Сегодня стороны процесса закончили допрос свидетеля обвинения Владимира Кудасова (по оценке адвоката Константина Ривкина, «свидетеля защиты в чистом виде»). Называя бывшего сотрудника казначейства компании «ЮКОС-Москва» «грамотным специалистом», который «ничего не фантазировал, а говорил все как есть», адвокат Ривкин уверен, что в прениях к показаниям этого свидетеля гособвинители обязательно приложат свои трактовки. «Зная содержание обвинения, я могу предположить, как они будут использовать рассказы данного свидетеля о том, каким образом казначейство было связано с так называемыми трейдерами, через которые с одной стороны проходила реализация нефти, а в другую сторону шли денежные потоки. Вот эта вот совершенно естественная, объяснимая, легальная жилка будет ими трактоваться, с одной стороны, как некий элемент схемы хищения, с другой стороны, как отмывание», - подчеркнул защитник.

Доставка подсудимых задерживалась, зато прокуроры в кои-то веки пришли вовремя. В зале аншлаг: много иностранцев, снова допущены телекамеры.

Перед продолжением допроса свидетеля Владимира Кудасова Михаил Ходорковский обратился к суду: «Из документов, которые было предложено считать предъявленными свидетелю на допросах, их 23, мы нашли пять. Мы хотели бы задать по ним вопросы. Я просил бы уточнить у стороны обвинения, могут ли они сказать суду, где документы эти находятся». - «Понятно. Продолжаем допрос», - не обратил внимания судья на просьбу Михаила Ходорковского. «Понятно...», - сказал и Ходорковский. Пришлось начинать допрос без этих документов.

Взяли том 131, снова обратившись к консолидированной финансовой отчетности ЮКОСа за 2002 год. На 265 странице Михаила Ходорковского интересовала графа, которая описывала расходование денежных средств на капитальные вложения.

«Надо узнать, имеет ли отношение к составлению консолидированной отчетности свидетель Кудасов. Свидетель не обязан давать показания по документам, которые он не составлял, - начал работать Валерий Лахтин, - а Ходорковский вынуждает его давать показания как специалиста! Прошу снять вопрос!». «Обращаю внимание на противоречивость позиции гособвинителя, который оглашал допросы на следствии Кудасова, где ему предъявлялись в том числе электронные сообщения от Карташова Маруеву!», - напомнил Михаил Ходорковский. суду о том, что прокуроры сами предъявляют свидетелям документы, к которым те не имели непосредственного отношения.

Судья вопрос снимать не стал. По просьбе Ходорковского свидетель попытался сравнить объем денежных средств, которые ЮКОС переводил на капитальные вложения в 2003 году по сравнению с 2002 годом (консолидированная финансовая отчетность ЮКОСа за 2003 год в деле отсутствует). «Исходя из того, что я помню, объем капитальных затрат был сравним с цифрой, указанной на странице 265, за 2002, 2001 год», - рассказал о 2003 годе Владимир Кудасов.

Отвечая на следующий вопрос Ходорковского, Кудасов подтвердил, что платежи на счета «Самаранефтегаза», «Томскнефти», «Юганскнефтегаза» приходили. «В связи с тем, что меня обвиняют в безвозмездном изъятии нефти от этих компаний, скажите, деньги за оплату нефти поступали на счета этих компаний или на личные счета граждан?» - спрашивал Ходорковский. «Деньги, переводимые с таких компаний, как «Фаргойл», «Энерготрейд», по договорам купли-продажи нефти, которые проходили через казначейство, ставились на счета «Томскнефти», «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза»», - был уверен Владимир Кудасов. - «Понимали ли вы, что эти денежные средства принадлежат группе ЮКОС и получены от реализации нефти, добытой «Самаранефтегаза», «Юганскнефтегаза», «Томскнефтью», или нефтепродуктов, полученных из их нефти?» - «Да, мы понимали, что большей частью это были средства от нефти, добытой этими компаниями, и еще часть нефти покупалась на рынке». - «Поручалось ли вам или другим сотрудникам казначейства (и стремились ли вы сами), размещая временно свободные денежные средства в ценных бумагах, скрыть тот факт, что эти денежные средства, отраженные в консолидированной отчетности, принадлежат ЮКОСу и что они получены от сбыта нефти и нефтепродуктов подразделений ЮКОСа?» - «Поручений скрыть такой факт нам не давалось. При размещении данных средств, контрагенты мне не задавали такого вопроса». - «Управляли ли вы с 1998 по 2004 год личными денежными счетами моими или Платона Леонидовича Лебедева, получали ли вы деньги с этих счетов, управляли ли вы когда-либо средствами юридических лиц, не входящих в консолидацию ЮКОСа?» - «За время моей работы я не управлял личными деньгами Михаила Борисовича Ходорковского и Платона Леонидовича Лебедева и деньгами других юридических лиц, которые не входили в консолидированную отчетность ЮКОСа». - «Вы заявили, со слов налогового специалиста Бражкова, что цены на нефть были низкими, но в какой конкретный период, вы не вспомнили. На уточняющий вопрос вы ответили, что низкие — это, со слов тех же людей, находящиеся в 20-процентном коридоре от цены публикуемой органами статистики как средняя цена в Ханты-Мансийском АО. Правильно ли я вас понял?» - «Да, правильно, но это относилось к перспективе». - «Перевод выручки или денежных средств, в той части, которая шла с указания как оплата за нефть «Самаранефтегазу», «Томскнефти», «Юганскнефтегазу», производилась исходя из цен, указанных в данных контрактах, или исходя из каких-то других цен? Что вы можете на эту тему пояснить?» - «Подписанных контрактов я не видел, но исходя из того, что мы платили, обязательства по этим контрактам исполнялись». - «Спасибо, Владимир Валерьевич, у меня вопросов больше нет», - поблагодарил свидетеля Михаил Ходорковский.

К микрофону подошел Платон Лебедев. Поздоровавшись со свидетелем (Владимир Кудасов ответил), Лебедев сначала спросил, знакомы ли они. «Я лично не знаком с Платоном Леонидовичем, в 2001, 2002 годах пару раз видел его на корпоративных новогодних праздниках в ЮКОСе и ДиБе», - пояснил суду свидетель. «Что вам известно о моей деятельности в нефтяной компании ЮКОС?» - «Мне ничего не известно». - «Я вам давал задания по платежам?» - «Не давали». Про Ходорковского свидетель знал, что он руководитель и акционер ЮКОСа. «Для вас акционер и совладелец одинаковые термины?» - «Если подходить юридически, то это разное». Кудасов пояснил, что под этим он имел в виду, что Ходорковский был «существенным бенефициаром по акциям ЮКОСа». Эти сведения, отметил Владимир Кудасов, не скрывались, сам свидетель черпал их из СМИ.

Обратились к 36 тому. Смотрели два документа: «Информация Групп МЕНАТЕП Лимитед для руководства ЮКОСа» и пресс-релиз от июня 2002 года «Групп МЕНАТЕП, основной акционер НК ЮКОС, раскрывает детали о своих основных владельцах». Свидетель внимательно просмотрел документы. На вопрос Лебедева о том, из каких СМИ свидетель обычно получал информацию, касающуюся ЮКОСа, тот назвал «Коммерсант», «Ведомости» и интернет-издания. 

Затем Кудасов подтвердил выплаты дивидендов компаниям «ЮКОС Юнверсал Лимитед», «Халлей Энтерпрайзис Лимитед». - «Было ли вам известно, что НК ЮКОС является материнской компанией по отношению к дочерним нефтедобывающим обществам «Самаранефтегаз», «Юганскнефтегаз», «Томскнефть»?» - «У меня было это понимание, но я понимал, что ЮКОС не на сто процентов владеет этими компаниями, но оно было основным обществом». Позже они стали стопроцентными «дочками» ЮКОСа, подтвердил Кудасов. «Было ли вам известно, что в соответствии со ст. 105 ГК РФ основное общество имеет право давать обязательные указания для дочерних обществ?» - «Я статью не помню, но я знаю, что если есть решение головного общества дочернее общество обязано это решение исполнить».

Взяли том 64 и открыли протокол общего собрания акционеров ЮКОСа от 28 марта 2000 года. Оно ранее не оглашалось, и Лебедев зачитал документ. На данном собрании речь шла о передаче полномочий исполнительного органа ЮКОСа управляющей организации «ЮКОС-Москва», где работал свидетель.

Владимир Кудасов попросил у секретаря суда уже второй стакан воды.

«Было ли вам известно, что 10 лет назад исполнительным органом НК ЮКОС стал «ЮКОС-Москва»?» - «Да, мне было это известно». - «Был ли вам известен Шахновский?» - «Некоторое время он был председателем правления «ЮКОС-Москва», но лично я с ним не знаком». - «Было ли вам известно, что председателем совета директоров «ЮКОС-Москва» был Михаил Борисович Ходорковский?». Свидетель подтвердил свою осведомленность и в этом вопросе. С 2000 года, рассказывал Кудасов, им было осознано, что исполнительным органом «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза» и «Томскнефти» было общество «ЮКОС ЭП». («ЮКОС ЭП» стал исполнительным органом нефтедобывающих компаний в 1998 году. - ПЦ).

Программа перехода на принципы консолидированного бюджета и создание централизованного казначейства в ЮКОСе, вспоминал свидетель, началась в 98 году с приходом Мишеля Сублена, главного финансиста консолидированного ЮКОСа. С ним свидетель встречался пару раз, когда Сублен уже был членом совета директоров ЮКОСа.

«А зачем НК ЮКОС понадобился консолидированный бюджет? А потом создавать еще месячный бюджет, отслеживать его исполнение? Зачем? Какая преследовалась цель?» - спросил Лебедев. «Если у компании консолидируется, там не знаю, с пятьюдесятью компаниями, на которых лежат по миллиону, всего будет пятьдесят миллионов. Их разместить гораздо проще - извлечь из этого выгоду. А акционерам материской компании по большому счету без разницы, на какой компании эти деньги находятся, - в левом или в правом кармане. Что касается годового бюджета, то цель еще и стратегическая — посмотреть будущее, а что будет с денежными средствами на конец года, возможно, еще посчитать себестоимость, выручку и другие финансовые показатели», - отвечал Кудасов. Казначейство давало информацию бюджетному управлению «ЮКОС-Москва» относительно доходов по операциям с финансовыми инструментами, пояснял свидетель.

В томе 116 находилась рекомендация «ПрайсвотерхаусКуперс» по результатам аудита финансовой отчетности ЮКОСа за 2000 год. Письмо было адресовано финансовому директору ЮКОСа Брюсу Мизамору. «А свидетель-то какое отношение к этому документу имеет?» - снова заявил о себе прокурор Лахтин. Лебедев пояснил, что в письме упоминается то, что касается деятельности свидетеля, например, внутренний контроль. «Я полагал, что Валерий Алексеевич, который не спит ночами, знает содержание этого документа. Наверное, я ошибался», - заметил Платон Лебедев. «Я всего лишь хотел добиться объяснения Лебедева по поводу документа. Я добился этого. Мы не возражаем», - успокоенно заявил Валерий Лахтин, которому, кажется, даже понравилось, что в суде вспомнили о его круглосуточной трудовой вахте.

Адвокат Алексей Мирошниченко зачитал нужные листы.

В документе аудиторы описывали, выявленные в ходе проверки обстоятельства, советовали, как избежать рыночных рисков, а также давали различные рекомендации для лучшего сохранения денежных средств.

Забытый всеми свидетель скучал за трибуной, переминаясь с ноги на ногу.

Наконец Лебедев обратился с вопросами к Владимиру Кудасову. Тот пояснил, что ранее этого документа не видел. Но помнил последствия — исполнение в ЮКОСе этих аудиторских рекомендаций.

Свидетель рассказывал, что сотрудники казначейства имели доступ и полномочия осуществлять платежи по системе «банк-клиент» по самой НК ЮКОС, по нефтетрейдерам, по нефтедобывающим предприятиям. «Удивления это ни у кого не вызывало?» - спросил Лебедев. - «Я такого не помню», - отвечал Кудасов. А сами сотрудники казначейства, по словам свидетеля, относились к этому «как к нормальной работе».

Взяли том 65. Туда подшили договор об оказании услуг между «ЮКОС-М» (заказчик») и «ЮКОС-ФБЦ» (исполнитель), а также однотипный договор между «ЮКОС-ФБЦ» и «ЮКОС ЭП». «Вновь Лебедев не поясняет, для чего необходимо оглашать данные договоры к контексте допроса конкретного свидетеля. Если он объяснит, то мы сможем компетентно и грамотно ответить на это ходатайство», - возражал против оглашения этих документов Валерий Лахтин.

«Именно Лахтин ходатайствовал об оглашении всех остальных договоров между структурами ЮКОСа и «ЮКОС-ФБЦ», поэтому у меня основания для оглашения аналогичны тем, что были у Валерия Алексеевича – для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию», - заявил Лебедев. Валерий Лахтин еще какое-то время поговорил о «контексте допроса конкретного свидетеля». Суд же разрешил огласить документ.

Из договоров следовало, что общество «ЮКОС-ФБЦ» брало на себя обязательства предоставить заказчику услуги по организации и ведению бухгалтерского учета, услуги по исчислению налогов и составлению всех видов отчетности, а также информационно-консультационные услуги.

«Свидетель, вы не устали?» - спросил судья у Владимира Кудасова после окончания чтения. «Нет, все нормально», - отвечал Владимир Кудасов. «Известна ли вам Журавлева и Голубь?» - спрашивал Лебедев свидетеля по тексту договора между «ЮКОС-ФБЦ» и «ЮКОС-М». Кудасов подтвердил, что известны. И о таком договоре об оказании услуг между компаниями свидетель знал. По договорам на оказание услуг между «ЮКОС-ФБЦ» и нефтетрейдерами («Фаргойл», «Ратибор» и др.) казначейство «ЮКОС-Москва» выступало в качестве субагента «ЮКОС-ФБЦ» по расчетам, пояснял Кудасов.

В 92 томе обратились к договору об оказании услуг между «Ратибором» (заказчик) и «ЮКОС РМ» (исполнитель). «Было ли вам известно, что «ЮКОС РМ» заключало договоры со всеми нефтетрейдерами аналогичного содержания? По оказанию комплекса услуг по их производственному процессу, связанному с куплей и реализацией нефти?» - «Мне об этом устно говорили в тот период, в частности, начальник Леонович, самих договоров я не видел».

Объявили перерыв на пять минут. Судья вышел в зал ровно через пять минут (Лахтин и Шохин сидели на местах, прокуроры-дамы решили, видимо, прийти в зал позже).

Допрос продолжился. «Какие еще известные вам договоры заключались между компаниями «ЮКОС-Москва», «ЮКОС РМ», «ЮКОС ЭП», нефтедобывающими предприятиями, нефтетрейдерами, которые обеспечивали передачу юридических полномочий централизованному казначейству. Почему казначейство платило со счетов, например «Ратибора»? Почему оно же платило со счетов ЮКОСа?» - «Я знал в то время, когда работал в «ЮКОС-Москва», что между предприятиями ЗАО «ЮКОС РМ» и нефтеперерабатывающими заводами были переданы полномочия единоличного исполнительного органа. Такие же договора были заключены с добывающими предприятиями. Я знаю, что в рамках договоров между компаниями «ЮКОС-Москва» и «ЮКОС ЭП», а также между «ЮКОС-Москва» и «ЮКОС РМ» был пункт об оказании информационных услуг в плане составления бюджета и его исполнения». – «А сами сотрудники казначейства и его руководство ставили ли вопрос, что при исполнении функций централизованного казначейства не хватает юридических полномочий?» - «Я не помню, чтобы такой вопрос ставился».

Вернулись к разговору о капитальных вложениях «Предусматривались ли в бюджете источники для финансирования капитальных вложений?» - «В бюджете, который касался денежных средств, это не указывалось. Стояла сумма, сколько нужно было профинансировать и все» - «Если вам известно, кто определял источники для капитальных вложений?» - «Это в бухгалтерском учете проводится. А так по практике…мог определять совет директоров».

Перешли к новому блоку вопросов. «Было ли вам известно, что «Юганскнефтегаз» каждый год получает прибыль от продажи нефти?» - «Отчетность я его не смотрел, но, судя по всему было, потому что консолидированная отчетность была прибыльной». – «Порядок сумм вам известен, что за 1998 – 2004 год «Юганскнефтегаз» заработал 100 млрд рублей прибыли от продажи нефти?» - «По самому «Юганску» не знаю, я на консолидированную отчетность только опирался». – «К 2004 году «Юганскнефтегаз» накопил чистой нераспределенной прибыли 58 млрд рублей. Как казначейство это учитывало?» - «Нераспределенная прибыль – это бухгалтерское выражение. Казначейство никак это не учитывало и не контролировало». - «Было ли вам известно, что «Юганскнефтегаз» вообще никогда за эти годы не платил дивиденды, в том числе ЮКОСу?» - спрашивал Лебедев. - «Я не помню, что он платил дивиденды. С 2002 года точно не платил». - «А почему у него не изымалась прибыль в качестве дивидендов?» - «Ну, наверное, прибыль расходовалась в соответствии с бюджетом, как на текущие затраты, так и на капитальные вложения». - «Вы предполагаете?» - уточнил судья. - «Да, я предполагаю», - ответил свидетель.

Снова заговорили о ценах в «20-процентном коридоре». Свидетель пояснил, что этот критерий брался из Налогового Кодекса. «А вот статистические цены, публикуемые органами статистики Ханты-Мансийского округа, - они соответствовали ценам Юралс в Роттердаме?» - «Они были меньше. Из логики вещей — из пошлины на нефть и транспортировки», - отвечал свидетель. «Глобальных проблем», отметил Кудасов, со стороны органов валютно-экспортного контроля не было. Не было и задержек или непоступления валютной выручки, смеясь отвечал свидетель.

«За счет чьего бюджета выплачивались экспортные пошлины?» - «За счет «ЮКОС-РМ»». - «А транспортировка нефти?»- «Тоже за счет ЮКОС-РМ».

Взяли том 165, где находились допросы свидетеля Кудасова. «Ну свидетель подтвердил все свои показания, данные на предварительном следствии! Не понимаю затягивания судебного заседания! Для чего Лебедев это делает?! Недопустим анализ показаний свидетеля!» - вновь слышался голос все того же гособвинителя.

«Разрешите продолжить», - терпеливо переждал прокурора Лебедев. Продолжили. «Здесь вопрос следователя «А как заключались договора без наличия денег у компании» и ваш ответ «никто не следил, сколько денег придет и сколько нужно будет платить. У всех было понимание, что деньги как бы есть и их как бы дадут». Поясните, пожалуйста, о чем идет речь?» - спросил у свидетеля Лебедев. - «Бюджет был консолидированный, никому не было интересно, на каком юридическом лице находятся деньги, это нормально. Был бюджет «ЮКОС РМ», «ЮКОС-ЭП», «ЮКОС-Москва», то есть деньги могли идти с бюджетов разных юрлиц. Но казначейство не знало точно, сколько денег надо на «Юганскнефтегаз», на «Самаранефтегаз», на какой-то завод, сколько денег придет на само НК ЮКОС». - «То есть деньги-то все же были? Или «как бы»?» - усмехнулся Лебедев. Кудасов подтвердил, что деньги были.

«А по существу какого дела вас допрашивали-то, что выяснялось?» -интересовался Лебедев. «Вопрос снимается!» - заявил судья. - «По существу какого дела вас допрашивали?» - еще раз спросил Лебедев. Судья разрешил ответить. «В повестке не было указано...у меня было понимание, что это «большое дело ЮКОСа»», - пояснил Кудасов.

«Правильно ли я понимаю, что чтобы купить нефть, покупатель должен оплатить нефтедобывающему предприятию все затраты, которые он истратил на покупку основных средств?» - спросил Лебедев. Лахтин тут же возражал, требуя называть конкретные организации. «Правильно ли я понимаю, что, например, «Ратибор», покупая в январе 2003 года нефть у «Юганснефтегаза», должен был параллельно не забыть, что «Юганскнефтегаз» в первом квартале 2003 года истратил на капитальные вложения почти 150 млн долларов, и это прибавить или включить в цену нефти?». Валерий Лахтин не почел за труд подняться: «Свидетель-то откуда знает, покупала или не покупала организация нефть?! Документы предъявляйте!» Лебедев был спокоен: «Я без вас разберусь, Валерий Алексеевич, что мне предъявлять!» «Тихо! - требовал судья. И обратился к свидетелю — Вам понятен вопрос?». Кудасов отвечал: «С моей точки зрения, цена на нефть не зависит от того, сколько, извините, зарыли денег в землю» - «Под «зарыли деньги в землю» вы понимаете капитальные вложения?» - «И текущие затраты и все, все, все».

«Правильно ли я вас понял, что в бюджете ЗАО «ЮКОС ЭП» было две строчки: выручка от реализации нефти и капитальные вложения» - спросил Лебедев. Свидетель подтвердил наличие двух строчек. А Валерий Лахтин был снова на передовой: «Пусть он не спрашивает у свидетеля, правильно он понимает или неправильно! Свидетелю-то откуда это известно, как он понимает?! Это проблемы Лебедева, пусть он защитникам задает вопросы!».

Лебедев вспомнил разговор свидетеля со следователем об аффилированных лицах. «Про аффилирование я говорил, имея в виду российское законодательство». - «Известно ли вам, что налоговое законодательство вообще не использует определение «аффилированные лица»?» - «Вопрос снимается!» - сообщил судья. - «Хорошо. Известен ли вам термин «взаимозависимые лица» для целей налогового законодательства? Вы это имели в виду?» - «Известен. Под аффилированными я понимаю, что у них общая материнская компания, либо можно проследить цепочку, что 100% идет до одной и той же материнской компании». – «То есть вам было известно, что до 2003 года часть нефтетрейдеров не считалась, как здесь написано, аффилированными по российскому законодательству?» - «Я вам объясню почему. Например, по «Фаргойлу», когда мы предоставляли документы в банк, там акционером был нерезидент, что было дальше, я не знал. У меня было понимание, что конечным бенефициаром было ОАО НК ЮКОС. Между тем я видел по документам, что ЗАО «ЮКОС-М» является стопроцентной «дочкой» ЮКОСа». – «Разъяснял ли вам кто-либо, какие компании и на основании каких признаком подлежат консолидации в финансовой отчетности по стандартам US GAAP?» - «В районе 2003 года был тренинг по US GAAP. Там были не только сотрудники казначейства. Сейчас я эти признаки точно восстановить не смогу».

Больше вопросов у Лебедева не было.

Обвинение попросило о возможности задать свои вопросы после обеда. Прервались.

После обеда еще подопрашивать свидетеля Владимира Кудасова решили прокуроры.

Обед закончился. Прокуроры начали. «Кто обладал информацией о всех платежах всех компаний?» - спросила Валентина Ковалихина. «Леонович и выше по должности», - говорил свидетель.

Теперь вопросы начал задавать Лахтин. Взяв 132 том, он решил предъявить свидетелю письмо от Додонова Ходорковскому (прокурор уже забыл (окончательно), что до обеда сам же активно протестовал против предъявления свидетелю «документов, к которым он не имеет отношения»). - «Тут говорится в том числе о создании такой структуры — «ЮКОС РМ», «ЮКОС ЭП»...», — пояснял свой интерес прокурор. «Ваша честь, запишите в протокол, он лжет, в данном документе про «ЮКОС РМ» и «ЮКОС ЭП» не упоминается вообще!» - тут же протестовал Лебедев.

«Вы усматриваете какую-то аналогию управления компаниями, упоминаемыми тут, с тем, что планировалось в этом документе? То, что планировалось, с фактическим состоянием управления?» - сформулировал вопрос Лахтин. - «Прошу вопрос снять, в вопросе заведомо ложное утверждение, поскольку о ЗАО «ЮКОС-ЭП», ЗАО «ЮКОС-РМ» в данной фальшивке вообще тут не упоминается! Свидетель вряд ли даже понимает, о чем речь, и вряд ли знает, что это фальшивка!» - высказался Лебедев. Встал и Ходорковский, но ему судья не дал сказать: «Так, закончили выступления! Вам понятен вопрос?» - обратился Данилкин к свидетелю. - «Ваша честь, вы позволяете свидетелю выступать в качестве специалиста...» - все же успел произнести одну фразу Михаил Ходорковский. - «Мне дадут сегодня представить доказательства и задать вопросы?! Пусть Ходорковский не прерывает! – был громок Валерий Лахтин. - «Так, все закончили! Свидетель отвечает!» - распорядился процессом судья.

Свидетель ответил, что вопрос понятен, и еще раз тщательно изучил документ. То вставая на трибуну, то сходя с нее с томом в руках и останавливаясь рядом, Владимир Кудасов пытался сформулировать ответ. Он попытался разобрать текст по пунктам. Например, не согласился с пунктом В, поскольку «консолидированная компания стоит дороже, чем все по отдельности», и не понимает, как можно сделать то, что записано в пункте Г: «если вексель выписало само предприятие, то оно и будет за него отвечать». «А известно ли вам, что цель документа была в том, чтобы забрать у генеральных директоров добывающих компаний фактически право распоряжения добытой нефтью?» - спросил Лахтин. «Там про нефть ни слова!» - рассмеялся Лебедев. Ходорковский же высказался: «Пока свидетель не говорил, что этот документ ему был вообще известен, и спрашивать о реализации данного документа — по-моему, это не тот вопрос, который можно задавать!». - «Вам ранее был известен этот документ?» - спросил судья у свидетеля. - «Нет, документ мне ранее не был известен! Я его первый раз вижу» - признался свидетель. - «А вопрос прокурора вам понятен?» - уточнил судья. Валерий Лахтин повторил свой вопрос, вновь утверждая в нем, что директоров добывающих компаний фактически лишили полномочий в распоряжении нефтью. «Фактически управляющие компании диктовали цены на нефть, а не они», - резюмировал сам себя Валерий Лахтин.

«Уважаемый суд, позвольте возразить против подобной манеры задавания вопросов прокурором Лахтиным! Прокурор фактически сейчас...» - встал адвокат Леонид Сайкин. - «Послушайте! Выслушайте сначала! Присядьте! Я вам дам возможность высказаться! Замечание в протокол! За неуважение к суду!» - вскричал судья. Но прокурор Лахтин уже закончил свой пространный вопрос-утверждение.

Поднялся Михаил Ходорковский: «Я просил бы снять вопрос и сделать замечание гособвинителю, во-первых, он сообщил свидетелю сведения о том, что данный документ реализовывался в компании, хотя это ложные сведения, а самое важное — недопустимо гособвинителю, несомненно, знающего российское законодательство в вопросе, вводить свидетеля в заблуждение, утверждая, что у генерального директора изымаются полномочия, а вместо юридического лица решения принимает какая-то управляющая компаниями. Прокурору, знакомому с законодательством, должно быть известно, что статья 103 ГК регламентирует, что исполнительным органом компании именно и является управляющая компания! Зачем вы обманываете о сути российского законодательства?».

Виктор Данилкин предоставил слово адвокату Сайкину. «Подобная манера задавать вопросы, в ходе которой прокурор фактически информирует свидетеля о своем видении содержания документа, не допустима. И просил бы суд останавливать уважаемого прокурора, потому что если это не сделать своевременно то та цель, которая преследуется таким наводящим вопросом, будет прокурором достигнута: свидетель будет проинформирован об обстоятельствах и не сможет уже объективно ответить на предлагаемый вопрос!»

Добавление сделал и Платон Лебедев: «Возражение на ваши действия! Ваша честь, вы потворствуете Валерию Алексеевичу обманывать не только свидетеля, но и вас. В его вопросе четыре ложных утверждения, что, безусловно, для председательствующего, когда процесс уже идет больше года, уже известно! И заставлять отвечать свидетеля на вопрос, в котором содержится ложное утверждение… Тем более что свидетель уже вам сказал, что этого документа он не видел вообще, к тому же это фальшивка, там даже подписей нет, кроме штампиков Генпрокуратуры! Если мы будем вот так проходить документы, тогда свидетель будет отвечать на множество вопросов по этому документу: Кто этот документ изготовил? Какое к нему отношение имеет Лахтин? Какое отношение к изготовлению этой фальшивки имеет Каримов? Почему они на нем поставили, что «копия верна»? А где же оригинал? ».

«Валерий Алексеевич, воздержитесь от наводящих вопросов!» - произнес судья.

Свидетель же Кудасов сообщил, что в этой перепалке уже забыл сам вопрос и попросил повторить его. Валерию Лахтину удержать себя от «наводящего» вопроса удалось плохо:«Известно ли вам что смыслом деятельности управляющей компании было фактически лишение полномочий добывающих компаний распоряжаться добытой нефтью?»

«Это чье утверждение, Валерий Алексеевич?» - спросил судья. - «Это вопрос!» - отозвался Лахтин. Прокурорское «утверждение» судья снимать не стал. Свидетель ответил: «Чтобы была такая цель, мне это неизвестно».

«А в чем тогда вы видите смысл создания управляющих компаний «ЮКОС РМ» и ЮКОС ЭП»? И могли ли добывающие компании обойтись без функциональной деятельности этих управляющих компаний?» - подозревал все на свете управляющие компании Валерий Лахтин. «Прошу снять вопрос! Этот вопрос к специалисту по управляющим компаниям! Свидетель не имел отношения к созданию этих компаний, спрашивать его об этом неуместно», - заявил адвокат Краснов. Судья снял вопрос.

«Вы что-либо еще можете добавить, в чем заключалась деятельность компаний «ЮКОС РМ» и «ЮКОС ЭП», как она отражалась на повышении эффективности деятельности добывающих компаний?» - задал свой следующий вопрос Лахтин. - «Тот же случай, - снова возражал адвокат Краснов. - Свидетель работал в казначействе, а в «ЮКОС РМ» или «ЮКОС ЭП» не работал. Может, у него и есть какое-то мнение, но участником работы тех компаний он не был. Это вопрос не как к свидетелю, но как к некоему специалисту». - «Вам понятен вопрос?» - тем не менее дал ответить свидетелю судья. «Да, вопрос понятен, - начал говорить сперва про «ЮКОС ЭП» Владимир Кудасов, - так как были три юрлица «Самаранефтегаз», «Томскнефть», «Юганскнефтегаз», компания ЗАО «ЮКОС ЭП» могла более оптимально принимать решения по разведке новых месторождений, тем самым, снижая себестоимость добываемой нефти и увеличивая курс акций НК ЮКОС. По поводу ЗАО «ЮКОС РМ» могу сказать, почему <ее участие> было лучше, чем сами предприятия продавали нефть. Можно было продавать эту нефть таким образом, чтобы снижать транспортные плечи. Под этим я понимаю стоимость транспортировки, тем самым снижать себестоимость при продаже нефти конкретным контрагентам».

Больше у прокуроров вопросов не было.

К микрофону поднялся Платон Лебедев. «Было ли вам известно, что Брюс Мизамор, помимо того, что он является финансовым директором компании, является еще и директором ряда иностранный дочерних компаний ЮКОСа?» - «На тот период нет, не было известно».

«Какая из известных вам дочерних компаний ЮКОСа работала без исполнительного органа?» - продолжил Лебедев интресную для прокуроров тему - «Насколько я знаю, по российскому законодательству должен быть исполнительный орган. Либо единоличный, либо коллегиальный. Но полномочия этого органа могут передаваться управляющей компании», - отвечал свидетель. «Вам был задан вопрос по компаниям ЮКОСа, вам известна такая компания?» - уточнил судья. «Нет», - отвечал Кудасов.

Лебедев продолжил. «Как сильно осложнилась работа в казначействе ЮКОСа после моего незаконного ареста, а потом и Ходорковского?» - «Работа в казначействе осложнилась не после этого, а стала осложняться тогда, когда на счета ЮКОСа, добывающих компаний и трейдеров стали поступать требования по уплате налогов, и все приходящие деньги на эти компании стали уходить в уплату налогов, и первый, кто не смог совсем ничего не выплачивать, это был «Юганскнефтегаз». Вот так осложнилось», - отвечал Кудасов. «Известно ли вам или нет, что, например, компании «ЮКОС-М» вообще никогда никаких налоговых претензий не предъявлялось, и что и сейчас эта компания существует и на 100% принадлежит «Роснефти»? » - «В мое время я не видел на нее крупных налоговых претензий, что было после моего увольнения, не знаю». - «Кроме займов, которые компания получала от своих дочерних предприятий («ЮКОС Кэпитал Сарл»), какие еще источники финансирования деятельности компании были в 2004 году, если все счета были арестованы? Что вам известно?» - «Была выручка внутреннего рынка, она приходила на счета «ЮКОС-М». Его счета не были арестованы. Но кроме «ЮКОС Кэпитал Сарл» других источников финансирования я не знаю». - «А какие активы в 2004 году были выведены из фондов компании ЮКОС?» - «Я не понял вопроса». - «При вас ли проходил аукцион по «Юганскнефтегазу»? Это декабрь 2004 года» - «Нет, по этому вопросу мне ничего неизвестно». - «То есть вам неизвестно, что 100% акций «Юганскнефтегаза» были принудительно реализованы на аукционе в декабре 2004 года?» - «Не помню». - «А денежные средства-то за продажу «Юганскнефтегаза» поступили на счета ЮКОСа? Это огромная сумма, более 9 млрд долларов? Вот по апрель 2005 года, что вы работали, вы можете подтвердить, что эти деньги пришли в ЮКОС или нет?» - «Не знаю...если бы такие деньги проходили, необходимо было бы открывать паспорт сделки...» - «Это продажа 100% голосующих акций «Юганскнефтегаза», которой занималось РФФИ на аукционе. Это рубли, там нет паспорта сделки». - «Я про это не помню». - «Ну сумма немалая – порядка 300 млрд рублей - вы бы ее запомнили, если бы она пришла?» - «Запомнил бы...» - «Была такая сумма?». Виктор Данилкин снял вопрос. Лебедев вопрос повторил, но судья опять его снял. «Хорошо...пришла ли на счета ЮКОСа сумма порядка 300 млрд рублей в декабре 2004 года?» - переформулировал Лебедев. «По тем счетам, которое курировало казначейство, такой суммы не было», - ответил свидетель.

Теперь к микрофону подошел Михаил Ходорковский. У него были четыре вопроса по документу, о котором недавно шла горячая дискуссия (речь о документе, который Платон Лебедев называл «фальшивкой») «Слышали ли вы или сами использовали для обозначения таких компаний, как «Самаранефтегаз», «Томскнефть», «Юганскнефтегаз» название «завод»?» - «Нет, такие обозначения я не видел», - усмехнулся свидетель. - «Какая компания выступала в качестве держателя основного пакета акций «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза», «Томскнефти», была ли когда-нибудь такой организацией компания «ЮКОС-ЭП»?» - «Это было ОАО НК ЮКОС... о том, что ЮКОС-ЭП была держателем акций данных компаний, у меня информации нет». - «Можете ли вы определить компанию «ЮКОС-ЭП» как пустышку? Трактуйте этот термин как вам угодно, сообщите суду об обстоятельствах, что вам известно о персонале, помещениях и функциональных обязанностях «ЮКОС-ЭП» С этих точек зрения вы можете назвать эту компанию пустышкой?» - «При мне эту компанию пустышкой никто не называл. По поводу персонала — я общался с финансовой службой, там было несколько человек. «ЮКОС-ЭП» физически располагалось в том же здании на Дубининской...Глобальные задачи ее были увеличение добычи, снижение себестоимости добычи». А глава компании Бейлин, отметил свидетель в ответ на последний вопрос Ходорковского, был не «фиктивным руководителем», а реальным руководителем, главой единоличного исполнительного органа.

И снова у микрофона был Платон Лебедев. На его вопрос свидетель отвечал, что «ЮКОС-Москва» была управляющей организацией для ЮКОСа и его исполнительным органом, то есть тоже не была пустышкой, а работало в ней не менее 100 человек (например, в казначействе было человек 25-30, а юридическое управление «занимало этаж»). «Вы – ваша дирекция - имитировали свою деятельность? Кто-либо за вас работал?» - спросил Лебедев. - «Нет, - засмеялся Владимир Кудасов. - Каждый выполнял свои должностные обязанности, каждый работал за себя». «То есть «скрытого начальника», как было написано в этой фальшивке, которого нужно было не подставлять, вы не знаете? Вы сами работали?» - «Скрытого начальника в казначействе не было».

Вопросы к свидетелю оставались у защитника Алексея Мирошниченко. «Обвинение утверждает, что сделки купли-продажи нефти, добытой дочерними компаниями ЮКОСа, с участием операционных (трейдерских) компаний носили фиктивный характер, а сами нефтетрейдеры были подставными. Для вас это было очевидно?» - «О том, что эти компании были подставными, мне неизвестно. И о фиктивной деятельности мне тоже ничего не известно».

Наконец свидетеля Кудасова отпустили. На этом заседание завершилось. Завтра слушания начнутся в 10.00 утра.

RSS2LJ[khodorkovskyru]888bcc7cf193dba967a64a0cfabb1043