В начале заседания выступил Михаил Ходорковский: «Вчера, поясняя причину постановки перед свидетелем вопроса о переводе со счетов ОАО НК ЮКОСа на счета фирмы «Яуза» денежных средств, – хочу отметить, что эта операция не упомянута в предъявленном мне обвинении – государственный обвинитель Лахтин официально заявил, что он занимается доказыванием расходования похищенных денежных средств, полученных на счета ОАО НК ЮКОС, по моему усмотрению. Если гособвнинитель Лахтин воспринимается вами как официальное лицо, а не как безответственное, то вы обязаны прекратить судебный процесс в связи с фактическим отказом государственного обвинителя от обвинения меня в присвоении всей нефти, добытой ЮКОСом. Получение выручки от реализации нефти собственно ЮКОСом исключает возможность присвоения этой же нефти мною.

Расходование средств ЮКОСа по моему усмотрению в качестве обвинения мне не предъявлялось и не может быть предъявлено в принципе. Ваша честь, являясь главным исполнительным лицом ЮКОСа, при согласии владельцев мажоритарного пакета, в соответствии с полномочиями, предоставленными мне Федеральным законом «Об акционерных обществах», я израсходовал по своему усмотрению с 98 по 2003 год более 50 млрд долларов средств ЮКОСа, в том числе более 3 млрд, а возможно, более 5 млрд в форме наличных денег. Точнее я сказать не могу, так как такое разделение на кассовый и безналичный оборот с конца 80-х годов потеряло всякий смысл и просто учету не поддавалось. Из этих 50 млрд долларов более 10 млрд долларов израсходовано непосредственно с зарубежных счетов ЮКОСа. Хочу отметить, что и такое разделение на счета в российских и зарубежных банках на настоящий момент в связи с отменой мер валютного контроля тоже потеряло всякий смысл. Из 50 млрд от 7 до 10 млрд долларов я израсходовал на заработную плату, бонусы и иные выплаты непосредственно физическим лицам. Хочу обратить внимание, Ваша честь, что размер выплат, их источник, форма выплат (заработная плата, бонус, дивиденды, материальная помощь и т.д.) – это мое ГЛУБОКО ЧАСТНОЕ ДЕЛО как исполнительного руководителя и мажоритарного акционера. Надо мной НЕТ никакого начальства, Ваша честь! Тарифных сеток тоже нет, кроме тех, которые я сам же и утвердил. Более того, любые попытки израсходовать денежные средства ЮКОСа помимо моего усмотрения пресекались многоступенчатой системой контроля, а удачные попытки израсходования денежных средств помимо моего усмотрения (такие были) были предметом уголовно-правового преследования тех лиц, которые это умудрились проделать. Таким образом, вопросы свидетелю по поводу расходования денежных средств ЮКОСа, как в наличной так и в безналичной форме, как с российских, так и с зарубежных счетов, как на выплату физическим лицам, так и на иные цели при наличии согласия главного исполнительного лица ЮКОСа и владельцев мажоритарного пакета ЮКОСа не только не является предметом данного судебного разбирательства, но и будучи обозначенным государственным обвинением как предмет доказывания означают фактический отказ от предъявленного обвинения в присвоении всей нефти, добытой ЮКОСом. Продолжение судебного разбирательства в таких условиях, на мой взгляд, Ваша честь, незаконно».

«Государственное обвинение, что со свидетелями?», - своеобразно отреагировал на заявление Ходорковского председательствующий.

«Мы со свидетелями сейчас разбираемся, у нас сейчас проблемы с явкой...но это проблема не наша, а свидетелей...мы достаточно организованы... - начал день с сумбура Валерий Лахтин. - Вместе с тем, чтобы продолжить заседание, у нас есть ходатайство по поводу оглашения показаний свидетеля, ранее допрошенного по делу из 165 тома...».

Адвокаты сдвинули брови и вгляделись в оппонента. Прокурор же продолжал: «...свидетеля Власовой Нины Ивановны...оглашение ее обосновывается статьей 281 УПК РФ, статьей 9 УПК РФ...декларирующей уважение к чести и достоинству личности. Нахождение Власовой в суде будет создавать опасность ее жизни и здоровью, о чем свидетельствует справка главного врача, она обосновывает наше ходатайство. По этическим соображениям текст справки я не воспроизвожу, но участникам процесса ее предоставляю». Лахтин отнес справку судье. Виктор Данилкин просмотрел бумагу и передал ее адвокатам.

Посовещавшись с подзащитными, адвокат Вадим Клювгант выступил от имени защиты: «Мы оставляем решение вопроса по ходатайству на усмотрение суда, у нас нет возражений по вопросу, чтобы не вызывался в суд этот свидетель. Но мы не можем не обратить внимание на два обстоятельства. Первое — это неуважение к суду, когда бумаги предоставляются вам вот в таком виде. То есть документ адресован почему-то на имя Следственного комитета, а не суда...какое отношение Следственный комитет в феврале 2010 года может иметь к делу, если дело уже в суде?! И во-вторых, допрошена данная гражданка была в 2008 году и по другому делу, в нашем деле уже по порочной традиции копия протокола допроса из другого дела, то есть строго говоря с позиции закона в нашем деле ее свидетельских показаний нет...».

Валерий Лахтин снарядил себя в «кругосветное» объяснение: «Как вчера я заявлял, материалы уголовного дела после очередного предъявления обвинения подсудимым были дополнены другими документами, а форма получения гособвинителями надлежаще заверенной информации вообще нормами УПК не регламентирована! Никакой проблемы я не вижу. Что касается сопроводительного письма непосредственно нам, на листе бумаги, без бланка — это форма, определенная инструкцией генпрокурора, что внутри ведомства между Следственным комитетом и Генпрокуратурой в такой форме документы отправляются».

«Как раз УПК ЖЕСТКО регламентирует порядок собирания и исследования представляемых в суд доказательств! Это норма ст. 286-й. Таким образом, если бы у прокуратуры было ходатайство в суд об истребовании любых документов, которые по усмотрению суда необходимы для разрешения вопроса — они спокойно судом были бы истребованы. А когда документы истребуют СЛЕДОВАТЕЛИ во время судебного следствия — вот это как раз недопустимо! Поскольку следственные действия по нашему делу, как следует из документов, которые лежат в сфабрикованном деле, были завершены в феврале 2007 года!», - напомнил Платон Лебедев.

Судья удовлетворил ходатайство об оглашении показаний Власовой.

Допрос датировался 26 марта 2008 года, вел его следователь Иоган. Лахтин начал читать. Нина Власова рассказывала, что по предложению Москальца в апреле 1999 года пришла на работу в компанию «ЮКОС-Москва» в отдел внутреннего аудита (в 2005 году госпожа Власова перешла в «ЮКОС РМ»). «Мы ездили в город Стрежевой на «Томскнефть», чтобы познакомиться с работой. Нас удивило то, как они продавали нефть, и возникла ссора с юристами. Мы считали, что в продаже нефти как скважинной жидкости есть налоговый риск, потому что есть разница в объемах. Но нам сказали, что такое решение приняло правовое управление. Что конкретно нас возмущало в такой продаже, я не помню», - рассказывала Власова. Она занималась согласованием договоров различных фирм (например, «Митра», «Мускрон», «Бизнес-Ойл») в частности, проверяла правильность договоров с точки зрения соблюдения налогового законодательства. Власова рассказывала, что «Алла Кучушева была начальником всех этих «затошных» и мордовских компаний. У Кучушевой в подчинении были Малаховский, Вальдес-Гарсия, Карасева и другие». «Со слов Кучушевой я знала, что она и ее сотрудники числились директорами фирм, через которые осуществлялась перепродажа нефти и нефтепродуктов», - говорила Власова. «Видели ли вы схемы движения нефти между различными предприятиями?» - спрашивал следователь. - «Видела, я смотрела при согласовании договоров, чтобы эти договора были предусмотрены действующей схемой реализации нефти. Это касалось договоров купли-продажи нефти и нефтепродуктов. Все договоры должны были соответствовать схеме».

Когда Лахтин закончил читать, встал Платон Лебедев. «Я признателен стороне обвинения за оглашение этих показаний. Прошу обратить внимание — это будет, Ваша честь, для вас понятно, - что в действительности речь идет не о схеме движения нефти, а о схеме ПРОДАЖИ нефти, потому что физическое движение нефти одно, а переход прав собственности — это другое. Формулировка навязанная обвинением в 2004 году подменяет процедуру перехода прав собственности!» - заявил Лебедев.

«Что у нас со свидетелями?» - снова потревожил молчащих прокуроров судья Данилкин. «Мы просили бы объявить перерыв, чтобы определиться со свидетелями!» - снова просил время прокурор Лахтин. Судья дал полчаса.

Без чего-то двенадцать, когда с перерыва вернулись даже и прокуроры, выступила Гюльчехра Ибрагимова: «Ваша честь, те лица, которые должны были явиться, позвонили и попросили перенести допрос на более поздний срок».

На этом слушания завершились. Следующее заседание состоится в пятницу в 10 утра.