В Хамовнический районный суд гор. Москвы
ВОЗРАЖЕНИЯ
на действия председательствующего

Государственными обвинителями в настоящем судебном разбирательстве при допросе свидетелей систематически допускаются нарушения требований законодательства и злоупотребления процессуальными правами.

Так, 9 октября 2009г. прокурором Ковалихиной при допросе свидетеля Дергунова были допущены существенные нарушения требований ч. 2 ст. 1, ч. 3 ст. 7, ч. 3 ст. 37, ст.ст. 189, 278, 281, 252 УПК РФ, а именно:

постановка наводящих, откровенно провокационных вопросов

«Можно сказать, что и интересам акционеров, и государству причинён ущерб?»

«Вы обращались в государственные органы с заявлениями о, мягко скажем, неправомерных действиях структуры Роспром - МЕНАТЕП - ЮКОС по руководству ВНК и Томскнефтью?»

постановка вопроса, явно выходящего за пределы судебного разбирательства о решениях ОСА (общего собрания акционеров) об учреждении ДАО (дочерхих акционерных обществ) Томскнефти;

постановка правового вопроса о праве членов СД (совета директоров) акционерного общества принимать то или иное решение

безосновательное оглашение показаний на предварительном следствии при явном отсутствии противоречий

оглашение протокола допроса без приложения к нему (неотъемлемой части) – судебного решения

оглашение материалов дела, не заявленных к оглашению и не разрешённых судом.

Так, прокурором заявлено ходатайство об оглашении л.д. 285 – 302 в т. 27, фактически же ею оглашались ещё и л.д. 278-284 в том же томе без уведомления об этом и без разрешения суда. Кроме того, при оглашении указанных документов прокурор Ковалихина злоупотребила своими процессуальными правами: огласила документ не просто частично, не предупредив об этом суд и участников процесса, но и недобросовестно - с пропусками, искажающими содержание документа. Поскольку оглашение предназначалось для свидетеля, специально оставленного судом в зале на время оглашения, эти действия прокурора можно расценить как намеренную дезинформацию или запутывание свидетеля.

Все эти нарушения со стороны прокурора Ковалихиной были очевидны для участников процесса, тем более – для суда. Тем не менее, председательствующий не только ни разу не прервал прокурора Ковалихину, не сделал ей замечание, не призвал действовать в строгом соответствии с законом, как этого от него требуют ст. 15 и ч. 1 ст. 243 УПК РФ, но и откровенно способствовал совершению ею этих нарушений своими советами и подсказками.

Ещё более грубыми и циничными являются нарушения указанных и иных требований закона и злоупотребления процессуальными правами, систематически совершаемые при допросе свидетелей прокурором Лахтиным. Данный участник судопроизводства не только постоянно сам задаёт свидетелям вопросы, носящие провокационный, наводящий, либо правовой характер, а также не относящиеся к предмету доказывания по делу, но и открыто противодействует стороне защиты в реализации её права на допрос свидетелей. Это противодействие выражается не только в постоянном прерывании (зачастую – перекрикивании) Лахтиным подсудимых и их защитников во время формулирования ими вопросов свидетелям, что само по себе недопустимо и незаконно. Мало того, прокурор Лахтин под видом своих возражений, предваряющих ответ свидетеля на вопрос стороны защиты, постоянно подсказывает (а точнее – навязывает) свидетелям выгодные ему ответы. Совершенно очевидно, что именно эти подсказки, а вовсе не стремление обеспечить законность, и являются главной целью так называемых возражений прокурора Лахтина, которыми он систематически прерывает допрос свидетелей стороной защиты.

Ниже приводятся лишь наиболее характерные из многочисленных подобных высказываний прокурора Лахтина.

При допросе свидетеля Крайнова в судебном заседании 29-30.09.2009

«Ваша Честь, он не может ответить на этот вопрос»
«Если свидетеля когда-либо допрашивали, он не вправе разъяснять, когда его допрашивали по этому делу» «Пусть он задает вопросы, касающиеся тех протоколов допроса, которые здесь были оглашены»

При допросе свидетеля Рыбина в судебном заседании 1-2.10.2009

«Нельзя ответ свидетеля Рыбина считать компетентным, поскольку он не компетентный человек»
«Даже мне, не специалисту, ясно,… какие ответы должен дать человек, даже не искушенный особенно в нюансах нефтедобычи»

«Практически решение арбитражного суда венское состоялось в… в общем в пользу «East Petroleum»

При допросе свидетеля Авалишвили в судебном заседании 6 и 8.10.2009

«Свидетель лаконично ответил на вопрос о том, что вчера он ответил на все вопросы, на которые компетентно может ответить»

«Фактически Ходорковский оказывает психологическое давление на свидетеля и задает ему вопросы, на которые свидетель не компетентен ответить, о чем он и говорит. Он задает ему вопросы по поводу технологических особенностей добычи нефти, разработки месторождений и состояния скважин. Нарушения технологического режима, в том числе и нюансы добычи нефти из скважин и, в принципе, технологический режим не являлись …способом совершения преступления, это не относится к обстоятельствам, подлежащим доказыванию по данному уголовному делу. И если вчера задавались вопросы, мной, в частности, по поводу характеристики Ходорковского, по поводу характеристики их действий при составлении тех или иных документов или дачи тех или иных указаний, по электронной ли почте Гололобовым либо тем или иным способом Лебедевым и Ходорковским, то я, как государственный обвинитель, и государственные обвинители, в частности, выясняли обстоятельства, подлежащие доказыванию, иные обстоятельства, способы совершения преступления. Я прошу вас воспрепятствовать оказанию психологического давления на свидетеля. Он лаконично ответил, что компетентен ответить на те вопросы, которые задавались ему»
«Таким образом, Лебедев оказывает давления психологическое на свидетеля, пытается запутать его в даче данных уже показаний и в даче новых показаний»

«Свидетель… на этот вопрос компетентно… не может ответить»

«Мы выслушали здесь аудиозапись и буквально процитировали буквально содержание протокола допроса данного свидетеля. Я не понимаю, как может Лебедев после этого задавать такие вопросы»

«Лебедев желает дискредитировать Рыбина и настоящего… стоящего здесь свидетеля, о том, что они якобы допустили разработку ТЭО, значит, технических обоснований зарубежной компанией, что недопустимо на основании федерального законодательства. Уже ранее допрошенные свидетели заявили, что этого не было»

«Защитник Краснов задает вопрос свидетелю, очевидцем… по обстоятельствам, очевидцем которых свидетель не был»

При допросе свидетеля Дергунова в судебном заседании 12-13.10.2009

«Если это договора, пусть он ссылается на конкретные договора»
«Свидетель, он определил уровень своей компетенции»
«Это термин, и это понятие совершенно известно Лебедеву»

«Можете мне задать вопрос, знакома ли мне та или иная статья. Это тоже будет необоснованный вопрос»

«Ответил уже свидетель, что не помнит данные»
«Если у него есть какие-то заявления и замечания либо вопросы, пусть он задает конкретные вопросы, лаконично. Если нет, пусть садится и слушает далее других участников процесса»

«Наличие задолженности у компании «East Petroleum» вовсе не исключало возможность требовать этой компании выплаты дивидендов как акционера»

«Свидетель определил уровень своей компетенции. Объяснил, в каких отраслях он является специалистом»
«Свидетель не являлся очевидцем создания того документа»
«Такого понятия вообще не существует в действующем законодательстве»

При допросе свидетеля Хатькова в судебном заседании 15.10.2009

«Он допрашивает свидетеля по документам, к составлению которых свидетель не имел никакого отношения»
«Необходимо выяснить у свидетеля, он является автором этого документа, имеет отношение к этому документу?»
«Свидетель не усомнился в достоверности доказательств»
«Свидетель не имел никакого отношения к формированию объема поставок нефти в 98-ом году. Не составлял никакой документации на этот счет, вопросами сбыта нефти и, естественно, ценообразования свидетель не занимался»

«По поводу задолженности свидетель вчера дал объективные показания, насколько мне понятно, полные показания»
свидетель не является очевидцем обстоятельства, о которых Лебедев его спрашивает.

«Никакого отношения к этому… к вопросу сбыта нефти и оформления документов, касающееся этого вопроса, свидетель не имел, о чем неоднократно заявляет здесь. А вопросы, задаваемые Лебедевым, направлены на затягивание судебного заседания и дезориентирование свидетеля, и оказывает на него психологическое давление таким образом»
«Если Лебедев задает вопрос, он должен предъявить документ конкретный».

Таким образом, ложно обвиняя сторону защиты в оказании воздействия на свидетелей, сам прокурор Лахтин в действительности постоянно проделывает именно это, навязывая свидетелям под видом своих возражений выгодные ему ответы на вопросы стороны защиты.

Несмотря на цинично откровенный характер противоправных действий Лахтина, они далеко не во всех случаях и не во всех их проявлениях получают адекватное реагирование со стороны председательствующего. Так, председательствующий не только ни разу не объявил Лахтину замечание, но даже ни разу не потребовал от него прекратить откровенные подсказки свидетелям. Отсутствие надлежащего реагирования со стороны председательствующего, особенно с учётом того, что неоднократные заявления стороны защиты об отводе прокурора Лахтина безосновательно отклонены судом, сформировало у Лахтина ощущение вседозволенности, которое он прямо продемонстрировал в судебном заседании 15.10.2009, заявив, что, как прокурор, может совершать любые действия в судебном заседании, и такие его действия не противоречат закону. Под воздействием сложившегося у него ощущения вседозволенности Лахтин безнаказанно пытается подменять собою не только свидетелей, но и председательствующего, игнорировать его обращения в свой адрес, вступать с председательствующим в пререкания. Всё это, однако, нисколько не мешает ему требовать, например, «сделать замечание Лебедеву, который допускает спор с председательствующим, то есть с Вами, чем грубо нарушает требования уголовно-процессуального законодательства. Мало того, что он оскорбляет председательствующего, тенденциозно представляет доказательства, дезориентирует общественность, которая – у нас открытый процесс – присутствует в зале». Приведённые высказывания Лахтина наглядно свидетельствуют, что себя он не связывает даже собственным пониманием требований закона, то есть не считает себя вообще чем-либо и кем-либо связанным в настоящем судебном разбирательстве.

Такие же двойные стандарты и вседозволенность продемонстрировал и прокурор Шохин, заявивший в судебном заседании 1.10.2009 о недопустимости «заявлений, комментариев, рассуждений» во время допросов свидетелей и даже призвавший председательствующего добиться «соблюдения всеми требований уголовно-процессуального законодательства». Правда, к числу этих «всех» прокурор Шохин отнёс лишь участников процесса со стороны защиты, выступающих с необходимыми и законными пояснениями существа задаваемых ими вопросов и их относимости к предмету доказывания, но совершенно не отнёс своего коллегу Лахтина, несмотря на откровенно противоправный характер его бесконечных заявлений, комментариев и рассуждений.

Кроме того, отсутствие надлежащего реагирования председательствующего на беззаконные действия прокуроров вынуждает защиту реагировать на них репликами с места, что неизменно вызывает неудовольствие председательствующего. Однако защита ни при каких обстоятельствах не может и не станет мириться с подобным произволом прокуроров.

В связи с изложенным, в соответствии с ч. 3 ст. 243 УПК РФ, заявляем возражения на действия председательствующего и настаиваем на принятии им всех предусмотренных законом мер по пресечению противоправной деятельности стороны обвинения в настоящем судебном разбирательстве.