Сегодняшнее заседание завершилось в третьем часу дня. Оно состояло из допроса первого свидетеля, почти двухчасового ожидания второго свидетеля и сообщения прокурора Ибрагимовой о том, что второго свидетеля все-таки не будет.

На свидетельской трибуне высокий мужчина в очках - Варабичев Александр Николаевич. Отвечая на вопрос прокурора, свидетель сообщил, что работал в ЮКОСе с 1996 по 2000 год. Валерий Лахтин выдал пулеметную очередь вопросов - кем работал Варабичев и в какой должности, кто были акционеры ЮКОСа, чем занимался свидетель, какие были его обязанности...

«Вы запомнили вопросы?» - поинтересовался судья у свидетеля. Зал засмеялся. Свидетель старался отвечать: «Акционером, наверное, был Ходорковский, кто еще не знаю. Я был замначальника, затем начальником отдела дирекции по логистике и экспорту нефтепродуктов. Работал в «ЮКОС РМ»». «Кто был руководителем «ЮКОС РМ»?» - «Я считаю, что Брудно и Елфимов. Брудно наверное начальник, а Елфимов замом был». Макс Гринфильд, сообщил Варабичев, был его непосредственным руководителем. «Опишите круг их обязанностей. Какова была их компетенция?» - спрашивал Лахтин. Судья, видимо, сомневаясь, что свидетель может сказать за других, спросил: «Вы можете ответить на этот вопрос?». Свидетель про Брудно и Елфимова сказать ничего не смог.

«В январе меня вызвал Гринфильд и сказал, что на меня выписана доверенность, я должен буду подписывать контракты на отгрузку нефтепродуктов. Я сказал, что это не моя компетенция, но мне сказали, что иначе я буду уволен. Я держался за работу и поэтому согласился», - рассказал свидетель. Среди подписываемых Варабичевым договоров были и контракты с фирмой «Пронет Холдингз Лимитед».

Свидетель рассказывал, что товар продавался по котировкам, перечислив несколько профессиональных названий. Лахтин спрашивал, какие впечатления у свидетеля были при подписании таких документов. «Какие впечатления, Валерий Алексеевич! Ну человек же сказал, что просто контракты подписывал! Какие впечатления?!» - был впечатлен вопросом Виктор Данилкин. Зал смеялся. Вопрос был снят.

Прокурор попросил 52 том. В нем находилось несколько контрактов. Свидетель подтвердил свою подпись. «Мне принесли и сказали, что надо подписать», - пояснял Варабичев. В других документах свидетель свою подпись не подтвердил. «Так подписывал свидетель контракты?» - спрашивал судья. «Да, Ваша честь, подписывал!» - переложил бремя ответа на себя Валерий Лахтин. Свидетель же, посмотрев на Лахтина, указал рукой на том и вполголоса напомнил прокурору, что он ведь сказал только что, что подпись не его. «Ваша честь, просьба, чтобы на вопросы отвечал свидетель, Лахтин пока свидетелем не является!» - заявил Платон Лебедев. В следующих контрактах свидетель свою подпись снова подтверждал.

Прокурор спросил, с какими еще компаниями сталкивался свидетель. «О компании «Балтик Петролеум» слышали?» - «С ней я не работал». - «О компании «Тотал»?» - «Слышал о ней, с ней были какие-то контракты, но я их не подписывал». - «Что-нибудь знаете о компании «Балтик Петролеум»?» - «Слышал о ней, но ничего не знаю». - «В вашем представлении эта компания была связана с ЮКОСом или была самостоятельна?» Свидетель сказал, что, по его мнению, это была самостоятельная компания.

Больше у обвинения вопросов не было.

Через 20 минут перерыва Платон Лебедев попросил огласить допрос свидетеля на предварительном следствии. Лебедев нашел противоречия, касающиеся оформления доверенности. Прокуроры не возражали. Текст допроса высветился на стене зала. Из допроса публика узнала, что свидетель закончил МГИМО, в ЮКОСе же он занимался контролем за отгрузками нефтепродуктов. Следователь показал свидетелю копии экспортных контрактов на поставку нефтепродуктов кипрской компании «Пронет Холдингз Лимитед». Свидетель пояснил, что содержание контрактов его не интересовало, его задачей было только подписывать документы. Всего за январь-февраль 2000 года свидетель подписал около 10 контрактов с фирмой «Пронет Холдингз Лимитед». В марте 2000 года свидетель услышал от Брудно, что компания в его услугах больше не нуждается. «Свое увольнение я связываю с нежеланием подписывать контракты», - сказал Варабичев, пояснив следователю, что и в период подписания бумаг выражал свое недовольство.

Закончив читать текст допроса, Платон Лебедев начал задавать вопросы свидетелю. Тот пояснил, что сначала пришел в ЮКОС начальником таможенного отдела, потом уже перешел в отдел логистики и экспорта нефтепродуктов. «Нефтью я не занимался, к нефти абсолютно никакого отношения не имею», - пояснял свидетель. Сославшись на МГИМОшный бэкграунд Александра Варабичева, Лебедев отметил, что свидетель наверняка был отлично подкован в вопросах экспорта. С этим утверждением господин Варабичев согласился.

И вновь свидетель пояснял, что в подготовке контрактов он не участвовал, а лишь подписывал их. Контракты же давали ему Брудно и Елфимов. «С какими заводами вы работали?» - спрашивал Лебедев. «С Сызранским, Новокуйбышевским, Куйбышевским, Ачинским», - отвечал Варабичев. «Вы упомянули контракт поставки по ЭкСиЭй. Что это такое, поясните суду?» - просил Лебедев. «Это отгрузка с завода», - уточнял Варабичев. «К цене товара добавляется цена транспортировки. За транспорт платит покупатель», - пояснял свидетель далее.

В томе 52 открыли контракт, который свидетелю сегодня уже показывал прокурор Лахтин. «Вот контракт между ЮКОСом и иностранным покупателем. Александр Иванович, не удивляйтесь моим вопросам. Почему кто-то дает указание заводу отгружать именно по этому контракту? Александр Иванович, мы должны объяснить это суду», - говорил Лебедев. Свидетель отвечал, что нужно было выполнять договоры, иначе могли последовать штрафные санкции. «Помните ли вы признаки, привязывающие конкретную партию нефтепродуктов конкретному заводу?» - задал следующий свой вопрос Лебедев. «Нет, я не помню», - усмехнулся свидетель, пояснив, что прошло уже 11 лет и сейчас он не имеет отношения к этой отрасли.

Продолжили. «Было ли обязательным наличие визы отдела конъюнктуры и цен на всех контрактах, где ЮКОС поставлял нефтепродукты на экспорт?» - «Да, без нее мы не имели права отгружать, исполнять контракты». - «Известен ли вам регламент компании, которым определялась деятельность отдела конъюнктуры и цен?» - «Неизвестен». - «В общих чертах тогда, принципы определения цен были вам известны?» - «Находилась самая высокая цена, по которой можно продать товар». - «Вы сказали, что документы еще визировали правовое управление, плановый отдел, финансовый и бухгалтерия...кто собирал эти визы?» - «Я не знаю, мне давали лист согласования вместе с контрактом, там уже визы эти были». - «А что вас смущало как заместителя начальника управления экспорта нефтепродуктов подписывать контракты, подписанные всеми службами?» - «Ну, замначальника я был всего два месяца. Меня смущало, что это был не мой уровень. Я был не готов подписывать такие документы», - пояснял Варабичев.

«Давайте для суда поясним термин «логистика»», - предложил Лебедев. «Логистика — это транспорт. Нужно подбирать было судно, его тоннаж, суда, которые могли везти нефть. И чтобы цена соответствовала», - объяснял свидетель. «Ваше подразделение, которое занималось логистикой, вы груз вели до судна?» - интересовался Лебедев. Свидетель пояснял, что иногда провожали груз до Роттердама, иногда до отгрузки его на судно. «Кто занимался страхованием при отгрузке на условиях CIF Роттердам?» - «Не могу сказать, не помню».

У Лебедева были еще вопросы. «Вы в ЮКОСе проработали 3 года. Было ли вам известно, было ли подразделение, аналогичное вашему, по нефтедобывающим компаниям ЮКОСа?» - «Нет, мне это неизвестно».

«Вас в ЮКОС приглашал Атаманюк. А когда вы уходили из ЮКОСа, вы с ним обсуждали свои проблемы?» - «Нет, он тогда уже не работал в ЮКОСе, ушел в министерство». - «Вы употребили наименование «конечный покупатель» в отношении компании «Тоталь» и «Эльф». Скажите, в каком смысле следует понимать это определение применительно к контрагентам ЮКОСа и к «Тоталь», и «Эльф»?» - «Я просто слышал, что товар уходил в «Тоталь» и «Эльф», они являются конечными покупателями нефти, бензина», - пояснял Варабичев. «Начиная с МГИМО и по 2000 год вы где-то формулировку «конечный покупатель» и ее смысл слышали?» - поинтересовался Лебедев. «Нет», - пояснял Варабичев, отметив, что у него было экономическое образование. «А по контрактам, которые вы подписали — вы только подписали, и все? Как они завершались, вы не знали?» - «Нет, я же подписал их в январе-феврале, в марте я уже уволился, контракты были на год, как они завершались, я не знаю».

Свои вопросы свидетелю задал и Михаил Ходорковский. «Вы сказали, что обычно ваша часть работа начиналась с передачи вам контракта. Вы дальше что делали? Выписывали заказ-наряд?» - «Да, на основании этого контракта». - «Кроме контракта, вы информацию о том, сколько с какого завода можно отгрузить продукции, - вы знали это?» - «Да, конечно знал, мне говорили — с Куйбышевского столько-то, с Самарского столько-то, выписать. Мне это говорили. В заказ-наряд входили сроки отгрузки и время, количество, и все передавалось на заводы. По факсу обычно, тогда, кажется, Интернета еще не было. Далее с заводов поступала информация, что ушло один, два состава, судно, туда-то, по вашему контракту номер такой-то, по заказ-наряду». - «Что вы включали уже в свою отчетность? От кого вы эту информацию получали?» - «На заводе был транспортный, кажется, отдел — кто непосредственно отгружал товар». - «Они вам говорили, сколько и куда отгрузили?». Свидетель кивал: «Они указывали, как было в заказ-наряде. Указывали конкретный адрес, всю информацию». - «Как вы закрывали наряд, что он исполнен?» - «Когда деньги поступали в компанию, информировали несколько управлений — правовое, финансовое — что контракт выполнен и завершен». Свидетель пояснял, что на заводе по указанию его подразделения уже готовили состав с грузом, но без команды его не отпускали, а только тогда, когда приходила предоплата. При этом нужна была и таможенная декларация — без нее товар не отгружался на экспорт. «Только после печати «выпуск разрешен» компания могла отгружать товар», - рассказывал Варабичев.

Михаил Ходорковский попросил еще один короткий пятиминутный перерыв, после которого он сообщил: «У нас в тексте обвинительного заключения, мы проверили, ссылок на этого человека нет, нефтью он не занимался, поэтому больше к свидетелю у нас вопросов нет».

Александра Варабичева отпустили. Следующего свидетеля ждали к двум часам дня. Пришлось объявить перерыв до 14.15.

«Печальная новость», - заявила после перерыва прокурор Ибрагимова. Все напряглись, боясь услышать, что-то тревожное про свидетеля. Но, слава богу, все оказалось хоть и загадочно, но банально: «Свидетель был в здании суда, но не дождался и ушел из здания суда. Сегодня свидетелей больше не будет». Заседание пришлось на этом завершить.

Завтра слушания начнутся в 10.30 утра.