Вторник начался с ходатайства прокурора Лахтина, попросившего суд приобщить к материалам дела некие выписки из электронной почты Крайнова. Эти материалы прокурор получил по своим запросам из «большого дела ЮКОСа» (дело 18-41/03) - от следователя Ганиева.

Об отношении адвокатской команды к инициативе прокурора говорил Владимир Краснов: «Защита категорически возражает против удовлетворения такого ходатайства. В первом процессе обвинение уже пользовалась подобными методами, и вот история повторяется. Гособвинители не раз говорили, что содержащиеся в материалах дела документы достаточны для доказательства предъявленных обвинений. Если они хотят дополнять материалы дела, значит признают то, о чем мы уже неоднократно говорили — что дело должно быть возвращено прокурору, в чем нам отказывали. Защита заявляла ходатайства о приобщении к делу разных материалов — нам отказывали. Сегодня гособвинение поступает ровно обратным образом. С этим мириться просто нельзя».

Вадим Клювгант дополнил коллегу: «Я не буду касаться всей очевидной неотносимости этих бумаг к обвинению, предъявленному нашим подзащитным. Но вам сейчас предъявлено главное, о чем мы не раз говорили: ведется какое-то параллельное расследование, разъединение, объединение дел и так далее. Если вы удовлетворите это ходатайство, это уже будет установление неких новых процессуальных стандартов в процессе».

«Прокурор Лахтин вам заявил, что представление письменных доказательств стороной обвинения завершено! - напомнил Платон Лебедев. - Вчера именно Лахтин заявил вам, что допрос Крайнова ими завершен! И мы разрешали вопрос о том, как МЫ его будем допрашивать. Также напоминаю, что Лахтин заявляет, что он знаток уголовно-процессуального закона. Но он может посмотреть в статье 220 требования к обвинительному заключению, например. Они как прокуроры имели возможность еще на этой стадии вернуть дело назад следствию. Не сделано — дело представлено суду. Смотрите, что делается: мы пытаемся из бездонного дела 18-41/03 получить документы, нам отказывают. А вот Лахтину почему-то можно, следователь Ганиев соглашается. И в заключение — если у нас на процессе есть равноправие сторон, то обеим сторонам суд должен дать возможность из этого неисчерпаемого дела получать необходимые доказательства. Иначе у нас продолжается параллельное тайное следствие. Не исключаю, что следователь Ганиев продолжает готовить письма Лахтину по его устным запросам!».

Ходатайство прокурора прокомментировал и Михаил Ходорковский : «Безотносительно к обвинению нас в хищении нефти прокурор просит запросить документы о наименованиях компаний. Если вы примете решение о приобщении данных документов, то поскольку документы в суде предъявляются не свидетелю, а суду, а все стороны имеют право обращать внимание суда на те или иные аспекты, то я сообщаю суду, что у меня есть желание обратить внимание на эти документы, поскольку квалификация Лахтина и Ганиева позволяет обращать любые доказательства в защиту подсудимых».

Прокурор Лахтин решил всем на все ответить : «Данные распечатки электронной почты получены в результате экспертизы. Материалы экспертизы представлялись нами во время представления письменных доказательств, был представлен и протокол обыска в Жуковке, в томе 35, и постановление о назначении экспертизы... считаю мое ходатайство обоснованным».

«К тому же Крайнов допрашивается не случайно! - добавил прокурор под смешки зала. - Он вчера своими показаниями подтвердил выводы обвинительного заключения, если эти выводы ВНИМАТЕЛЬНО читать! Например, подтвердилось, что во исполнение указаний Ходорковского были созданы управляющие компании. Ходорковский и члены организованной преступной группы...».

Возмущенные подобными пассажами гособвинителя адвокаты ждали реакции суда. Но Виктор Данилкин молчал. «Это уже давление на свидетеля!» - оценили услышанное адвокаты. «Послушайте, это все в прениях! - не выдержал и судья. - Вы говорите сейчас лучше о своем ходатайстве!».

«Да, я подтверждаю, что ходатайство поможет разбирательству, и поможет подтвердить показания Крайнова, от которых он пока не отказался, - решил не отступать от намеченного прокурор. - Вот вчера Ходорковский и Лебедев заявили, что мол свидетель дает показания по первому делу и его показания не касаются данного процесса...».

Константин Ривкин, не выдержав, встал: «Слушайте, ну ведь свидетель же в зале, да что же это такое?!».

«Слушайте, Валерий Алексеевич, да оставьте вы свидетеля в покое-то! - обратился Виктор Данилкин к прокурору. - Сколько можно?! Так, все. Суд удаляется... то есть фу, нет, суд не удаляется — пять минут перерыв! Вот теперь суд удаляется на вынесение решения по ходатайству!», - все-таки дернул за нужный рычаг остановки процесса Виктор Данилкин.

Удалившийся в свой кабинет Виктор Данилкин думал долго. Наконец минут через 30 в зал вышла секретарь и сообщила: «Перерыв затягивается, можете сразу и пообедать. Окончание перерыва в 13.45!».

В итоге судья Виктор Данилкин ходатайство Валерия Лахтина удовлетворил – «материнское дело» 18-41/03 отдаст свои материалы. Но только нужные прокурорам материалы.

Адвокат Краснов предложил вернуться к аудиозаписям допросов свидетеля Крайнова. «Да мы с удовольствием, но у нас технической возможности нет», - нервно сообщал судья. Но защита настаивала. «Ну а у вас есть какая-то возможность прослушать кассету? Если есть — давайте», - предлагал председательствующий адвокатам.

У адвокатов магнитофона под рукой тоже не нашлось, а публика тихо недоумевала, почему суд сам не подготовился к предполагаемым прослушиваниям аудиозаписей — вещественных доказательств.

Наконец секретарь вынесла аудиокассеты. «У нас всего тут один микрофон в зале рабочий, вот который скотчем перевязан, на столе прокуроров...» - размышлял председательствующий.

Секретарь посоветовала приблизить магнитофон к микрофону судьи и держать, так будет слышно. «Да ты представляешь, сколько времени надо держать?!» - устало переживал судья.

Сначала на диктофонной кассете ничего не было слышно. Адвокаты предложили прослушать ту же запись, но в виде оцифрованной записи с компьютера — у защиты она была. Но судья счел это процессуально невозможным. «К сожалению, на это нужно разрешение суда», - сообщил о непреодолимой преграде судья Виктор Данилкин.

Наконец диктофон приладили к обмотанному скотчем микрофону. Слышно было крайне плохо, сквозь шум и треск. В зале наступила звенящая тишина, но показания Крайнова все равно нельзя было разобрать. Грустно посидев некоторое время, Виктор Данилкин не выдержал: «Ничего же не слышно! Это просто издевательство. Давайте, может, начнем работать со свидетелем. А завтра послушаем эту запись, надо подготовиться. Найти шнур к диктофону. Вы можете работать сейчас со свидетелем без прослушивания этой записи?» - обратился судья к адвокатам. Защитникам пришлось согласиться.

Свидетель Крайнов вышел к трибуне. Вопросы начал задавать адвокат Владимир Краснов. «Вот прокурор сказал, что вы неслучайно являетесь свидетелем обвинения. Вы себе отдаете в этом отчет? Вы — свидетель обвинения», - спросил адвокат. «Да»,- ответил свидетель. «Вам известно хотя бы в общих чертах, какое обвинение предъявлено подсудимым?». «Да, в общих чертах, из прессы... - сообщил Андрей Крайнов. - Как я понимаю, это хищение нефтепродуктов и легализация...». «Легализация чего?» - уточнил адвокат. «Точно не скажу», - рассмеялся свидетель.

«Что вы знаете о времени, месте, способе хищения?» - спросил адвокат о главном. «Я пришел сюда отвечать на те вопросы, ответы на которые я знаю», - чистосердечно ответил свидетель, который о времени, месте и способе хищения, судя по всему, ничего показать не мог.

«Вы были в следственном комитете после декабря 2006 года?» - поинтересовался адвокат. «Я считаю, что это недопустимо, это не касается дела, и вообще - этот вопрос касается личной жизни свидетеля!» - вскочив, возмутился прокурор Лахтин. Пересечение следственного комитета с личной жизнью показалось залу смешным.

«Ваши слова занесены в протокол», - успокоил прокурора судья, но вопрос снимать не стал. «27 декабря 2006 года был последний допрос, - подчеркнул свидетель, - после этого я бывал в следственном комитете, но по делам, не связанным с этим делом».

Затем по просьбе защиты вынесли 158 том дела. На листах 256-257 находился некий протокол заседания совета директоров, но до чтения дело не дошло. Снова встал прокурор Лахтин: «Сейчас идет представление доказательств обвинения. Мы еще не закончили, сейчас недопустимо оглашать и представлять доказательства стороной защиты! Это грубейшее нарушение норм УПК! Так же как и постановка вопроса перед свидетелем о его личной жизни», - не успокаивался Лахтин. - Осталось еще у меня спросить, где я был вчера». Впрочем, у прокурора ничего такого спрашивать не стали, и так все знали, что лучшую половину своего вчерашнего дня Валерий Лахтин провел здесь, в Хамовническом суде.

«Ваша честь, как я понимаю, ваше мнение тут решающее?» - спросил адвокат Краснов у судьи. «Да, но мое мнение было ошибочным, - решил отменить судья свое разрешение на чтение материалов дела . - Эти доказательства, действительно, раньше не оглашались. Тогда нужно удалить свидетеля и зачитать эти материалы».

«Тогда у меня нет больше вопросов, спасибо!» - сухо ответил защитник, закрыв том и отдав его судье Данилкину.

«У меня есть вопросы!» - заявил Платон Лебедев. И попросил том 167 и 47. «По крайней мере, я понимаю, что прокурор закончил представление доказательств и вчера закончил свой допрос свидетеля. Сейчас НАША стадия задавать вопросы свидетелю обвинения. Или, может быть, что-то уже изменилось?..» - уточнял между тем Лебедев. «Нет, не изменилось», - отвечал судья.

Крайнову дали ознакомитсья с протоколом общего собрания ООО ЮКОС от июля 98 года. «Вам знаком этот документ?» - спросил Лебедев. «Нет, не знаком. Но я мог забыть...» - отвечал свидетель. Лебедев продолжал: «А ООО ЮКОС — вы это наименование когда-нибудь слышали?». «Да, слышал. В 98 году СП РТТ регистрировало это ООО», - произнес свидетель. «Андрей Владимирович, поаккуратнее с ответами, иначе я вынужден буду спросить, кто давал указания регистрировать это ООО», - предостерег свидетеля Лебедев. «Нет, я имел в виду, что СП РТТ участвовало в регистрации ООО ЮКОС», - поправился свидетель. Такой же вопрос Лебедев задал относительно ООО ЮКСИ. «Общества ЮКСИ и ЮКОС в какой-то связи находятся?», - задал свой следующий вопрос Лебедев. «В 98 году ЮКСИ тоже известно было мне с точки зрения возможного участия СП РТТ в ее регистрации» - отвечал Крайнов. Затем на другой странице Крайнову продемонстрировали протокол другого заседания собрания ООО ЮКОС от сентября 1998 года — когда ООО ЮКОС сменил название на ООО «ЮКОС-Москва».

Взяли другой том — 47-й, где находился один из допросов Крайнова. «Я понимаю, что вас допрашивали по событиям, которые произошли лет 10 до этого. Скажите, когда вас Каримов допрашивал, эти документы — показанные вам только что — вам показывали?» - спросил Лебедев у свидетеля. «Нет, показывали только устав «ЮКОС-Москва» в новой редакции», - сказал Крайнов. «Вы тут говорите в допросе, что «скорее всего «ЮКОС-Москва» была учреждена в 97 году». Не хотите что-то уточнить теперь?» - поинтересовался Лебедев. «Я сказал там «скорее всего»», - отметил Крайнов. «Попробуйте теперь ответить суду, когда появилось наименование «ЮКОС-МОсква?». «Из документов вижу, что в сентябре 98 года, но тогда я этих документов не видел, поэтому предположил, что в 97 году», - уточнил свидетель. «Предупреждали ли вы следователя, что ваши ответы содержат предположения?» - уточнил Лебедев. «Я следователя ни о чем не предупреждал», - вздыхая, отвечал свидетель.

«А по какому делу вас допрашивали 23 и 27 декабря 2006 года?», - продолжал Лебедев. «Все по делу 18-41, я его знаю. С июля 2003 года я допрашиваюсь по нему», - отметил свидетель. «Вас в Мещанском суде по этому делу допрашивали?», - уточнил подсудимый. «Не обращал внимания, по какому делу в Мещанском суде меня допрашивали», - рассмеялся Крайнов. «А следователи вас ставили в известность, по какому делу вас допрашивают? Не номер дела, а по существу?», - хотел большей ясности Лебедев.

«Я бы ответил так: как с июля 2003 года меня начали допрашивать, так и допрашивали. Я и не уточнял, по какому делу», - вспоминал Андрей Крайнов то, о чем он с радостью бы забыл.

«Мне непонятно существо вопроса! – нашел себе место в разговоре Валерий Лахтин. - Я тут уже не раз говорил, по какому делу мы кого допрашивали и из какого дела какое другое дело было выделено!»

Защитники и подсудимые возмутились вмешательством прокурора в «их стадию» процесса, но председательствующий почему-то стал пресекать адвокатов, а не прокурора: «Так, ну мне что, перерыв объявить?!»

«Нет, замечание объявить прокурору, который не дает нам работать!» - предложил другой вариант развития событий адвокат Клювгант. «Ваши слова занесены в протокол», - сообщил судья прокурору, не сделав ему, впрочем, никакого замечания.

«На листе 173 Каримов спрашивает - "Группа МЕНАТЕП — зачем эта аббревиатура? Вот эти компании под ней выстроились?" И вы отвечаете, что СП РТТ входило в состав МЕНАТЕП, и перечисляете ее учредителей», - продолжал свой допрос Крайнова Лебедев. - Расскажите теперь, как происходил допрос?».

Андрей Крайнов сообщил лишь, что ему задавались вопросы, но происходил ли допрос в один день или переносился на следующий день, свидетель не вспомнил. «Скорее всего, расшифровка аудиозаписей происходила в этот же день, мы ждали протоколов», - вспоминал Крайнов. «А откуда вы взяли в этом протоколе название группы МЕНАТЕП Лимитед и действительно ли эта запись была в вашем еженедельнике?», - не отступал Лебедев. «Я не помню», - использовал один из своих любимых ответов свидетель. «А когда вы подписывали протокол и когда вас допрашивали, вам давали возможность посмотреть ваш еженедельник?», - спрашивал Лебедев. «Нет, в тот момент, когда я подписывал протокол допроса, я повторно еженедельник не смотрел, не сверял свои показания в протоколе с еженедельником», - постепенно вспоминал некоторые подробности Крайнов. «Вы действительно и сейчас можете утверждать, что учредителем СП РТТ было МЕНАТЕП Лтд?», - интересовался далее подсудимый. «Нет, я не готов сейчас утверждать, если мне дадут документы, я посмотрю и вспомню», - отвечал свидетель. «А когда вас допрашивали, вы у следователя просили документы посмотреть о МЕНАТЕП Лтд и другие?», - продолжал воскрешать прошлое своими вопросами Лебедев. Свидетель отвечал: «Нет, я давал показания по своему еженедельнику». «То есть в вашем еженедельнике указано, что МЕНАТЕП Лтд является учредителем СП РТТ?», - не снижал темпа Лебедев. «Я бы, Ваша честь, сначала еженедельник посмотрел. Я уже не помню», - сообщил суду свидетель.

Платон Лебедев перешел к 176 странице тома. «Вы тут говорите «Миллер — это подчиненный Лебедева, потому что Лебедев тогда банк МЕНАТЕП возглавлял». Кто возглавлял банк в сентябре 97 года?». Крайнов задумался и не смог ответить.

«Хорошо. Известна ли вам фамилия Зурабов?», - спросил Лебедев. «Да, он был одним из руководителей банка МЕНАТЕП. В 90-х годах. Возможно, в это же время», - сказал свидетель. Подсудимый решил спросить иначе: «Возглавлял ли Лебедев, то есть я, в сентябре 97 года банк МЕНАТЕП?». Но и на этот вопрос свидетель не нашел ответа, заявив, что не помнит.

«А где я был 2 сентября 1997 года? 1 сентября 97 года? 30 августа? 3 сентября? 4 сентября 97 года?», - сыпал датами Лебедева. У Андрея Крайнова эти даты в памяти никак не отложились. «А почему у вас в еженедельнике образовалась такая запись с этими датами, если вы даже не помните, где я был в эти дни?», - поинтересовался Лебедев. На что свидетель сказал, что если он посмотрит свои записи в еженедельнике, то, возможно, и вспомнит все об этих числах.

«Каримов в допросах часто использует слово «ОНИ». А кто это «Они»? Как вы понимаете это слово? Например, «почему ОНИ передали Ходорковскому свою компанию» - кто это «они»? », - повел допрос дальше Лебедев. «Это Фандеев и Алексеев, это директора и учредители компании ЗАО «ЮКОС-ЭП», - подумав и посмотрев протоколы допроса, вспомнил Крайнов. Лебедев продолжал: «Вы принимали какое-то участие в регистрации компании ООО ЮКСИ?». Участия свидетель не принимал, но воспоминания по теме имел: «Мне известно, что сотрудники СП РТТ участвовали в этом в Мосальске. Возможно постановка на учет в Пенсионный фонд или фонд Медстрахования — вот такие вопросы сотрудники СП РТТ решали».

После пятиминутного перерыва Платон Лебедев запросил некоторые другие тома дела для допроса свидетеля. Правда, в зале стало шумно, и судья раздраженно сделал замечание: «Так, я буду выводить из зала! И замечаний больше делать не буду!». Зал, не вытерпев, признался, что среди публики много иностранцев, в том числе иностранных журналистов, а с ними — переводчики, которые, естественно, вынуждены шептать по сути происходящего. «Так что же вы сразу не сказали? – обнаружил готовность к миролюбивой внешней политике судья. - Спасибо, что сказали. Это другое дело, понятно».

«Как я вас контролировал? Что я делал?» - спросил тем временем Лебедев Крайнова. «Мне указания давал Анилионис», - знал свое начальство Крайнов. «Так, давайте почетче для протокола — вас лично Лебедев контролировал?» - встряхнул свидетеля судья Данилкин, извинившись перед защитой и подсудимым: «Ничего, что я <вмешался>?». «Очень своевременно», - отметил адвокат Краснов. «Нет, мне Лебедев указаний лично никаких не давал», - высказался «почетче» свидетель.

«Тут утверждается, что Крайнов полностью подчиняется Лебедеву в части общества «Монблан». Это так или нет?» - спросил Лебедев, заглядывая в допросы из 167 тома. «Контролировал деятельность «Монблана» мой непосредственный руководитель Анилионис. Лебедев указаний мне не давал», - был вновь приемлем для протокола Андрей Крайнов. «Соответствует ли действительности, что по указанию Лебедева в 97 году было учреждено ООО «ЮКОС-Москва»?» - спрашивал Лебедев. «"ЮКОС-Москва" учреждалось силами СП РТТ по указанию Анилиониса, с участием Чернышевой. Я нигде в допросах не говорил, что Лебедев мне говорил это делать», - заявил Краснов.

Затем Лебедев поинтересовался у свидетеля, известны ли тому такие наименования, как: Серные воды, Муханово, Раскино, Кулешовка, Покровка? «Нет», - удивился Крайнов. В следующем своем вопросе от малоизвестных названий Лебедев перешел к названиям гремящим: «А присутствовали ли вы когда-либо с 98 по 2003 год при факте хищения нефти у нефтедобывающих предприятий ЮКОСа - «Самаранефтегаз», «Юганскнефтегаз», «Томскнефть»? И если да, то где и когда это происходило и кто еще при этом присутствовал?»

Свидетель улыбался, слушая вопрос. Судья с нетерпеливым ожиданием и даже, кажется, надеждой смотрел в лицо Крайнова. «Нет, я не присутствовал при этом», - ответил свидетель.

«Известны ли вам морские терминалы «Транснефти»?», - под занавес поинтересовался Лебедев. «Нет», - был краток Крайнов.

На этом у Платона Лебедева вопросы к свидетелю закончились. Крайнова отпустили.

Встал Вадим Клювгант: «У нас возражения на действия председательствующего. 28 сентября прокурором были оглашены на заседании показания свидетеля на допросах. Были допущены грубые нарушения закона. Сторона обвинения не указала о каких-либо противоречиях между показаниями свидетеля на следствии и в суде. При этом его показания были зачитаны полностью. И свидетелю не были заданы уточняющие вопросы. Надо понимать, что озвучены эти допросы были не с целью устранить противоречия. А показания свидетеля были получены в рамках иного дела, на что защитой было указано ранее. В допросах были и прямо наводящие вопросы следователя, - адвокат Клювгант привел в пример несколько вариантов вопросов следователей свидетелю Крайнову, в которых те действительно высказывали уже «готовые» мнения. - Несмотря на очевидный характер нарушений, председательствующий не препятствовал противоправным действиям гособвинителя, не прервал его, не сделал ему замечания! Хотя защита обращала на это внимания. В связи с этим мы выражаем замечание на действия председательствующего с занесением в протокол».

Затем высказался Михаил Ходорковский: «У меня самостоятельные возражения на ваши действия. Я их уже заявлял, но последствия этих действий выпукло проявляются и в допросе данного свидетеля. Во-первых, я заявлял, что вы позволили стороне обвинения избежать разъяснений предъявленного обвинения. И не ограничиваете их пределами судебного разбирательства. Следствием этого является продолжающийся второй день допрос свидетеля Крайнова, который, как следует из его ответов, ничего не знает не только о вменяемых событиях преступлений, но даже не слышал названий тех точек, где происходит передача нефти из трубопроводной системы так называемых потерпевших в трубопроводную систему государственной компании «Транснефть». Второе. Я уже заявлял свое возражение в связи с тем, что вы по просьбе гособвинения отказали мне в возможности дать показания в начале судебного процесса и в ходе исследования доказательств. Результатом этого явилась бессмысленная, на мой взгляд, и отнимающее у суда много времени попытка выяснить у господина Крайнова, кто дал указание зарегистрировать компанию ЮКСИ, которая потом была переименована в ООО ЮКОС и в последствии в «ЮКОС-Москва». Это указание давал я лично! Но не Крайнову, и не Анилионису. И когда вы мне разрешите давать показания, я подробно расскажу, кому и зачем я это указание давал, и когда. Что, на мой взгляд, сильно сэкономило бы время судебного разбирательства».

Вздохнув, судья сообщил: «На сегодня я заканчиваю заседание. Завтра в 10.30».