В Хамовнический районный суд
г. Москвы

от Лебедева Платона Леонидовича

Заявление об отводе
Федерального судьи Данилкина Виктора Николаевича

Учитывая серьезность предмета я вынужден изложить свою позицию подробней, предмет этого заслуживает.

Основания для отвода.

1. Фактический отказ защитникам в реализации ими законных полномочий, предоставленных им с.53 УПК РФ, т.е. в праве осуществлять эффективную защиту, а именно:
- фактический отказ судьей им в праве, предусмотренном п.3 ч.1. ст. 53 УПК РФ, собирать и представлять суду доказательства, необходимые для оказания юридической помощи в порядке, предусмотренном ч.3 ст. 86 УПК РФ;
- фактический отказ судьей им в праве, предусмотренном п.3 ч.1. ст. 53 УПК РФ привлекать специалистов в соответствии со ст. 58 УПК РФ, т.е. лиц, обладающих специальными знаниями для разъяснения суду и сторонам вопросов, входящих в их профессиональную компетенцию.

При этом судья допускает, несмотря на то, что ст. 74 УПК РФ устанавливает, что доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основании которых суд в порядке, определенном УПК, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств подлежащих доказыванию.

При этом к допустимым доказательствам закон относит
- заключение и показания специалиста (п.3 ч.2 ст. 74 УПК РФ),
- иные документы (п.6 ч.2 ст. 74УПК), к которым относятся опросы лиц защитниками.

При этом особое пренебрежение судьей нормами закона и уклонение им от своих прямых обязанностей, предписанных судье законом, связано с игнорированием им требований статей 86 и 286 УПК РФ, обязывающих судью собирать доказательства для их исследования и приобщения к материалам дела.

Особое неприятие такой незаконной позиции судьи вызывает тот факт, что речь идет именно о тех доказательствах защиты, которые
- или полностью опровергают абсурдные доводы и утверждения, изложенные в шизофреническом обвинении,
- или прямо изобличают сторону обвинения в служебных подлогах и в злонамеренной фальсификации обвинения.

К тому же речь идет как об изобличение стороны обвинения в заведомо ложных и клеветнических утверждениях, направленных на фальсификацию фактических обстоятельств дела, так и на ее изобличение в заведомой ложности уголовно-правовой квалификации исследуемых событий, включая фальсификацию квалифицирующих и конструктивных признаков сфабрикованных составов преступлений.

Ваша честь, в отличие от вас, я уже восьмой год вынужден наблюдать импотенцию отечественного судопроизводства, включая беспардонную ложь, лицемерие, хамство, невежество и жлобскую наглость ее представителей.

Ваша честь, я заинтересован в правосудии, но вы, Ваша честь, в этом мне не помощник, поскольку в этом процессе вы не можете быть беспристрастным, независимым и компетентным (не знаю, могли ли вам этот шанс дать и был ли у Вас этот шанс вообще).

Ваша честь, о каком правосудии с вашей стороны может идти речь, когда вы уже фактически приняв со стороной обвинения решение, отсекаете от шаблона приговора все, что в него не вписывается.

Ваша честь. Я взрослый мальчик и я понимаю, что происходит.

Давайте посмотрим на факты.

В материалах судебного дела находится документ – протокол опроса адвокатом Ривкиным К.Е. гражданина США Юджина Майкла Хантора от 7 января 2009 года.

Вам, как судье, известно, что право на собирание доказательств моим защитником, кандидатом ю.н. адвокатом Ривиным К.Е, в т.ч. путем опроса лиц с их согласия закреплено законом – п.2 ч3. ст. 86 УПК РФ.

Требование закона в части согласия опрашиваемого лица защитником выполнено, о чем свидетельствует сам протокол опроса. Данный документ подписан и защитником и господином Хантером.

Учитывая, что опрос проходил в Вашингтоне (США), данный документ для предоставления на территории РФ был надлежащим образом апостилирован компетентным органом США в соответствии с положениями статей 3,4 и 5 Гаагской Конвенции от 5 октября 1961 года.

Апостиль проставлен и скреплен с документом, в чем суд еще раз может убедиться.

Главным образом, апостилированный компетентным органом США протокол опроса г-на Хантера является, в соответствии с положениями ст. 1 Гаагской Конвенции (текст которой вам был передан) официальным документом на территории РФ.

Несмотря ни на какие бы ни было лживые и бездоказательные измышления по этому поводу «бухгалтера» в погонах Смирнова В.Н. в попытке опорочить полномочия компетентного органа США, представившего апостиль, и полномочия адвоката Ривкина К.Е., являющегося официальным субъектом уголовного судопроизводства – моим защитником, что даже вами, Ваша честь, пока признается.

В соответствии с ч.3 ст.1 УПК РФ международные договоры РФ являются составной частью законодательства РФ, регулирующего уголовное судопроизводство. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные настоящим Кодексом, то применяется правила международного договора.

Гаагская конвенция – это международный договор, участником которого РФ является с 1992 года (США – с 1981, Кипр – с 1973, Великобритания – с 1965, Франция - с 1965, Нидерланды – с 1965).

Главным образом и в силу ст.1 Гаагской Конвенции и в силу ч.3 ст.1 УПК РФ апостилированные иностранными государствами документы, являются официальными документами на территории РФ.

И ни Смирнов, ни Лахтин, числящиеся прокуророми вообще не имеют права каким-либо образом порочить официальность апостилированных документом.

А вы, Ваша честь, в силу положений закона – ч.2 ст.1 УПК РФ, устанавливающего обязательность порядка уголовного судопроизводства для прокуроров и судей, обязаны как сами его соблюдать, так и пресекать лживые измышления прокуроров и реагировать так, как это положено судье в силу ч.4 ст.7 и ч.4 ст. 29 УПК РФ в своих процессуальных решениях на эти лживые и недобросовестные псевдодоводы прокуроров.

Однако вы, Ваша честь, этого не делаете.

Вы, Ваша честь, вообще ничем не обосновываете и не мотивируете свои решения, фактически молчаливо соглашаетесь с любыми бредовыми доводами противной стороны, поскольку вы их никак не оцениваете.

При этом даете повод для дальнейших спекуляций и инсинуаций Лахтину, который, при вашем молчании, доразглагольствовался до того, что заявил вам о том, что адвоката Ривкина нельзя признать субъектом сбора доказательств.

И вновь никакой вашей реакции.

Риторический вопрос: вы что, тоже так считаете? И если да, то тогда обоснуйте, мотивируйте. Может быть появится новый УПК, в котором отменены полномочия защитника и исключены ст. 53 и ч. 3 ст. 86 УПК РФ.

Но вы ведь и на этот беспрецедентный по своей юридической ничтожности и вызывающей наглости абсурд в своих процессуальных решениях никак не отреагировали.

Далее, Лахтин считает, что и опрос (г-на Хантера, поскольку он проведен моим защитником в США) не имеет никакой юридической силы, он получен с нарушением уголовно-процессуального законодательства.

Вместе с тем уголовно-процессуальное законодательство, ст. 53 и 86 УПК РФ, прямо предоставляют защитнику право не только собирать и представлять доказательства, включая опросы, но и использовать иные не запрещенные УПК средства и способы защиты (п. 11, ч.1, ст.53 УПК РФ).

Никаких запретов защитнику собирать и предоставлять суду доказательства, полученные за пределами РФ, уголовно-процессуальный закон не содержит.

Наоборот, это в отношении иных лиц, а именно: судей, прокуроров, следователей и органов дознания (к которым защитники вовсе не относятся) уголовно-процессуальный закон, глава 53 УПК РФ содержит четкие предписания о порядке их взаимодействия с компетентными органами иностранных государств.

Однако и в этом вопросе вы, Ваша честь, промолчали, никак не высказав своих оценок этим псевдодоводам в процессуальных решениях, вновь оставлял Лахтину и Смирнову простор для дальнейших инсинуаций.

Кстати, отмечу, что они вам также заявляли, что такие опросы защитниками должны проводиться (ни много, ни мало), а даже через Министерство юстиции РФ.

А вы, Ваша честь, даже не указали им на ничтожность таких спекуляций, поскольку уголовно-процессуальный закон – п.2 ч.3 ст. 453 УПК РФ, устанавливает, что Минюст России задействуется только по вопросам, связанным с судебной деятельностью всех судов, за исключением Верховного суда РФ, и что уголовно-процессуальный закон защитников полномочиями судов, пока, не наделяет.

Вы и по этому псевдо-доводу промолчали.

Теперь по существу этого опроса, почему же прокуроры так испугались сведений, изложенных в опросе г-на Хантера, который в 1998-1999 г.г. был президентом иностранной компании «Дарт Менеджмент Инкорпорейтед» (подконтрольной Кеннету Дарту) и представляющей его интересы в ряде дочерних обществ ЮКОСа.

Авторы сфабрикованного обвинения Каримов-Алышев на стр. 108 постановления о привлечении Лебедева в качестве обвиняемого  утверждают:

«В 2001 году Кеннет Дарт, один из владельцев компании, которому принадлежали акции ВНК и дочерних ему обществ, в том числе «Томскнефть» ВНК предъявил Ходорковскому, Лебедеву и другим фактическим владельцам через СМИ и суды различных государств претензии. Суть этих претензий заключалась в том, что он обвинил Ходорковского и других в хищении нефти акционерных обществ, акциями которых он также владел».

Запомним это. А теперь посмотрим, что же сообщил по этому поводу представитель Дарта г-н Хантер, непосредственный участник ряда событий.

На стр. 7-8 своего опроса г-н Хантер сообщает следующие сведения:

«К декабрю 1999 года, хотя судебные дела были по-прежнему в основном режиме, мы достигли соглашения об урегулировании, в соответствии с которым ассоциированные с господином Ходорковским юридические лица выкупили долевое участие Дарта в трех основных добывающих компаниях ЮКОСа. При этом обе стороны согласились отказаться от своих судебных исков. Если обвинение утверждает, что в 2001 году компания «Дарт Менеджмент» как акционер «Томскнефти» подала в различных судах иски против Ходорковского и Лебедева, а также выступила в прессе с обвинениями против них, то данное заявление неправильно. Ни Дарт, ни одна из его компаний не могли в 2001 году возбудить иски против Ходорковского и Лебедева, а также против ЮКОСа, поскольку в декабре 1999 года мы урегулировали все споры с ЮКОСом и всеми связанными с этой компанией лицами. К 2001 году господин Дарт более не был акционером какой-либо из компаний ЮКОСа. После того как мы урегулировали с ЮКОСом свои претензии, которые во всех случаях являлись гражданско-правовыми спорами, я наблюдал за превращением ЮКОСа в образцовую ВИНК…»

Таким образом, не только я, Ходорковский, Голубович, но и даже представители Дарта, стороны корпоративного конфликта с ЮКОСом в 1998-1999 г.г. со всей очевидностью не только опровергают Каримова и Алышева, но и изобличают их в служебных подлогах и злонамеренной фальсификации обвинения.

Вам, Ваша честь, известно, что в сфабрикованном деле вообще нет никаких доказательств предъявления Дартом, как нагло лгут Каримов и Алышев, мне и Ходорковскому т.н. претензий Дарта в т.н. похищении нефти. Сторона обвинения вам свои доказательства представила. Ничего этого там и близко нет.

При таких обстоятельствах, я имею все основания полагать, что вы, Ваша честь, отказывая защите в исследовании доказательств, в которых содержатся сведения прямо опровергающие сфабрикованное обвинение имеете прямую и личную заинтересованность в вынесении неправосудного приговора.

Поскольку вы намеренно лишаете защиту и нас с Ходорковским законных прав.

Опрос г-на Хантера является официальным документом уголовного судопроизводства, опрос выполнен официальным участником судопроизводства – защитником Ривкиным, опрос лица защитником – относится к доказательствам – иным документам (п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ), что также подтверждено общеобязательными для вас и прокуроров решениями Конституционного суда РФ от 21.12.2004 № 467-о от 04.04.2006 № 100-о, на которые уже неоднократно указывала вам защита.

Кроме того, как уже сказано выше, апостилированный опрос является официальным документом в силу Гаагской конвенции (ст.1) во взаимосвязи со ст. 1 УПК РФ. Сведения, содержащиеся в опросе, прямо относятся к обстоятельства, подлежащим доказыванию и подлежат оценке в порядке, установленном гл. 11 УПК РФ.

Все вышесказанное относится и к ситуации с опросом гражданина США г-на Брюса К. Мизамора, который был финансовым директором ЮКОСа и членом совета директоров ЮКОСа. Он также сообщил сведения, просто «убийственные» для стороны обвинения.

Однако и здесь, Ваша честь, вы с прокурорами освободили себя от предусмотренной уголовно-процессуальным законом обязанности исследовать и оценивать сведения, сообщенные главным финансистом ЮКОСа.

Ваша честь, постараюсь подоходчивей, я понимаю истерику прокуроров, они не могу и не знают, что противопоставить главному финансисту ЮКРСа Брюсу Мизамору, но вам-то, Ваша честь, какое до их проблем дело, если вы не лукавили, когда со ссылкой на ст. 15 УПК РФ декларировали, что суд не является органом уголовного преследования и не выступает на стороне обвинения.

Ну и оценивали бы сведения Б.Мизамора в совокупности с иными доказательствами, как вам предписывает уголовно-процессуальный закон, но вы и в этом случае освободили себя от обязанности не только оценивать оказательства, но и даже освободили себя от обязанности собирать и исследовать доказательства, как это предусмотрено взаимосвязанными положениями ст.ст .85, 285 и 286 УПК РФ.

Ваша честь, вы создали юридический нонсенс, вы отказали защите в исследовании материалов судебного дела, не найдя для этого, как вы выразились «законных оснований».

Это просто произвол.

Не менее бесцеремонно и абсурдно вы поступили с заключением специалиста Уэсли Хона, который в своих показаниях в суде абсурдную попытку стороны обвинения сравнивать для целей хищения цены на нефть в регионах добычи Российской Федерации с ценами на нефть сорта Юралс в Роттердаме, показал вам, что это, «по сути, значит сравнивать апельсины с яблоками».

Вы, Ваша честь, признав его специалистом, после его допроса сторонами именно в этом качестве, потом отказали защите в исследовании его письменного заключения, которое в силу прямого указания УПК – п.3. ч. 2 ст. 74 УПК РФ – относится к доказательствам.

Я прекрасно понимаю панику Каримова и Ко, ему также просто нечего противопоставить выводам высококвалифицированного профессионального специалиста Уэсли Хона, но Вам-то, Ваша честь, до его проблем какое дело? Ведь у Каримова есть Лахтин (смех в зале). Однако и здесь вы не смогли создать видимость законности и создали еще один юридический нонсенс. Вы, Ваша честь, отказали защите в исследовании заключения признанного вами же специалиста!

Ваша честь, я, как уже говорил ранее, привык к демонстрируемой невменяемости Лахтина, играющего в процессе роль «говорящей головы Каримова и Ко». Это ему, в силу его умственного развития и состояния психики, может быть позволителен «плюрализм мотивов», который профессор Бойцов А.И. (очень известный ученый в уголовном праве, кандидат в члены КС РФ) считает шизофренией в праве.

Ваша честь, но вы-то не Лахтин, вы – федеральный судья, председатель районного суда города Москвы.

Ведь это не просто ошибки (что в общем-то случается – то есть мелочь), вы даете мне все основания считать, что это намеренные ошибки, поскольку их системность исключает любую случайность.

И в заключении два эпизода.

Ваша честь, мне очень сложно подобрать приличествующие слова к продемонстрированному вами пренебрежению не только нормами Конституции и закона, но и элементарной судейской этики в ситуации с одним из ведущих ученых страны в области уголовного права, специализирующегося как раз на преступлениях в сфере экономической деятельности, доктором юридических наук, профессором Лопашенко Натальей Александровной.

Безусловно, выводы, содержащиеся в подготовленном профессором Лопашенко заключении от 28.10.2008 должны были вызвать и вызвали сильную панику у стороны обвинения, поскольку на вопрос может ли прибыль нефтедобывающих акционерных обществ рассматриваться в качестве чужого имущества по отношению к лицам совместно обративших ее в свою пользу, если учесть, что данные лица совокупно владеют 100 процентами акций этих обществ…»

«Ваша честь, - прервал Лебедева прокурор Вячеслав Смирнов, - прошу прервать подсудимого и настроить его все же на выступление по существу заявления об отводе, а не демонстрировать доказательства. Мы сейчас не в прениях. Это не последнее слово Лебедева!»

«Если лицо или группа лиц, - цитировал заключение профессора Лопашенко Платон Лебедев, - совместно обратившие в свою пользу прибыль нефтедобывающих компаний, в совокупности владеют 100 процентами акций последних, то прибыль этих обществ не может рассматриваться по отношению к указанным лицам в качестве чужого имущества». На вопрос, имеет ли место при изложенных в постановлении о привлечении Лебедева в качестве обвиняемого обстоятельствах хищения нефти признак противоправности, указанный в примечании № 1 к статье 158, после исследования сделан вывод, что «при изложенных в ППО обстоятельствах хищения нефти признак противоправности, указанный в примечании № 1 к статье 158 УК РФ не усматривается».

Я поясню, почему я на это обращаю внимание. Это заключение вместе с прилагаемыми документами к возражениям защиты от 11.02.2010 года тоже находится в материалах судебного дела.

В связи с чем у стороны обвинения, помимо этого заключения, возникла труднопреодолимая и досадная помеха в виде новых доказательств – теперь уже показаний специалиста, профессора Лопашенко в судебном заседании, которые заносятся в протокол, и без вашей помощи, Ваша честь, такую задачу стороне обвинения решить было не под силу. Поскольку эти новые доказательства стороне обвинения необходимо было как-то опровергать, что с учетом продемонстрированного в процессе уровня («ниже плинтуса») профессиональной компетенции прокуроров в области уголовного (т.е. материального) права в сфере экономических преступлений не давало им никаких реальных шансов, учитывая в особенности содержание исследования, правовую аргументацию и выводы заключения уважаемого профессора Лопашенко.

Я эту тему начну так сказать с конца, с доводов Шохина, которому я давно отдаю должное как специалисту в сфере процессуальной демагогии и лицемерия, но дилетанту в вопросах материального, в том числе уголовного права. Что, в общем-то, он и подтвердил в своей лаконичной позиции: «Выражение мнения по вопросам процессуального права даже таким авторитетным и уважаемым лицом не может подменять собой компетенцию суда проверить и оценить все собранные по делу доказательства и дать правовую оценку всем обстоятельствам».

Во-первых, из процитированного пассажа Шохина (который вы, Ваша честь, использовали) следует его очевидное невежество в правоведении, как юридической науке, поскольку даже студенты первого курса юридического вуза уже обязаны понимать разницу между вопросами процессуального и материального (в том числе уголовного) права. Ваша честь, профессор Лопашенко специалист не процессуального, а материального (в том числе уголовного) права, о чем она сама сообщила суду и Шохину (если он ее в этот момент слушал). Ну а если вдруг Шохин разницу понимает, то он еще раз подтвердил свою специализацию в лживой процессуальной демагогии.

Во-вторых, никто (ни вы, Ваша честь, ни профессор Лопашенко) не высказывали намерений, как лгал Шохин, подменять компетенцию судьи (то есть ни вы, Ваша честь, не предлагали этого профессору, ни профессор вам таких намерений не высказывала. Таким образом, и этот довод Шохина являлся ложным и демагогически, однако и этот псевдодовод Шохина вы, Ваша честь, использовали в постановлении об отводе.

В-третьих, и уж тем более никто и не собирался использовать профессора Лопашенко для проверки и оценки доказательств, как лживо лицемерил Шохин, всех собранных по делу доказательств, поскольку это просто невозможно.

Ведь речь всего лишь шла об использовании в качестве специалиста одного из ведущих ученых в стране в области уголовного права в сфере экономических преступлений для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в профессиональную компетенцию профессора Лопашенко, поскольку именно в этой сфере предъявлены сфабрикованные обвинения.

А за судьей, за вами, Ваша честь, в любом случае оставалась обязанность оценить сведения этого специалиста в совокупности с иными доказательствами и обстоятельствами дела. Ведь именно это вас обязывает делать закон.

Однако и этот лживый и надуманный довод Шохина вы использовали в решении об отводе.

Ваша честь, я не понимаю и не принимаю вашего отказа выслушать научное мнение профессора Государственной Академии права по действующей уголовно-правовой доктрине и практике ее применения в сфере преступлений против собственности. Тем более, как следует из вашего решения, вы считаете, что существуют якобы «нормы» уголовно-правовой доктрины, в таком случае это означает, что вы сами весьма смутно представляете, что из себя представляет действующая доктрина, которая в действительности никаких норм не содержит. Нормы – в законе.

И как раз профессор уголовного права и мог бы помочь суду лучше уяснить основы уголовно-правовой доктрины в интересующей нас сфере и помочь отличить вульгарное и ложное толкование уголовного права нашими оппонентами от действительно доктринального (то есть научного).

Ведь в силу невежества действительную сложность для оппонентов представляет бланкетный характер диспозиций заведомо незаконно вмененных нам с Михаилом Борисовичем статей УК РФ, поскольку затронутые в сфабрикованном обвинении нормы, определения, деликты находятся вне сферы уголовного права и содержатся в других отраслях права.

Именно это и пыталась до вас, Ваша честь, донести профессор Лопашенко: «Чтобы понимать, что такое преступление в сфере экономики, совершенно невозможно без знаний основ гражданского, налогового, предпринимательского, банковского, валютного, таможенного законодательства. Понять суть экономических преступлений, не зная основ этих отраслей права, невозможно».

Именно для этих целей уголовно-процессуальное законодательство и предусматривает использование специалистов в различных отраслях знаний, для того чтобы они помогли судье принять правосудное итоговое решение, так как судей – извините за сленг - «всезнаек» не существует. Кроме прокурора Лахтина (смех в зале), он у нас всезнайка и ему специалисты не нужны вообще.

Ваша честь, откровенно, ведь стыд и срам слушать, что происходит в судебном заседании.

В ситуации со специалистом Кевином Дейджесом вы с прокурорами договорились до того, что ЮКОС не является международной компанией, поскольку она зарегистрирована в Российской Федерации. Однако статус компании как международной определяется характером и масштабом ее деятельности, инвестиций, составом участников и т.д., а вовсе не местом регистрации. В противном случае ООН была бы американской организацией (это Нью-Йорк), Юнеско – французской (это Париж), Международная организация Красного Креста – швейцарской (это Женева) и т.д.

Вместе с тем, Ваша честь, вы и этот нелепый довод использовали в постановлении об отводе этого специалиста.

Ваша честь, но вам ведь известно, что именно в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого речь идет о компании «ЮКОС Финанс Би Ви» (Нидерданды), стопроцентной дочерней компании ЮКОСа. Это что не ЮКОС? Речь идет о компании «ЮКОС Кэпитал С.а.р.л.» (Люксембург), стопроцентной «внучке» ЮКОСа. Это разве не ЮКОС? «ЮКОС СНГ Инвестмент» (Армения), стопроцентная «дочка» ЮКОСа. Это что не ЮКОС? «ЮКОС Ю Кей Лимитед» (Великобритания, Кипр), стопроцентная «дочка» ЮКОСа. И это не ЮКОС?! Или нефтеперерабатывающий комплекс «Мажейкяй нафта» (Литва). И это не ЮКОС?! Ваша честь, а что же тогда продавал господин Ребгун, конкурсный управляющий ЮКОСа, как не эти активы ЮКОСа?!

Я полагаю, что на этом я завершу. С учетом тех доводов, которые огласила защита, я полагаю, на сегодняшний день этого достаточно. В итоге я хочу сказать, что такими действиями, Ваша честь, вы фактически препятствуете правосудию, препятствуете защите опровергать сфабрикованное обвинение и изобличать противную сторону в фальсификации обвинения. Это недопустимо. Спасибо.