В зале аншлаг, пришло гораздо больше людей, чем в предыдущие дни. Потерпевшие тоже удвоили свой состав: места рядом с прокурорами заняли сразу два представителя Росимущества. «Отводов новому представителю потерпевшей стороны нет?» - спросил судья. «Я прошу учесть мое заявление по поводу Росимущества от 19 июня 2009 года,» - ответил Лебедев, ранее заявлявший, что потерпевший-то липовый.

От прокуроров ждали чтения 131 тома, но они запросили сразу 143-ий. «Сто сорок третий?», - удивился председательствующий. Но том вынесли.

Прокурор Лахтин зачитывал различные распоряжения, которые по электронной рассылке отправлялись руководителям разных департаментов компании - фигурировали Голубович, Москалец, Шахновский, Алексанян, Лебедев ...

«Прошу обратить внимание, - высказался Платон Лебедев. - нам огласили распоряжение Роспрома от 27 мая 1998 года на листе 89, на листе 90 идет приложение, затем лист рассылки, а на листе 92 рассылка-распоряжение по ЮКСИ, затем распоряжение от 16 июня 1998 года...Не разъяснено и не объяснено, зачем это оглашалось. Ведь функции этих подразделений и людей различны».

«Нас обвиняют в изъятии нефти, - напомнил Михаил Ходорковский. - Прошу обратить внимание, на листе 96 вы увидите тех людей, которые занимаются учетом физической нефти, ее перемещения от скважины до потребителя — это центральная диспетчерская, Овчинников и так далее. Это именно те люди, которые могли бы разъяснить следствию, изымалась нефть или не изымалась, но их старательно не допрашивали». «Понятно», - отозвался судья Данилкин.

Далее прокурор Лахтин зачитал материалы следствия, касающиеся дела Светланы Бахминой. Начали с постановления о проведении у нее дома обыска, после которого зачитали протокол обыска, который почему-то проводился с 12 до 3 часов ночи. «Дверь следователям не открыли, во дворе были две собаки... - читал Лахтин тревожные подробности. - А в доме погасили освещение». Вскоре, однако, стало известно, что через час следователи попали в дом, где обнаружили «двух граждан Украины, мебель, кровать, стулья... Дом находился в стадии строительных и отделочных работ». Таким образом, основательно напугав тех, кто доводил дом до нужной стадии, следователи приступили и к своей работе.

«Указанное постановление место производства обыска не соответствует месту проведения обыска», - отметил адвокат Алексей Мирошниченко путаницу в названиях поселков. «Дата постановления об обыске 7 декабря 2004 года, - прошу отразить это в протоколе, - отметил Платон Лебедев. - И начинается оно про «организованную группу лиц, в которую входил Ходорковский». А Ходорковский узнал об этом только в феврале 2007 года».

Михаил Ходорковский добавил подробностей: «Будучи, как теперь выясняется, заподозренным в качестве члена и этой ОПГ, я на суд Бахминой был не вызван даже в качестве свидетеля, где моих показаний было бы достаточно, чтобы ее не посадили. А это — свидетельство фальсификации материалов дела следователем Каримовым».

Валерий Лахтин немедленно поддержал гособвинение по делу Бахминой: «Приговор в отношении Светланы Бахминой вступил в законную силу, ревизия его в настоящем заседании недопустима! Если кого-то не устраивает этот приговор, могут обратиться в суд».

«Очень хорошо, что раскрываются факты фальсификации в данном процессе, и присоединение этих дел и объединение от нас эта шпана тоже скрыла!» - выступил Платон Лебедев.

«Прошу внести протокол замечания в адрес стороны обвинения! – ударился в самокритику Валерий Лахтин. - Мне уже надоело слушать слово «шпана» и другие почти нецензурные слова в течение всего 2003 года», - совершенно запутался в показаниях прокурор.

Продолжили постановлением Басманного суда о признании обыска у Бахминой законным. «Прошу представить суду документ, чтобы продемонстрировать, как он фальсифицируется», - попросил Платон Лебедев. «Платон Леонидович, я вынужден ограничить вас в высказываниях!» - оборвал подсудимого судья Данилкин. «Ваша честь, я вам представлю доказательства, а выводы вы сделаете сами. А высказываю я свои мысли, а не ваши!» - отвечал Лебедев. Судья промолчал.

Прокурор Лахтин зачитал список изъятого «в жилище Светланы Бахминой»: «документы по ремонту и планировке квартир, копии паспорта и диплома Бахминой, копии трудовой книжки и загранпаспорта, зеленая папка «ЮКОС», административная справка о ДТП, папка зеленого цвета с подписью «Море», пакет с надписью «АШАН. Удар по цене», служебная записка Лебедеву от Алексаняна о стоимости имущества в виде сырой нефти, отчет о результатах проверки ВНК...».

Михаил Ходорковский прокомментировал некоторые изъятые документы: «Хочу обратить внимание на страницу 199, тут заключение о соответствии стоимости — это 1997 год и на 12 листах. Когда этот документ будут представлять, вы сравните, на какую дату, будет говориться, сделана эта оценка — будут говорить о 1999 годе. Возражения ОАО ВНК на акт Счетной палаты РФ — данный пункт демонстрирует, как фальсифицируются материалы уголовного дела: акт в деле есть, а возражений на него в деле нет».

«Протокол на листах 193. присутствует фамилия Насибулина (следователь), - комментировал Платон Лебедев. - Это значит, что автоматически в протоколе осмотра сфальсифицированы наименования документов, реквизитов, не все листы присутствуют. Это ее фирменный стиль. А прокурору Лахтину опять что-то в глазик попало: он почему-то испугался оглашать документы, касающиеся Правительства РФ. Правительство РФ — это не преступное слово! - глядя на прокуроров, сообщил им Платон Лебедев. - И тут упоминаются Волошин, Медведев, Путин... Как прокурор Лахтин до этого дошел, так запнулся. Есть тут распоряжение Путина — но фамилию Путина Лахтин вообще опустил. После этого он так расстроился, что пункты 38 и 39 пропустил совсем при оглашении. Как фамилию Путина увидел, так пошла полная чехарда в оглашении».

На листе 215 прокурор зачитал очередной изъятый у Бахминой документ –
«Заключение о соответствии стоимости сырой товарной нефти, реализуемой дочерними обществами ЮКОСа основному обществу, рыночной стоимости сырой товарной нефти». Заключение было составлено «Независимым агентством оценки» в 2007 году. «Все дочерние компании образуют единый цикл, что отражается в общей политике образования цены, в единой ценовой политике. Это имеет направленность на положительный результат работы, - читал прокурор, - для нормального функционирования и сохранения конкурентоспособности». Подписал документ Данилин, член общества независимых оценщиков, глава «Независимого агентства оценки».

«Спасибо за оглашение этого документа, - отметил Платон Лебедев. - На 203 листе указан год — Москва, 1997 год. А на 207 листе — то, что скрыли от вас — стоит подпись Данилина и дата 20 августа 1997 года. Все это они попытаются связать с 1998 годом. Мы потом подойдем к этому подробно».

Далее зачитывалось подписанное Алышевым постановление о признании и приобщении к делу вещественных доказательств. «Отметьте, - комментировал Платон Лебедев. - Дата обыска — 8 декабря 2004 года. Протокол осмотра - спустя 4 месяца, 30 марта 2005 года. Постановление Алышева от 30 марта 2005 года, по которому ВСЕ документы осмотра приобщены к сфабрикованному уголовному делу. Подчеркиваю — ВСЕ изъятые документы».

«Вопросы которые указаны в поручении о допросе свидетелей, прокурором не оглашены», - прокомментировал очередной документ адвокат Мирошниченко. «В итоге нам должны объяснить, с какой целью оглашаются эти документы. Зачем тратится наше время? - потерял терпение Платон Лебедев. - Данного эпизода в нашем деле нет вообще. Если мы тут еще раз расследуем сфабрикованное дело Бахминой, пусть нам скажут. Ранее это дело уже рассматривалось, и Валерий Алексеевич нам уже сообщил тут, каким судом. Или надо все дело Бахминой приобщить к нашему делу!». «Оглашая доказательства, я четко обозначил фамилии Бурганова, Бахминой и других лиц, с указанием их должностей», - ответил на какой-то из незаданных ему вопросов Валерий Лахтин.

«Этот протокол осмотра, как и другие оглашаемые сейчас документы, не имеет отношения к сфабрикованному уголовному делу, которое сейчас рассматривается! Такого обвинения нет у вас, Ваша честь!» - упорствовал Платон Лебедев. Виктор Данилкин молчал, а прокурор Лахтин (воспользовавшись этим молчанием?) увлек зал в судебную борьбу некоего господина Воронина, который в суде Калужской области боролся с нарушениями антимонопольного законодательства.

«Нам оглашают уже какой документ! Я не понимаю, что здесь происходит. Пусть вам прокурор объяснит, для чего это оглашается!» - снова выступал Платон Лебедев. Вскоре Валерий Лахтин ушел на пятиминутный отдых.

В кратком перерыве в судейскую комнату попытался зайти Валерий Борщев, председатель Общественной наблюдательной комиссии г. Москвы, член Московской Хельсинской группы. Два пристава и две девушки-секретаря грудью встали на защиту Виктора Данилкина, а одна из секретарей даже заперла для надежности судью на ключ. Впрочем, вскоре Виктор Данилкин все-таки вышел к Валерию Борщеву в зал и пообещал побеседовать с ним после перерыва. Как выяснилось, господин Борщев хотел попросить у судьи разрешение на общение с подсудимыми.

После перерыва Валерий Лахтин продолжил занимать внимание присутствующих господином Ворониным, а Платону Лебедеву все-таки удалось добиться от судьи хоть каких-то разъяснений по поводу отвлеченного чтения.

«Платон Леонидович, я не могу обязать обвинение объяснять, по какой причине оно представляет то или иное доказательство!» - ответил Лебедеву судья Данилкин. Зал в тишине выслушал это объяснение. Михаил Ходорковский в «аквариуме» лишь покачал головой.

«В нарушение 252 статьи УПК, устанавливающей пределы судебного разбирательства, которое возможно только по предъявленному обвинению, сегодня продолжается оглашение непонятных документов, вовсе не имеющих отношения к делу, находящемуся у председательствующего, - после очередного документа снова озвучил свое мнение для протокола Платон Лебедев. - Почему мы тянем время, что сейчас происходит, я вообще не понимаю. Все эти документы не имеют отношения к делу. А за судебный регламент отвечаете вы, Ваша честь», - тут судья согласился, покивав головой.

Перешли к 144 тому. Здесь прокурорам показался интересным Устав ОАО НК ЮКОС, утвержденный в июне 1996 года. «Данный документ практически не оглашен, выборочно были оглашены некоторые пункты — отметил Платон Лебедев. - На листе 47 пункт 14 — компания ЮКОС является дочерним обществом ЗАО ЮКОС-Траст (в дальнейшем именуемое «Материнское общество»). Дальше весь абзац, к сожалению, не оглашен, а там важная фраза: материнское общество ВПРАВЕ давать указания дочерней компании по любым вопросам ее деятельности. Как вам врал обратное Лахтин, вы помните». Подсудимый нашел и ряд других нарушений в оглашении Устава.

Валерий Лахтин стал читать протокол общего собрания акционеров ЮКОСа от 19 февраля 1999 года и выписки из протоколов собраний акционеров ЗАО Роспром.

Очередной документ привлек внимание Михаила Ходорковского. «Из этого документа мы видим, что 50-процентный пакет акций ВНК был приобретен за 12,6 млрд рублей. То есть компания, у которой, по словам следствия, похищалась вся продукция, потратила с февраля 98 года по июль 99 года эту сумму на приобретение пакета ВНК», - указал он на противоречие.

Прервались на час.

После обеда продолжили разбираться со 144 томом. Адвокат Мирошниченко заявил, что прокурор Лахтин читает договоры в виде обзора, а не оглашения, «условия сделки вообще не оглашены».

«Я бы хотел отметить, - в свою очередь, встал Михаил Ходорковский, - что эти договора не относятся к делу, но они типовые. И обратите внимание, что заключаются такие договора до самого действия — передачи нефти. То есть, допустим, договор заключен в феврале, а поставки в марте. Таким образом, договора заключались ДО приобретения потерпевшим прав на собственность. Это важно».

«Такое ощущение, что они складывают не нефть, а скважинную жидкость, и потом ее сравнивают с ценами по Роттердаму, - делился Платон Лебедев своим наблюдением, слушая суммы и цифры, оглашаемые прокурором Лахтиным. — Неужели нам вменяют еще и отмывание воды?!».

«735 тысяч тонн товарной нефти, добываемой в течение месяца. Сравните с емкостью сбора нефти в 132 тыс тонн. То есть она, емкость, рассчитана где-то на четверо суток. Это важно, нам потом будут рассказывать, как нефтью владели и ее сокрывали», - сменял Лебедева в комментариях Михаил Ходорковский.

Прокурор Лахтин продолжил чтение контрактов. Адвокат Мирошниченко отмечал, что «скважинную жидкость прокурор Лахтин упорно называет товарной нефтью».

Михаил Ходорковский попросил обозреть том: «По УПК, если сторона обвинения видит, что их доказательства не подтверждают обвинения частично или полностью, они должны от них <от обвинений> отказаться. Они этого не делают, а это говорит о недобросовестности прокуроров. Вот смотрите. На 156 странице вы увидите объем продукции, а объем товарной нефти в скобках 890 тыс тонн указан. На следующем листе объем товарной нефти 842 тыс тонн. 873 тыс тонн на следующей странице, затем — я по месяцам иду — 827 тыс тонн, 836, 829, 815, 815, 800 тыс тонн. Если сложить объем товарной нефти за эти 9 месяцев— получается менее 10 млн тонн. А гособвинение утверждало, что за 1999 год было 29 млн тонн нефти!».

После оглашения Валерий Лахтиным следующей бумаги Михаил Ходорковский дополнил свои слова: «Вот тут есть: поставки за январь 562,067 тыс тонн. Февраль — 212 тыс тонн. И дополнительно 133 тыс тонн. Февраль 735, 300 тыс тонн. И март — 810 тыс тонн товарной нефти. Вот вы видите полный объем 1999 года». 29 млн. тонн все равно не набегало.

Валерий Лахтин зачитал еще несколько договоров купли-продажи нефти и актов передачи нефти. Затем случился пятиминутный перерыв, после которого с заявлением о преступлении выступил Платон Лебедев.

«Это продолжение изобличения преступной деятельности Каримова, Алышева и прочих членов ОПГ, - начал Платон Лебедев. - Мною были изобличены факты фальсификации объемов нефти, которая якобы была похищена, и стоимости нефти, размеров его (имущества) мнимой легализации». Прокуроры, отметил Лебедев в заявлении, «обнаглели от безнаказанности». «Якобы общая стоимость якобы похищенной нефти 132 млрд 689 млн руб. Вместо отражения в обвинении фактической стоимости якобы похищенного, члены ОПГ не нашли ничего иного, как мошенническим образом обозвать выручку от продажи нефти стоимостью похищенного».

«Вакханалия цифр, неизвестно откуда взявшихся», - оценил работу следователей Платон Лебедев, отметив, что фигурируют и другие цифры — 300 с лишним млрд.рублей или 190 млрд. рублей, а что это за числа, откуда они взялись - непонятно. «Член ОПГ прокурор Шохин продолжает гнуть ту же линию, что и в первом процессе», - констатировал Платон Лебедев.

Судья слушал подсудимого, задумчиво глядя на прокуроров. Сами прокуроры, пересмеиваясь, подсудимого, кажется, не слушали вовсе. «Необходимо отметить параноидальную наклонность членов ОПГ фальсифицировать даже свои доводы и доказательства», - читал тем временем Платон Лебедев.

«Распишитесь сразу в том, что вы предупреждены об ответственности за ложные показания, - обратился судья Данилкин к Лебедеву, когда тот закончил. - Сразу распишитесь».

В пятницу заседание начнется в 10 утра.