Представитель «Транснефти» (свидетель Батырова): «Нулей в отчетности я не помню».

Лебедев: «А чтобы ЮКОС целиком со всеми своими подразделениями не сдавал нефть в трубу <«Транснефти»>?»

Госпожа Батырова: «Тоже не помню такого».

В понедельник заседание началось не в 11 утра, как предполагалось, а на час позже — ждали судью Данилкина. В 12 часов прокуроры вызвали в зал свидетеля Батырову Наилю Фагимовну. Дама, одетая в коричневой гамме, с шелковым шарфом на плечах, сообщила, что занимает должность заместителя директора департамента транспорта, учета и качества нефти, начальника отдела графиков и оформления поставок нефти «Транснефти».

Отвечая на вопросы прокурора Лахтина, свидетельница пояснила, что работает в упомянутом отделе «Транснефти» с июня 2000 года, а организация процесса оформления маршрутных поручений – часть ее обязанностей. «Вы сталкивались в своей деятельности с компанией НК ЮКОС?» - «Да, сталкивались. «Транснефть» заключала договор с компанией ЮКОС для транспортировки нефти». Такие договоры, сообщила свидетельница, на оказание транспортных услуг с добывающими компаниями заключаются ежегодно. ««Транснефть» заключает договоры ТОЛЬКО с добывающими компаниями», - поясняла свидетельница. Лахтин спросил, известны ли свидетельнице названия «Самаранефтегаз», «Юганскнефтегаз», «Томскнефть». «Конечно, известны! Это добывающие компании, - поясняла дама. - Иначе бы «Транснефть» с ними договор не заключала».

«Маршрутные поручения — это документ, который поручает дочерним структурам «Транснефти» осуществлять транспортировку партий нефти, - рассказывала Наиля Батырова. - В поручении обозначается компания, из ресурсов которой берется нефть, пункт отправления, маршрут транспортировки, пункт назначения и количество».

Лахтин спросил, шла ли нефть на экспорт. - «Да». - «А ЮКОС тоже отправлял нефть на экспорт?». - «Все нефтяные компании имеют право поставки нефти на экспорт, - отвечала Батырова. - Это право предоставляется добывающим компаниям». - «А как оформлялись маршрутные поручения?» - «На основании заказа от нефтяной компании. При поставках на экспорт делается ссылка на экспортный график». - «А договоры «Транснефть» заключала непосредственно с ЮКОСом или с добывающими компаниями?». - «Я не знаю. Мы 200 договоров каждый год заключаем...».

Прокурор продолжил. «А где оформляется акт приема-поставки нефти?» - «Непосредственно на узлах учета нефти. Наша дочерняя структура, которая уже передает нефть в конце, оформляет этот акт». «Если объем нефти для поставки превышает квоту, какие действия должна предпринять компания, чтобы реализовать поставку?» - отправился за флажки юридического образования Валерий Лахтин. Однако свидетельница вопроса не поняла и попросила его повторить. Прокурор повторил. «Вы про «Роснефть» спрашиваете?» - усмехаясь, уточнил Лебедев. «Нет, про НК ЮКОС!» - недовольно ответил прокурор. Адвокаты с места посоветовали уточнять года и даты. Прокурор же замялся, а полистав свои бумаги, попытался перейти к следующему вопросу. «Валерий Алексеевич! Вы что предыдущий вопрос сняли?» - разбирался судья. «Свидетель, как я понял, не может ответить на вопрос», - увидел порок не в вопросе, а в ответе Валерий Лахтин. Судья попросил Батырову ответить, та сообщила, что за нефтяную компанию отвечать не может.

«Какого качества должна быть нефть?» - спрашивал прокурор. «Это определяется ГОСТом», - поясняла Наиля Батырова. По поводу того, кто является собственником нефти, Батырова пояснила, что «Транснефть» ничего по этому поводу не может сказать, нефть берется просто от стороны по договору. «То есть нефть обезличивается в трубе?» - приникал к действительно важным подробностям прокурор. «Да, нефть в трубе обезличивается!» - подтвердила Наиля Батырова. «И определить ее и вычленить как-то уже невозможно?» - уверенно шел адвокатским путем прокурор Лахтин. «Да, невозможно!» - снова подтверждала свидетельница. Адвокаты закивали, судья тоже усмехнулся, переглянулся с защитой и что-то записал в своих бумагах.

На этом обвинение закончило свой допрос.

После короткого перерыва с вопросами к Наиле Батыровой поднялся Михаил Ходорковский. «Ваша честь, прежде чем задавать вопросы, я хотел бы попросить огласить документ, на который свидетель ссылалась, это заказ на транспортировку нефти, и также я просил бы огласить маршрутное поручение, на котором обозначена фамилия свидетеля, чтобы я мог уточнить у свидетеля, известен ли ей данный документ. Это в томе 62 страницы 232-233». Суд ходатайство удовлетворил, и Михаил Ходорковский зачитал документы. Поручение было от 17 марта 2004 года (документ высветился на стене).

Речь в маршрутном поручении шла о 10 тыс. тонн нефти, которые в соответствии с договором, заключенном между «Транснефтью» и ЮКОСом, надлежало перекачать на Сызранский НПЗ. «Производителем» указывалась компания «Самаранефтегаз», «первым владельцем» и «последним владельцем» - ООО «Энерготрейд», «грузоотправителем» значилась - НК ЮКОС. Батырова подтвердила, что знает эти бумаги: «Да, это обычные поручения. Похожи на те, которые мы всегда оформляли».

Затем свидетелю показали акт сдачи-приема нефти, которую ЮКОС направлял на экспорт через «Транснефть» (покупатель «Раутенхолд Холдингс Лимитед»). В таблице указывался объем и качество нефти. Свидетельница объяснила, что количество нефти однозначно указывалось точно, относительно качества нефти деталей она не помнила.

«Когда задавали вопросы, вы говорили о том, что нефть, которая сдается на узле учета и принимается «Транснефтью» у добывающего предприятия, соответствует ГОСТу. Сейчас вы справедливо припомнили, что есть заводы, которые работают с нефтью с разным содержанием серы. Нефть с разным содержанием серы и разной плотностью — она все равно соответствует ГОСТу?» - «Конечно». - «А что ГОСТ жестко ограничивает при сдаче в «Транснефть»?» - «Я непосредственно не занимаюсь качеством нефти, поэтому не хотела бы ...» - «Не помните если, то ничего страшного. Скажите, заявку на транспортировку нефти компания за сколько дней должна сдать «Транснефти», чтобы нефть была своевременно отправлена и пришла по назначению?». - «По условиям договора, компании должны предоставить заказы до 15 числа текущего месяца транспортировки. Для своевременного оформления маршрутного поручения, чтобы без потерь был обеспечен процесс транспортировки, мы начинаем оформление маршрутных поручений до месяца транспортировки, дней за 10 до начала этого месяца. В отделе пять человек, которые принимают документы, это кураторы, для каждого определен перечень компаний, с которыми он работает, и он принимает от компаний заказы. Потом мы оформляем маршрутные поручения. Потом их визируют у специалистов, которые следят за качеством нефти, за объемами, есть специалисты, которые учитывают экспортные графики... в целом при предоставлении всего пакета документов оформление маршрутного поручения у нас может проходить от трех до пяти дней».

«Вы сказали суду, что вам известен производитель, а еще существуют грузоотправители и собственники. В чем различие?» - продолжил допрос после технического перерыва Михаил Ходорковский. «Грузоотправителем является нефтедобывающая компания, контрагент по договору. Собственники нефти, возможно, это те компании, которые обозначены порядком передачи нефти, об этом нам сообщает нефтяная компания, для идентификации партии нефти в пункте назначения», - ответила свидетельница. Еще раз посмотрели в томе маршрутные поручения, где были перечислены грузоотправитель, собственник, производитель. «Почему тут грузоотправитель и производитель — две разные структуры? Поясните суду», - просил Ходорковский. «Это нетипичная поставка, деталей не вспомню, это 2000 год...» - не смогла дать конкретный ответ свидетельница. Ходорковский попросил не комментировать конкретно этот документ, а ответить в общем. В другой маршрутной телеграмме (ее сегодня уже смотрели), договор был с ЮКОСом (он же грузоотправитель), а производителем значился «Самаранефтегаз». Свидетельница рассказала, что такие случаи встречаются когда отправитель нефти — холдинговая компания, а не сам производитель.

Михаила Ходорковского сменил у микрофона Платон Лебедев. «На тему нефти мы с вами никогда не встречались?» - «Да, мы с вами никогда не встречались», - «Некоторые вопросы для вас, может быть, покажутся странными, глупыми, алогичными, не удивляйтесь», - предварил свой допрос Лебедев.

Пошли вопросы. «Для организации работы самой «Транснефти»…Когда «Транснефть» получала от Минтопэнерго расчетный баланс добычи?» - «Не могу сказать, в нашем подразделении этот баланс не находился». - «А известно ли вам, что этот баланс квартальный?» - «Не могу сказать, я не концентрировала свое внимание на периодичности. По роду деятельности наш отдел занимается оперативной месячной работой». - «Вы напрямую работаете со всеми направлениями нефтепроводов, или есть у вас посредники в системе «Транснефти»?» - «Мы для обеспечения работы непосредственно общаемся с нашими дочерними обществами, напрямую». - «Каким образом вы получаете сведения о приеме или сдаче например «Юганскнефтегазом» нефти в систему «Транснефть»?» - «У нас есть акты, которые подписываются даже по часам». - «То есть из Москвы вы можете оперативно узнать, как «Юганскнефтегаз», минимум в течение суток или часов, какие объемы он сдает?» - «Мы можем следить по пунктам сдачи. По узлам — возможно, другие наши службы». - «А кто суточную сводку по «Юганску» составляет? По сдаче нефти в систему?» - «Дочерние общества передают информацию в наш отдел. Структурируем посуточно». В оперативной отчетности, пояснила Батырова, указываются конкретные фактические данные, а не плановые. Ежеквартально по экспортному графику «Транснефть» отчитывалась перед министерством. Лебедев продолжил. «В отчетности по «Юганскнефтегазу» стояла ли цифра НОЛЬ? И могла ли она вообще там стоять?» - «Я думаю, что нет». - «А если бы они стояли, чтобы вы делали — через день, через 10 дней?... ну нету нефти от «Юганска» в «Транснефти»...» - «Мы бы показали это в отчетности и не более того. В отчетности мы показали бы столько, сколько «Юганск» сдал нефти. Нулей в отчетности я не помню». Свидетельница подтвердила, что «не помнит такого факта, чтобы за 2003 год «Юганскнефтегаз» не сдал нефть в трубу». То же самое свидетельница Батырова сказала и по «Самаранефтегазу», и по «Томскнефти». «А чтобы ЮКОС целиком со всеми своими подразделениями не сдавал нефть в трубу?» - «Тоже не помню такого», - сообщила Батырова.

«Вы на месте видели, как оформляется сдача нефти?» - спросил Лебедев. Наиля Батырова, которая ездила в командировки, подтвердила что видела, так же как видела и сам узел учета и лаборатории. «А какие датчики, приборы стояли в лабораториях для определения качества и количества поступаемой нефти?» - «Я не занимаюсь учетом нефти...не знаю». - «Вы сказали, что эти акты могли видеть сотрудники отдела баланса «Транснефти». А фамилии можете назвать?». - «Сафонова Тамара Юрьевна, начальник отдела». Судья Данилкин, переспросив, записал данные.

«Известны ли вам случаи закупки «Транснефтью» нефти для собственных нужд у нефтедобывающих компаний по ценам Роттердама?» - «Мне это не может быть известно, это не связано с моей деятельностью». - «Правильно ли я понимаю, что вы это не слышали ни от кого?» - «Нет, не слышала». - «Известны ли вам случаи сдачи «Транснефтью» нефти получателям, указанным в маршрутных поручениях, в объемах, не соответствующих данным в маршрутном поручении?» - «Бывают случаи, когда грузовая компания отгрузила нефти меньше, тогда мы сдаем получателем меньше нефти. И в голове, и в хвосте четко прописано количество и фактического приема, и фактической сдачи нефти». - «Известны ли вам случаи, что установленные тарифы потерь нефти были выше, чем указанные в маршрутном поручении?» - «Нет, неизвестны». - «Когда вы были в командировке, приемка нефти шла непрерывно на узле учета или останавливалась?» - «У меня были другие цели в командировке, я не помню... я пришла, посмотрела...» - «А вы саму нефть-то видели?» - «Да». - «А где? Как вам это удалось?» - «У нас не было разлива нефти во время командировок». - «А на узле учета вы нефть могли увидеть? Физически?» - «Нет, конечно». - «Спасибо. А вот прокуроры смогли увидеть», - сыронизировал Лебедев и закончил допрос свидетеля.

«Практика компании ЮКОСа по сдаче нефти чем-либо отличается от практики любых других нефтяных компаний, с которыми работает «Транснефть»?» - спросил адвокат Алексей Мирошниченко. «Нет, не отличается», - отвечала Батырова.

Вопросы вновь появились у Валерия Лахтина. «Тот объем нефти, который «Транснефть» брала для транспортировки, всегда соответствовал тому объему, который сдавала «Транснефть» конечному грузополучателю?» - «Соответствует, только кроме тех случаев, когда нефтяная компания сдала меньше в систему. За вычетом потерь». - «Какой-то период времени «Транснефть» является собственником нефти?» - «Нет. Мы только транспортная компания». - «Эти документы, которые мы здесь смотрели, они являются правоустанавливающими документами, где говорится, кто собственник нефти? Вы знаете, кто были учредителями компаний грузоотправителей, какие основные средства там были?» - «Нет, не знаю. Это не входило в мою компетенцию».

«Спасибо, вы свободны!» - судья уже хотел отпустить свидетельницу, но ее остановил Михаил Ходорковский. «Вас тут немножко запутали, - усмехнулся он. - Тут вот грузоотправитель НК ЮКОС. Вы знаете об НК ЮКОС?» - «Знаю, но кто там был собственником...» - «Не-не, я не про это, понятно, что 46 тыс. акционеров вы не знаете. Это крупная компания?..».

«Я не задавал абстрактных вопросов, как задает их Ходорковский, пытаясь оказать давление на свидетеля!» - вскочил конкретный Валерий Лахтин. Все засмеялись, судья, сняв очки и откинувшись на спинку кресла, терпеливо смотрел на Лахтина. «Пожалуйста, Михаил Борисович, я вас не останавливал, задавайте вопрос», - произнес председательствующий. Михаил Ходорковский закончил свой вопрос, но свидетельница про ЮКОС знала только самые общие вещи.

И снова фраза Виктора Данилкина «Спасибо, вы свободны» была прервана. На этот раз Платоном Лебедевым. Зал рассмеялся. «Я же говорил, что еще буду», - пояснил Лебедев. «Я ваши жесты еще не понял», - усмехнулся судья. В томе 68 Платон Лебедев попросил свидетельницу посмотреть очередную маршрутную телеграмму. Свидетельница на вопросы Платона Лебедева пояснила, что «Транснефть» всегда знает грузополучателя, отклонения невозможны. «А на внутреннем рынке имеет ли право «Транснефть» сдать нефть кому угодно?» - «Нет». - «А «Транснефть» находилась когда-либо на балансе какого-либо добывающего предприятия?» - «Я не могу ответить....О том, что «Транснефть» государственная компания, это общеизвестно, а об остальном — кто акционеры и так далее...» Лебедев далее спрашивал, была ли «Транснефть» на балансе «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза», «Томскнефти», но судья последовательно эти вопросы снимал.

«Когда вас последний раз допрашивали по этому делу?» - спросил Наилю Батырову Платон Лебедев. Но судья, который прежде позволял свидетелям отвечать на этот традиционный вопрос Лебедева, на этот раз к удивлению публики и адвокатов вопрос снял.

Свидетельницу отпустили. Завтра заседание начнется в 11 часов утра.