Платон Лебедев: «Ваша честь, арбитражный суд считает, что, оказывается, нефть можно было покупать ЮКОСу напрямую у добывающих предприятий дешевле, чем покупку этой нефти осуществляли трейдеры. С другой стороны, Ваша честь, наши оппоненты утверждают, что трейдеры закупали нефть у добывающих предприятий по ценам, МНОГОКРАТНО заниженным по сравнению с реальными мировыми рыночными ценами! Я каждый раз, Ваша честь, обращаю внимание на раздвоение сознания. Для каких тогда целей вступивший в законную силу судебный акт приобщается к делу?! Чтобы доказать, что они сфабриковали заведомо ложное обвинение?! Это следует из данного судебного решения напрямую!»

Нефть, вода и государственная труба

«Я хочу остановиться на одном интересном моменте, который здесь не раз обозначался, - скважинная жидкость, - начал свое вторничное выступление Платон Лебедев. Зал был полон, сегодня среди публики присутствовала делегация депутатов из немецкого бундестага, а также Владимир Познер и Григорий Пасько. - Я решил немного времени потратить на более подробное разъяснение этого термина, потому что вокруг скважинной жидкости происходит достаточно много спекуляций, может быть, в силу непонимания, что это такое…плюс мне известно, что старая менеджерская компания «Томскнефти», в том числе господин Авалишвили вместе со своим коллегой господином Рыбиным, пытались использовать термин скважинная жидкость в неблаговидных целях, это аккуратно сказано.

О чем идет речь. Я попробую простым языком объяснить. В обиходе часто употребляются слова «нефть», «добыча нефти», как и слова «золото», «добыча золота»…для людей, которые к этим процессам не имеют отношения, сложно понять, в каком смысле, в каких отраслях и для каких целей используются эти термины. На самом деле речь идет о попытке смешать два термина. Первый - это нефть, которая находится в скважинной жидкости. Второй термин – это нефть, которая соответствует ГОСТу (товарная нефть).

В действительности нефтесодержащую скважинную жидкость, извлекаемую из пласта, можно с очень большой натяжкой назвать нефтью. Как можно с большой натяжкой назвать золотом золотоносную породу, которая тоннами отгружается на самосвалы при разработке карьеров. Вопрос заключается в том, сколько граммов золота в тоннах пород. Применительно к нефти тот же вопрос – сколько нефти в нефтесодержащей скважинной жидкости. Ваша честь, в ходе допроса свидетелей, я полагаю, суд понял, что ответ на этот вопрос содержится в государственных стандартах.

В томе 198 на листе 106 находится «Производственный план «ЮКОС-ЭП», где приведены базовые параметры на 2002 год.

Посмотрите, какие основные параметры приведены в этом плане. В пункте 4 и 5 планируется закачка воды в объеме 235 млн 996 тыс. кубических метров. И приведен показатель обводненности, который по ожидаемым параметрам в 2001 году должен был составить 76,2 процента, на 2002 год планировался в 68,5 процента. Как ни странно, несмотря на то, что речь идет о планируемых объемах добычи нефти, в этом плане показываются объемы закачки воды. Специалисты, которые занимаются добычей нефти, прекрасно понимают, о чем идет речь. Этот объем, который приведен, он приблизительно в три раза превышает количество нефти, извлекаемой из пласта. Поясню почему».

Открыли том 3. На стене высветилась схема «Содержание воды на различных этапах нефтедобычи».

«В жидкости, извлекаемой из пласта, примерно 70 процентов воды. Из скважины каждый литр жидкости, который выходит, здесь на диаграмме я изобразил это в виде литровой банки, в этой банке 70 процентов воды и 30 процентов нефти. Если посмотреть на параметры, которые я только что обозначил, - основные ресурсы на нефтепромыслах тратятся на закачку воды. Я, Ваша честь, уже приводил стандарты… - на стене показали слайд с различными ГОСТами. – В нефтяной отрасли используется стандарт, который называется ГОСТ Р 51365-99 (ИСО 10423-94), где дано определение термину «скважинная жидкость» - это «реальная жидкость, которая выходит из скважины».

Таким образом, Ваша честь, из скважины выходят скважинная жидкость. На это диаграмме мы разбили несколько этапов трансформации нефтесодержащей скважинной жидкости до коммерческого узла учета «Транснефти» (там она уже должна соответствовать ГОСТу Р 51858-2002). Этот ГОСТ приобщен к материалам дела. Там дано определение Товарной нефти (нефть): «нефть, подготовленная к поставке потребителю в соответствии с требованиями действующих нормативных и технических документов, принятых в установленном порядке».

Сразу отмечу, что для налоговых целей используется два основных понятия, которые приведены в статье 337 Налогового кодекса РФ. Это добытые полезные ископаемые. Для установления и определения налоговой базы налога на добычу полезных ископаемых. В пункте первом указано, что называется добытыми полезными ископаемыми, - Лебедев процитировал статью: - «1. В целях настоящей главы указанные в пункте 1 статьи 336 настоящего Кодекса полезные ископаемые именуются добытым полезным ископаемым. При этом полезным ископаемым признается продукция горнодобывающей промышленности и разработки карьеров (если иное не предусмотрено пунктом 3 настоящей статьи), содержащаяся в фактически добытом (извлеченном) из недр (отходов, потерь) минеральном сырье (породе, жидкости и иной смеси), первая по своему качеству соответствующая государственному стандарту Российской Федерации, стандарту отрасли, региональному стандарту, международному стандарту, а в случае отсутствия указанных стандартов для отдельного добытого полезного ископаемого - стандарту (техническим условиям) организации (предприятия).
2. Видами добытого полезного ископаемого являются:
<…>
3) углеводородное сырье:
нефть обезвоженная, обессоленная и стабилизированная;
<…>»

Мне известно и понятно, что на этапе извлечения нефтесодержащей скважинной жидкости из пласта, где в среднем по ЮКОСу находится 70 процентов воды, эта нефть не может быть товарной. Чтобы привести эту нефтесодержащую жидкость постепенно к стандартам качества, как правило, на месторождении используется два метода. Если речь идет о тех месторождениях, где обводненность большая, – свыше 30-40 процентов, то экономически оправданным считается устанавливать рядом с кустом скважин установки по предварительному сбросу воды (УПСВ). Данные установки помогают сразу на месторождении отделить от нефтесодержащей скважинной жидкости порядка 65 процентов воды, а в оставшейся жидкости, которую часто называют некондиционной нефтью, остаточная доля воды, балласт, составляет порядка 5 процентов. Объем жидкости уже на этом этапе (после УПСВ) резко сократился, если посмотреть на литровую банку на схеме – Лебедев водил указкой по стене. – Жидкости 35 миллилитров, в которой, правда, 95 процентов уже нефти и 5 процентов воды. Чтобы эту некондиционную нефть превратить в нефть, соответствующую ГОСТу, используется установка по подготовке нефти (УПН). Основная ее задача в части воды добиться такой ситуации, чтобы процентное содержание воды не превышало полпроцента. За соответствием этой доли воды внимательно следит компания «Транснефть», потому что именно этот параметр (полпроцента воды) указан в ГОСТе, который должны соблюдать и добывающие компания, и «Транснефть». На рисунке появилась третья банка, где было указано 99,5 процентов нефти и 0,5 процентов воды.

Судья Данилкин слушал устало, кажется, не вполне довольный такими техническими подробностями.

«70 процентов оборудования, насосов, работает для того, чтобы закачать воду в пласт, и всего 30 процентов – чтобы извлечь из пласта нефть», - пояснял Лебедев.

Показали схему «Выделение нефти из скважинной жидкости».

«Эта процедура в общем-то походит на процедуру отделения воды, - комментировал Лебедев. – Из скважины скважинная жидкость поступает на УПСВ, далее с помощью дожимных насосных станций нефтесодержащая жидкость транспортируется до центрального пункта сбора, где как раз и находится УПН. Подготовленная, доведенная до государственных стандартов нефть поступает в резервуарный парк, а дальше нефть перекачивается в систему «Транснефти». Здесь находится так называемый коммерческий узел учета товарной нефти «Транснефти»… – рассказывал Лебедев, водя лучом указки по схеме.

В УПН происходит завершающий комплекс отделения остатков пластовой воды и, соответственно, отделение и сепарация остатков газа». Следующий слайд демонстрировал схему устройства УПСВ.

Лебедев объяснял принцип работы установки, судья о чем-то задумался, на стену он не смотрел.

Вернулись к предыдущей схеме «Выделение нефти из скважинной жидкости». «Я хочу теперь объяснить, с чем связана интрига, о которой там много говорили, давали показания, в том числе Авалишвили и Рыбин.

Авалишвили-чиновник подправил Авалишвили-финансиста

Ваша честь, основной элемент генеральных соглашений связан с тем, что право собственности на нефть в составе скважинной жидкости переходило сразу на устье скважины, после извлечения нефти из пласта. Задача добывающего предприятия (а оно оставалось владельцем этой нефти) заключалась в том, чтобы обеспечить подготовку нефти до стандартов качества, соответствующих ГОСТу, и транспортировать ее от устья скважины до коммерческого узла учета «Транснефти». Все эти три процесса выполняло нефтедобывающее общество. За все эти три процесса материнская компания ЮКОС или ее нефтетрейдеры уплачивали ту цену, которая была указана в договоре.

Юридическая проблема состояла в следующем. В принципе право собственности на нефть могло переходить и на коммерческом узле учета. В этом нет и не было бы никакой проблемы, если не было бы ситуации с попытками арестовывать нефть на коммерческом узле учета. В генеральном соглашении, которые мы исследовали, во избежание в том числе ареста нефти на коммерческом узле учета «Транснефти» указывалось, что право собственности на нефть сразу переходило к материнской компании. Как же обеспечивалась защита этими юридическими условиями? Если бы, например, третья сторона попробовала бы арестовать нефть в составе скважинной жидкости, тогда эта третья сторона была бы обязана что-то делать не с товарной нефтью, а со скважинной жидкостью! И первое, на какие риски налетала эта третья сторона, - а что с ней делать?! Тогда надо идти на поклон к нефтедобывающему предприятию и заключать с ним договор по переработке этой нефти, транспортировке этой нефти до товарных парков и т.д.

Мне известна была одна такая смешная ситуация. В 98 году ее фактически спровоцировал господин Авалишвили, который к тому моменту уже был замглавы Томской области и курировал вопросы финансов Томской области. Тогда сложилась очень интересная ситуация. Авалишвили до этого заведовал финансами «Томскнефти», занимался махинациями с финансовой отчетностью компании, даже не показывая в этой финансовой отчетности все налоги, которая «Томскнефть» должна была заплатить в бюджет. Но как только он перешел на должность заместителя губернатора по вопросам финансов, он тут же потребовал от «Томскнефти» все те налоги, которые сам скрывал как предыдущий финансовый директор. Интересы бюджета понятны, они не оспариваются. Но «Томскнефть», «Юганскнефтегаз», «Самаранефтегаз» вынуждены были защищать свои интересы, чтобы не останавливать производство.

Именно тогда господин Авалишвили и познакомился с термином «скважинная жидкость». Ваша честь, проблема была решена в течение суток! Налоговые органы сразу поняли, что скважинная жидкость ей не нужна, потому что никто кроме «Томскнефти» не умеет готовить из скважинной жидкости нефть, соответствующую ГОСТу.

Именно поэтому, в том числе и налоговые органы, пытались оспорить условия генеральных соглашений. Результат вы знаете: все иски налоговой службы Томской области были арбитражными судами отвергнуты вплоть до Высшего арбитражного суда, а генеральные соглашения и договоры, которые заключались во исполнение генеральных соглашений, были признаны законными.

Но с другой стороны – именно господин Авалишвили и Рыбин именно здесь в суде попытались продолжить махинации и манипуляции в отношении скважинной жидкости и нефти. Вы, Ваша честь, наверное помните. Я не буду упоминать высказанные ими термины. Одно скажу. Может быть, Авалишвили и Рыбин когда-то были хорошими нефтяниками, но мне удивительно слышать от людей, которые претендуют на такого рода самооценку, что они не знают термина государственного стандарта «скважинная жидкость», который используется во всех стандартах еще со времен Советского союза.

Я почти 10 лет проработал начальником планово-экономической службы Зарубежгеологии. Все, что связано с разведкой и добычей нефти, представляю. И все эти стандарты качества я знаю. Поэтому, Ваша честь, что я хочу до вас донести – спекуляция Рыбина и Авалишвили по скважинной жидкости, они всего лишь являются спекуляциями. Но самое главное, кто ответил им по этим спекуляциям – это издание Томской области, «Томский вестник». Статья называется «Черное золото и высокие технологии. Она приобщена к делу, я оглашу лишь один абзац, - на стене показалась страничка из «Томского вестника» со статьей.

Тут же вскочил прокурор Лахтин: «Ваша честь, а Лебедев что сейчас желает оглашать? Документ, который приобщен к материалам дела? Если это так, пусть он ссылается на том и листы дела!». – «Подсудимый ссылается на сведения, которые ему известны!» - уже не первый раз пояснял прокурору Виктор Данилкин. – «Нет, я слышал, что он ссылается на некий документ, который якобы приобщен. Я не вижу, что этот документ приобщен! Пусть он мне тогда покажет том уголовного дела с этим приобщенным документом. И решение суда покажет о приобщении документа!» - упрямился Лахтин. Когда он сел, судья спросил Лебедева: «Вы можете без ссылок на материалы дела сообщить суду сведения, которые суду известны?». – Лебедев ответил утвердительно. «Пожалуйста!» - спокойно разрешил судья.

Лебедев зачитал абзац, который начинался и заканчивался так: «Скромное слово «установка» в реальности означает самый настоящий завод. <…> Чтобы получить «черное золото», необходим сложнейший технологический процесс подготовки нефти до «товарного вида», до существующих стандартов».

«Про стандарты я уже говорил, - продолжил свою Лекцию Лебедев. - В 2002 старый стандарт, который действовал с 76 года, был отменен, был введен в действие новый стандарт. ГОСТ Р 51858-2002, - снова на стене показался слайд с ГОСТами. – Сейчас в этом стандарте внесены новые изменения, хотя в принципе это уже нашего дела не касается…».

Лебедев: «Оказывается, если бы ЮКОС купил еще дешевле, чем это сделали нефтетрейдеры, то все было бы законно!»

Показали слайд с приказом Министерства топлива и энергетики РФ и введенным им Положением о приеме и движении нефти в системе магистральных нефтепроводов от 1995 года. Платон Лебедев зачитал п.9 Положения.

«В реестрах маршрутных поручений «Транснефти» как раз и указывается, что при приеме нефти «Транснефтью» в пункте А и сдаче ее в пункте В на НПЗ количество нефти как раз и уменьшается на этот норматив эксплуатационных потерь, - комментировал Лебедев только что прочитанный п.9. – И эти расходы относятся на грузополучателя. Соответственно, Ваша честь, понятно, что любой грузополучатель, если он покупатель, поскольку он вынужден получать нефть меньше, то стоимость этой нефти на узле учета НПЗ автоматически возрастает не только на стоимость транспортировки нефти, но и на величину этих эксплуатационных потерь».

Прервались на 5 минут.

Продолжили после краткого перерыва. «Я когда давал показания по разделу «Хищения», говорил, что <…> президиум Высшего Арбитражного суда своим постановлением практически сделали невозможными и незаконными те подходы, которые используют наши оппоненты в обвинении. Поясню. На листах дела 37,38,39, 40, 41,54, 60 моего постановления о привлечении в качестве обвиняемого (ППО) и так далее речь идет о том, что Каримов и Алышев пытаются с экономической позиции оценивать выгодность-невыгодность, рациональность, экономическую необходимость тех или иных сделок.

Например в ППО на листе 37 они считают, что нефтедобывающие предприятия «изначально ставились в экономически невыгодные для них условия». на листе 38 ППО утверждается, что Лебедев «лишил «Юганскнефтегаз» , «Томскнефть», «Самаранефтегаз» экономической самостоятельности». На листе 39 ППО утверждается, что цена на нефть Лебедевым «без какой-либо экономической необходимости преднамеренно занижалась в несколько раз по сравнению с реальной рыночной ценой».

Этот пассаж вам известен, на листе 40-41 утверждается, что «цена на нефть Лебедевым без какой-либо экономической необходимости ПРЕДНАМЕРЕННО УСТАНАВЛИВАЛАСЬ в многократно заниженных размерах по сравнению с реальными мировыми рыночными ценами». И это продолжается по всему тексту обвинительного заключения.

Мне известно, Ваша честь, что самым лучшим, на мой взгляд, судебным решением для понимания того предмета, который мы сейчас рассматриваем, является решение Президиума Высшего Арбитражного суда от 28 октября 2008 года (№ 6272/08). Чем интересно это решение, - документ высветился на стене, - что предметом этого разбирательства являлась вертикально-интегрированная компания «Русснефть» и ее взаимоотношения с ее же добывающими обществами и нефтетрейдерами. Речь идет об исследовании и анализе тех же самых видов сделок между материнской компанией и дочерними нефтедобывающими предприятиями. И о роли нефтетрейдеров», – и Платон Лебедев начал цитировать документ. Оказалось, что во всех тех случаях, где «дело Русснефти» было идентично «делу ЮКОСа», Президиум Высшего Арбитражного суда занимал сторону компании, а не налоговых органов. «ЮКОСу начислили три налоговых базы по налогу на НДС на одну и туже операцию», - отмечал по ходу цитирования Платон Лебедев.

«Почему я это процитировал? Мы передадим вам документ. Несмотря на то, что наши оппоненты считают, что цены покупки нефти компанией ЮКОС у нефтедобывающих предприятий были занижены по сравнению с реальными рыночными мировыми ценами в несколько раз, они к материалам дела приобщили решения арбитражных судов Москвы по налоговому делу ЮКОСа».

Лебедев попросил 86 том. На листе 198 находилось решение Арбитражного суда г. Москвы от 23 декабря 2004 года. Лебедев зачитал позицию суда: «Суд считает, что отсутствует какая-либо экономическая целесообразность покупки ОАО «НК «ЮКОС» нефти у организации, зарегистрированной на территории с льготным режимом налогообложения, при наличии возможности покупать нефть существенно дешевле у дочерней нефтедобывающей компании».

«Суд установил, что у материнской компании ЮКОС была возможность покупать нефть существенно дешевле у дочерней нефтедобывающей компании, - заметил Лебедев и процитировал договоры купли-продажи. – Итак, Ваша честь, арбитражный суд считает (и это вступило в законную силу), что, оказывается, нефть можно было покупать ЮКОСу напрямую у добывающих предприятий дешевле, чем покупку этой нефти осуществляли трейдеры. С другой стороны, Ваша честь, наши оппоненты утверждают, что трейдеры закупали нефть у добывающих предприятий по ценам, МНОГОКРАТНО заниженным по сравнению с реальными мировыми рыночными ценами! Я каждый раз, Ваша честь, обращаю внимание на раздвоение сознания. Для каких тогда целей вступивший в законную силу судебный акт приобщается к делу?! Чтобы доказать, что они сфабриковали заведомо ложное обвинение?! Это следует из данного судебного решения напрямую!»

Платон Лебедев взял том 82. Здесь на листах 236-238 находился договор между трейдером «Ратибором» и ЮКОСом, на который ссылался арбитражный суд. А на листах 239-240 находились дополнения номер 1 и акт приема-передачи нефти. «В договоре между «Ратибором» и ЮКОС я обращаю внимание на статью пятую, «Порядок расчетов», - пояснял Лебедев. Документ изобразился на стене. «Покупатель (ЮКОС) обязуется в срок не позднее 90 банковских дней с момента выставления счета-фактуры произвести оплату поставляемого продавцов товара», - читал пункт 5.1 договора Платон Лебедев.

И продолжал: «А в дополнении указан объем: в январе 2002 года ЮКОС покупает у нефтетрейдера 33 484 тонны нефти. По цене 1225 рублей за тонну. Теперь посмотрим на условия между нефтедобывающим предприятием и нефтетрейдером, этот договор находится в томе 81.

В данном договоре я обращаю внимание на статью 2, период поставки тот же январь 2002 года, определено количество поставки 1 млн 50 тыс. тонн. Но самое главное приведено в пункте 3.4 «Расчеты за нефть в составе углеводородного сырья с оказанием услуг по первичной подготовке осуществляются покупателем в течение 15 банковских дней с момента заключения договора путем 70-ПРОЦЕНТНОЙ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ОПЛАТЫ».

Посмотрели акт приема-передачи нефти. Лебедев перешел к выводам: «По каким-то причинам, несмотря на то, что нефтетрейдер закупал у «Томскнефти» весь объем добываемой нефти, более миллиона тонн, с условием предварительной 70-процентной оплаты, а компания ЮКОС у этого нефтетрейдера из этого объема покупала всего лишь 33 тысячи тонн нефти, то есть в 30 раз меньше, с условиям оплаты через 90 дней после поставки, по каким-то неведомым для меня причинам налоговые органы считают такие сделки экономически нецелесообразными. А речь идет всего лишь о разнице в 100 с лишним рублей, это менее 10 процентов.

Пока ЮКОС получает от нефтетрейдера 30 тыс. тонн, у нее есть целых три месяца, чтобы потом за эти 30 тыс. тонн рассчитаться. Я обращаю внимание на наше дело. То есть суд пришел к выводу, что если бы ЮКОС купил не за 1200, а в январе 2002 года в Роттердаме цена была 4600 рублей…Таким образом, Ваша честь, в нашем деле есть судебное решение, в котором утверждается, что ЮКОС зря платил 1200 рублей. Это неправильно. Лучше бы он заплатил на 100 рублей меньше, это было бы законно. При этом у наших оппонентов в Роттердаме цена в 3,5 раза больше. Ваша честь, я полагаю, что наши арбитражные суды знают материальное право и умеют отличать, что такое продажа нефти, а что такое хищение нефти. Тем более, как нам навязывают предмет дискуссии: «хищение нефти на месторождении по стоимости ее в Роттердаме». Я специально говорю об этом так подробно, чтобы вам, Ваша честь, было понятно, что есть еще и арбитражные решения, вступившие в законную силу. Несмотря на некоторые шероховатости этих решений, ими подтверждается, что существующие цены на внутреннем российском рынке намного отличаются от цен Роттердама. И все эти сделки являются законными, действительными, а вопрос цены не имеет никакого отношения к хищению нефти!»

Вернувшись к 86 тому, Лебедев процитировал еще одно решение арбитражного суда Москвы, теперь от 28 апреля 2005 года: ««При этом, очевидно, что отсутствует какая-либо экономическая целесообразность покупки ОАО «НК «ЮКОС» нефти у организации, зарегистрированной на территории с льготным режимом налогообложения, при наличии возможности покупать нефть существенно дешевле у дочерней нефтедобывающей компании»

«Увидев разницу, и не поняв, что между закупкой миллиона тонн с лишним и закупкой 30 тыс. тонн с разными условиями оплаты, как раз именно в связи с этими условиями и возникает экономическая целесообразность установления разных цен. Ну да бог с ним. Пусть арбитражный суд считает, что экономическая целесообразность отсутствует, пусть он даже считает, что у ЮКОСа была возможность покупать нефть напрямую у нефтедобывающих предприятий. Главное - вывод, к которому они пришли: оказывается, если бы ЮКОС купил еще дешевле, чем это сделали нефтетрейдеры, то все было бы законно! А в этот момент в Роттердаме цена 5000 рублей!

Почему я обращаю внимание на решения Конституционного суда, Пленума ВАС и решения Президиума ВАС. После того как в 2006-2007 годах вышли одновременно несколько взаимосвязанных решений как Пленума ВАС, так и Конституционного суда, дорога к повтору налогового <дела ЮКОСа>, юридически закрыта.

Мне известно, Ваша честь, что не только в соответствии с решениями КС, Пленума и Президиума ВАС, но и в соответствии с законом четко указано, кто имеет право определять экономическую эффективность решений , принимаемых хозяйствующим субъектом. Мне достоверно известно, что ни Каримов, ни Алышев никогда не были акционерами ЮКОСа, они никогда не входили в совет директоров компании и ее добывающих предприятий, они никогда не работали в исполнительных органах компании, они никогда не работали в ЮКОСе и в нефтедобывающих компаниях ЮКОСа. Более того, они даже следственных действий не проводили в неизвестном месте хищения нефти, которое они даже установить не смогли.

Таким образом, все их попытки оценивать экономическую целесообразность принимаемых решений как ЮКОСа, так и его нефтедобывающих предприятий, они не только юридически ничтожны, они незаконны. Потому что оценивать экономическую целесообразность имеют право только сами хозяйствующие субъекты. А вот как раз когда люди, не имеющие высшего экономического образования, пытаются при фабрикации уголовных дел рассказывать про экономическую необходимость, вот такого рода благоглупости и получаются»

Прервались на 5 минут.

Минимущество осталось недовольно экспертизой МВД

«До перерыва я хочу остановиться на некоторых нюансах темы, связанной с меной акций, а в следующий раз мы тогда перейдем к вопросам, относящимся к «Прайсвотерхаус»», - пояснил Лебедев после очередного краткого перерыва.

«Мы перед этим исследовали огромное количество документов, где коэффициент мены акций «Томскнефти» на акции ЮКОСа был приблизительно такой: одна акция «Томскнефти» = двум акциям ЮКОСа. «В томе 25 находится заключение экспертизы от 24 июня 2004 года, - пояснял Лебедев. – Господина Школьникова мы уже здесь допрашивали, правда, только одного, но и его показаний достаточно…на листах 221 приведено следующее – что рыночная цена акций ЮКОС за период с 5 октября 98 года по 21 декабря 98 года, в том числе на дату 1 ноября 98 года, не менялась и была равна – 62 цента, - цитировал Лебедев фрагменты из заключения Школьникова (страницы экспертного заключения из материалов дела проектор показывал на стене зала). На листе 225 указана цена продажи акций «Томскнефти». Последние котировки перед оценкой 1 доллар 20 центов. Таким образом, и у экспертов были данные, с помощью которых несложно прийти к выводу, о которых я говорил в самом начале, что исходя из рыночных котировок, если сравнить 62 цента и 1 доллар 20 центов, то приблизительно получается, что одна акция «Томскнефти» равна двум акциям ЮКОСа».

Затем продемонстрировали «итоговое решение» Минимущества от августа 2001 года, «которое сделано одним из наших потерпевших», заметил Лебедев. Минимущество отвечало МВД, Лебедев комментировал: «Минимущества отметило, что в отчете ЗАО МЦО («Международный центр оценки» - ПЦ) допущены определенные просчеты. Например, что дважды была учтена балансовая стоимость долгосрочных вложений. В итоге министерство пришло к выводу, что влияние всех этих недочетов и ошибок ЗАО МЦО составляет менее 0,9 процента стоимости акций ЮКОСа, определенных оценщиком. И пришли к выводу, что это не приводит к существенным искажениям итоговой величины стоимости акций ЮКОСа.

Чуть ниже начинается защита Минимуществом отчета ЗАО МЦО. Где наш так называемый потерпевший, Минимущество, рассказывает МВД, почему в их представлении допущены ошибки, которые не соответствуют законодательству об оценочной деятельности, ее стандартизации, сертификации и т.д. Они указывают на все те замечания, которые были в качестве замечаний приведены в нашем обвинении.

В итоге Минимущество приходит к выводу о некорректности претензий, предъявляемых МВД и экспертами МВД Козловым и Русановым. В итоге 29 августа 2001 года, это последнее письмо Минимущества на тему оценки акций, из которого мне стало понятно, что оснований, предусмотренных законом, для оспаривания оценки ЗАО МЦО у Минимущества нет, и они с итоговой величиной этого эквивалентного обмена один к двум согласились.

Плюс к этому моменту, как следует из материалов, были проведены еще две рецензии данного коэффициента обмена. Таким образом, Ваша честь, никаких иных документов после августа 2001 года, свидетельствующих о наличии у Минимущества каких-либо предусмотренных законом оснований, для оспаривания результатов оценки ЗАО МЦО в материалах дела вообще нет. Итоговый результат известен – в 2001 году вышло распоряжение правительства о продаже оставшегося пакета акций ВНК, оно было подготовлено с участием Минимущества, поскольку именно Минимущество являлось тем госорганом, который в тот момент отвечало за государственный пакет акций ВНК (36 %). В 2002 году этот пакет акций был продан. Результат вы знаете».

Прервались на обед.

Из ходатайства защиты: «Обвинение только по-крупному солгало суду как минимум 8 раз»

После обеда адвокат Леонид Сайкин зачитал повторное ходатайство о признании недопустимым доказательством экспертизы, подготовленной экспертами-оценщиками ЗАО «Квинто-Консалтинг». Теми самыми Козловым и Русановым.

В ходатайстве подробно разбирались возражения, которые представили прокуроры на первоначальное ходатайство адвокатов. «Защита обращает внимание на то, что большинство приведённых государственным обвинением доводов являются ничем иным, как умышленным введением суда в заблуждение», - читал адвокат Сайкин, отметивший в итоге, что в своих возражениях «обвинение только по-крупному солгало суду как минимум 8 раз».

Затем адвокаты начали снова представлять материалы из дела. «Защита намерена огласить заключение комиссионной бухгалтерско-экономической судебной экспертизы от 22 января 2007 г. по делу 18/41-03, а также защита намерена огласить ряд документов, непосредственно связанных с заключением экспертов», - сообщил адвокат Грузд, раскладывая вокруг себя тома дела.

Для начала адвокат предложил считать оглашенным первое постановление о привлечении Ходорковского в качестве обвиняемого, вынесенное 3 февраля 2007 года также по уголовному делу № 18/41-03. «На листе 176 этого документа (том 124) указано, что обвиняемый Ходорковский от подписи отказался, мотивы отказа будут изложены в протоколе допроса», - говорил Борис Грузд.

«Для понимания того, что собой являет дело № 18/41-03, и как оно связано с уголовным делом в отношении Ходорковского и Лебедева, защита оглашает постановление следователя Каримова от 3 февраля 2007 года о выделении из дела № 18/41-03 дела № 18/432766-07 в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева», - предварил чтение Борис Грузд.

«В этом постановлении содержится заведомо ложное утверждение о том, что остальные участники организованной группы скрылись от следствия, в связи с чем объявлены в федеральный и международный розыск. Следователю Каримову было достоверно известно, что на момент вынесения данного постановления Переверзин, Малаховский, Юров находились в полном распоряжении следствия», - заметил Грузд.

Из тома 125 адвокат огласил протокол ознакомления Михаила Ходорковского и его защитников с постановлением о назначении комиссионной бухгалтерско-экономической экспертизы от 30 января 2007 года. Михаил Ходорковский протокол не подписал, а его адвокаты заявили отвод экспертам. «Указанными экспертами на протяжении ряда лет в ходе расследования уголовных дел в отношении Ходорковского этими экспертами были подготовлены экспертные заключения исключительно в помещении Генеральной прокуратуры», - цитировал замечания коллег Борис Грузд.

Далее адвокат огласил протокол ознакомления Платона Лебедева и его защитника Липцер с постановлением о назначении комиссионной бухгалтерско-экономической экспертизы от 12 февраля 2007. Платон Лебедев подписать протокол отказался.

«Обращаю внимание уважаемого суда, что ознакомление Ходорковского и Лебедева с постановлениями о назначении экспертизы произошло уже после проведения самой экспертизы», - подчеркнул адвокат Грузд.

Наконец Борис Грузд приступил к чтению из тома 45 текста самой комиссионной бухгалтерско-экономической судебной экспертизы. Защитник заметил, что ранее прокурор Ибрагимова уже оглашала титульный лист этого документа и выводы экспертов.

Борис Грузд читал фрагменты из объемной экспертизы. Но все же через какое-то время судья Виктор Данилкин не выдержал: «Может быть, мы ограничимся все же какими-то моментами? Или вы все намерены читать?» - деликатно обратился судья, подперев щеку рукой, к сидящему вблизи от него адвокату Борису Грузду. Защитник заверил председательствующего, что читает выборочно.

После пятиминутного перерыва Грузд предложил считать весь текст экспертизы полностью оглашенным, чтобы впоследствии на этот документ можно было бы ссылаться. А также защитник предложил считать оглашенными протоколы ознакомления с заключением экспертизы обвиняемых Михаила Ходорковского и Платона Лебедева из тома 126. Возражений не было.

«Из вопросов, которые были поставлены следователем перед экспертом, видно, что следствию заведомо было известно, что денежные средства, вырученные от продажи нефти и нефтепродуктов, не обращались в свою пользу членами так называемой организованной группы, а поступали на счет юридического лица ООО «Нефтетрейд 2000». Из заключения эксперта видно, что ООО «Нефтетрейд 2000» чистую прибыль перечислил участникам данного общества – фирмам нерезидентам <…> Указанные компании входили в периметр консолидации ЮКОСа. И это обстоятельство признается стороной обвинения», - комментировал Борис Грузд.

В связи с оглашенной экспертизой у адвоката Грузда было ходатайство. Защита просила истребовать из Следственного комитета при прокуратуре, исследовать и приобщить к делу: «уголовное дело № 18/41-03 (безразмерное "материнское дело ЮКОСа". - ПЦ) , в том числе, вещественные доказательства, протоколы следственных действий и иные документы, содержащие сведения о финансировании группы компаний «ЮКОС», «в том числе нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих предприятий с целью поддержания их работоспособности и создания условий для добычи и переработки новых объемов нефти» за счёт «выручки от реализации нефти и нефтепродуктов» и его размерах».

На этом заседание завершилось, следующее состоится в четверг. Начало в 10.00 утра.