«Что касается вызова в качестве свидетеля гражданина Богданчикова, мы не возражаем против удовлетворения данного ходатайства, тем более что «Роснефть» признана потерпевшей по данному уголовному делу», - удивил сегодня многих прокурор Лахтин.

«Суд принимает меры к вызову в судебное заседание Богданчикова Сергея Михайловича», - не удивил никого выступающий после гособвинителя судья Данилкин.

Лебедев: «Такого рода благоглупостей в данном переводе достаточно много»

В понедельник прокуроры появились в зале № 7 в полном составе. Перед заседанием адвокаты запросили множество томов – предстояло снова читать письменные доказательства. Из тома 116 адвокат Владимир Краснов огласил письмо в «ПрайсвотерхаусКуперс», подписанное Шахновским. Оно касалось условий обмена акций «дочек» ВНК на акции ЮКОСа в ноябре 1998 года. «Мы подтверждаем, что мы представили вам все основные контракты, соглашения и поправки, касающиеся сделок, которые могли бы существенно повлиять на финансовую отчетность. Кроме того, у нас нет другой информации, которая заставила бы разумного человека сделать другой вывод, нежели тот, что «Томскнефть» ВНК и Ачинский НПЗ контролируются ВНК по данным на 31 декабря 1999 года», - говорилось в документе, где также подчеркивалось, что «покупателям <акций «дочек» ВНК> запрещено продавать или передавать акции третьей стороне, если только кто-либо из покупателей, при последующих продажах, не будет также подлежать выполнению требований вернуть акции ВНК».

Следующий документ (письмо Шахновского, Золотарева, Мишеля Сублена в «ПрайсвотерхаусКуперс»), заметил судья, уже оглашали гособвинители, и предложил зачитать его частично. «Документ в каждой своей части имеет значение», - не согласился адвокат. - «Ну по новой читать? Документ уже был оглашен!» - не понимал Данилкин. - «Ваша честь, нас не устраивало, как представляла сторона обвинения этот документ. И мы хотим представить его так, как считаем нужным», - спокойно, но твердо заявил Краснов. «Читайте», - упавшим голосом согласился судья. Краснов зачитал текст. Многочисленные пункты содержали в себе комментарии и объяснения к консолидированной отчетности. «Компания имеет финансовые ресурсы, необходимые для реализации проектов расширения производства», - в частности, отмечалось в документе. «Консолидированная финансовая отчетность ГААП и прилагаемые записи включают все раскрытия, необходимые для правильного представления финансового положения, результатов операций и движения денежных средств Компании, в соответствии с ГААП, а также раскрытия, которые следует включить в отчетность на основании законов и норм, которые призвана соблюдать компания», - заверяли «ПрайсвотерхаусКуперс» подписанты. В итоге документ зачитали полностью.

«Я на что хотел обратить внимание по оглашенному документу, - встал Лебедев. - Посмотрите для примера лист 15 пункт 6. Я уже говорил о том, что качество выполненных переводов Копачинским оставляет желать лучшего, но данный документ был переведен настолько безобразно, что он даже не понимает, что он переводит, если сравнивать с английским текстом. Вы посмотрите, как, например, звучит этот пункт 6 по-русски: «портфели ценных бумаг имеют самую низкую стоимость, оцененную на основе стоимости нефти-сырца и нефтепродуктов». Ваша честь, в пункте 6 в английском варианте о портфеле ценных бумаг по состоянию на 31 декабря не говорится вовсе! Пункт 6 всего лишь посвящен использованию метода ФИФО. Он так по-английски и звучит. Все бухгалтера знают. Ни о каких портфелях ценных бумаг там речи не идет, там говорится об изложении метода оценки бухгалтерской отчетности стоимости нефти и нефтепродуктов по методу ФИФО. Такого рода благоглупостей в данном переводе достаточно много. Те, кто понимают предмет, сами понимают, что этот документ в том виде, как он озвучен, абсурден. Когда мы будем разбираться с качеством переводов, с переводчиком Копачинским мы об этом будем говорить».

У Владимира Краснова тоже было замечание: «Именно для того чтобы суд представил в полном объеме то, что здесь написано, на чем строится обвинение, мы и зачитываем. А то у нас получается так: свидетель перепутал покупателя с продавцом, а обвинение включило информацию в обвинение. Здесь «Юганскнефтегаз» оказывается филиалом…» - «Владимир Николаевич, у нас не прения», - прервал защитника судья.

Заведомо ложная информация ищет себе видное место в документах следствия

Следующий документ из того же тома назывался «Вопросы, на которые следует обратить внимание партнеров. Краткая информация о существенных вопросах» от 31 декабря 2001 года. Перевод документа выполнил переводчик Грибов», - продолжал Краснов и снова читал. «В течение 2001 года финансовое состояние ЮКОСа продолжало укрепляться. В течение 2001 и 2002 года нефтяные цены продолжали расти, и Компания создала значительные резервы и оплатила свою задолженность до такого уровня, что она смогла бы поддерживать себя сама в случае достаточно продолжительного падения цен на нефть в будущем. Хотя Компания использовала часть своих денежных средств для увеличения своих пакетов акций в основных дочерних компаниях и для новых приобретении, эти расходы были, тем не менее, незначительными для выручки компании в текущем году», - говорилось, в частности, в документе.

Затем в 121 томе адвокат обратился к постановлению о производстве выемки, к протоколу выемки, а также к постановлению о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств. «Эти документы частично исследовались стороной обвинения, следовательно, они рассматриваются стороной обвинения как доказательства. В то же время все эти материалы связаны с другим уголовным делом, которого в справке, приложенной к обвинительному заключению, нет. Как оценивать допустимость и относимость этих материалов…» - размышлял Владимир Краснов.

В томе 123 обратились к листам 1-2, это было постановление от 14 декабря 2006 года о переводе осужденного, подписанное Каримовым и санкционированное Гринем, пояснял Владимир Краснов. В документе говорилось, что «возникла необходимость в следственных действиях с участием осужденного Лебедева», в связи с чем он переводился в СИЗО Читы.

На листах 22-169 находилось постановление о привлечении в качестве обвиняемого. Внимание защитника привлек первый же абзац документа, где говорилось, что Ходорковский и Лебедев были осуждены к длительным срокам отбывания наказания за мошенническое завладение акциями «Апатита». Краснов отметил, что это «заведомо ложная информация»: «Ни Михаил Борисович Ходорковский, ни Платон Леонидович Лебедев виновными в мошенническом завладении акциями Апатита никогда не признавались!». Судья и прокуроры молчали.

«На листе 55 указывается, что нефть была вверена Гильманову, Анисимову, Бейлину, Бурганову. На листах 62, 69, 79, 82 содержатся сведения, что нефть была вверена Елфимову, а на 89 – что нефть была вверена Ходорковскому и Лебедеву… а на листе 96-97 вообще говорится, что она была вверена организованной группе, что противоречит диспозиции ст. 160 УК. В этом документе содержится многое, что нашим подзащитным не предъявлено».

«Мы же договорились, что защита не будет комментировать конкретные документы! Тогда я буду вынужден парировать и прочитать защитнику Краснову соответствующее решение Пленума Верховного суда Российской Федерации», - не выдержал Лахтин. Выдержав Лахтина, продолжили.

«Тут уже появляется Леонович… - шел по страницам постановления Владимир Краснов, - говорится, что в 97-98 годах хищение нефти происходило через компании, созданные по указанию Лебедева и Ходорковского в ЗАТО Лесной и в городе Трехгорный. Их уже один раз осудили за деятельность этих компаний, но вот по второму разу», - продолжил комментировать текст защитник и, улыбнувшись, отметил новый термин следствия «временно легализованные денежные средства».

Затем стали смотреть постановление о возбуждении перед судом ходатайства об избрании Лебедеву меры пресечения в виде заключения под стражу. Краснов снова отмечал, что в этом документе от 3 февраля 2007 года содержится ряд ложных утверждений, – по одним статьям Лебедев был оправдан, по другим статьям произошла переквалификация… «Вот представив такие документы в суд, без сомнения, получили санкцию <на арест>», - отмечал Владимир Краснов.

Виктор Данилкин заговорил о затягивании процесса

Далее Владимир Краснов зачитал заявление адвокатов Платона Лебедева от 28 декабря 2006 года в Генпрокуратуру. Это был отвод следственной бригаде во главе с Каримовым. В документе перечислялись многочисленные факты фальсификаций со стороны следствия. «Многократные грубые нарушения Каримовым требований закона порождали у Лебедева необходимость неоднократно обжаловать такие действия, вплоть до требований возбудить уголовное дело за фальсификацию доказательств и злоупотребление служебными полномочиями. Такая активная позиция Лебедева не могла не повлечь за собой личную неприязнь и враждебное к нему отношение Каримова, что в настоящее время подтверждается самим ходом вновь активизированного расследования», - говорилось в документе защиты, где далее подчеркивалось, что «целенаправленная деятельность Каримова по «делу ЮКОСА» свидетельствует о его необъективности, умышленном игнорировании норм закона, а это дает основания полагать, что он лично прямо заинтересован в исходе данного уголовного дела».

Далее шло ходатайство Платона Лебедева в Генпрокуратуру от 17 января 2007 года. В нем Лебедев упоминал, что 14 января 2005 года он был ознакомлен с уведомлением о возбуждении в отношении него 2 декабре 2004 года нового уголовного дела. «После этого в отношении меня никаких иных процессуальных действий Каримовым не проводилось, меня даже не ознакомили с постановлением о возбуждении уголовного дела», - замечал Лебедев. Он ходатайствовал о проведении комплексной судебной экспертизы, поставив перед экспертами, в частности, вопрос о том, «является ли нарушением российского законодательства неознакомление следователем подозреваемого с постановлением о возбуждении в отношении него уголовного дела в течение двух лет».

После краткого перерыва Владимир Краснов озвучил отказ, который получил Лебедев на свое ходатайство о проведении экспертизы.

На страницах 208-214 того же 123 тома Владимир Краснов зачитал заявление Лебедева об отводе «группы Каримова». Лебедев отмечал, что следствие позволило себе «клеветнические измышления о якобы «легализации» через счета «Group MENATEP Ltd.» якобы «похищенных средств» для благотворительных пожертвований в пользу общественной организации «Открытая Россия». «Очередные преступления группы Бирюкова-Каримова, контролируемой группой Сечина и его «родственника» Устинова, вызовут новый крупнейший скандал в мире с непредсказуемыми последствиями и станут очередным национальным позором». Лебедев требовал прекратить дело в его отношении и возбудить дело в отношении Бирюкова, Каримова и других. «Творческим кризисом» назвал Лебедев понимание Каримовым-Лебедевым ст. 174-1 УК РФ, поскольку благотворительные пожертвования в адрес «Открытой России» они отнесли к «отмыванию», а «денежные средства, исчисляемые миллиардами рублей также безвозмездно перечисленные 100% компанией холдинга, а также лично мной за счет доходов от холдинга, в федеральный и местные бюджеты РФ, российским организация, церквям, детским домам, гражданам и т.д. – не относят к «отмыванию» и никаких заведомо ложных «подозрений» в «отмывании» этих колоссальных средств, - писал Лебедев, - мне до сих пор не предъявлено».

Читая заявление Лебедева, Краснов напомнил об «общеизвестном решении» Европейского суда по первой жалобе Лебедева. «Можно документ?» - протянул тут же руку к адвокату через столы Лахтин. Но его проигнорировали. Посидев некоторое время с протянутой рукой, Валерий Лахтин снова опустил пальцы на клавиатуру компьютера.

Затем защитник зачитал и ответ на заявление Лебедева – в нем было отказано, так как «суждения Лебедева о наличии в действиях следователя состава преступления носят субъективный, вероятностный характер».

Огласили и отказ Лебедева от участия в следственных действиях от 25 января 2007 года. В этом заявлении также говорилось о клеветнических сведениях следствия и об отводе следствию. «После моих заявлений и ходатайств, - указывал Лебедев, - разнервничавшийся Каримов начал давать признательные показания, в своем постановлении от 19 января 2007 года он фактически признал, что у него нет «документов, полученных процессуальным путем», содержащих сведения о каких-либо «вексельных операция» на зарубежных счетах компании «Group MENATEP Ltd.». Каримов также фактически признал, что он «располагает только частью документов, касающихся указанной компании», изъятых им в результате незаконного обыска, проводимого без судебного решения у моего адвоката. При этом Каримов так сильно разнервничался, что решил обвинить меня, который из-за преступлений Каримова со 2 июля 2003 года находится за решеткой в «сокрытии» документов по уголовному делу, которое было возбуждено спустя 1,5 года – 2 декабря 2004 года».

В последнем абзаце заявления Лебедев объявлял свое решение: «Я категорически отказываюсь быть «пассивным» наблюдателем беззакония и преступных следственных действий Каримова и принимать в них какое-либо участие, а также категорически запрещаю моим защитникам в них участвовать».

Затем Владимир Краснов огласил приложение к этому заявлению Платона Лебедева. Это были газетные статьи. Говорилось о коррупции в рядах Генпрокуратуры, о назначении Юрия Чайки генпрокурором, о снятии с должностей ряда высокопоставленных прокуроров в округах, в частности, Шепеля. «Как это соотносится со статьей 73 УПК, если это не затягивание процесса?! Как это соотносится с представлением доказательств в суде?» - раздраженно и быстро заговорил судья Данилкин, как только адвокат закончил цитировать статью. – «Мы исследуем доказательства, находящиеся в материалах дела, которые, с одной стороны, подтверждают невиновность наших подзащитных в предъявленных им обвинениях, с другой стороны, показывают незаконность антиконституционных форм и методов ведения следствия, что само по себе исключает признание обвинительного заключения законным. Эти материалы, безусловно, имеют прямое отношение к предмету доказывания, так как следствие, проводившееся с нарушениями, не может быть законным, следовательно, и обвинение наших подзащитных не может быть признано законным и обоснованным» - спокойным голосом объяснял Краснов.

«Перерыв на обед!» - раздраженно бросил председательствующий. Прервались.

Адвокат Краснов: «В материалах дела содержатся неустранимые противоречия»

После перерыва продолжили читать документы из материалов дела. В томе 127 находилось заявление РФФИ о возмещении причиненного ущерба имущественным интересам РФ от 9 февраля 2007 года. «В этом официальном документе период совершения преступления <присвоение акций «дочек» ВНК >, якобы совершенного нашими подзащитными, отличается от того, что мы имеем в материалах дела», - заметил Краснов. Затем шел протокол ознакомления представителя РФФИ с материалами дела. «Уложился за час 45 минут», - заметил адвокат. А потерпевший Демченко и вовсе не желал знакомиться с материалами дела, о чем направил следствию официальное заявление – его адвокат также зачитал.

Обратились к письму Каримова Богданчикову. Следователь сообщал, что по делу, по которому «Роснефть» считается потерпевшей, близится завершение следствия, и «Роснефть» может ознакомиться с материалами дела. Богданчиков в ответ написал Каримову, что «Роснефть» «намерена ознакомиться с материалами дела в части причиненного «Роснефти» вреда. Знакомиться с делом господин Богданчиков хотел в центральном офисе «Роснефти».

Далее изучали многочисленные решения читинских судов о продлении Ходорковскому и Лебедеву срока содержания под стражей. Адвокат Краснов обращал внимание суда на «ошибки», которыми следствие обосновывало необходимость дальнейшего ареста (например, «заведомо ложными сведениями» назвал защитник информацию следствия о том, что акции «дочек» ВНК принадлежали государству. В других процессуальных документах следствия утверждалось, что Ходорковский и Лебедев похитили 38% акций ВНК, принадлежащих государству, что тоже не соответствовало «доминирующему» обвинению в хищении акций «дочек» ВНК). «В материалах дела содержатся неустранимые противоречия, которые должны трактоваться в пользу наших подзащитных», - заметил защитник.

Наблюдениями решил поделиться Лебедев: «Во всех публичных документах – на сайте Генпрокуратуры и в тех документах, с которыми Каримов ходил к заместителю генпрокурора, - везде употребляется одна и та же фраза о хищении акций ВНК, принадлежащих Российской Федерации. А во всех внутренних документах речь шла об акциях «Томскнефти» и других дочерних компаниях».

Адвокат Краснов огласил несколько судебных решений, относящихся к периоду предварительного расследования. Зал № 7 услышал и историческое решение Басманного суда от 20 марта 2007 года, которым проведение следствия в Чите признавалось незаконным. «Я предлагаю защитнику Краснову ИТОГОВОЕ решение по этим решениям огласить! Отвергающее предыдущие решения! Фактически проведение следствия в Чите было признано законным! – решил напомнить о себе Лахтин. Зал загудел. «Да вы не суетитесь. Все прочитаем!» - успокаивающе пообещал защитник. – «И прошу пресечь то издевательство, которым занимается защитник Краснов, читая процессуальные документы! Второй час!» - продолжил свою мысль прокурор, сочтя издевательством чтение «не подлежащих ревизии судебных актов». Публика гудела и посмеивалась. «А далее прокуратура не исполняла вступившее в законную силу решение суда…» - завершил чтение кассационного определения на решение Басманного суда Владимир Краснов. – «Об этом в прениях!» - напоминал Виктор Данилкин. – «В прениях ОБЯЗАТЕЛЬНО!» - пообещал защитник.

Про Каримова не прочтут в Хамовническом суде

Затем адвокат приступил было к чтению газетной статьи. «Политический киллер Салават Каримов», - озвучил название материала Владимир Краснов. Прокуроры зашумели. Судья встрепенулся. «А что это?» - забеспокоился Данилкин. – «Это название газетного материала, который следствие приобщило к материалам дела!» - сообщил адвокат. «Что это? Это публикация? Или что?» - не терял интереса к документу председательствующий. «Здесь написано – редактор газеты «Провинциальные вести г.Уфа. При подготовке статьи использовались материалы газет «Коммерсант», «Московский комсомолец», «Российская газета», информационных агентств», - объяснился защитник.

Прокуроры продолжили выражать недовольство. «Наши оппоненты не баловали нас объяснением того, что именно и для чего они читают. Нам читали выдержки из газет, разных публикаций в СМИ. Более того, на такого рода документов строились ходатайства о продлении сроков содержания под стражей!» - напомнил адвокат.

«Итак, вы заявляете ходатайство об оглашении данного документа. Мнение обвинения?» - стремительно превратил судья чтение очередного доказательства из дела в «ходатайство», хотя никакого ходатайства защита не заявляла.

«Пусть защитник Краснов объяснит, с какой целью цитируется этот материал! Когда вы, Ваша честь просили нас обосновать необходимость оглашения того или иного документа, мы обосновывали. В той или иной мере», - заявил Лахтин. Данилкин передал слово адвокату. «Обосновать? В той или иной мере? – переспросил Краснов и обосновал: - Следователь Каримов на протяжении всего периода незаконного уголовного преследования Ходорковского и Лебедева демонстрировал полное игнорирование закона или, как говорит наш президент, правовой нигилизм. Мы неоднократно заявляли отводы следователю Каримову, заявления, в частности, Платона Лебедева о преступлении. Данный материал, как полученный из источников СМИ, содержит сведения, характеризующие личность этого следователя. Чтобы обосновать системную беззаконность расследования как первого, так и второго дела в отношении наших подзащитных, защита считает необходимым огласить этот материал. Мы просили господина Каримова вызвать в качестве свидетеля свидетеля. Возможно, если бы он здесь был, нам бы не пришлось читать этот документ!» - напомнил Краснов. «Мы еще повторим!» - пообещал Лебедев.

Виктор Данилкин затребовал том к себе и вчитался в текст. Цензуру суда статья не прошла. «Суд отказывает в оглашении этого документа, потому что считает его неотносимым к обстоятельствам, подлежащим установлению по данному делу», - заявил Данилкин. Платон Лебедев расхохотался. «Можно пять минут перерыв, чтобы уяснить ваше решение!» - попросил Краснов. «Пять минут перерыв!» - объявил судья.

«Возражения! На действия председательствующего», - встал после перерыва адвокат Владимир Краснов. – Объяснить ваше решение, запрещающее защите исследовать материалы, находящиеся в томах уголовного дела, с точки зрения закона у нас не получилось. Принципиальная позиция защиты на протяжении всего процесса заключается как в опровержении абсурдного обвинения, так и в разоблачении антиконституционных методов следствия при расследовании этого дела. Эти многочисленные нарушения совершили совершенно конкретные люди, Господин Каримов среди них первый! Ряд судебных решений, которыми и действия Каримова признаны незаконными, мы сегодня уже исследовали.

Не разрешение стороне защиты исследовать представленный материал, возможно, объясняется тем, что наше повторное ходатайство о вызове Каримова в суд будет удовлетворено, и тогда мы поговорим и на эти темы». – Ковалихина, сложив руки на груди, была чем-то вполголоса недовольна. – «Второе, - продолжил защитник, – я возражаю на ваши действия в том смысле, что вы сослались на неотносимость этого документа к рассматриваемому делу. Вот если бы вы, Ваша честь, хотя бы первый абзац прочитали…» - предложил Краснов и зачитал первый абзац статьи: «В Чите продолжается новый политический спектакль. Этапированным сюда Ходорковскому и Лебедеву предъявлены новые надуманные обвинения. Власть хочет упрятать так и не сломленных духом политзаключенных на более длительные сроки. Исполнителем кремлевского заказа вновь выступает небезызвестный политический киллер Салават Каримов». – «И дальше что? Какие обстоятельства, подлежащие установлению, этот документ подтверждает или опровергает? Пожалуйста, заканчивайте ваши возражения, переходим к продолжению представления доказательств!» - заявил судья. Адвокат Краснов был вынужден сесть на место.

«Тогда еще мои возражения запишите, пожалуйста! – встал Платон Лебедев. – В нарушение действующего законодательства, до исследования и оглашения документа, судья каким-то образом сумел определить, что данный документ неотносим к делу. Такой порядок исследования доказательств и определение их неотносимости к обстоятельствам, подлежащим доказыванию, уголовно-процессуальным законом не предусмотрен. О чем председательствующему на процессе заведомо известно.

Более того, мы готовим ходатайство о повторном вызове Каримова в суд, именно с этим связано системное оглашение документов, обосновывающих ходатайство, почему Каримов должен быть здесь, в суде. Отказывая в исследовании документов, которые подтверждают обоснованность ходатайства, вы тем самым заранее готовите почву для того, чтобы потом защите сказать, что данное ходатайство ничем необоснованно. Более того, незаконная деятельность Каримова не только с нашим делом связана. О чем и сказано в данном документе, который пытался исследовать адвокат Краснов. Потому что за подлоги Каримова привлекали к ответственности не только суды, но и прокуратура. И в этой статье об этом тоже говорится. Это его фирменный стили! Вы, Ваша честь продолжаете препятствовать нам в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию!».

Лахтин и Данилкин утвердили Богданчикова

К 16 часам дня чтение закончили. От прокуроров ждали ответа на ходатайства. Те запросили пять минут подготовки. Прервались.

После краткого перерыва Валерий Лахтин выступил с ответом на ходатайства защиты, заявленные на прошлой неделе. «В первую очередь я коснусь ходатайств защитника Краснова, который просил признать доказательства из 33 и 38 тома недопустимыми. Защитник мотивировал свое ходатайство тем, что документы якобы не заверены следователем. Однако данные документы были изъяты 18 января 2007 года в таком виде, а не в копиях, требования УПК нарушены не были. Данное ходатайство не подлежит удовлетворению.

В 39 томе находится постановление о производстве выемки, протокол осмотра, постановление о признании изъятых документов вещественными доказательствами. Эти документы подтверждают легитимность нахождения документов в материалах уголовного дела, - высказался Валерий Лахтин по очередному блоку документов, которые защита сочла недопустимыми доказательствами. - Таким образом, резюмируя данные этих ходатайств, мы считаем, что оснований о признании доказательств недопустимыми не имеется. Так как все доказательства получены законным путем». – «А по 112 тому?» - спросил судья. – «А по 112 тому…нам нужен примерно день, чтобы изучить это ходатайство…не готовы пока» - на скорую руку оправдался прокурор.

Затем Лахтин перешел к ходатайству, заявленному в пятницу адвокатом Тереховой об исследовании путем оглашения протоколов опросов Гололобова и Бурганова. Прокурор говорил, что «каких-либо решений о приобщении копий ответов Бурганова и Гололобова суд не принимал до настоящего времени». Вскоре гособвинитель и вовсе отказался считать адвокатские опросы доказательствами. Лахтин требовал отказать в этом ходатайстве, мотивируя свою позицию еще и тем, что Бурганова и Гололобова можно допросить в суде – заодно будут соблюдены принципы состязательности, непосредственности и устности. Опросы не имеют юридической силы, получены с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства и не отвечают требованию допустимого доказательства».

Наконец прокурор обратился к ходатайству «о вызове ряда лиц для допроса в судебное заседание в качестве свидетелей». Судья попросил прокурора высказаться конкретно по каждому из пяти разделов ходатайства, а начать предложил с первого раздела, где упоминались 22 человека уже вызванные, но не явившиеся в Хамовнический суд. «Мы в целом считаем, что данное ходатайство может быть удовлетворено частично, - продолжал Лахтин. - Хочу оговориться, в данном ходатайстве действительно представлены ряд лиц, которые отражены в обвинительном заключении, в списке со стороны обвинения. Мы полагаем, что показания тех лиц, которые были допрошены в суде, достаточны для формирования нашей позиции и формирования позиции стороны обвинения», - произвел странное отщепление себя и коллег от позиции стороны обвинения Валерий Лахтин. Зал ответил смехом. «Он сам-то понял, что сказал?» - смеялся Лебедев. «Мы не находим оснований для вызова и допроса других лиц, которые не допрошены в данном судебном заседании, хотя и указаны в списке со стороны обвинения. Также мы не находим оснований для допроса всех лиц, которые здесь позиционируются как свидетели стороны защиты, поскольку считаем, что данные граждане не могут дать показаний, необходимых для установления обстоятельств подлежащих доказыванию, - был по крайней мере откровенен Валерий Лахтин.- Что касается вызова в суд и этапирования Малаховского и Переверзина, мы просим суд отложить рассмотрение ходатайства в этой части на более поздний период времени. Что касается вызова в качестве свидетеля гражданина Богданчикова, мы не возражаем против удовлетворения данного ходатайства, тем более что «Роснефть» признана потерпевшей по данному уголовному делу». 

В итоге Виктор Данилкин отказал защите в исключении из материалов дела доказательств, которые защита считала недопустимыми. «Суд, выслушав мнение участников процесса, отказывает в удовлетворении ходатайства защиты об исключении указанных доказательств. Оценка доказательствам будет дана при постановлении приговора», - был тих судья. «Ничего не слышно!» - вполголоса возмущалась публика, но председательствующий не считал нужным быть слышным.

Тем же ровным еле слышным голосом судья отказал в удовлетворении ходатайства об оглашении опросов Гололобова и Бурганова, заявив, что эти лица могут быть допрошены в суде в случае их явки в судебное заседание.

Затем Виктор Данилкин перешел к ходатайству, касающемуся вызова в суд свидетелей. «В части первого пункта о вызове в судебное заседание лиц, которые вызывались ранее на основании ходатайства защиты от 25 мая 2010 года, суд удовлетворяет ходатайство и предпримет меры к повторному вызову этих 22 лиц в судебное заседание».

Удовлетворил Виктор Данилкин ходатайство защиты и в части второго раздела (там речь шла о 26 бывших сотрудниках ЮКОСа, ВНК, «ЮКОС-ФБЦ», «ЮКОС-Москва» и т.д.).

По третьему пункту <об этапировании в Москву и допросе в Хамовническом суде Малаховского и Переверзина> суд, согласившсь с прокурором, отложил свое решение до «получения заключения от государственных обвинителей».

Отвечая на четвертый пункт ходатайства, <там фигурировали 10 свидетелей из числа допрошенных по делу, но не указанных в обвинительном заключении > Виктор Данилкин выдал привычную формулу: «Суд отказывает в удовлетворении ходатайства, поскольку не находит для этого законных оснований. Указанные лица могут быть допрошены после их явки в судебное заседание».

Просьбу адвокатов по пятому разделу ходатайства <там перечислялись фамилии ньюсмейкеров из списка свидетелей защиты> Виктор Данилкин удовлетворил частично. «Суд приглашает…принимает меры, - поправился судья, - к вызову в судебное заседание Богданчикова Сергея Михайловича. В остальной части <пятого раздела> в удовлетворении ходатайства суд отказывает, поскольку не находит для этого законных оснований. Назначение указанных лиц на ответственных должностях не свидетельствует еще о том, что они располагают сведениями…- надолго запнулся Виктор Данилкин, - по данному уголовному делу», - наконец нашел нужную формулировку председательствующий.

У нефтедобывающих «дочек» ЮКОСа выручка была выше себестоимости

Затем адвокат Денис Дятлев зачитал новое ходатайство. Защитник напомнил, что ранее защита ходатайствовала о запросе справок от «дочек» ЮКОСа о себестоимости сырой товарной нефти, а также выручке от ее реализации. Тем ходатайством – кстати, Виктор Данилкин удовлетворил его 6 июля 2010 года – защита опровергала доводы обвинения о безвозмездности изъятия нефти у «Самаранефтегаза», «Томскнефти» ВНК, «Юганскнефтегаза», а также о причинении Ходорковским и Лебедевым реального материального ущерба «дочкам».

«Настоящее ходатайство основано на тех же нормах закона, но на иных фактических обстоятельствах. Защита обратилась в Федеральную службу по финансовым рынкам РФ (ФСФР) с адвокатским запросом с просьбой предоставить справку по финансово-хозяйственной деятельности ОАО «Томскнефть» ВНК, ОАО «Самаранефтегаз», ОАО «Пурнефтегаз», ОАО «Юганскнефтегаз» и ОАО «Ноябрьскнефтегаз»», - читал Денис Дятлев. Защиту вновь интересовала информация о себестоимости нефти и выручкеот ее реализации. «Целью направленных запросов являлось получение достоверной информации о финансово-хозяйственной деятельности не только дочерних добывающих обществ ОАО «НК «ЮКОС», но и других нефтедобывающих компаний работающих в тех же и смежных регионах период 1998-2003 годах», - отмечалось в ходатайстве.

Только на третий адвокатский запрос из ФСФР пришел сколько-нибудь развернутый ответ. В предоставлении запрашиваемой информации защите было отказано, но замглавы ФСФР господин Курицин написал адрес информационного Интернет-ресурса, обратившись к которому можно получить «поступающую от эмитентов ценных бумаг отчетность».

Последовав «совету» ФСФР, защита обратилась к ЗАО «СКРИН» и ЗАО «Эксперт РА» с просьбой подготовить справку о себестоимости нефти и выручке «Юганскнефтегаза», Томскнефти» ВНК, «Самаранефтегаза».

«Приобщение к материалам дела и исследование в судебном заседании справок, представленных ЗАО «Эксперт РА» и ЗАО «СКРИН» позволит суду убедиться в том, что стоимостная оценка фактических затрат добывающих дочерних обществ ОАО «НК «ЮКОС» на добычу нефти была существенно ниже, чем выручка, полученная от реализации нефти. Таким образом, имело место не хищение нефти, как утверждает сторона обвинения, а ее реализация, выручка от которой превышала себестоимость добытой нефти, т.е. эта реализация привела к образованию дохода, а не убытка», - читал ходатайство Денис Дятлев.

В итоге защита просила приобщить три копии адвокатских запросов в ФСФР, два ответа-отказа этого ведомства, копии запросов в «Эксперт РА» и ЗАО «СКРИН», и их ответы.

На этом заседание завершилось, во вторник слушания начнутся в 10.00 утра.