Один день
Дни в тюрьме одинаковые - каждый день похож на предыдущий, как две капли воды. Меняется только картинка вокруг, а содержание остается одинаковым. Поэтому, если описывать какой-либо день, то можно описать его содержание и это будет лейтмотивом всего тюремного заключения.
Я бы сформулировал это внутреннее содержание коротко одним словом – преодоление. Ты должен ежедневно преодолевать одно и то же: общение с людьми тебе неприятными, там совсем мало других; шум громкой и отвратительной музыки; пищу, которой можно только свиней кормить; неквалифицированную и малоприятную работу. Да много что еще нужно преодолевать. Ты находишься в замкнутом пространстве и как-то должен внутри себя найти силы быть к этому максимально толерантным, чтобы не тратить нервы попусту. Я научился просто не замечать, не слышать того, что меня раздражало. Просто занимал свои мысли какими-то расчетами, планами, не связанными с неприятными моментами. Я четко планировал каждый свой день, поминутно. Хотя производственной или бытовой необходимости в этом не было, там спешить некуда. Однако план для меня был таким ключиком в другой мир. Даже если часть этого плана была посвящена таким вещам, как общее построение и др. тюремные мероприятия, внутренне для тебя это уже было частью твоего плана, а не принуждением со стороны. Естественно, выполнение плана по всем пунктам – оно вызывало положительные эмоции в любом случае. Вот как-то так удавалось создать микромир. С музыкой и общением, конечно, сложнее - от этого абстрагироваться было сложнее. В общении старался находить какие-то позитивные моменты. К примеру, подробно расспрашивал о местности, из которой был родом собеседник, об обычаях и традициях. За это время много информации накопилось, причем обо всем пространстве бывшего СССР, ибо тюрьма интернациональна. С националистами было интересно поговорить о том, как и кто платит за их акции, узнал много нового. Расспрашивал я разных ребят, «крышей» для которых были различные представители силовых структур, об условиях их работы с силовиками. Много нового узнал о разных субъектах Федерации. Еще до закрытия Черкизона знал в подробностях о многих теневых его сторонах. В общем, для каждого собеседника подбирал свои вопросы, расширявшие мои знания. С музыкой было сложнее, народ любит попсу и все такое, поэтому контингент искренне желал слушать это 24 часа в сутки. Тут приходилось идти на хитрость. Я сразу вычислял футбольных и иных спортивных болельщиков, объединял их идеей быть в курсе текущих спортивных событий не с запозданием на неделю, когда придет пресса, а получать информацию в режиме реального времени. Поэтому вечерами, по несколько раз, мы договаривались переключать радио на новости, где в том числе были и новости спорта. Но прежде всего, я конечно же слушал иные новости, о которых по ТВ ничего не говорили. Так что приходилось терпеть попсу, понимая, что вечером можно послушать нормальные новости, и это была уже не пытка, а сделка. А сделку совершенно по-другому воспринимаешь, музыку перестаешь воспринимать как раздражитель. И так изо дня в день.
