День второй. Ходорковский и Лебедев высказывают претензии к прокурорам. Адвокаты заявляют новое ходатайство о допросе иностранного свидетеля и вновь сталкиваются с отказом суда. Ходатайство защиты об истребовании решений и материалов дел арбитражных судов Хамовнический суд частично удовлетворяет. Ходатайство об истребовании первичных документов (которые чрезвычайно важны для любого экономического дела) судья оставил без удовлетворения. Также было отклонено ходатайство об истребовании ряда документов из администрации президента и правительства. Самое последнее отклоненное сегодня ходатайство было призвано защитить Михаила Ходорковского и Платона Лебедева от обвинения в подкупе своих же сотрудников.

На переднем плане адвокаты Вадим Клювгант (слева) и Константин Ривкин

Сегодняшний день начался с проблем в комнате, где идет трансляция процесса: мониторы не работали. Заседание шло уже около получаса, а работники суда все только обещали журналистам, что технические проблемы вот-вот будут преодолены. Когда звук и картинку вернули журналистам, оказалось, что сделано это было и в самом деле исключительно для них – с сегодняшнего дня в эту комнату начали пускать только по редакционным удостоверениям. «Чтобы посторонние не смотрели процесс», - объяснили в суде, хотя, казалось бы, слушания открытые и даже в зал заседаний, по закону, может зайти любой гражданин, а не только журналист.

Заседание началось с заявления Михаила Ходорковского, в котором он предложил руководству Генпрокуратуры скорректировать поведение своих подчиненных на этом процессе. Адвокаты, также обобщившие наработанный в Хамовническом суде опыт, обратили внимание суда на то, что «защите в этом процессе дается право лишь просить (ходатайствовать) без всякой надежды на положительный ответ». Озвучивающий это заявление адвокат Константин Ривкин отметил, что защита «выражает озабоченность позицией Хамовнического суда и надеется на дальнейшую объективность в процессе».

Первое ходатайство этого дня, по сути, стало продолжением последнего вчерашнего ходатайства. Защита вновь попросила суд оказать содействие в организации допроса иностранных граждан. На этот раз речь шла о финансовом директоре ЮКОСа с 2001 года, гражданине США Брюсе Мизаморе. Чтобы показать ценность данного свидетеля, Константин Ривкин привел выдержки из адвокатского опроса Брюса Мизамора. Вот, что в частности, он заявлял: «ЮКОС постоянно реинвестировал компании «Самаранефтегаз», «Юганскнефтегаз», все решения о распределении капитала, производственной деятельности были направлены на активный рост этих компаний», «обвинение оценивает ущерб, нанесенный Ходорковским и Лебедевым в 892 млрд рублей, это полное непонимание того, как работают рынки». Также г-н Мизамор отметил, что у него нет никаких иллюзий относительно правовой системы России, и из соображений личной безопасности он не сможет предстать перед Хамовническим судом, однако, готов дать показания в США.

В свою очередь Михаил Ходорковский отметил, что с момента, когда следователь Каримов написал первую бумагу о хищениях в ЮКОСе, до момента, когда Брюс Мизамор покинул Россию, прошло около года, но следователи так ни разу и не допросили г-на Мизамора. «Нежелание допросить лицо, непосредственно связанное с финансовой тематикой, вызывает подозрения», - подчеркнул Михаил Ходорковский.

Прокурор Лахтин объявил, что Брюса Мизамора можно допрашивать только в Хамовническом суде, потому что во всяком другом месте этот человек «дает ответы, которые не соответствуют содержанию доказательств материалов дела». Эта фраза вызвала гул в зале. Собственно, это был законный гул, потому что многие действительно не поняли, почему свидетель защиты должен говорить в унисон с материалами дела.

А Платон Лебедев и сегодня сокрушал обвинение по-своему: «Прошу объявить замечание прокурору Лахтину, потому что он меня отвлекает и заставляет смеяться, - говорил обвиняемый. – Например, Лахтин путает слова «рецензия» и «ревизия», пытаясь выглядеть ученым. Это, казалось бы, безобидный нюанс, но если здесь балаган, то я не могу выступать академическим стилем, а вынужден смеяться».

Суд в ходатайстве защиты о допросе иностранного свидетеля «на данной стадии процесса» отказал.

В следующем ходатайстве речь шла о так называемых «хвостах» (это неявные обвинения, которые Ходорковскому и Лебедеву вроде бы не предъявляют, но в деле они с какой-то целью наличествуют). Так, ходатайство, заявленное Вадимом Клювгантом, касалось «обвинений» Михаила Ходорковского и Платона Лебедева в злоупотреблении своими правами. Они, как указано в материалах дела, принимали участие в заключении генеральных соглашений между ЮКОСом и нефтедобывающими «дочками», и эти соглашения, по мысли обвинения, поставили дочерние компании в зависимое, невыгодное положение и лишили их экономической самостоятельности.

Защита сегодня, напротив, утверждала, что генеральные соглашения много раз проверялись различными арбитражными судами, и все эти суды приходили к одному выводу: «генеральные соглашения законны, их условия, в том числе и связанные с переходом права собственности на нефть, правомерны». Также Вадим Клювгант подчеркивает, что есть целый ряд решений арбитражных судов, которые разбивают и основное обвинение в хищении, так как «сделки с нефтью признаны возмездными и переход права собственности на нефть от дочек к ЮКОСу состоявшимся».

Заявить же ходатайство по этой проблеме защита была вынуждена, потому что ей никак не удавалось получить доступ к нужным судебным решениям и к материалам самих гражданских дел. «Переписка составляет уже больше сотни листов на эту тему», - сказал Вадим Клювгант, пояснив, что вступившие в законную силу решения арбитражных судов имеют силу закона, что делает их доказательственное значение исключительным. 

Прокуроры вновь, как и на предварительных слушаниях, заявили, что адвокаты перекладывают на суд свою обязанность по защите Ходорковского и Лебедева. Впрочем, Виктор Данилкин частично удовлетворил ходатайство защиты: суд истребует постановления арбитражных судов и описи материалов дел.

Вторая половина рабочего дня началась с ходатайства защиты об истребовании первичных документов, в которых отражался каждый шаг по добыче, учету, транспортировке нефти. Михаил Ходорковский пояснил суду, что коль скоро его обвиняют в хищении непосредственно нефти (во всяком случае, именно эту конкретику ему удалось вытрясти из следствия), то в суде необходимо исследовать документы, отражающие движение сырья. Это, в частности, маршрутные телеграммы «Транснефти», документация цехов подготовки нефти, документы учета на кустах скважин. Еще на предварительных слушаниях Вадим Клювгант говорил, что документация подобного рода – основа основ для экономических дел.

Защита уверена, что изучение первичных документов позволит ответить на вопрос, почему в уголовном деле объемы якобы похищенной нефти превосходят объемы всего добытого ЮКОСом в те годы.

Далее с туманной сутью обвинений продолжил разбираться Платон Лебедев: «Что же вменяется нам – нефть в геологическом смысле (скважинная жидкость) или в товарном виде? Если хищение нефти происходило на устье скважины, то это хищение скважинной жидкости - причем, надо понимать, хищение серы, воды, и прочего, что есть в составе этой жидкости, нам с Михаилом Борисовичем не вменяется. Это уж наше с ним». Ирония нашла поддержку у зала. Платон Лебедев продолжал: «А вообще ущерб, вменяемый нам в вину, принесен как раз мне. Хотя я его не чувствовал, вроде получал дивиденды». Кроме того, Платон Лебедев заявил, что в скором времени от него можно ждать ходатайства, в котором он поинтересуется финансовой и налоговой отчетностью так называемых потерпевших. «А кто и как тогда установил <без изучения этих документов>, что у них что-то было похищено?»- отметил Лебедев.

Судья очень внимательно слушал все выступления, переспрашивал названия документов, об истребовании которых просили адвокаты и подсудимые. Однако в итоге в удовлетворении ходатайства все-таки отказал.

Следующее ходатайство тоже касалось истребования документов. На этот раз защита просила суд о содействии в получении ряда документов из администрации президента, правительства, Федеральной антимонопольной службы. С помощью запрашиваемых документов защита планировала продемонстрировать, что цели создания вертикально-интегрированного ЮКОСа самым кардинальным образом отличались от тех целей, которые усмотрело обвинение: «создание вертикально-интегрированной структуры управления процессом хищения».

«Возможно, незаконные претензии обвинения связаны с тем, что сами эти документы были необоснованны, для чего их и надо исследовать», - разъяснил Михаил Ходорковский, зачем ему и  адвокатам понадобились документы, с которых, собственно, и начинался ЮКОС.

Комментируя это ходатайство, прокурор Шохин возмутился, что адвокаты опять просят суд предоставить нужные им документы, «но так не бывает в Российской Федерации». «Прошу занести в протокол, что прокурор Шохин заявил, что функции защиты отделены от функций судопроизводства, и это незаконное заявление уже граничит с криминальной сферой, мы с этим еще будем разбираться», - парировал Вадим Клювгант. Платон Лебедев за все услышанное произвел прокурора Шохина в «карточные шулеры». Между тем, суд отказал защите и в этом ходатайстве.

Последнее на сегодня ходатайство заявила адвокат Наталья Терехова. Защита просила истребовать документы о принятии на работу в ЮКОС ряда лиц и об их должностных полномочиях.  Речь идет о господах: Муравленко, Филимонове, Иваненко и др. В этих сведениях защита нуждалась, чтобы опровергуть очередное неявное обвинение Ходорковского и Лебедева. На этот раз обвинение в подкупе своих же собственных сотрудников. Наталья Терехова также указала, что ряд важных документов, изъятых следователями во время выемок и обысков к делу приобщены не были, но и к владельцам не вернулись. Адвокат попросила об истребовании этой группы документов. Виктор Данилкин в удовлетворении ходатайства отказал.

Слушания продолжатся в четверг в 11.30.