«Эхо Москвы», программа «Одним словом», 05.04.2009
<…>
Т. ДЗЯДКО: Рубрика «Событие недели», последняя рубрика этой программы. Будем говорить с вами, и не только с вами, а с Натальей Тереховой, адвокатом Михаила Ходорковского. Будем говорить о процессе, который начался. Я напомню, что 31 марта, во вторник, начались слушания по существу. И защита уже успела заявить целый ряд ходатайств. Однако лишь одно из них было удовлетворено. О том, как процесс начался, о том, как защита смотрит вообще на все происходящее, давайте поговорим с Натальей Тереховой. Она у нас на прямой линии телефонной связи. Наталья, я приветствую вас. Добрый вечер.

Н. ТЕРЕХОВА: Добрый вечер.

Т. ДЗЯДКО: И первый вопрос. Я понимаю, что сложно на столь ранней стадии делать какие-то выводы. Но все же какое впечатление у вас сейчас складывается от того, как начались слушания по существу?

Н. ТЕРЕХОВА: На данной стадии, а стадия у нас еще подготовительная судебного заседания, к судебному следствию мы не приступили. Фактически сейчас мы еще продолжаем заявлять наши ходатайства, которые необходимо будет исследовать доказательства в дальнейшем, которые мы будем представлять. Какие впечатления? Прежде всего, продолжает поражать своей позицией прокуратура, которая уже обозначила ее устойчиво.

Прокуратура для себя определила пределы судебного разбирательства, а именно: что им всё можно, всё позволено, а всё, что представляет или может предоставить сторона защиты, это совершенно не обязательно (неразборчиво). Для примера приведу: прокуратура говорит о том, что свидетелями могут быть только те лица, которых они допросили в ходе судебного следствия. Документы могут быть исследованы только те, которые представила прокуратура в рамках данного уголовного дела. Не могут быть исследованы те доказательства, которые имеет прокуратура, но спрятала от нас в рамках уголовного дела, которое расследуется уже более 7 лет и явилось основой для продолжения нашего дела. Кроме того, прокуратура страдает у нас забывчивостью.

Т. ДЗЯДКО: Что вы имеете в виду?

Н. ТЕРЕХОВА: Во-первых, они говорят о том, что в прошлом судебном заседании, когда слушалось первое уголовное дело в отношении Михаила Борисовича, Шохин утверждал, сейчас утверждает, что, оказывается, защита наделена правом собирать доказательства, тогда как на следствии Алышев говорил о том, что доказывания осуществляет только властная структура, а не сторона защиты. В настоящем процессе мы просим вызвать в качестве свидетеля следователя Каримова, который руководил следственной группой. Слышим в ответ от прокурора Лахтина, что, оказывается, Каримов ничего не знаем по данному делу, тогда как следователь Каримов выносил постановление о привлечении в качестве обвиняемого. Что касается суда, то нас настораживает тот факт, что у нас остается право просить, т.е. заявлять ходатайство, а право быть равной с обвинением стороной в процессе нам остается все меньше и меньше. Но все-таки мы не оставляем надежды, что принцип состязательности будет осуществлен в данном процессе, мы будем равной стороной с прокуратурой, и для суда не будет доказательств с установленной заранее силой.

Т. ДЗЯДКО: Скажите, Наталья, правильно ли я понимаю, что на сегодняшний момент из всех тех ходатайств, которые три дня слушаний по существу, вернее их подготовительной части, вы заявляли, лишь одно было удовлетворено?

Н. ТЕРЕХОВА: Нет, не одно ходатайство было удовлетворено. Несмотря на то, что мало, у нас было удовлетворено ходатайство, во-первых, о приобщении одного документа. Это протоколы судебного заседания по уголовному делу в отношении Переверзина, Малаховского и других лиц. Затем у нас было удовлетворено ходатайство с требованием документов, именно решений по арбитражным судам и описи из материалов дела, рассмотренных арбитражным судом. И такое ходатайство к открытости судебного заседания, что разрешили видеосъемки в судебном заседании. По крайней мере, есть еще. Думаем, что не рассмотрено окончательно наше ходатайство в отношении вызова ряда свидетелей, большого количества свидетелей, когда судья нам сообщил о том, что ходатайство будет рассмотрено на стадии исследования доказательств, представляемых стороной защиты и в отношении каждого конкретного свидетеля. Т.е. мы все-таки надеемся на то, что впоследствии заявленные нами свидетели будут допрошены в зале суда.

Т. ДЗЯДКО: Если сравнивать количество ходатайств удовлетворенных с теми, что вы заявляли, процентное соотношение весьма значительно. Наши слушатели спрашивают у вас, должен ли суд приводить мотивы отклонения ходатайств защиты, ведь в большинстве своем судья говорит, что законных оснований для удовлетворения он не видит. Или же процессуально не предусматривается, что судья как-то мотивирует собственное решение.

Н. ТЕРЕХОВА: Совершенно верно заметили радиослушатели и вы, что нам два, три даже предложения, которые мы слышим от судьи, когда разрешается наше ходатайство. Либо – первое – оно заявлено преждевременно, либо – второе – суд не находит законных оснований, либо – третье – процессуальных оснований. Других подробных мотивов, подробных доводов, формулировок мы еще не услышали, как и не услышали таких же мотивов в постановлении по результатам предварительного слушания.

Т. ДЗЯДКО: Я напомню, что мы говорим по телефону с Натальей Тереховой, адвокатом Михаила Ходорковского. Мы говорим о слушаниях по существу по этому делу, которые начались на этой неделе. Телефон для ваших вопросов – +7-985-970-4545, это номер для смс. Многие в прессе обращали внимание на несколько иную позицию подсудимых – и г-на Ходорковского, и г-на Лебедева – в сравнении с тем, что было на первом процессе по первому делу. Насколько, действительно, те заявления Михаила Ходорковского о том, что он намерен защищать себя отчасти и сам, насколько всё это воплощается в жизнь?

Н. ТЕРЕХОВА: Во-первых, вы видите, что активна не только сторона защиты в виде адвокатов, активны и сами подсудимые. В частности, они не только комментирует то или иное заявленное стороной защиты ходатайство, но и делают заявления. Так, от Михаила Борисовича поступило уже несколько заявлений в адрес суда. Заявления эти касались того, что нарушаются прокурорами должностные обязанности. Он просил бы генерального прокурора скорректировать свое поведение, лиц, представляющих государственное обвинение в процессе, так как оно не соответствует должностным обязанностям…

Т. ДЗЯДКО: Я прошу прощения. Сразу чтобы уточнить: это так и останется просто заявлением? Или это будет обращение к генеральному прокурору?

Н. ТЕРЕХОВА: В настоящее время это заявление. Но если данные нарушения будут продолжаться, то возможно даже заявление о преступлении. И заявления были от Михаила Борисовича Ходорковского в самом начале судебного заседания о том, что закон должен быть един и для Ходорковского, и для представителей прокуратуры, и ряд еще других заявлений были сделаны Михаилом Борисовичем. Активная позиция прежде всего основана на том, что у нас есть как защищаться, у нас есть чем защищаться от того обвинения, которое было предъявлено Ходорковскому.

Т. ДЗЯДКО: Между тем та позиция суда, которая уже проявилась, она вызывает у вас некоторые сомнения, если я правильно понял.

Н. ТЕРЕХОВА: Я бы сказала, что она у нас не сомнения, но настороженность, по крайней мере, она вызывает.

Т. ДЗЯДКО: Скажите, Наталья, по вашим прогнозам (понятно, это зависит от количества ходатайств, которые вы еще будете заявлять), в какой момент суд может перейти к обвинению, может начать излагать фабулу обвинительного заключения, и слушания по существу от подготовительной части перейдут к самому процессу?

Н. ТЕРЕХОВА: Это будет зависеть от того момента, когда мы закончим все-таки заявлять ходатайства. И мы не знаем, может быть, поступят еще какие-то ходатайства и от стороны обвинения. В принципе, до настоящего момента они ни о чем не ходатайствовали. Я полагаю, что на данной неделе, очевидно, прозвучит фабула обвинения.

Т. ДЗЯДКО: Я вас понял. Спасибо. Наталья Терехова, адвокат Михаила Ходорковского, была с нами на прямой линии телефонной связи. Мы говорили о начале суда над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым в Хамовническом суде. Спасибо, Наталья, что согласились выйти на прямую связь. Всего доброго.

Н. ТЕРЕХОВА: Вам также всего доброго.
<…>