Адвокат Вадим Клювгант: «В настоящий момент они просто продемонстрировали, что они продолжают расследование в отношении Ходорковского по другому делу. Потому что здесь прямо задается вопрос о «группе Ходорковского» <допрос свидетеля проходил 1 апреля 2009 года. - ПЦ>. Они нам и вам, Ваша честь, говорят неправду, что они в отношении Ходорковского никакого расследования не ведут. Они себя изобличили!»

Десять к одному. Новый расклад от Виктора Данилкина

Прокуроры к 12 часам дня, вопреки обещанному, готовы не были. Явившийся в одиночестве прокурор Шохин сообщил, что его коллегам нужен еще час. Прервались до 13 часов дня. Публика ждала и вспоминала, что ровно пять лет назад, 22 сентября 2005 года, после кассационного решения Мосгорсуда приговор Мещанского суда в отношении Ходорковского и Лебедева вступил в силу.

Наконец в 13.15 судья снова вышел в зал. Отвечал Валерий Лахтин. Относительно первого ходатайства он заявил, что прокуроры против того, чтобы считать исследованными путем оглашения приобщенные к делу протоколы опросов Майкла Хантера, Бернара Лозе, Мишеля Сублена, Брюса Мизамора, Сары Кэри, Андрея Леоновича и предоставить возможность защите ссылаться на них в прениях как на доказательства.

Кстати, заявил Лахтин, обвинение было уверено, что адвокатские опросы, которые адвокаты подавали суду ранее вместе с другими ходатайствами, были возвращены защите, а не остались в деле. Суд отказывал в удовлетворении самих ходатайствах и не принимал решения о приобщении этих «так называемых опросов» к делу, вспоминал и вспоминал Валерий Лахтин. Прокурор вообще не намерен был считать адвокатские опросы документами, «которые могут использоваться в качестве доказательств». В этом ходатайстве прокуроры просили отказать.

Затем встал Вячеслав Смирнов. Он отвечал по ходатайству защиты об истребовании из Следственного комитета и приобщении к делу нормативных актов, инструкций, которые доказывают, что сотрудники ЮКОСа действовали в исключительно в пределах своих полномочий. По словам же прокурора Смирнова, ничего эти документы ровным счетом не доказывают. «По нашему мнению, исполнение тех или иных функций в производственном процессе, регламентированных локальными нормативными актами, совершенно не исключают возможности их нарушения в действительности», - объяснял гособвинитель. Так что в ходатайстве надо отказать.

Дошли до ходатайства, в котором вчера адвокат Грузд просил о приобщении к делу публикаций из «Приложения к Вестнику Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг» (там раскрывалась информация о приобретении ЮКОСом в 1999-2003 годах акций и долей участия в других обществах). «Факты приобретения ОАО «НК «ЮКОС» значительных активов опровергают версию обвинения о присвоении подсудимыми в свою пользу в 1998-2003 гг. всей добытой в компании нефти», - утверждали адвокаты. Прокурор же Смирнов сконцентрировался на том, что «адвокаты представили в суд не заверенные надлежащим образом данные». Эти данные, заявил Смирнов, заверены адвокатами собственноручно, что недопустимо. Значит, в этом ходатайстве (прокурор даже назвал его незаконным) тоже надо отказать.

Дальше говорили о ходатайстве Бориса Грузда о приобщении к делу публикаций из того же «Приложения к Вестнику ФКЦБ», но уже с данными о сделках купли-продажи нефти. Защита заявила, что невозможно выдвигать обвинения в легализации, когда «о сделках купли-продажи нефти между добывающими и торговыми компаниями «ЮКОСа» было известно не только государственным органам, но и всем иным лицам».

Смирнов же вновь утверждал, что данная информация может использоваться в суде только в случае установления ее достоверности, а адвокаты не должным образом заверили представленные материалы. «Адвокаты не вправе заверять данные документы!» - еще раз подчеркнул прокурор. Это вызвало гул в адвокатском ряду и недоумение в публике. Прокуроры были против удовлетворения данного ходатайства.

Относительно следующего ходатайства о приобщении к делу заверенной (!) копии извлечения из «Российского статистического ежегодника. 2004» (на этот документ ссылался в своих показаниях Михаил Ходорковский) Смирнов также посетовал, что «к сожалению, эти таблицы заверены только адвокатом Груздом». «Хоть этот адвокат и из Санкт-Петербурга, но он не имеет права», - шутил прокурор Смирнов. В этом ходатайстве, заявил Смирнов, тоже надо отказать. При этом прокурор не спорил с тем, что «Ежегодник» является официальным изданием Росстата.

Прокурор Смирнов перешел к ходатайству о приобщении к делу Ходорковского-Лебедева материалов из уголовного дела Ирины Голубь. Адвокаты утверждали, что налоговые эпизоды, вмененные Ирине Голубь, самым существенным образом противоречат предъявленным Ходорковскому и Лебедеву обвинениям в хищении нефти: «Очевидно, что если М.Б. Ходорковский и П.Л. Лебедев присвоили всю нефть себе, то у ОАО «НК «ЮКОС» (или у его торговых компаний) не возник объект налогообложения, и, следовательно, не было обязанности по уплате каких бы то ни было налогов».

«Дело в отношении Голубь не завершено, все обстоятельства не установлены и не проверены», - говорил прокурор. – «Вообще не проверены!» - соглашались защитники. Прокурор Смирнов счел, что адвокат Грузд и в этом ходатайстве вероломно подписал все за всех (в том числе, по словам Смирнова, расписался он и на судебных решениях).

Заявив о необходимости отказать в предыдущем ходатайстве, Смирнов перешел к следующему – о признании недопустимым доказательством экспертизы Елояна. Гособвинитель сразу же согласился с тем, что экспертиза проводилась в рамках другого уголовного дела, которое теперь соединено с материнским делом ЮКОСа № 18/41-03. «Экспертиза вместе с иными материалами дела была на законных основаниях выделена из дела № 18/41-03 в настоящее дело», - пересказывал кочевую жизнь экспертизы Вячеслав Смирнов.

Смирнов перечислил претензии защиты к экспертизе. Данные доводы уже неоднократно обсуждались в суде, замечал Смирнов, и прокуроры не могут с ними согласиться. Эксперт Елоян неоднократно проводил экспертизы, замечал Смирнов, и неоднократно указывал «свои данные, квалификацию». «У него имеется… - зарылся в своих бумагах Смирнов и продолжал: Таак…Что-то имеется… - Платон Лебедев расхохотался, -… стаж работы…лицензия…». Лахтин пытался подсказывать выступавшему коллеге. Смирнов подытожил – в этом ходатайстве тоже надо отказать.

«У нас все, Ваша честь!» - заявил Смирнов. – «А еще ходатайства?! – напоминал Данилкин и перечислил все числившиеся за прокурорами «долги».

«Да, Ваша честь», - вскочил Лахтин. Он заявил, что ходатайство по поводу истребования из Следственного комитета постановления следователя о признании потерпевшими и гражданскими истцами акционеров ОАО «НК «ЮКОС»: Золотова, Полыковского, Сомова и Чувильгина «не основано на положениях уголовно-процессуального законодательства и не подлежит удовлетворению». «Признание лица потерпевшим и гражданским истцом является неотъемлемой прерогативой любого следователя, - заявил Лахтин. – Вот следователь и определился с кругом лиц-потерпевших, исследуя материалы дела. Данные об этих лицах есть в материалах дела, поэтому этого достаточно». Вывод: в ходатайстве – отказать.

Валерий Лахтин принялся высказываться по ходатайству, в котором адвокаты просили вызвать в суд для допроса авторов постановлений о привлечении Ходорковского и Лебедева в качестве обвиняемых Каримова и Алышева (до этого в тексте ходатайства адвокаты демонстрировали, что ППО кишит несостыковками, измеряющимися миллионами тонн нефти и миллиардами рублей).
«И Каримов, и Алышев являются компетентными специалистами и высказали свое мнение, которое отражено в материалах дела, это и обвинительное заключение, и различные постановления…эти постановления до сих пор ничем не опорочены, ряд решений Каримова и Алышева прошли проверку в судебных инстанциях, например, ходатайства о продлении срока содержания под стражей Ходорковскому и Лебедеву…» – заявил Лахтин. В этом ходатайстве Лахтин тоже просил отказать. И сел.

Судья Виктор Данилкин снова напоминал о «забытых» прокурорами ходатайствах. Например, неотвеченным оставалось ходатайство Натальи Тереховой о выдаче адвокатам протоколов судебных заседаний (в настоящий момент защита располагает протоколами только до 2 ноября 2009 года). «Вы же, Ваша честь, высказались по этому поводу ранее! Что протоколы будут предоставляться по мере изготовления! В силу физических и кадровых возможностей суда, которые ограничены! – жестикулировал ладонями Лахтин. - Мне непонятно ходатайство Тереховой», - произнес Лахтин и снова собрался сесть.

«А по вызову Турчиной (сотрудница «ПрайсвотерхаусКуперс», подписавшая вместе с Дагом Миллером отзыв аудиторских заключений по финансовой отчетности ЮКОСа за 10 лет. Ходатайство о ее вызове в суд заявлял Платон Лебедев. – ПЦ)?» - продолжал судья. – «Нуу….Мы не услышали какой-то конкретизации по поводу необходимости вызова! Какую информацию Турчина может дать здесь по делу?! Поэтому просим отказать!» - заявил Лахтин. Лебедев рассмеялся.

Виктор Данилкин стал разрешать ходатайства.

Из всех ходатайств Виктор Данилкин удовлетворил только ОДНО. Это было ходатайство Натальи Тереховой о протоколах судебных заседаний. «В ближайшее время участникам процесса будут предоставлены протоколы заседаний с 3 ноября по 20 января…остальное по мере изготовления», - объявил судья. Господствующая формулировка отказов у Виктора Данилкина не изменилась - нет законных оснований.

Гособвинитель ищет грань между предварительным и судебным следствием

«У нас есть ходатайство о дополнении!» - тут же встал, поправив пуговицы, Валерий Лахтин. – «Я еще ничего не объявлял!» - вернул пуговицы и их обладателя на место Виктор Данилкин. И спросил защиту, что еще она имеет сказать. Вадим Клювгант сообщил, что у защиты пока закончено выступление, а дополнения будут потом.

«Суд предлагает участникам процесса дополнить судебное следствие! - объявил Виктор Данилкин. - У гособвинителей есть, чем дополнить следствие?» - обратился судья к прокурорам. – «У нас есть ходатайство…» - снова начал прокурор. – «Я пока СПРАШИВАЮ, ЕСТЬ чем дополнить следствие?» - сердился судья. – «Да, есть!» - отозвался Лахтин.

Теперь судья передал слово Лахтину. «У нас ходатайство, о дополнении к предварительному следствию…» - начал было Лахтин. – «У нас не предварительное следствие! Оно было завершено в прошлом году!» - напомнил судья. «А он забыл!» - заметили адвокаты. – «Без комментариев можно?!» - нервничал прокурор. Лахтин говорил о судебном споре в рамках которого компания «ЮКОС Кэпитал С.а.р.л.» требовала взыскать с «Томскнефти» 8 млрд рублей (сумму ранее выданного нефтедобывающей компании займа). Валерий Лахтин заявил, что эти материалы подтверждают, что «денежные средства, которые были переведены за пределы Российской Федерации и размещены на счетах иностранных компаний стали принадлежать Ходорковскому и другим членам организованной группы, и другие члены организованной группы этими средствами посредством займов были вынуждены финансировать добывающую компанию, чтобы обеспечить воспроизводство добычи нефти для дальнейшего хищения».

Подсудимые расхохотались. «Вы что, к прениям перешли?!» - возмутился судья. – «Ну я же должен обосновать!» - объяснял Лахтин и попросил приобщить к делу решения арбитражных судов по указанному вопросу.

Далее Валерий Лахтин хотел приобщить к делу документы из дела 18/41, относящиеся к деятельности компаний «Саус Петролеум» и «Балтик Петролеум». «Через эти две компании в 98-99 годах за рубеж реализовывалось 90 процентов нефти НК ЮКОС, а прибыль от реализации оставалась на счетах этих компаний. Таким образом мы парируем на показания Ходорковского, данные в данном суде», - говорил Валерий Лахтин, поясняя, что документы были получены из Люксембурга в апреле 2007 года.

В пакет документов, о котором говорил Лахтин, входили, в частности, письмо иностранного адвоката другому иностранному адвокату, транспортный контракт, а также документы, изъятые при обыске в Жуковке.
Ходатайство Лахтина изобиловало иностранными названиями, через которые чтец с трудом продирался. Многие в зале сочли, что гособвинитель Лахтин видит свое ходатайство впервые в жизни. «Данные документы дополняют имеющиеся в деле доказательства о том, что Ходорковский и Лебедев, используя принадлежащую им компанию <неразборчиво>, бенефициарами которой они являлись, имели право на прибыль компании «Саус Петролеум Лимитед» и «Балтик Петролеум Лимитед»…» - прочитал Лахтин. Лебедев рассмеялся. «Это позволит нам компетентно и логично выступить в прениях и оценить в совокупности эти документы», - обосновывал нужность документов для дела Валерий Лахтин.

Прокурор снова понес пачку документов к судье. «Сколько листов?» - спросил Виктор Данилкин для протокола. Лахтин вернулся к своему столу и принялся считать странички. – «Вячеслав Михайлович, может, вы пока посчитаете? Сколько там листов?» - обратился за спасением судья к Смирнову. – «Да я не знаю…» - отмахнулся Смирнов, но за счет все же взялся.

Валерий Лахтин тем временем начал заявлять новое ходатайство – о новом блоке документов.

Они касались проекта «Виктор» и переписки между кипрскими и российскими компаниями. (Вот как описывал на одном из заседаний «проект Виктор» Михаил Ходорковский: «Когда в ЮКОСе иностранный менеджмент услышал об обвинении в легализации, то «глупые» иностранцы решили, что нефть была прикрытием, а ЮКОС зарабатывал еще оружием и наркотиками, и стали проверять источники прибыли ЮКОСа. А когда они поняли, что под отмыванием денег прокуратура считает получение прибыли от реализации нефти, подозрения иностранцев отпали, это и есть тот самый «проект Виктор») «Данные документы подтверждают, что вся прибыль НК ЮКОС была легализована в зарубежных компаниях», - вещал прокурор.

Следующее ходатайство касалось так любимой Валерием Лахтиным «так называемой компании «Яуза»». «Данные документы подтверждают, что Ходорковский и члены организованной группы израсходовали выручку <от реализации нефти> по своему усмотрению… эти документы подтверждают легализацию части выручки… оформлялись фиктивные акты выполненных работ, которые никто никогда не выполнял…согласно документам, несколько подставных лиц, действуя от имени компании «Яузы», якобы, например, выполнили работы по изысканию нефтетрейдеров и представили ЮКОСу в качестве таковых компании «Пронет» и «Руттенхолд», которые уже давно таковыми и существовали как нефтетрейдеры», - «змеил» свою мысль Валерий Лахтин.

Ходорковский и Лебедев выслушивали прокурора с усмешкой. Была ли эта усмешка отчасти презрительной? Пожалуй, да.

Следующее ходатайство касалось приобщения к делу показаний свидетеля Парасюка, гендиректора «Юганскнефтегаза». Прокурор говорил, что этого свидетеля допрашивали 1 апреля 2009 года у него в квартире. Лахтин пересказывал слова Парасюка о том, что он (Парасюк) подписал генеральное соглашение, боясь увольнения из компании. Парасюк, заявил Лахтин, является инвалидом 1 группы, в суд явиться не может. «Возможность допросить Парасюка возникла только в 2008 году, когда состояние его здоровья на короткое время позволило это сделать. Явка Парасюка исключена», - помотал головой Лахтин, как обычно, ссылаясь на Европейскую конвенцию.

Все эти документы судья передал защите. «По моим подсчетам, сразу не ознакомишься… листов много», - сказал Виктор Данилкин. И предложил отложить заседание до завтра. Однако прокуроры планировали сегодня еще и оглашать дополнительно некоторые материалы из дела. Защита попросила пятиминутную паузу для совещания с подзащитными для определения своей позиции.

Прервались.

Валерия Лахтина обложили чем-то оглашенным

В перерыве секретари вынесли стопку томов. Стало понятно, что читки не избежать. Адвокаты попросили перерыв на полчаса для отдыха подсудимых.

За эти тридцать минут стол Валерия Лахтина успели завалить кипами томов. Публика уже представляла лахтинские чтения номер два. Хотя в перерыве прокурор пообещал адвокатам, что читать будет не месяц, и не два, а уложится за день.

Судья вышел в зал. Валерий Лахтин приступил к оглашению. Звучали договор купли-продажи нефти, постановление о производстве выемки, протокол самой выемки, акты приема-передачи.

«Если нет возражений, я прошу считать эти документы оглашенными», - предлагал прокурор про акты приема-передачи. Все молчали, никто с ним не спорил. Но именно отсутствие дискуссии встревожило прокурора. «Я так понимаю, если защита не возражает, то она согласна с тем, чтобы считать документы оглашенными?» - уточнил Лахтин. – «Не надо за нас полагать! Мы сами скажем, если что!» - посоветовал Клювгант. - «Ну если защита против, я буду оглашать все позиции каждого договора!» - пригрозил прокурор. Все рассмеялись. «Ну зачем вы делаете из мухи слона!!! Вам НИКТО не возражает! Продолжаем!» - мучительно вскричал судья. – «Ну вот ведь адвокат Клювгант заявил, что выскажется по этому поводу впоследствии. Или мне оглашать все позиции…», - занимался, что называется, эскалацией конфликта Валерий Лахтин. Судья, сняв очки, схватился за голову: «Защитник Клювгант не собирался высказываться впоследствии». – «Тогда как понять его заявление?» - хотел во всем дойти до самой сути Валерий Лахтин.

«Может, еще перерыв объявить?» - засмеялся Платон Лебедев. Под общий смех Вадим Клювгант встал: «Я объясню. Если мы не возражаем, то за нас ВАМ этого говорить не требуется. Если мы против чего-то конкретного сочтем необходимым возразить, мы это также сделаем без ВАШЕЙ помощи!» - сообщил Клювгант прокурору Лахтину. Успокоенный прокурор продолжал заниматься актами приема-передачи.

Время от времени Валерий Лахтин порывался огласить уже ранее оглашенный документ. От опрометчивого шага прокурора удерживали.

В томе 101 на листах 2-5 был протокол выемки от августа 2005 года. «Далее, листы 6-13…» - заявлял Лахтин. – «Оглашалось! Вчера оглашалось!» - снова обрывал его судья. Так же оказались оглашенными и другие документы, которые хотел зачитать прокурор. «Оглашался! Оглашался!» - только и успевал отвечать судья Данилкин. «Вот кто затягивает процесс, Ваша честь!» -не стерпел адвокат Борис Грузд. – «Это вы сказали? - мстительным тоном спросил Лахтин. – Я запомню!» Все рассмеялись.

Дальнейшее «оглашение» опять превратилось в сверку оглашенного-неоглашенного. Лахтин с вопросительной интонацией называл страницы, судья каждый раз прерывал прокурора, напоминая, что и эти, и эти документы оглашались… многие бумаги оглашались даже не защитой, а теми же прокурорами, еще год назад. «В этом томе не оглашались всего ТРИ листа!» - снова пояснял судья прокурору.

Шли дальше…Лахтин взял том 97. «Листы 198-239…» - начинал прокурор. – «Это уже оглашалось! Прокурорами!» - сообщили на этот раз адвокаты. «Мы повторно настаиваем, чтобы это заключение экспертов было…» - требовал ЧЕГО-ТО Валерий Лахтин. По залу пробежал смех. – «Тут настаивай – не настаивай, он оглашен!» - глядя на прокурора, заявил Виктор Данилкин. Все рассмеялись, кроме Лахтина. «Просто поздно начали сегодня…» - заявил о причине постоянных промахов прокурора улыбающийся Лебедев. - «Без комментариев, пожалуйста, Лебедев!» - злился Лахтин. На стуле рядом с прокурором росла гора оказавшихся ненужными томов.

В томе 121 на листе 176-178 Лахтин нашел протокол выемки от 2007 года. Ну хотя бы он ранее не оглашался. Ободренный Лахтин зачитал документ полностью.

Очередной документ тоже, кажется, оглашался…но на едкие реплики адвокатов Лахтин, как злой воспитатель, грозился: «Сейчас, значит, будем ПОЛНОСТЬЮ оглашать! И без ошибок!». И действительно вроде начал. «Еще раз?» - переспросили защитники судью. – «Валерий Алексеевич!» - прерывал Лахтина судья. – «Мы просим считать этот документ полностью оглашенным!» - сразу закруглился Лахтин.

«В томе 64…А нет тома 64! Не вынесли!» - переживал Лахтин. – «Да вы с него начинали!» - напомнила секретарь судья. «По кругу пошел!» - комментировали, смеясь, в зале.

Память подводила прокурора все коварнее. Через минуту Валерий Лахтина попытался огласить документ, который только что зачитал. «Да вы ТОЛЬКО ЧТО его огласили!!! - вскричал судья, назвав том и листы. – ТРИ минуты назад!». «Уберите вы лишние! Вячеслав Михайлович!» - попросил судья Смирнова. Тот отложил уже осмотренные тома. – «Отберите у него все тома!» - предлагали в публике.

«Леонович обращается к Ходорковскому, запрашивает разрешения на платеж в размере 31 млн долларов США. За 31 процент акций», – читал очередной документ Лахтин. - «Недорого!» - заметил Платон Лебедев. – «Как сказать!» - парировал Лахтин, не отрывая взгляда от бумаг. Лебедев рассмеялся.

Вскоре прервались на пять минут. Уставшие от читающего прокурора зрители ринулись к выходу.

Лебедев: «Я понимаю, что вы обманываете суд! И к этому вы готовитесь каждый день!»

В кратком перерыве Лахтин и Смирнов оттащили пачки ненужных томов к столу судьи. Процессуальную Пизанскую башню решено было водрузить на стул секретаря. Когда судья и секретарь вышли в зал, девушка-секретарь растерянно остановилась – ей было некуда сесть. Усмехаясь, Лахтин пошел перекладывать тома на другой стул.

Наконец прокурор снова приступил к чтению. В руках у него был 43 том. Валерий Лахтин начал говорить о письме Шейко Ходорковскому, утверждая буквально следующее: «Обсуждается проблема соглашения, состоящая в том, что Платон Леонидович Лебедев в договоре с Муравленко, Голубевым и прочими оговорил свою долю, 15 процентов, от всех поступлений от продажи акций компании». В этом месте Валерий Лахтин поставил точку и захотел переходить к другому документу.

Но по микрофону в «аквариуме» уже стучал Лебедев: «В протокол запишите! Он читает не тома! Он читает какие-то свои шпаргалки, в которых содержатся заведомо ложные утверждения. Поэтому, Ваша честь, или мы не затягиваем время, или пусть оглашает материалы дела! А то мы непонятно чем занимаемся! Ни про какие 15 процентов я себе ничего нигде не выговаривал!» - заявил Платон Лебедев.

Валерий Лахтин, предвкушая победу, отправил Смирнова за нужным томом к судье, и гордо начал читать: «Проблема возникла из-за того, что Платон Лебедев в договоре с менеджерами-ветеранами (Муравленко, Голубев и пр.) оговорил, что свою долю (15 процентов от всех поступлений от продажи акций Компании) эти ветераны получают за…» Тут Валерий Лахтин споткнулся и замолчал. «ХА-ХА-ХА!!!!» - захохотали адвокаты, подсудимые и зал. Судья, сняв очки, вытирал глаза от смеха. «Что и следовало доказать!» - замечали адвокаты. «Что я лишнего и неточного сказал?! Идентично воспроизвел, в соответствии с текстом документа!» - озирался среди всеобщего веселья Валерий Лахтин. Защита комментировала, как прокуроры готовятся к заседаниям. «КАК я готовлюсь, каким образом – это мое личное дело!» - огрызался Лахтин. – «Я понимаю, что вы обманываете суд! И к этому вы готовитесь каждый день!» - отреагировал Лебедев.

Через какое-то время судья предложил Валерию Лахтину на сегодня закончить, а продолжить завтра. Часы показывали половину шестого вечера.

Клювгант: «Это набор хаотических бумажек, непонятно зачем сюда принесенных»

Затем адвокат Вадим Клювгант высказал мнение защиты по документам, которые сегодня представил прокурор Лахтин в качестве дополнений. «Сторона защиты оставляет на усмотрение суда решение вопроса о приобщении копий решений судов по существу спора компаний «ЮКОС Кэпитал С.а.р.л» с «Роснефтью». При этом обращаем внимание, что данные судебные решения, в том числе иностранных судов, не заверены надлежащим образом, на них нет штампа суда, вынесшего решение, а лишь есть штампик «копия верна» следственного комитета и печать «для пакетов» Генпрокуратуры. То есть попытка заверения одной из сторон. Нам тут в течение нескольких дней рассказывали, что это ненадлежащее заверение, когда одна из сторон заверяет, а не тот орган, который является источником данного документа.

Мы сравнили эти штампулечки «копия верна» в прокурорском варианте и в варианте нашего коллеги Бориса Борисовича Грузда – разница только в размере штампулечки.

Далее. По поводу приобщения копии протокола допроса Парасюка. Мы категорически возражаем, закон не знает такого доказательства, как «копия протокола допроса». По настоящему делу Владимир Парасюк ни на какой стадии не допрашивался! (1 апреля 2009 года господина Парасюка допрашивали по делу 18/41-03/ - ПЦ). В материалах дела никакого протокола допроса данного свидетеля, ни в оригинале, ни в копии, не содержится. В списке лиц, подлежащих вызову в судебное заседание, он отсутствует.

Государственные обвинители уже много раз говорили о том, что свидетелей, которые предстали тут перед судом, достаточно, необходимости в других свидетельских показаний нет.

При этом обращаем внимание на то, что если верить этой так называемой копии, то показания данного свидетеля имеются в распоряжении стороны обвинения с 1 апреля 2009 года, когда они только начинали представление доказательств. В распоряжении непосредственно гособвинителя Лахтина – с 21 декабря 2009 года, когда представление доказательств стороной обвинения было в разгаре. Все это время пока они об этом свидетеле не вспоминали, не просили его допросить судом, не просили организовать выездное заседание, а они умеют на больничной койке допрашивать…В настоящий момент они просто продемонстрировали, что они продолжают расследование в отношении Ходорковского по другому делу. Потому что здесь прямо задается вопрос о «группе Ходорковского». Они нам и вам, Ваша честь, говорят неправду, что они в отношении Ходорковского никакого расследования не ведут. Они себя изобличили!

Но поскольку ст. 281 УПК предусматривает оглашение показаний только ранее допрошенных по настоящему делу свидетелей (а этот свидетель по настоящему делу не допрашивался), мы полагаем категорически невозможным даже такое изобличительное в отношении обвинения доказательство приобщать к делу.

Кроме того, медицинские документы вызывают сомнение в своей достоверности. Например, две копии одного и того же выписного эпикриза выглядят по-разному. Вот один документ: две стороны одной страницы, со штампиками, с тремя подписями. А вторая копия выглядит так: на двух страницах, без штампиков и только с одной неизвестно чьей подписью. Еще есть бумажечка из поликлиники номер 7, подписанная от имени главного врача неизвестным человеком, подпись нерасшифрована. Кроме того, гособвинитель Лахтин вас обманул умышленно и прямо, заявляя, что этот свидетель является инвалидом 1 группы, хотя в действительности, исходя из представленных им же документов, он является инвалидом 2 ГРУППЫ! Что, как мы понимаем, разные вещи. Поэтому мы считаем, что вопрос поставлен заведомо и абсолютно незаконно, и приобщены эти документы к настоящему делу быть не могут.

Далее. По пакету документов, относящихся к компаниям «Саус Петролеум» и «Балтик Петролеум». Ваша честь. Кроме как на обложке, которую не просили приобщать, в этих документах названия «Саус Петролеум» и «Балтик Петролеум», а также фамилия Ходорковский не встречаются вообще!» - говорил Клювгант. – «В материалах дела имеются!» - буркнул Лахтин, чем вызвал лишь смех Лебедева и усмешки в зале. – «Здесь есть две разрозненные подборочки. Откуда они взялись – неизвестно, потому что ничего не заверено надлежащим образом. – продолжал Клювгант. – Одна подборочка вроде как происходит из дела 18/41-03. Какие-то вещественные доказательства перечисляются здесь. Мы не можем определить, те или не те эти вещественные доказательства, имеются ли они в деле 18/41-03, но они не могут в любом случае быть доказательством по нашему делу, потому что настоящее дело выделено из дела 18/41-03 много лет назад и, как нам неоднократно здесь заявляли прокуроры, больше в рамках дела 18/41-03 ничего в отношении Ходорковского и Лебедева не расследуется!».

Вторая подборочка тоже вроде из этого дела. Получена по запросу из Люксембурга. Запрос был направлен в 2006 году, когда по настоящему делу еще ничего не происходило. А ответ из Люксембурга получен в апреле 2007 года, когда только-только было объявлено об окончании расследования по настоящему делу, и представлены для ознакомления его материалы, которые потом дважды пополнялись на досудебной стадии различными вбросами.

Где было вот это все? – вопрошал защитник. – Совершенно непонятно, почему оно только сейчас возникло в рамках настоящего дела. И опять. Здесь ничего не заверено – чьи-то лишь анонимные подписи. Но как следует из сопроводительного письма Генпрокуратуры Великого герцогства Люксембург, которое подписал за государственного генерального прокурора государственный генеральный адвокат Жан Энгельс (там, видимо, к адвокатам чуть-чуть лучше относятся, чем в Российской Федерации прокуроры), - так вот Жан Энгельс послал Генпрокуратуре РФ пять посылок, содержащих 31 скоросшиватель, 1 конверт, 7 папок и круглую печать. Вот давайте тогда они ВСЕ это принесут сюда! И тогда мы посмотрим. Пока же это набор хаотических бумажек, непонятно зачем сюда принесенных. Не знаю, затягивание это или фальсификация, не знаю, как это охарактеризовать…».

«Источники получениях этих документов…» - вращая руками в воздухе, встал Лахтин. – «Да знаем мы все про ваши источники! Вы уже все сказали! Реплики не предусмотрены!» - заметил Клювгант. Судья попросил прокурора не мешать защите высказываться. – «Я в другое место вам принесу посылку!» - пообещал Клювганту Лахтин. «Ой, спасибо! Очень трогательно!» - произнес адвокат под смех своих коллег, подсудимых, судьи, зала… Прокурор Лахтин угрюмо молчал.

Лебедев: «Я про медицинские диагнозы здесь пока не выражаюсь»

Затем адвокат обратился к протоколу осмотра бумажного конверта и диска, изъятого в ходе обыска в компании «ПрайсвотерхаусКуперс». «Дальше тут написано, что обнаружен диск, он осмотрен, запущен, что-то открылось, что-то не открылось, в результате всего вот этого «прилагается к настоящему протоколу с подписями понятых всего на 312 листах». Нам предлагается вот это считать 312 листами!» - держал в руках совсем не 312 прокурорских листов Вадим Клювгант.

«Вы предлагаете совершить преступление?! И представить все документы?» - внес разнообразие в сидячий образ своей жизни вскочивший Валерий Лахтин. «Валерий Алексеевич!» - кричал судья. - «Это откровенная попытка вброса непонятного происхождения бумаг. Никакого отношения к делу они не имеют, никаких оснований для удовлетворения ходатайства об их приобщении нет», - замечал Клювгант.

Наконец адвокат высказался по поводу копий документов, касающихся компании «Яуза-М». «О части документов можно догадаться, что они из какого-то другого уголовного дела, которое когда-то быдо соединено с делом 41/03. К настоящему делу они никакого отношения не имеют. В нашем деле компания «Яуза-М» ни в каком контексте нигде не упоминается. Кроме того, здесь еще есть документы, происхождение которых вообще непонятно. Штампики с неразборчивой подписью неизвестного какого представителя стороны обвинения. Здесь явная неотносимость, явная недопустимость и очень сомнительная достоверность. Таким образом, по всем этим блокам документов защита категорически возражает против их приобщения к делу. В отношении решений арбитражных судов – на усмотрение суда».

Платон Лебедев высказался по документам, которые Валерий Лахтин связал с названиями компаний «Саус Петролеум» и «Балтик Петролеум»: «Есть постановление от 10 августа 2010 года, подписанное Ганиевым. Если вы его прочитаете, сразу поймете, почему Ганиева ранее уволили из органов за их дискредитацию. Если делается что-то 10 АВГУСТА 2010 ГОДА для приобщения к нашему делу, да еще Ганиева, - то никаких шансов, чтобы это выглядело хотя бы правдоподобно.

Лахтин сказал, что из этих документов видно, что Лебедеву принадлежит компания «Мен», и из этого видно, что я фактически имел право на прибыль «Саус Петролеум» и «Балтик Петролеум»! Ну, я про медицинские диагнозы здесь пока не выражаюсь, я суду оставляю возможность оценить, соответствует это действительности или нет…но часть этих документов уже предлагалось приобщить, сюда просто подложен еще новый документ, а вся тема та же самая.

Обращаю внимание. Бенефициарные владельцы компаний «Саус Петролеум» и «Балтик Петролеум» приведены в материалах сфабрикованного дела. Я их уже дважды оглашал, в том числе и директоров».

Ходорковский: «Сейчас мне тратить время на их образование желания никакого нет. Надоело»

Затем высказался Михаил Ходорковский: «Мы думали, что над нами прокуратура издевается, когда они нам направляют документы, и они идут к нам месяц. Теперь понимаем, что не издевается – когда от Русановой Шохину документ идет два месяца! В нашем случае они даже торопились. Ладно, дело не в этом.

Я заинтересовался данными документами, потому что о «Яузе» уже столько раз говорили... К слову, я услышал, что господин Лахтин, когда говорил про эти документы, сказал, что там на 2,7 млрд рублей платежи. Я в документе тут нашел на 450 млн. О чем сожалею.

Ваша честь, я, конечно, солидарен с позицией защиты, чтобы эти документы просто из принципиальных соображений не приобщались, но, конечно, деятельность группы Ганиева по отношению к этому процессу имеет деструктивных характер, если они действительно хотят нас в чем-то обвинить.

Ваша честь, обратите внимание. Платежи с ЮКОСа в 2000 году на «Яузу» за подписью должностного лица ЮКОСа. Для нашего с вами процесса вопрос в чем? Откуда у ЮКОСа эти деньги, если вся нефть похищена?! Если они мне хотят теперь вменить хищение денег у ЮКОСа, то это и надо вменять. Но это другое обвинение! А для этого процесса это оправдывающий документ, зачем Ганиев его всовывает-то сюда?! – повысил голос Ходорковский. – К слову, я тут поискал, где здесь написано о том, что «Яуза» искала именно «Руттенход» и «Пронет». Ваша честь, здесь этого не написано. Но дело не в этом.

Для нашего дела важно, что уважаемый государственный обвинитель до сих пор не понимает – а мне бы очень хотелось, чтобы хотя бы это было понятно – что «Руттенход» и «Пронет» решением Басманного суда признаны действующими в интересах исключительно ЮКОСа, то есть фактически ЮКОСом! На этот счет есть еще несколько судебных решений!»

«Зачем их искать тогда необходимо было? И платить деньги?» - вступил Валерий Лахтин. «Валерий Алексеевич, сейчас не прения!» - сделал очередную рекламу предстоящим прениям Виктор Данилкин.

Ходорковский смог продолжить: «Поэтому когда ЮКОС платит за поиск – он не платит за поиск себя самого! А если говорить о поиске потребителей, то это не ковыряние в носу, а решение конкретных технологических задач. Потому что каждый новый потребитель – это технологические проблемы (чтобы он смог принять нашу нефть с нового порта или на новое НПЗ). В общем, если предъявят обвинение в хищении денег из ЮКОСа, я это буду объяснять. Сейчас мне тратить время на их образование желания никакого нет. Надоело.

И по Парасюку. Присоединяюсь к тому, что сказала защита, но хотел бы сказать, что вы, Ваша честь, имея опыт не только судейской, но до этого и другой правоохранительной работы, обратите внимание на этот эпикриз. Тогда поймете, почему я в 97 году господина Парасюка из компании уволил, он был управляющий «Юганскнефтегаза». И если сказать, что в связи с этим его невозможно привести в суд, всем будет очень смешно». - «В связи с вашим увольнением!» - пытался ввязаться в дискуссию Лахтин. – «Валерий Алексеевич!» - сердился судья. «Я дальше тему развивать не буду, но внимание обратите, спасибо», - произнес Ходорковский и отошел от микрофона.

На этом заседание судья объявил закрытым. Завтра все начнется в 10.30 утра.