Константин Ривкин, "Особая буква", 27.09.2011

Перебирая тот объем документации, на которую ЕСПЧ закрыл глаза в деле «ЮКОС против России», приходишь к выводу, что Страсбург очень хотел быть «обманутым» российским правительством.

В ходе страсбургского судебного разбирательства представители акционеров ЮКОСа пытались донести до суда простую вещь: применяемые ЮКОСом и ставшие причиной атаки на компанию со стороны государства методы минимизации налогов были общеизвестны, не противоречили действующему законодательству и широко применялись не только ЮКОСом, но и другими нефтедобытчиками. В качестве подтверждения ЕСПЧ были представлены соответствующие исследования и информационные отчеты. Однако Европейский суд по правам человека указал, что не желает изучать необязательные для него данные. А раз не желает изучать — значит, он не может утверждать, что другие компании оптимизировали уплату налогов по тем же схемам, что и ЮКОС.

Оговорюсь сразу: я с большим уважением отношусь к Европейскому суду по правам человека, решения которого обычно отличаются взвешенностью оценок, обоснованностью и глубоким знанием национального законодательства страны-ответчика.

Но, познакомившись в первом приближении со свежим решением по делу «ЮКОС против России», не могу отделаться от впечатления, что вышеозначенные качества если и были проявлены, то в каком-то гипертрофированном виде.

Судебный акт еще подлежит обстоятельному анализу, но есть бросающиеся в глаза и весомые для итоговых выводов утверждения, соответствие которых действительности вызывает большие сомнения.

Так, в тексте судебного акта сказано: ЮКОС не убедил ЕСПЧ в том, что эта компания была единственной, к которой применили неординарные меры налоговой ответственности, а также что другие российские нефтяные компании использовали такие же средства оптимизации налогов. Этот тезис использован в целях обоснования вывода об уклонении от надлежащего налогообложения.

Для того чтобы разобраться, так ли это, мы вынуждены будем обратиться исключительно к документам с их минимальным комментированием, дабы читатель сам смог составить мнение о спорной ситуации. И начнем с тех фактов, о которых сообщили заявители Европейскому суду. Используем для этого «Ответ на дополнительный меморандум правительства-ответчика» от 22.01.2007 года по жалобе № 14902/04 «Нефтяная компания ЮКОС против России». Итак:

«Торговые компании, работавшие в российских зонах льготного налогообложения (ЗАТО), где стимулом является низкий уровень налогообложения, беспрецедентно признавались не имеющими права на налоговые льготы и объявлялись «подставными» по основаниям, которые противоречили сложившейся судебной практике и не были подкреплены российским законодательством.

Только у Компании (ЮКОС. — Ред.) экспорт нефти и нефтепродуктов был обложен НДС по ставке 20 процентов (18 процентов в 2004 году), тогда как, согласно российским законам, экспорт нефти и нефтепродуктов подлежит обложению НДС по нулевой ставке.

Только Компания заплатила налог на прибыль с тех перечисленных ее филиалами сумм, которые не были связаны с получением дохода, после того, как эти филиалы представили отчетность и заплатили налоги, так что налог на прибыль был удержан дважды с одной и той же суммы (один раз в дочерней компании и второй раз, когда она была перечислена Компании).

Только на Компанию не распространилось положение о трехлетнем сроке давности для пересмотра налоговых периодов предыдущих лет».

А вот некоторые выводы, к которым пришли заявители по итогам анализа налоговых претензий к ЮКОСу:

«Подобные «толкования» Налогового кодекса были совершенно непредсказуемы. Они противоречили установленной практике. В них отсутствовала логическая последовательность. Они не применялись в отношении никаких других налогоплательщиков. Данное «толкование» было не просто новшеством, оно противоречило судебной практике...

Налоговые претензии за период с 2000 по 2004 год включительно непоследовательны вплоть до алогичности… Двойное исчисление налога на прибыль было совершенно неоправданно и уникально…

Компания утверждает, что применение к ней «российского законодательства» было уникальным вплоть до произвола, что оно вообще не имело отношения к «закону», если называть вещи своими именами. По этой причине Компания ходатайствует о применении Статей 14 и 18 в совокупности со Статьей 7 Конвенции и заявляет, что каждое из этих положений было нарушено».

Обосновывая необходимость применения указанных норм Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (статья 18 — «Ограничения, допускаемые в настоящей Конвенции в отношении указанных прав и свобод, не должны применяться для иных целей, нежели те, для которых они были предусмотрены», статья 14 — Запрещение дискриминации), заявители, помимо прочего, приводили следующие весьма красноречивые факты:

«Когда акции «Юганскнефтегаза» были экспроприированы у Компании и переданы государственной нефтяной компании «Роснефть», новые «владельцы» «Юганскнефтегаза» заставили его подать иск против Компании, обвинив ее в том, что плохое управление «Юганскнефтегазом» привело к огромной задолженности по налогам. Претензии, предъявленные в ходе этого разбирательства (наряду с другими надуманными претензиями, которые «Роснефть» заставила «Юганскнефтегаз» предъявить к Компании), были частью «претензий кредиторов», приведших к незаконной процедуре банкротства.

Однако, как только госкомпания «Роснефть» получила контроль над «Юганскнефтегазом», в качестве «ее» дочернего предприятия, произошла забавная вещь. «Налоговые обязательства» «Юганскнефтегаза», абсолютно аналогичные тем, которые предъявили Компании, были резко сокращены с более чем 3 млрд долларов США до почти 500 тыс. долларов США. Этот неожиданный оборот объясняется непредсказуемостью применения российского налогового законодательства.

В ходе дальнейших событий Компания лишилась своей доли в «Юганскнефтегазе», проданной по значительно заниженной цене, что было способом обеспечить замаскированную экспроприацию ее главного актива в пользу государственной нефтяной компании «Роснефть». Это явилось фактически насильственной национализацией, незаконно осуществленной противоправными методами и по значительно заниженной цене в целях удовлетворения неоправданно предъявленных налоговых обязательств.

Главная особенность экспроприации доли в «Юганскнефтегазе» заключается в том, что ее ненужная продажа была организована ради выгоды государственной компании, которая являлась конкурентом Компании. По непонятным причинам антимонопольные органы, которые санкционировали «покупку» доли Компании в «Юганскнефтегазе» на мошенническом аукционе, не усмотрели никаких проблем с антимонопольной точки зрения ни в этой сделке, ни в последующей покупке этой подставной компании («БайкалФинансГруп», которая располагала капиталом около 1000 долларов США, но волшебным образом смогла приобрести крупнейшее нефтедобывающее подразделение в России стоимостью около 20 млрд долларов США за 9 млрд долларов США) государственной нефтяной компанией «Роснефть».

В обоснование уникальности, если не сказать жестче, способов преследования ЮКОСа заявители ссылались и на российскую арбитражную практику, доказывая одновременно, что применяемые ЮКОСом методы минимизации налогов были общеизвестны, легальны и широко применяемы в своей деятельности и другими российскими коммерческими структурами, включая крупные нефтяные компании. Контртезис ЕСПЧ, противопоставляемый последнему доводу, сводится к тому, что суд не пожелал изучать данные, содержавшиеся в необязательном (для него?) исследовании и информационных отчетах, и «поэтому нельзя сказать, что положение третьих лиц было существенным образом подобно положению компании-заявителя в этом отношении».

Здесь мне как участнику первого судебного процесса над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым невольно вспоминается эпизод, когда судья Мещанского суда отвергла один из важных документов, полученных защитой, кстати, на налоговую тему. Поскольку сочла, что имеющийся на нем герб Российской Федерации исполнен не в соответствии с принятыми геральдическими правилами.

Обратимся же к реальной действительности, в которой по причинам, о коих можно только гадать, не пожелал разбираться ЕСПЧ. Для этого посмотрим на общедоступные документы такого авторитетного органа государственного финансового контроля, как Счетная палата РФ. Судите сами:

1. «Нормы Закона Российской Федерации от 14 июля 1992 года № 3297-1 «О закрытом административно-территориальном образовании» предусматривают, что все налоги и сборы, поступающие с территорий ЗАТО, зачисляются в доходы их бюджетов, а органы местного самоуправления имеют право предоставлять предприятиям и организациям, зарегистрировавшимся на территории ЗАТО в качестве налогоплательщиков, дополнительные налоговые льготы. Это противоречит общим принципам налогового законодательства и по существу предоставляет легализованную возможность уклонения от уплаты налогов». (Аналитическая записка к оперативному отчету об исполнении федерального бюджета за январь—декабрь 1999 года, Бюллетень Счетной палаты РФ №3 за 2000 год).

2. «Предприятия этой группы (зарегистрированные в зоне льготного налогообложения. — К.Р.) занимаются в основном оптовой торговлей (974 предприятия) и посредническими услугами при купле-продаже товаров народного потребления (667 предприятий). Следует отметить, что одновременно с целью льготного налогообложения регистрируются предприятия таких отраслей промышленности, как авиационный транспорт, добыча драгоценных металлов, нефтедобывающая и нефтеперерабатывающая промышленность, производство автомобилей, автобусов, троллейбусов.

Следует отметить, что регистрация таких предприятий не является противоправной, так как в федеральном законодательстве нет четкого правового решения вопроса о соответствии места регистрации предприятия, места нахождения его органа управления и места ведения деятельности». (Сводный отчет Счетной палаты РФ о результатах проверки использования Правительством Республики Калмыкия средств Федерального бюджета в 1998—2000 годах и проверки исполнения бюджета Республики Калмыкия за 2000 год как субъекта, получающего финансовую помощь из федерального бюджета, а также бюджетов государственных внебюджетных и целевых бюджетных фондов).

3. «Следует отметить, что в МНС России отсутствуют расчеты суммарной налоговой нагрузки крупнейших нефтяных компаний на одну тонну добываемой нефти. Отсутствует официальная информация, подтверждающая объективность участия нефтяных компаний в формировании внутрикорпоративных цен и их влияние на финансовые результаты нефтедобывающих предприятий и налоговые поступления в бюджеты всех уровней; отсутствует также база данных применения нефтяными компаниями корпоративных цен. Это позволяет нефтяным компаниям посредством применения трансфертных цен, использования зон льготного налогообложения, создания различных организационных структур и схем движения денег и расчетов в рамках действующего законодательства существенно минимизировать налоговые платежи».

Рассмотрев ряд применяемых нефтяными компаниями схем реализации нефти, Счетная палата констатирует:

«Следует отметить, что данные сделки не противоречат действующему налоговому законодательству, позволяющему налогоплательщикам существенно минимизировать свои обязательства перед государством…» (Бюллетень Счетной палаты Российской Федерации № 8 (68)/2003, Аналитическая записка «Об экономическом и финансовом состоянии естественных монополий»).

4. «Применение нефтяными компаниями внутрикорпоративных (трансфертных) цен при операциях купли-продажи нефти приводит к перераспределению доходов между организациями в пользу зарегистрированных во внутрироссийских зонах льготного налогообложения.

ОАО «ЛУКОЙЛ» и ОАО «НК «ЮКОС» в период с 2001 по 2002 год при операциях купли-продажи нефти использовали возможности внутрироссийских зон с льготным налогообложением, а именно — Республики Мордовия и Калмыкия, а также город Байконур.

5. Счетная палата Российской Федерации неоднократно обращала внимание федеральных законодательных и исполнительных органов власти на несовершенство законодательной базы, регламентирующей предоставление преференций, и предлагала реализовать комплекс мер, направленных на усиление государственного контроля за предоставлением налоговых льгот и других исключений из общего режима налогообложения, предоставив конкретные предложения по данному вопросу.

Федеральным законом от 8 декабря 2003 года № 163-ФЗ ограничено действие предоставления дополнительных льгот в отношении отдельных категорий налогоплательщиков, в связи с чем в I квартале 2004 года льготы не предоставлялись. Вместе с тем в ходе проведения настоящего контрольного мероприятия установлены определяемые несовершенством российского налогового законодательства дополнительные возможности минимизации налоговых платежей резидентами Российской Федерации.

Ну и предложения Счетной палаты правительству:

«Направить письмо в Правительство Российской Федерации с информацией об установленных настоящей проверкой недостатках в действующем законодательстве Российской Федерации, позволяющих крупнейшим налогоплательщикам, формирующим основные доходные статьи бюджета Российской Федерации, снижать обязательные платежи в бюджетную систему Российской Федерации».

(Из решения Коллегии Счетной палаты Российской Федерации от 17 сентября 2004 года № 29 (399) «О результатах проверки правильности исчисления, полноты и своевременности уплаты налоговых и других обязательных платежей в федеральный бюджет, законности, обоснованности и целевого использования налоговых и таможенных льгот, рассрочек и отсрочек налоговых платежей, соблюдения установленного порядка возмещения предприятиям налога на добавленную стоимость при реализации товаров (работ, услуг) на экспорт в открытых акционерных обществах «Нефтяная компания «ЮКОС», «Нефтяная компания «ЛУКОЙЛ» и «Сибирская нефтяная компания» за 2003 год и январь—март 2004 года»).

Здесь не могу удержаться, чтобы не процитировать фрагмент выступления в Хамовническом суде бывшего директора ряда компаний, действовавших в ЗАТО, свидетеля Ильченко: «…Мне известно, что эти общества занимались обычной финансово-хозяйственной деятельностью, связанной с торговлей нефтепродуктами, что законность этой деятельности подтверждалась налоговыми проверками, осуществляемыми представителями государства… Как я себе представлял, это была обычная деятельность по купле-продаже нефтепродуктов. Что я себе представлял? Что фирма необязательно должна находиться в том регионе, где фактически находятся ее нефтепродукты. То есть необязательно для фирмы, что она была зарегистрирована в Лесном и там должен стоять завод. Как я считал, что это необязательно. И, собственно говоря, эти различные проверки, которые фирмы несколько раз проходили, и что эти проверки признавали деятельность совершенно нормальной, обычной и особо никаких нарушений не находили ни в деятельности, ни в уплате налогов, — это мне давало основания считать, что это обычная деятельность. Я считал, что фирма занималась обычной коммерческой деятельностью» (показания 2 декабря 2009 года).

На основании знания как российского законодательства, так и реалий налоговой практики представители ЮКОСа пытались доказать Европейскому суду очевидные для многих вещи:

1. Деятельность юридических лиц в зонах льготного налогообложения, в том числе на территориях ЗАТО, находилась под постоянным контролем государственных органов;

2. Правовая база, регламентирующая основания и порядок предоставления налоговых льгот, регулярно менялась;

3. Практика использования «офшорных зон» крупными нефтяными компаниями для минимизации налогообложения была широко распространена и известна государственным контролирующим органам;

4. В случае с заявителем (так называемое «дело ЮКОСа») имело место избирательное и ретроспективное применение закона, сопровождающееся фальсификацией доказательств.

Стоит ли при таких обстоятельствах удивляться, что заявители при обращении в ЕСПЧ жаловались на то, что «…Компания считает неправильным не факт применения российского законодательства, а то, что им систематически злоупотребляли и меняли его применение в зависимости от обстоятельств дела Компании. Поэтому Компания ссылается на Статьи 14 и 18 Конвенции по каждой своей претензии».

Но суд, по-видимому, руководствовался романтичными словами классика: «Ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад». Что крайне прискорбно…