Пока Михаил Ходорковский сидит в тюрьме, я нахожусь под домашним арестом. Но чуть больше года я все-таки провел в тюрьме. Одна из главных проблем в тюрьме - это отсутствие нормальных условий помывки. Комната для помывки громко называется «баня», однако является обычной душевой. В соответствии с правилами внутреннего распорядка заключенный имеет право мыться аж один раз в неделю. Впрочем, не всегда удается попасть туда и с такой регулярностью. Если у тебя в «банный» день был суд (после которого в камеру тебя поднимают около полуночи) то далеко не факт, что на следующий день тебя поведут на помывку.
Поход в «баню» для меня был праздником, даже точкой отсчета, можно, наконец, помыться в нормальных условиях, а не просто умыться под краном в камере. Так как я проживал в маленькой трехместной камере, нас водили мыться обычной с соседней камерой, а это свежие собеседники. За 15-20 минут иногда удается, не отрываясь от дела, обсудить очень многое.
Но вот последующие 6 дней после этого приходиться ходить не совсем чистым, особенно в летнюю жару. Не помню точно кто, но вроде Валерия Новодворская, писала, что она бы пошла в лес, в партизаны, но уже не может жить без горячей воды. Также и для меня отсутствие ванны и ежедневного горячего душа было самым сильным лишением на протяжении года в тюрьме. И это только одно из сотен бытовых неудобств, которые от щедрот предоставляет нам российское бюрократическое государство в своих застенках.
Михаил Ходорковский вынужден терпеть эти лишения уже десять лет. Десять лет по произволу басманного суда. Суда не из нашего 21 века, а находящегося по ту сторону реальности, реальности со страниц какого-нибудь «Дня опричника» Сорокина.
