Завтра в Хамовническом суде начнется новый этап процесса - дополнение к судебному следствию. Первыми выскажутся гособвинители. До известного момента сохранялась интрига – увидит ли вообще зал №7 этап дополнений к судебному следствию (это необязательный элемент процесса). Но сегодня Вячеслав Смирнов, не обманув ожиданий, фактически подтвердил участие гособвинителей в дополнениях к судебному следствию. «На стадии дополнений у нас будут тоже свои ходатайства», - заявил во вторник прокурор Смирнов.

Когда очередь говорить вновь дойдет до стороны защиты, Михаил Ходорковский и Платон Лебедев выступят с дополнениями к своим показаниям. Представят новые доказательства и адвокаты.

Прокурор Смирнов и судья Данилкин высказываются по ходатайствам защиты

«Поскольку сегодня защитой будет заявлен еще ряд ходатайств, может быть, сначала имеет смысл разрешить уже заявленные? Их восемь по нашим подсчетам…» - обратился к судье с утра Вадим Клювгант. Виктор Данилкин предложил прокурорам высказаться.

Прокуроры были готовы. Выступал снова Вячеслав Смирнов. «Мы подготовили ответ на пять ходатайств…» - начал гособвинитель. Между тем судья и адвокат Клювгант уточняли между собой, сколько точно было ходатайств – судья одного не досчитался. Вадим Клювгант напомнил о восьмом ходатайстве, которое в конце вчерашнего дня заявила адвокат Терехова. «Ну так это в конце дня было!» - решил торговаться прокурор Лахтин. Судья остановил дискуссию, Смирнов начал докладывать.

Сначала прокурор высказался по ходатайству, в котором защита просила приобщить к делу решения и протоколы заседаний арбитражных судов по спорам «ПрайсвотерхаусКуперс» с налоговыми органами. Также адвокаты просили о приобщении кассационных жалоб и возражений компании «ПрайсвотерхаусКуперс». «По мнению защитников, изложенная в судебных актах, возражениях, кассационных жалобах позиция «ПрайсвотерхаусКуперс» свидетельствует о том, что бухгалтерский учет достоверно отражал деятельность НК ЮКОС, а аудиторская проверка финансово-бухгалтерской отчетности ЮКОСа соответствует всем применяемым стандартам, законам в области аудиторской деятельности. Данные обстоятельства, по мнению защиты, опровергают выводы предварительного следствия о том, что Ходорковский и Лебедев обманывали «ПрайсвотерхаусКуперс», - несмотря ни на что разобрался в ходатайстве защиты Вячеслав Смирнов. Впрочем, от выводов следствия прокурор ни на йоту отступать не стал: «По мнению стороны обвинения, представленные судебные арбитражные решения и изложенная в них позиция ответчика в лице «ПрайсвотерхаусКуперс» как не устанавливают, так и не опровергают обстоятельств, имеющих значение для настоящего уголовного дела». Назвав ходатайство необоснованным, гособвинитель просил суд отказать в его удовлетворении.

Затем Смирнов отвечал по ходатайству о приобщении к делу документов, свидетельствующих о значительных капитальных вложениях ЮКОСа в свои предприятия. Тезис защиты был прост: если бы вся нефть похищалась, то у материнской компании не было бы средств для инвестиций, например, в Сызранский НПЗ в 2001-2004 гг. более 1 млрд 700 млн рублей. Информацию об инвестициях, говорил прокурор, защитники получили путем копирования CD-диск из арбитражного дела о банкротстве ОАО «НК «ЮКОС». «Ходатайство стороны защиты об исследовании и приобщении к материалам дела в качестве документов распечаток с электронного носителя незаконно и необоснованно. Сторона обвинения не может согласить с допустимостью использования такой информации в судебном заседании. Кроме того, откопированная адвокатами информация об инвестициях в Сызранский НПЗ не относится к предмету рассматриваемого уголовного дела, связанного с хищением нефти на добывающих предприятиях», - утверждал Смирнов, вновь предлагая отклонить ходатайство.

Вячеслав Смирнов приступил к третьему ходатайству, где защита утверждала, что 860.261.932.313,96 рублей, вырученные при банкротстве ЮКОСа, также свидетельствуют о том, что хищения 350 млн тонн нефти не было. «Очевидно, что если бы в действительности вся продукция в компании расхищалась на протяжении 6 лет, то она не могла бы приобрести имущество на столь значительную сумму», - отмечалось в ходатайстве. Защита просила приобщить к делу номера «Российской газеты» и номера «Бюллетеня оперативной информации «Московские Торги», в которых содержалась информация о проведении торгов.

«По нашему мнению, выводы стороны защиты не соответствуют действительности. Из предъявленного обвинения следует, что хищение нефти осуществлено в период 1998-2003 годов, в то время как НК ЮКОС осуществляла свою деятельность с 1993 по 2006 год, после чего и была объявлена банкротом. Кроме того, компания ЮКОС приобретала активы не только за счет выручки от реализации нефти, но и за счет привлеченных заемных средств. Сторона обвинения не опровергает информацию о реализации имущества НК ЮКОС на указанную защитниками сумму, но полагает, что активы нефтяной компании могли складываться не только за счет нефти, добытой в период 98-2003 годов», - заявил Смирнов, отметив, что издания, которые просит приобщить к делу защита, не способны подтвердить или опровергнуть какие-либо обстоятельства по делу. Прокурор просил отказать в ходатайстве.

Перешли к ходатайству, в котором защита просила исследовать и приобщить к делу внутренний стандарт компании «ПрайсвотерхаусКуперс». Суд, изучив эти документы, полагала защита, может прийти к выводу, что аудиторская компания не могла делать аудит, не заметив, что все эти годы нефть похищалась. «Сторона защиты предлагает исследовать не фактическую деятельность «ПрайсвотерхаусКуперс», а деятельность предполагаемую, при условии неукоснительного следования сотрудниками «ПрайсвотерхаусКуперс» требованиям внутреннего стандарта. По нашему мнению, это недопустимо. Представленный защитниками документ сам по себе не устанавливает и не опровергает обстоятельств, подлежащих доказыванию по настоящему делу. Изложенные в стандартах мероприятия, которые должен был осуществлять «ПрайсвотерхаусКуперс», не свидетельствуют, что они в действительности осуществлялись», - излагал Смирнов, предлагая суду отказать в удовлетворении ходатайства.

Наконец Смирнов высказался по ходатайству о приобщении к делу материалов из уголовного дела в отношении Ирины Голубь. «Хотелось бы дополнительно посмотреть материалы по этому ходатайству…и сегодня тогда мы могли бы высказаться и по нему», - сообщил Смирнов.

Виктор Данилкин, полистав бумаги, объявил свое решение. Первое ходатайство суд удовлетворил частично – суд приобщил к делу ряд определений и постановлений арбитражных судов, в остальной части, например, в приобщении светокопий материалов арбитражных дел, суд отказал (для обратного решения Виктор Данилкин не нашел законных оснований). Ходатайство о приобщении к делу внутреннего стандарта «ПрайсвотерхаусКуперс» суд не удовлетворил, также не найдя законных оснований. В ходатайстве о приобщении к делу копий «Российской газеты» и издания «Московские торги» судья также отказал, не найдя законных оснований. Кроме того, суд не нашел законных оснований для приобщения к делу документов, подтверждающих капиталовложения ЮКОСа. По последнему ходатайству Виктор Данилкин предоставил обвинению дополнительное время.

Защита снова перешла к оглашению документов.

Юрий Шмидт: «Нам известно, что все тома дела были срочно увезены из Читы в Москву»

В томе 134 Юрий Шмидт открыл постановление судьи Басманного суда Ярлыковой от 20 марта 2007 года по жалобе адвокатов Шмидта и Липцер на постановление замгенпрокурора Гриня о проведении предварительного следствия в Чите. «Известно, что судья Ярлыкова удовлетворила нашу жалобу и признала постановление Гриня незаконным и необоснованным», - напоминал Шмидт и цитировал решение суда, где говорилось, что суд обязывал господина Гриня устранить допущенные нарушения. Занервничавший Валерий Лахтин начал рыться в своих бумагах. Далее адвокат исследовал надзорные представления прокуроров, которых категорически не устраивало постановление судьи Ярлыковой, а также решения вышестоящих инстанций Мосгорсуда, которые неизменно занимали сторону судьи Ярлыковой.

Затем замгенпрокурора Гринь направил надзорное представление в Верховный суд. «Это документ, не имеющий подписи. Просто пустышка. Но мы знаем, что такое представление действительно существовало, вероятно, где-то есть документ с подписью», - пояснял адвокат Шмидт. Далее адвокат представил суду постановление судьи Верховного суда Степалина о возбуждении надзорного производства.

«Все те решения, которые огласил уважаемый защитник, - протянул ладонь в сторону Шмидта вскочивший Лахтин, - были отменены вышестоящей судебной инстанцией. Вынесено новое постановление, констатирующее, что жалоба защитников Липцер и Шмидта необоснованна…» – «У нас сейчас ЧТО? Валерий Алексеевич, у нас сейчас ЧТО? ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ, У НАС СЕЙЧАС ЧТО?! – пытался перекричать прокурора судья. - ПРЕНИЯ?!» Лахтин молча упал на свой стул.

Юрий Шмидт продолжил оглашение. Обратились к тому 158, где как раз и находилось определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда от 25 декабря 2007 года. Эта надзорная инстанция отменяла постановление Ярлыковой и все последующие акты. Дело было направлено на новое рассмотрение в Басманный райсуд. Заседание в Верховном суде проходило под председательством все того же господина Степалина, который и подписал постановление о возбуждении надзорного производства. «Чтобы Валерий Алексеевич был совершенно спокоен, я могу показать, что у меня в плане стоит, разумеется, на это сослаться», - не оставил Валерия Лахтина совсем без внимания Юрий Шмидт.

«Вот постановление судьи Басманного суда Мушниковой, она 30 января 2008 года отказала в жалобе адвокатов Шмидта и Липцер, - пояснял Юрий Шмидт. - Я хочу, Ваша честь, обратить внимание, что спор между обвинением и защитой по этому вопросу шел о наличии или отсутствии оснований, предусмотренных ч. 4 ст. 152 УПК, то есть имел ли право заместитель генерального прокурора в данном конкретном случае считать, что производство предварительного следствия в Чите как раз и обеспечивает полноту, объективность и соблюдение процессуальных сроков. И все судебные документы, которые удовлетворяли жалобу защиты, они как раз подробно анализировали эти доводы. В отличие от этого постановление судьи Мушниковой вообще не касается ни одного из этих аргументов, а отказ обоснован только тем, что «суд не находит оснований для вывода о том, что обжалуемое постановление причиняет ущерб конституционным правам Лебедева и Ходорковского, либо затрудняет доступ их к правосудию». Все. Вот такой единственный аргумент. Все наши предыдущие споры о том, было ли место нахождения Ходорковского в Чите создано искусственным путем как первый ход в двухходовке, чтобы впоследствии принять решение о проведении в этом городе предварительного следствия, - все эти доводы были отметены, и отказ был комментирован только тем, что видите ли нет ущерба конституционным правам», - комментировал Юрий Шмидт.

Взяли 137 том. «16 апреля 2007 года постановление судьи Ярлыковой вступило в законную силу, а 17 апреля ознакомление с материалами дела в Чите было прервано. Как мы полагали – чтобы исполнить постановление суда», - пояснял Шмидт.

На листе 164 находилось протокол ознакомления Ходорковского с материалами дела от 17 апреля. «Это последнее ознакомление с материалами дела до 26 июня, - рассказывал Юрий Шмидт. - То есть ознакомление с делом было приостановлено на 2 с лишним месяца без всяких объяснений причин!»

На листе 166 находилось ходатайство адвоката Сайкина от 4 июня 2004 года– адвокат просил следователей сообщить, кем, когда, на какой период времени, на основании чего было прервано ознакомление Михаила Ходорковского с делом. «На листах 167-168 есть постановление следователя Каримова о полном отказе в удовлетворении ходатайства защиты, датированное 26 июня, в нем говорится, что копии материалов дела в полном объеме имеются у каждого из адвокатов, они обсуждают их с другими адвокатами и с подзащитными. Поэтому следствие не лишало адвоката Сайкина возможности изучения ксерокопированных материалов… То есть следствие прервало ознакомление, не объяснив нам причин, и предложило изучать дела по копиям.

Информирую суд, что подобных ходатайств о возобновлении ознакомления с материалами дела или об объяснении причин защита заявляла немало. В частности, было ходатайство адвоката Тереховой. Оно на листе 181. На это ходатайство тоже дан отказной ответ.

Оглашением этого тома я хотел поставить суд в известность, что действительно после вступления в законную силу постановления судьи Ярлыковой, следствие на это как-то отреагировало, нам известно, что все тома дела были срочно увезены в Москву, и два месяца, вероятно, шла какая-то закулисная возня, потому что следствие было в нокдауне…Мы действительно имели возможность общаться, обсуждать материалы, которые у нас имелись, но требования ст. 217 УПК в это время не выполнялись», - рассказывал Юрий Шмидт.

В томе 124 на листах 1-2 находилось постановление следователя Каримова от 14 декабря 2006 года, санкционированное заместителем генпрокурора Гринем, о переводе Ходорковского из колонии Краснокаменска в СИЗО Читы на три месяца для производства следственных действий. Это был последний документ, который хотел огласить Юрий Шмидт.

Лебедев: «Посмотрим, что скажет по этому вопросу Европейский суд по правам человека»

Поднялся Платон Лебедев, который напомнил, что в надзорной инстанции в соответствии с ч.3 ст. 407 УПК дело докладывается судьей, «ранее не участвовавшим в рассмотрении данного уголовного дела».

«Член Верховного суда судья Степалин дважды выносил постановления о возбуждении надзорного производства. В первый раз, когда с ним не согласился Президиум Мосгорсуда. Потом он вынес еще одно постановление о возбуждении надзорного производства. А далее он сам же себе в суде доложил, а он был председателем кассационной коллегии Верховного суда, и сам же это решение судебной коллегии подписал. Вы должны понимать, Ваша честь, какие у меня есть правовые основания, а они изложены в третьей жалобе, которая направлена в Европейский суд по правам человека! Прокурорам, в том числе прокурору Гриню, об этом доподлинно известно! – Лебедев посмотрел на Лахтина, Лахтин посмотрел на Лебедева. - Однако наши прокуроры, которые вам говорят, что они якобы соблюдают закон, на это вообще никак не отреагировали. Теперь посмотрим, что скажет по этому вопросу Европейский суд по правам человека. И каждый раз почему-то должны ждать, когда нам расскажут в Страсбурге, как мы здесь должны соблюдать наше национальное законодательство».

Затем адвокат Шмидт заявил свое первое ходатайство. Отметив, что в предмет доказывания по уголовному делу входят и факты, подтверждающие нарушения прав и свобод обвиняемого, защитник попросил Хамовнический суд приобщить к материалам дела решения Замоскворецкого райсуда и судебной коллегии по гражданским делам Мосгорсуда. В этих судах защита обжаловала направление Михаила Ходорковского в Краснокаменск, но в удовлетворении жалоб было отказано.

Судья дал прокурорам пять минут на обдумывание вопроса.

«Нам непонятно… эээ… какое отношение имеют эти документы к делу…вообще, какую смысловую нагрузку для решения вопроса о соблюдении прав подсудимых Ходорковского и Лебедева несут эти судебные решения, - высказывался после краткого перерыва Валерий Лахтин. - Мы считаем, что данное ходатайство направлено на затягивание судебного заседания, мы не видим оснований для удовлетворения данного ходатайства. Все решения по этапированию Лебеедва и Ходорковского в Читу - все это не вызвало сомнения у судебных инстанций! В частности, у Басманного суда. И решение об определении места предварительного следствия в конце концов не вызвало сомнения у судов! – внушал собравшимся Лахтин. Адвокаты, переглянувшись, рассмеялись. – Мы просим в ходатайстве отказать!»

«Ваша честь, позвольте два слова пояснить…» - попросил было Юрий Шмидт. – «Нет! - порывисто отвечал Виктор Данилкин. И быстро объявил: - Суд удовлетворяет ходатайство в полном объеме, приобщает указанные судебные решения к материалам дела в качестве доказательств!»

«Дело ЮКОСа» координируется из единого центра

Юрий Шмидт представил следующее ходатайство. «У защиты есть основания утверждать, что действия всех правоохранительных структур, в разной степени принимавших участие в преследовании Ходорковского М.Б. и разрушении ЮКОСа, направлялись и координировались из единого центра, осуществлявшего и, по всей видимости, продолжающего осуществлять, незаконное вмешательство в деятельность этих структур», - заявил защитник. Затем в ходатайстве излагалась история пятилетней давности о том, как судья Мосгорсуда Тарасов, чтобы уж наверняка гарантировать появление санкт-петербуржца Шмидта в Москве, на кассации по первому приговору, связался с начальником Главного управления службы судебных приставов по г. Санкт-Петербургу и попросил его проконтролировать явку адвоката в суд.

«Контроль осуществлялся до дверей вагона! За 50 лет своей работы в качестве адвоката с подобной истерикой я столкнулся впервые в жизни! – разъяснял Шмидт, глядя то на судью, то на прокуроров. – Полагаю, что сам по себе факт назначения кассационного рассмотрения через неделю после поступления дела в Мосгорсуд, а также все те действия, которые я перечисляю в ходатайстве, - это как раз и является подтверждением незаконного вмешательства в правосудие со стороны предполагаемых, но достоверно неустановленных лиц!». Адвокат просил приобщить к материалам дела две телеграммы председательствующего судебного состава Мосгорсуда Тарасова, его же сообщение в службу судебных приставов Санкт-Петербурга и копию ордера о назначении Шмидта защитником Ходорковского в порядке ст. 51 УПК (обязательное участие защитника).

«Я хочу добавить, Ваша честь, что в этом ходатайстве обозначены некоторые моменты, по которым я буду доказывать, что все это дело не инициатива прокуратуры, и нарушения, которые были допущены в процессе этого ЕДИНОГО дела, продолжающегося непрерывно с июня 2003 года, - все эти нарушения образуют некую совокупность…все эти нарушения отражены в жалобах Лебедева и Ходорковского в Европейский суд. По этим жалобам уже признана приемлемость. Так или иначе, обо всех этих вещах речь будет идти в судебных органах и, я полагаю, им будет дана надлежащая оценка!» - добавил Юрий Шмидт.

На этот раз Валерию Лахтину даже не потребовал времени для подготовки: «Мы полагаем, что этот документ, АБСОЛЮТНО никакого отношения не имеют к анализу соблюдения прав Ходорковского и Лебедева, которые должны соблюдаться и, по нашему мнению, соблюдаются, по ДАННОМУ делу, и уж точно не могут способствовать установлению обстоятельств, подлежащих доказыванию, по данному делу…А голословные утверждения адвоката Шмидта о том, что на следователей и прокуроров, осуществляющих надзор, оказывается какое-то давление неких структур, оно ничем не подтверждено и является ложью. Я как надзирающий прокурор по первому и второму уголовному делу заявляю, что ЛИЧНО на меня не оказывалось ни физическое, ни психологическое давление! – зал засмеялся. – И это невозможно, потому что у меня есть своя, личная…» - «Охрана?!» - предположили в публике. –… Мнение! Как прокурора и как гражданина РФ. И давление на меня оказать невозможно!» - парировал человек-монолит Валерий Лахтин.

Суд же отказал в ходатайстве Юрия Шмидта, не найдя для его удовлетворения «законных оснований».

После небольшого перерыва защита представила еще ряд ходатайств. Их заявлял адвокат Борис Грузд.

Лебедев: «Следователи обманывают свидетеля»

В первом ходатайстве защита просила истребовать из Следственного комитета ряд документов из большого дела ЮКОСа 18/41-03. Это были материалы о признании потерпевшими акционеров ЮКОСа Золотова, Чувильгина, Полыковского, Сомова. Адвокат назвал размер чистой прибыли (по данным следствия), которую имела группа компаний ЮКОС в 99-2002 годах согласно консолидированной финансовой отчетности НК ЮКОС.

«Основываясь на этих данных как на истинных, органами следствия акционеры ОАО «НК «ЮКОС»: Золотов И.И., Полыковский А.М., Сомов Ю.Б. и Чувильгин Л.Г. были признаны потерпевшими по уголовному делу № 18/41. Им было разъяснено следователем право на предъявление гражданского иска к ОАО «НК «ЮКОС». Это право ими было реализовано», - читал Борис Грузд, поясняя затем, что «наличие прибыли у НК ЮКОС опровергает обвинение в присвоении всей нефти, добываемой в компании».

После технического перерыва, в котором Платон Лебедев совещался с адвокатами, Лебедев высказался по только что заявленному ходатайству: «Не важно, были они акционерами или нет, есть у них акции ЮКОСа или нет, которые они могут предъявить (предположим, что есть). Как их обманывало следствие – это иной предмет. Если есть документы, о которых запрашивает адвокат в своем ходатайстве, было бы очень интересно их получить.

Теперь, о чем вопрос. В соответствии со стандартами финансовой отчетности US GAAP существует рассчитываемый показатель – размер консолидированной чистой прибыли, приходящийся на одну акцию.

Это справочный показатель, который определяется делением размера консолидированной чистой прибыли на количество акций, находящихся в обращении, за минусом так называемых казначейских акций, которыми владеет собственно компания, которая выпускает консолидированную финансовую отчетность. Точно так же, я полагаю, понятно, что под консолидированной прибылью в консолидированной финансовой отчетности понимается сумма прибыли каждого предприятия, результаты деятельности которого учтены в консолидированной финансовой отчетности. Поскольку таких предприятий, входящих в группу ЮКОС, сотни, то все их показатели учтены в консолидированной финансовой отчетности. Следователи же, обманывают людей, которые каждый раз признаются, что они даже не понимают разницы между российскими стандартами отчетности и консолидированной финансовой отчетностью по US GAAP. Поясняю – в Российской Федерации до сих пор не существует стандартов консолидированной финансовой отчетности. А если бы они существовали, то для этого правила бухгалтерского учета Российской Федерации нужно было бы существенно трансформировать, чтобы получилась консолидированная финансовая отчетность, предусмотренная российскими стандартами.

Таким образом, спекулируя на разнице между индивидуальной отчетностью юридического лица и консолидированной финансовой отчетностью группы ЮКОС, свидетеля обманывают и задают им один вопрос: «Знаешь ли ты разницу между консолидированной финансовой отчетностью и российской?». Звучит ответ «нет». Тогда задают другой вопрос: «А знаешь ли, что в консолидированной финансовой отчетности прибыль больше, чем по индивидуальной отчетности ЮКОСа?» Тот отвечает «нет». И ему рассказывают, что в консолидированной финансовой отчетности, например, 4 рубля, а в индивидуальной отчетности 1 рубль. Нормальному человеку понятно, что в консолидированной отчетности чистая прибыль – это сложение прибыли всех предприятий, которые учитываются в консолидированной финансовой отчетности.

На этом основании у свидетеля спрашивают, хочет ли он себя считать потерпевшим и заявить гражданский иск. Таким образом, если эти документы в сфабрикованной деле 18/41-03 есть, то они нам нужны, чтобы мы их использовали в прениях».

Прокурору и судье предъявили самых непобедимых оппонентов - их самих

Затем Борис Грузд зачитал следующее ходатайство. Защита просила «признать недопустимым и исключить из числа доказательств, представленных стороной обвинения, заключение информационно-бухгалтерской судебной экспертизы (без номера), проведенной «внештатным экспертом» Елояном В.Р. в период с 08.02.2006 по 28.03.2006».

Адвокат отмечал, что данная экспертиза была проведена не по делу Ходорковского-Лебедева, а по делу, возбужденному в отношении генерального директора «ЮКОС-ФБЦ» Голубь.

«Ваша честь, - отвлекся адвокат от текста, - я надеюсь, что когда вы будете разрешать это ходатайство, вы вспомните возражения уважаемого господина Смирнова, который в ответ на подобное же ходатайство сказал, что единственный способ, с помощью которого эти материалы могут оказаться в деле, это СОЕДИНЕНИЕ дел. А поскольку соединение дел в ходе судебного заседания невозможно, то и это ходатайство незаконно. Так вот это заключение эксперта как раз получено по тому самому уголовному делу, материалы из которого мы просили приобщить к материалам настоящего уголовного дела, и оно с эти делом не соединялось!»

Далее защитник отметил, что заключение обсуждаемой экспертизы «были просто незаконно «вложены» следователем в материалы настоящего уголовного дела».

«Эксперт исследовал не те материалы, которые ему были переданы следователем, - читал адвокат. - В постановлении следователя Тютюнника Ю.А. указано, что им предоставлены в распоряжение эксперта: «…2. Оборотно-сальдовые ведомости…» тогда как в заключении эксперта значатся «главные книги…». Главная книга и оборотно-сальдовая ведомость это разные «сводные регистры синтетического учета».

Тут Борис Грузд опять отвлекся: «Хотя уважаемый прокурор Смирнов, судя по всему, полагает иначе!» - иронично произнес защитник. Прокурор Смирнов не пошевелился, хотя в минувшую пятницу он заявлял буквально следующее: «Необходимо уточнить, что защитники, упоминая главные книги и оборотно-сальдовые ведомости, очевидно, имеют в виду главную бухгалтерскую книгу, предназначенную для ведения синтетического учета в течение года, где и выводятся обороты и сальдо на конец месяца. То есть, наверное, речь идет об одном документе, как главная бухгалтерская книга».

Адвокат напомнил, что прокурор Смирнов, говоря ранее о господине Елояне, указал, что в материалах дела якобы содержатся данные подтверждающие образования эксперта и стаж работы по специальности. «Утверждаю, что таких документов в деле нет. Есть только записанные со слов Елояна утверждения», - заявил Борис Грузд и выразил надежду, что Виктор Данилкин проявит по отношению к господину Елояну не меньшую требовательность, чем он проявил по отношению к экспертам защиты.

«По мнению уважаемого судьи Виктора Николаевича Данилкина, достаточным основанием для отвода является то, что специалист «не владеет знаниями российского корпоративного права, ранее услуги профессионального характера ЮКОСу не оказывал, с материалами уголовного дела в полном объеме не знакомился, все материалы дела в совокупности не изучал»», - напомнил защитник Грузд позицию Виктора Данилкина по отводу иностранного специалистов Кевина Дейджеса. «В соответствии со статьями 70 и 71 УПК основания для отвода специалиста и эксперта тождественны», - поставил председательствующего, как кажется, в затруднительное положение Борис Грузд. 

Адвокат снова говорил о финансовой зависимости господина Елояна от следствия. «По делам «ЮКОСа», не считаясь ни с какими расходами, органы следствия регулярно привлекают для производства экспертиз одного и того же «не являющегося эксклюзивным специалистом в своей области» (авторское право на это утверждение принадлежит Валерию Лахтину)Елояна, причём по вопросам, выходящим за переделы его специальных познаний. Разумеется, это не случайно совпадение, а свидетельство незаконной стабильной связи, существующей между стороной обвинения и этим «внештатным экспертом», а следовательно – зависимости эксперта от стороны обвинения», - подчеркивал защитник.

В следующем ходатайстве защита просила приобщить к делу публикации журнала «Приложение к Вестнику Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг», где содержалась информация о крупных сделках – купле-продаже партий сырой нефти, совершаемых ОАО «Самаранефтегаз».

Отметив, что легализация это «придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления», защитник обратил внимание на то, что «о сделках купли-продажи нефти между добывающими и торговыми компаниями «ЮКОСа» было известно не только государственным органам, но и всем иным лицам».

Адвокаты просили приобщить к делу публикации с данными по 26 сделкам (компания «Самаранефтегаз» продавала нефть обществам «Террен», «Ратибор», Эвойл».

Прервались на обед.

Даже адаптация новых сотрудников шла в ЮКОСе по стандарту

После обеда перед началом заседания Виктор Данилкин снова самолично вынес несколько тяжеленных стопок томов. Вместе с адвокатами он размещал их на своем столе, на стульях рядом…

Заседание продолжилось, «для разнообразия», как сказал Борис Грузд, с оглашения материалов из дела. В томе 1 открыли постановление замгенпрокурора Гриня об определении Читы местом производства предварительного расследования. «Единственное содержательное действие, которое производилось в Чите, это предъявление обвинения и допрос обвиняемых. Все остальные следственные действия проходили в Москве!» - подчеркнул Грузд. – «Это тоже из постановления следователя видно? – простер руку в сторону Бориса Грузда и, кажется, уже дотянулся до тома с постановлением Валерий Лахтин. – Или уже прения начались? Тогда я буду отвечать!». Адвокаты рассмеялись. «Валерий Алексеевич, воздержитесь!» - не хотел еще большей активности Валерия Лахтина судья Данилкин. – «Уважаемый суд, ценность оглашения в том и заключается, чтобы обращать внимание на важные обстоятельства!» - заметил защитник Грузд.

Затем исследовались договоры, которые компании «Самаранефтегаз», «Томскнефть» (продавцы) заключали с трейдерами ЮКОСа (покупателями). Во всех случаях защитник отмечал, что «переход права собственности на товарную нефть, добытую в составе углеводородного сырья, осуществлялся от продавца к покупателю на устье каждой конкретной скважины немедленно после ее извлечения из недр. В цену входит акциз и НДС».

В 97 томе открыли заключение комплексной финансово-технической судебной экспертизы, проведенной с 20 апреля 2005 года по 5 июля 2005 года экспертами Куприяновым и Елояном.

«Следователь ставит вопрос, а эксперт отвечает не о количестве изъятой нефти, а о количестве приобретенной нефти, – заметил адвокат после оглашения нескольких фрагментов.– Следователь и эксперт – а это видно из процитированного места - знают, что нефть была оплачена, а не была изъята безвозмездно».

Снова занялись ходатайствами. Так как Михаил Ходорковский в своих показаниях ссылался на «Российский статистический ежегодник. 2004» защита получила из Федеральной службы государственной статистики РФ подтверждение того, что этот ежегодник является официальным изданием Росстата. А в своем очередном ходатайстве адвокаты просили Виктора Данилкина приобщить ответ Федеральной службы государственной статистики к материалам дела.

В следующем ходатайстве Борис Грузд просил приобщить к делу 124 публикации из «Приложения к Вестнику ФКЦБ», которые подтверждают приобретение ЮКОСом в 1999-2003 годах акций и долей участия в других обществах. «Факты приобретения ОАО «НК «ЮКОС» значительных активов опровергают версию обвинения о присвоении подсудимыми в свою пользу в 1998-2003 гг. всей добытой в компании нефти», - подчеркнул адвокат Грузд.

Платон Лебедев добавил: «110-я запись в этом ходатайстве. Реорганизация ЮКОС в форме присоединения ВНК к ЮКОСу. Речь идет о ликвидации ВНК путем ее присоединения к НК ЮКОС. Ваша честь, для наших оппонентов должно было быть понятно, что с этого момента, с 2003 года, все права, в том числе права требования к ВНК, если таковые имеются, перешли к НК ЮКОС. Поскольку ВНК как юридического лица не существует! Это актуально еще и потому, что здесь некоторое время находились непонятные потерпевшие, так называемые бывшие акционеры ВНК. С 2003 года ее не существуют, а все права, в том числе и права акционеров ВНК, перешли к ее единственному акционеру НК ЮКОС».

Последнее на сегодня ходатайство Бориса Грузда раскинулось на 48 листов и содержало в себе перечень локальных нормативных актов, по которым жила компания ЮКОС. «Работники группы компаний «ЮКОС» действовали в пределах своих полномочий, руководствуясь не указаниями руководителей и членов организованной группы <как утверждает следствие. - ПЦ>, а обязательными для всех сотрудников локальными нормативными актами, приказами и распоряжениями руководства коммерческой организации, - говорил Борис Грузд. - ВИНК «ЮКОС» объединяла сотни предприятий и десятки тысяч работников. Эффективно управлять компанией в «ручном» режиме было невозможно. Все типовые процессы были подробно регламентированы и закреплены во внутрикорпоративных нормативных актах, устанавливающих внутренние правила длительного действия, обязательные для всех работников» (в ЮКОСе существовало даже положение,  регламентирующее «Взаимодействие при введении в должность и адаптации новых сотрудников»).

В итоге защита попросила истребовать все локальные нормативные акты ЮКОСа из Следственного комитета при прокуратуре.

Взяли пять минут перерыва, чтобы перенесли тома ближе к адвокатам.

Лебедев вглядывается в подписи понятых

Документы из разных томов начала оглашать адвокат Наталья Терехова. Для сокращения времени защитник только называла документы, и они автоматически считались судом оглашенными. Это были метрики детей Михаила Ходорковского, копии постановлений о соединении уголовных дел, о производстве обысков, о назначении переводчика и т.д. Здесь же были копии протоколов осмотра изъятых документов и вещественных доказательств. «Указанный <изъятый> жесткий диск, как и сервер в данном уголовном деле в качестве вещественных доказательств не представлены, сторона защиты не имела возможности осмотреть их и сравнить выводы, которые нам представляет сторона обвинения в качестве доказательств вины», - комментировала очередной документ следствия Наталья Терехова. Адвокат еще много раз будет говорить о том, что компьютерные диски сторона обвинения не предоставляла, и в зале суда они не исследовались. Защитник отмечала, что некоторые документы (например, протоколы обысков) следователи клали в дело по нескольку раз, а осмотр изъятых доказательств ничтоже сумняшеся проводили и после того, как Ходорковский и Лебедев были уведомлены об окончании предварительного следствия. При этом осмотр проводился в Москве, хотя местом предварительного следствия формально все-таки считалась Чита.

За время обозрения документов неустойчивые пачки томов дважды с грохотом падали то с судейского стола, то со стула.

«Я сейчас быстро по 151 тому, - добавлял от себя Платон Лебедев. – В этом томе 95 документов, с листа 1 по 271, их уникальность заключается в том, что в заведомо ложном обвинении на эти документы никаких ссылок вообще нет. На самом деле здесь речь идет о документах об одной из структур Групп МЕНАТЕП Лимитед компании «Пекуниа». С латинского переводится как «деньги». Ваша честь, возможно, если вы помните допрос Голубовича Ганиевым, он три раза спрашивал его «на какой цвет идут деньги»! Может недофантазировали что-то, они не смогли этот том использовать…но здесь ответа на вопрос, на какой ЦВЕТ идут деньги, тоже нет!» - саркастически заметил Лебедев, отдавая том назад. Виктор Данилкин, насмешливо улыбаясь, посмотрел на Валерия Лахтина. Тот не отрывался от своего компьютера.

Прервались на 5 минут.

Продолжили оглашать доказательства. «На что я хотел обратить внимание в томе 115, - снова высказывался Платон Лебедев. – На листах 6-8 находится протокол выемки от 29 декабря 2006 года. Следователь Михайлов, понятые Андреева, Тепикина. На листах 12-18 – протокол выемки от 10 января 2007 года, следователь Михайлов, понятые Мазур и Тепикина. На листах 41-43 протокол выемки от 17 января 2007 года, тот же следователь Михайлов, понятые Тепикина, Мазур… - адвокаты включили проектор, документ высветился на стене. Лебедев обращал внимание на подписи под документом. - Это Мазур, она участвовала в семи мероприятиях…теперь посмотрим другой лист…вот подпись «Тепикина», вот еще. Что мы имеем. Подпись Тепикиной в протоколе от 29 декабря 2006 года не соответствует подписи Тепикиной в протоколах от 17 января 2007 года и 10 января 2007 года». «Это сокращенный вариант подписи!» - объяснял тем временем Лахтин коллеге Смирнову. Лебедев же пообещал позднее рассказать, что же «на самом деле на этих мероприятиях происходило». 

Основная стадия судебного следствия завершится завтра

Прервались на пять минут. Затем адвокат Константин Ривкин заявил: «Уважаемый суд, уважаемые участники процесса, на данном этапе защита завершила представление доказательств, которые мы планировали заявить на основной стадии судебного следствия. Мы, естественно, рассчитываем на дополнение к судебному следствию, поскольку у нас и у наших подзащитных еще есть что представить…Но сейчас мы в плане организационном хотим обратить внимание суда на ряд нюансов, которые нас беспокоят. У нас остался ряд нерассмотренных ходатайств…». - «Там не ряд, там много ходатайств! - недовольно подтверждал судья. И обратился к прокурорам: - Так, давайте определимся! Сколько вам времени надо? Мы не можем перейти к стадии дополнения, пока не будут разрешены ходатайства! Сколько вам время нужно?» – «Ну, два возражения <на ходатайства> мы готовы огласить сейчас…Остальные – завтра во второй половине дня!» – заявил Смирнов. «Послушайте, а ЧТО мы будем делать до второй половины дня?! Ждать и не переходить к стадии дополнений?!» - поинтересовался судья. «На стадии дополнений у нас будут тоже свои ходатайства», - обнадежил всех Смирнов, но на вопрос так и не ответил. «Когда вы сможете ответить на ходатайства?» – уже раздражался судья. – «Во второй половине дня!» - был невозмутим Смирнов. Наконец, поторговавшись, договорились, что прокуроры выскажутся по ходатайствам в 12 часов дня.

Далее адвокат Ривкин продолжил: «Платон Леонидович Лебедев в процессе дачи показаний заявлял ходатайство о вызове свидетеля Турчиной …» - «Да, действительно, как-то забыли…» - согласился Виктор Данилкин.

«Судом направлялись запросы в дочерние предприятия относительно истребования информации, связанной с определенными позициями отчетов о прибылях и убытках…» - продолжал адвокат Ривкин. – «Мы дважды продублировали указанные запросы, сейчас свяжемся по телефону попытаемся уточнить», - отчитывался Виктор Данилкин.

Затем адвокат напомнил, что есть и еще неисполненные судебные решения – запрос в Симоновский суд об истребовании определения о прекращении дела в отношении Алексаняна. Про Алексаняна Виктор Данилкин ничего уточнять не стал, но сказал, что в Хамовнический суд в ответ на запрос поступило решение Арбитражного суда города Москвы.

Константин Ривкин напомнил о решениях суда по вызову свидетелей. Прозвучала фамилия Богданчикова. На это судья заявил, что был дополнительно вызван свидетель Пальцев и кто-то еще. «Богданчиков уже не может быть допрошен, потому что там новый в «Роснефти»…боюсь ошибиться с фамилией…» - посетовал судья.

Стали выяснять вопрос с потерпевшими и их представителями. Председательствующий рассказывал, что кто-то уволился два дня назад, а чья-то участь не вполне ясна до сих пор. По поводу господина Пятикопова, который заявлялся гражданским истцом и потерпевшим сразу от трех компаний («Роснефть», «Самаранефтегаз» и «Томскнефть»), Виктор Данилкин заявил, что «у Пятикопова нет сейчас доверенности представлять интересы той организации, которую он представлял».

«В общем, все потерпевшие у нас рассосались», - констатировал Константин Ривкин. – «Выбирайте выражения!» - вскинулся Валерий Лахтин. – «Вы потерпевших выбирайте!» - посоветовал Вадим Клювгант. – «Слово «рассосались» самое вежливое из всех возможных!» - заметил Михаил Ходорковский.

На этом заседание было завершено. Завтра слушания начнутся в 12. 00 утра.