Сергей Гуриев пишет о том, что в России "ненормальное (допросы и обыски за экспертизу) быстро становится нормой", это и убедило его в необходимости отъезда.

Сергей Гуриев, "Slon.ru", 04.06.2013

Моя история очень проста. Я стал свидетелем по делу 18/41-03. Это «материнское дело» ЮКОСа, открытое в 2003 году. Именно из этого дела были «выделены» все те дела, по которым и были осуждены Ходорковский, Лебедев и их коллеги.

Статус свидетеля по «делу ЮКОСа» – это как упавшая на голову сосулька. Просто не повезло. Да, не надо жить в стране, где не убирают сосульки. А если уж живешь, не надо под ними ходить – публично высказываться в поддержку Навального, участвовать в общественной экспертизе второго дела Ходорковского. А если уж ходишь, тогда не жалуйся, если не повезет.

Интересно, впрочем, насколько быстро привыкли, что это нормально. Я отлично помню, что еще три месяца назад, когда допросы только начали, мой коллега сказал мне, что необходимо потребовать от властей, чтобы допросы прекратились, – иначе продолжать работать ректором просто нельзя. А уже в мае он сказал, что на допросы можно и нужно продолжать ходить – в этом нет ничего страшного, такая у нас страна.

Когда я рассказываю коллегам за границей свою историю «свидетеля» с допросами, угрозами следователей, их требованиями обеспечить «алиби», слежкой за мной или моей женой, неожиданным обыском и изъятием всей электронной почты за пять лет на откровенно сфабрикованных основаниях, они ужасаются. В России же мне все чаще говорят: «А чего еще ты хотел», «Это нормально». Многие коллеги сказали, что «риски приемлемые», что не надо переживать, надо продолжать работать и ходить на допросы. (Один коллега даже сказал: «Если будет подписка о невыезде, сядешь в машину и уедешь на Украину».) Не надо бояться и бредовых обвинений Сергея Маркова и других «политологов» в том, что РЭШ якобы использовалась для финансирования оппозиции. Не надо переживать и о том, что следователи, вызывая на допрос, могут без предупреждения произвести гораздо более жесткое «следственное действие».

Именно то, что ненормальное быстро становится нормой, и убедило меня в необходимости отъезда. Вчера было нормальным то, что ректору негосударственного вуза можно критиковать государство. Сегодня нормально то, что у меня – без всяких обвинений – отобрали мое право на тайну переписки и провели обыск. Завтра будет нормой лишение свободы передвижения или арест?

Я не хочу нести такие риски. Уехав во Францию, я потерял очень много – у меня не было ни долгосрочной визы, ни работы, ни знания французского. Работу, впрочем, я нашел довольно быстро – еще до того, как разразился скандал (которого я, конечно, всячески старался избежать). Мне особенно обидно, что мне пришлось покинуть РЭШ, не доделав много важных дел и не выполнив многих обязательств перед своими коллегами.

Но я остался свободным человеком, и грустный анекдот, рассказанный мне моим товарищем, который остался в России (и ходит на допросы в СК в качестве подозреваемого – совсем по другому делу), останется для меня всего лишь анекдотом. Этот анекдот лучше всего говорит о том, что является нормой в сегодняшней России:

– Как дела?

– Все нормально. Дела открыты.