожа Ковалихина опять-таки широко известный (в узких кругах) специалист по насильственным преступлениям. То есть их участие в процессе мне понятно, но в отсутствие «предметника», под которым я понимаю специалиста по материальному составу, и их участие теряет смысл. И это меня пугает. И вот почему.

Ваша честь, я это уже говорил, и это моя личная позиция: я не верю в вашу беспристрастность, иначе вы, имея достаточную квалификацию именно в области экономических составов (а это нам известно), вернули бы это дело сразу после заявления господина Лахтина о нежелании, а реально о неспособности, разъяснить его в суде. Ведь вы, Ваша честь, прочитав первые 94 страницы обвинительного заключения, не могли не заметить, что обвинение, заявив предмет судебного разбирательства как вещь (нефть) в самом обвинительном заключении фактически ведет обсуждение судьбы прав на вещь. Что никакого отношения к вменяемой статье не имеет. Статья 160 УК РФ привязана к владению самой вещью, с упором на слово «владение» и «вещь», и Пленум Верховного суда РФ это очень четко и подробно разъяснил.

Таким образом, продолжение участия в процессе прокурора с совершенно, на мой взгляд, неадекватным уровнем квалификации, заставит вас, Ваша честь, вопреки закону сформулировать обвинение вместо него. Причем сделать это прямо в приговоре, лишив меня права на защиту. Мне крайне трудно предсказать, что вы придумаете по мотивам этого текста обвинительного заключения, где одно утверждение - как уже, несомненно, очевидно для вас - исключает другое. Я не хочу и не буду недооценивать уровень креативности вашего мышления, но законного пути для вынесения обвинительного приговора я вам не оставлю. Однако у меня не будет возможности защищаться от ваших полузаконных ходов, типа смены предмета судебного разбирательства. Это, конечно, сделает их совсем незаконными, так как лишит меня права на защиту. Вы это прекрасно понимаете. Однако вам, Ваша честь, скажут, что поскольку в процессе был слабый прокурор, то он проиграл хитрым преступникам, и ваша задача не дать им – то есть нам – ускользнуть и предотвратить эту псевдонесправедливость, оставив в стороне глупости типа беспристрастности суда и пределов судебного разбирательства. Меня это не устраивает.

Замените сейчас некомпетентного прокурора на сильного специалиста в области экономики! Пусть он в состязательном процессе защищает ту часть этого обвинительного заключения, которую сочтет возможной защищать. Речь идет о триллионе рублей. Триллионе! Таких процессов сейчас в стране больше нет. Соответственно, такой прокурор (специалист) в Генеральной прокуратуре найдется.

Передо мной не стоит задача позорить прокуратуру. Мне это не нужно. Хотя если прокуратура желает, пусть пришлет господина Каримова, которому пора прекращать партизанить по закоулкам. Пусть он в суде защищает то, что сам написал, а не врет начальству о том, что все коррумпированы, конечно, кроме него самого.

Я, Ваша честь, хочу добиться оправдания в честном, состязательном процессе. И для этого я поддерживают отвод прокурорам».

Выступление Платона Лебедева:

«Ваша честь я поддерживаю позицию защиты и Михаила Борисовича Ходорковского по отводу. Полагаю, что в общем моя позиция вам, Ваша честь, в данном вопросе известна. Она озвучивалась мною неоднократно, с самого начала незаконного предварительного слушания. Поэтому я очень тезисно.

В соответствии с законом данное сфабрикованное дело не могло быть ни в каком российском суде. Об этом хорошо известно вам, Ваша честь, и государственному обвинению. Даже прокурор Ибрагимова подтвердила, правда, запутавшись, на мой взгляд, в последовательности обвинений, что мы с Ходорковским знаем, что эпизод по второму делу истек. То есть она это знает. Что это дело делает здесь в суде?!

Все правоохранители на эту тему предпочитают делать вид, что этой проблемы не существует. Напомню, Ваша честь, еще раз. Под протокол. Ноябрь 1998 года, с 6 по 12 ноября <Платон Лебедев рассказывает об обмене акций "дочек" ВНК на акции ЮКОСа. Обвинение усматривает в этом обмене хищение и легализацию. - ПЦ>. 10 лет истекло 12 ноября 2008 года. Таким образом, обвинительное заключение, утвержденное в 2009 году, только из-за этой одной процессуальной нормы не имеет права на законное существование.

И это дело прокуроры не имели права отправлять в суд. Однако отправили. А суд не имел права принимать. Однако принял. Причем принял не только формально, но и назначил разбирательство по существу.

Далее, Ваша честь. Мне здесь, честно говоря, находиться стыдно. Объясню почему. У меня нет оппонентов цивилизованных в правовом смысле слова. Никто из прокуроров, Ваша честь, никогда не получал высшего экономического образования, тем более по специальностям международные стандарты финансовой отчетности, международные стандарты аудита и т.д. К сожалению, Ваша честь, и у вас такого образования нет. Может быть, есть определенный опыт. Но нет профессиональных знаний.

К моему великому сожалению, здесь невозможно рассчитывать на некомпетентных прокуроров. И вот почему. Ваша честь, вы уже обязаны были прийти к заключению, что если предмет хищения нефть (я сейчас даже не обсуждаю правомерно или нет), то и предмет легализации должен быть - нефть. Кто-нибудь что-нибудь слышал про предмет легализации – нефть?! Этого вообще нет. У нас какая легализация, Ваша честь? Легализация похищенных денежных средств. А у кого похищенных?! У министерства обороны что ли? У иностранных покупателей нефти и нефтепродуктов?

Ваша честь, я почему это все называю шизофренией…потому что люди некомпетентны в вопросах экономики и финансов, не знают основ финансового права, корпоративного права, налогового права и т.д.

Хотя каждый из этих предметов специальный. И нормы, которые используются и в финансовом праве, и в корпоративном праве, и в налоговом праве, они предназначены только для этих отраслей законодательства и их путать нельзя. А у нас еще здесь сфабриковано уголовное дело, и мы плюс еще смотрим уголовное право. То есть используем уголовное право и ищем те запреты, которые существуют в уголовном праве (оно тоже материально), с помощью которых закон накладывает ограничения на меня, на Ходорковского под видом уголовного наказания на те или иные незаконные действия <неразборчиво> в сфере экономики. Как они мне могут это объяснить, если слово «реализация» прокурор Лахтин читает как «легализация». Я действительно не уверен, что он просто всего лишь оговаривается. Может, для него это одно и то же. Потому что, обратите внимание, он слово «легализация» все время читал там, где шла фраза о реализации на экспорт. Я очень боюсь, что у этого человека, неадекватность и невменяемость которого, по-моему, очевидна всем, само по себе понятие «реализация на экспорт» уже преступно. Для него это, по-моему, легализация. Мы это здесь будем обсуждать?!

Общая беда Генеральной прокуратуры – полная профессиональная и моральная деградация. Никто не учит современному бизнесу прокуроров. Нет специальных институтов. Судей не учат! Вы же, Ваша честь, уже прочитали решение Арбитражного суда – у них нефть стоит на узле учета без движения, в этом они увидели деликт. И это судьи Российской Федерации. В чем причина, Ваша честь?

Любой прокурор, которого учили азам криминалистики, знает, что если есть преступление, то надо ехать на это место. И следователь там обязан быть. Вообще-то раньше все время еще и прокуроры ездили. А еще раньше судьи выезжали на место преступления, для того чтобы посмотреть и убедиться, как нефть умеет стоять без движения на узлах учета. Если хоть кто-нибудь на этом узле учета хотя бы раз побывал, ни один здравомыслящий человек не мог бы сконфигурировать и сфальсифицировать ст. 160 УК РФ. В принципе!

Много здесь говорилось о Конституции, уголовном законе и т.д., но в российском суде не может рассматриваться дело по легализации до тех пор пока не разрешен вопрос о предикатном (основном) преступлении. Это азы! Однако прокуроры уверены, что в отсутствие независимого правосудия в нашей стране, суды заставят рассматривать любую чепуху. Более того, как после преступного Мещанского приговора в этом не может быть не уверен господин Шохин?!
<…>

Что мы здесь будем делать, Ваша честь? С точки зрения материального права, нужен только один разряд документов – это налоговые декларации всех потерпевших. Вообще-то все прекрасно знают, что у потерпевших не может быть налоговой декларации, ну хотя бы, например, в части налога на прибыль или налога на добавленную стоимость. Откуда платить налоги, если все, как они считают, украдено? Этого было бы достаточно для разбирательства всей шизофрении. Этого нет.

Защита в своих доводах уже огласила цитату из постановления Конституционного суда РФ от 29 июня 2004 года №13-П. Ваша честь, я очень кратко озвучу пункт 4. Цитирую:
«Согласно статье 49 (часть 1) Конституции Российской Федерации каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, - дальше самое интересное. - Доказывание в уголовном судопроизводстве состоит в собирании, проверке и оценке доказательств и осуществляется дознавателем, следователем, прокурором и судом (статьи 14, 85 и 86 УПК Российской Федерации)».

Ну, как я могу поверить гражданину Лахтину, что он оценивал доказательства. «35 декабря» - и это он оценивал доказательства?! Ваша честь, поймите меня правильно, если бы он это рассказывал в специальной палате, то это ради бога, там никого это не затрагивает, но мы находимся в уголовном суде. Что дальше пишет Конституционный суд – и это самое главное: «Исходя из предписаний статей 2, 18 и 45 (часть 1) Конституции Российской Федерации о том, что государственная защита прав и свобод человека и гражданина гарантируется и именно права и свободы человека и гражданина определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваются правосудием, дознаватель, следователь, прокурор и суд, осуществляя доказывание, обязаны принимать в установленных процессуальных формах все зависящие от них меры к тому, чтобы были получены доказательства, подтверждающие как виновность, так и невиновность лица в совершении инкриминируемого ему преступления».

Так где же у нас последние доказательства, Ваша честь?! Что нам зачитывают из протоколов обысков и выемок? Изъяты десятки тысяч листов документов деятельности потерпевших, которых в сфабрикованном уголовном деле просто нет.

К сожалению, Ваша честь, прокуроры могут рассчитывать на безнаказанность и дальше, потому что суд пока предоставленные ему законом права и обязанности не реализует. Именно на это рассчитывает сторона обвинения.

<…> Генеральная прокуратура – очень важный институт. Но как меня убедить, что моими оппонентами являются «образцы моральной чистоты, скромности и неподкупности». Вот они сидят. А это присяга. Это ст. 40 Федерального закона о прокуратуре РФ…

Приведу всего лишь один пример так называемых аргументов, которые вы вчера заслушали и сегодня разрешили, из ходатайства так называемого гражданина Лахтина. Он обвиняет нас в нападках на «Роснефть». В чем заключаются эти нападки? В том, что Апелляционный суд Амстердама принял решение о том, что решение Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ от сентября 2006 года будет исполнено в Нидерландах. Решение связано с взысканием с «Роснефти» суммы более 13 млрд рублей. Это наши с Ходорковским обвинения! Или уж как минимум один из доводов, почему мы должны быть лишены свободы! <…> И такое будет происходить до тех пор, пока хвост управляет собакой. Суды обязаны, Ваша честь, всех ставить на место. Вот вы меня поставили один раз на место – и правильно сделали, я извинился. Над вами издевается прокуратура, Ваша честь, в публичном заседании. Ни одного замечания!

<…> Цитирую резолюцию Сената США: «Новые обвинения являются правовым хулиганством и подчеркивают мелочную подлость высокопоставленных правительственных чиновников, стоящих за этой пародией на правосудие». Эта цитата уже стала крылатой, Ваша честь.

Я понимаю, что вряд ли вам кто позволит на данном этапе отстранить всю четверку гособвинителей, но <неразборчиво> в любом случае, у вас будет еще одна возможность обдумать эту тему в совещательной комнате».