Спецтранспорт с подсудимыми опять задержался – начали в районе 11.00. Валерий Лахтин в присутствии коллеги Ковалихиной (и в отсутствие коллег Шохина и Ибрагимовой) продолжил читать 146 том.

Для начала прокурор огласил заявление о включении в реестр требований кредиторов ЮКОСа требования компании YUKOS Сapital S.a.r.l. (из документа, поданного в Арбитражный суд г. Москвы, следовало, что ЮКОС был должен YUKOS Сapital S.a.r.l. свыше 117 млрд рублей). Адвокат Владимир Краснов заявил, что «документ оглашен со значительными купюрами» и рассказал, что конкретно прозвучало не так. Когда защитник говорил о том, что часть положений договора оглашалась в свободной манере, «с текстуальными отличиями от самого договора», председательствующий согласно кивал головой.

Михаил Ходорковский попросил обратить внимание на 28 лист 146 тома. «Поскольку уважаемый прокурор заявил, что это средства, приведенные от хищения нефти, то я бы просил бы обратить внимание на цифру. 89 млрд - это сумма основного займа. Эта цифра нам потребуется, когда мы будем показывать, куда девались деньги».

Платон Лебедев указал на дату документа – 27 апреля 2006 года, а затем поблагодарил оппонентов за оглашение этого документа.

Многие из сегодняшних документов Валерий Лахтин, скашивая глаза в близлежащую шпаргалку, представлял особо: «Это документ, подтверждающий часть обвинения Ходорковского и Лебедева по ч.4 ст. 174 прим. УК РФ по последнему эпизоду, свидетельствующему о легализации…». «Что документ доказывает, позже разберемся, - отвечал на такие комментарии прокурора адвокат Краснов. – Сейчас в полемику вступать не будем».

Далее Валерий Лахтин прочел документ об учреждении компании YUKOS Сapital S.a.r.l. По подсчетам адвоката Краснова, из 18 статей документа приличным образом оглашены были только две статьи, и одна статья прозвучала частично. Платону Лебедеву было что добавить для протокола: «Данный документ является доказательством предъявленных мною обвинений преступной группе в фальсификации обвинений и совершении иных особо тяжких преступлений. Так, при оглашении данного документа член ОПГ Лахтин вместо данных, которые указаны…».

На этом месте председательствующий, хоть и не без труда, но прервал выступающего: «Платон Леонидович, пожалуйста, воздержитесь от подобных замечаний». «…Вместо даты, которая указана здесь по-русски – 31 января 2003 года, это дата учреждения акционерного общества, - продолжил Лебедев, - <прокурор> огласил данную дату, как 31 января 2004 года». Судья по просьбе Лебедева принялся обозревать принесенный ему том. Подсудимый же говорил дальше: «Кроме того, Ваша честь, я уже обращал внимание, что при оглашении обвинения, господин Лахтин на стр. 141 ППО (постановление о привлечении в качестве обвиняемого) вместе с иными членами преступной группы сфальсифицировали дату регистрации этой компании в официальном обвинении, как май 2003 года. Он ее, Ваша честь, точно так же огласил. Таким образом, Ваша честь, так называемый прокурор Лахтин только в судебном заседании уже привел три сфальсифицированных даты регистрации компании YUKOS Сapital S.a.r.l., несмотря на то, что во всех им же оглашенных доказательствах дата учреждения этой компании написана очень четко – 31 января 2003 года».

Валерий Лахтин все это выслушал с лицом, близким к каменному. Далее оглашалась выписка из торгового реестра торгово-промышленной палаты Амстердама о компании Yukos Finance B.V. «На листе 77 я прошу обратить внимание на то, что единственным владельцем акций с 22 сентября 1998 года является нефтяная компания ЮКОС, а не то, что сфальсифицировал вам в очередной раз господин Лахтин», - пояснил Платон Лебедев и рассказал о данных, которые с левой стороны листа были «съедены при неудачном ксерокопировании», но которые Валерий Лахтин все равно каким-то чудом огласил. «Ни про каких «руководителей» речи нет. Потому что слово «одители» - это родители, а не руководители. Там приведены паспортные данные голландской гражданки, и указано, кто ее родители». На этот раз Валерий Лахтин водрузил на лицо тонкую улыбку, с помощью которой он все-таки решил признать свой промах.

Дальнейшие документы оказались справками из личных дел Ходорковского и Лебедева, в которых отражался график посещения адвокатами своих доверителей. Когда стало понятно, что прокурор сейчас начнет по месяцам отслеживать посещаемость защитниками СИЗО, зал рассмеялся. Председательствующий замечаний не делал, потому что не исключено, что это были бы замечания сквозь смех. Объектом атаки Валерий Лахтин избрал адвокатов Антона Дреля и Альберта Мкртычева. Именно их фамилии он аккуратно выбирал из убористо составленной справки. По мысли Валерия Лахтина, адвокаты выносили из СИЗО «указания по реализации плана совершения преступлений».

Когда прокурор отзвучал, к микрофону в «аквариуме» подошел Михаил Ходорковский: «Ваша честь, я хотел сначала пошутить, потом мне уже расхотелось. Я прошу обратить ваше внимание, что данный блок документов, который уважаемый господин Лахтин заявил как завершенный, описывает даты по декабрь 2004 года, и начиная с 2007 года. Ваша честь, вы только что присутствовали при совершении преступления, предусмотренного ст. 303 УК (фальсификация доказательств), который в себя включает и сокрытие от суда доказательств. В обвинительном заключении такой период - по 2004-ый и дальше с 2007-го - приведен в следующей трактовке: что господин Дрель и господин Мкртычев посещали меня в период совершения преступления (т.е. по конец 2004 года), а далее, поскольку преступление уже было совершено, они перестали меня посещать. И далее такой необходимости в нашем с ними общении не было, это написано в обвинительном заключении. Для того, чтобы поддержать такое сфальсифицированное обвинение, господин Лахтин сейчас сфальсифицировал доказательства: не приведя данные о посещении меня господином Дрелем и господином Мкртычевым в 2005 и 2006 годах. А то, что этот факт имеет место быть, легко установить, заглянув в протоколы судебного заседания, в том числе в приговор Мещанского суда и в приговор кассационной инстанции Мосгорсуда, которые состоялись в 2005 году». Уже отходя от микрофона, Михаил Ходорковский еще раз напомнил начало своего выступления: «Когда совершается преступление на глазах суда, я шутить не могу». 

Платон Лебедев попросил обозреть документ. «Если провести сравнительный анализ по защитникам Лебедева, - начал Лебедев, - окажется, что Краснов и Ривкин больше со мной проводили времени, чем адвокат Дрель». Затем Платон Лебедев анонсировал свое следующее заявление о преступлении, рассказав, что адвокат Мкртычев не был его адвокатом, а уж тем более не был лицом, ему подконтрольным. «Это картина Репина «Приплыли!», Ваша честь, я с 1999 года ни в каких российских структурах не работаю. А где доказательства, что Мкртычев мне подконтролен, я полагаю, член ОПГ Лахтин еще суду представит». На этот раз заявление о «членстве в ОПГ» возражений ни с чьей стороны не вызвало.

Валерий Лахтин принялся за протокол заседания совета директоров ЮКОСа от 24 апреля 2003 года. «По существу оглашен только один пункт повестки дня, все остальное осталось за пределами исследования», - оценил услышанное адвокат Краснов. «Жалко, что после наименования «неконсолидированный бухгалтерский баланс» пропущено то, что указано в скобках – РПБУ. Я догадываюсь, что господин Лахтин даже не понимает о чем идет речь, именно поэтому эта аббревиатура была им пропущена». Платон Лебедев отметил, что на заседании совета директоров, например, решались вопросы, касающиеся размера дивидендов за 2002 год и распределения чистой прибыли за тот же год (свыше 40 млрд 700 млн рублей). Обвиняемый пообещал, что этот документ защита в свое время будет оглашать «практически полностью». Аналогичное обещание он дал и относительно протокола заседания совета директоров ЮКОСа от 22 апреля 1999 года.

Валерий Лахтин перешел к договорам на оказание услуг, которые заключали друг с другом различные физические и юридические лица. А еще звучали письма одних юристов другим юристам, и Платон Лебедев был крайне низкого мнения об относимости этих доказательств.

Без чего-то два прокурор Ковалихина предложила прерваться на обед. Председательствующий, узнав, что в 146 томе остался только один неоглашенный документ, решил дослушать его после обеда.

Впрочем, после обеда прокуроры передумали дочитывать 146 том. Надумали читать 147-ой.

Там стали оглашать электронное письмо от г-на Зубкова г-ну Зайцеву. Несколько слов о переводе англоязычного письма сказал Михаил Ходорковский: «Я бы хотел обратить ваше внимание на английский текст. К сожалению, в русском переводе эта часть отсутствует, там написано «to», то есть «кому» – Станислав Зайцев, а дальше «PwC». Это «ПрайсвотерхаусКуперс». То есть документ направлен человеку из аудиторской компании».

Валерий Лахтин перешел к оглашению электронной переписки и аудиторских данных за 2004 год по группе ЮКОС. Адвокат Краснов отмечал, что для чтения заявлялось одно количество листов, а в действительности прозвучало «только два-три листа и то не полностью». Михаилу Ходорковскому не хватило сведений об «источнике осведомленности» лица, который апеллировал аудиторскими данными.

Далее прокурор прочел документ, которому до документа было еще далеко. «Это проект документа, подлежащий доработке, который не содержит ни дат составления, ни других необходимых реквизитов, - объяснял адвокат Краснов. - С этой точки зрения, документ, который подлежал доработке и являлся проектом, не содержит по определению окончательных данных, которые могли бы рассматриваться как доказательства чего-либо».

Недолго поблуждав по 148 тому, прокуроры вернулись к 132 тому. После оглашение документа «Управление предприятиями Роспрома: материнские и управляющие компании» Михаил Ходорковский пообещал, что он будет доказывать сфальсифицированность этого документа, и в порядке «гуманитарной помощи» обвиняемый рассказал прокурорам, что они положили этот документ в материалы дела дважды (его можно найти еще и в 31 томе).

Платон Лебедев поделился своими наблюдениями над бумагой: «В данном документе, который оглашал господин Лахтин, слово «ЮКОС» ни разу не упоминается, слово «нефть» ни разу не упоминается. Это я к вопросу, когда был изготовлен данный документ, и кем он был изготовлен».

Отступив еще дальше в глубь томов, прокуроры открыли 69 том. Оттуда оглашались договоры о передаче полномочий исполнительных органов между ЗАО «ЮКОС-ЭП» и нефтедобывающими дочками «ЮКОСа».

После пятиминутного перерыва председательствующий поинтересовался у Валерия Лахтина судьбой дисков с «прослушкой». Прокурор дал себе последние часы на поиски дисков. Виктор Данилкин, в свою очередь, пообещал, что если диски не отыщутся к завтрашнему утру, то он будет отправлять официальный запрос.

Затем Платон Лебедев представил Хамовническому суду заявление, в котором расписал, чем может закончиться для государственной «Роснефти» хамовническая активность прокурора Лахтина. 

В конце дня сторона обвинения высказалась о ходатайстве, в котором Платон Лебедев в третий раз просил назначить судебную экспертизу по арифметическому поводу. Валерий Лахтин, выражая консолидированную позицию обвинения, назвал требования обвиняемого преждевременными, он рекомендовал суду оставлять подобные ходатайства Ходорковского, Лебедева и их адвокатов без рассмотрения. Представительница Росимущества с прокурором согласилась. 

Виктор Данилкин, «не найдя  законных оснований на данной стадии процесса для назначения экспертизы», в удовлетворении ходатайства отказал.

Во вторник заседание начнется в 10.30.