Адвокат Михаила Ходорковского Вадим Клювгант об итогах первых трех дней слушаний по существу

Во-первых, те, кто недоумевал и не понимал, что значит, что Ходорковский будет защищать себя сам, теперь это поняли. И также поняли это в отношении Платона Лебедева. Имелось в виду, что они стали полноправными членами команды защиты и в рамках общей стратегии очень активно занимают позицию, высказываются, тем самым очень ценно дополняют. Они все-таки носители уникальных собственных знаний, которых просто по определению не может быть ни у кого из их защитников.

Во-вторых, это, конечно, продолжающийся позор авторов и исполнителей этого дела, в данный момент олицетворяемый этими двумя государственными обвинителями. Все во всей красе: двойные стандарты, ложь, передергивание, демагогия. Ссылки на Конституцию придают всему этому дополнительный цинизм. Мне, как человеку, лично причастному к созданию этой Конституции (так в моей жизни произошло, что я был членом Конституционной комиссии РФ и потом Конституционного совещания РФ), невыносимо слышать, что Шохин делает с Конституцией, называя ее при этом книжицей. Не думали мы не гадали, что кто-нибудь, да еще от имени государства, будет позволять себе такое безобразие.

Я, как член Конституционной комиссии и Конституционного совещания, даже готов предложить в качестве гуманитарной помощи тренинг для сотрудников Генеральной прокуратуры. Если они действительно такие дремучие, то я мог бы им рассказать, что на самом деле в Конституции написано, к чему и для чего.

Они каждый день столько наговаривают, что их цитат, перлов, высказываний хватит на небольшую презентацию. Второй прокурор (Валерий Лахтин) тоже имеет свой конек. Он говорит, что для подтверждения обвинения достаточно того, что есть в деле, поэтому больше ничего не нужно.

И при этом он произносит совершенно замечательные в своем правовом нигилизме слова: да, Ходорковский и Лебедев совершили преступление, но при этом он, прокурор Лахтин, не называет же их виновными. Тем самым, якобы, как он утверждает, презумпция невиновности не нарушена. Мы же объясняем бесконечно, что не имеет он права говорить, что люди совершили преступление, если суд в отношении этих людей не вынес приговор и он не вступил в законную силу.

Двойные стандарты бесконечные. Вот сегодня был эпизод с прокурором Лахтиным. Чего-то он там обосновывал по какому-то из наших ходатайств, почему его не надо удовлетворять, и сослался на постановление Пленума Верховного суда. При этом, когда позавчера мы, обосновывая свое ходатайство, ссылались на постановление Пленума Верховного суда, этот же Лахтин выступил и сказал, что наша ссылка некорректна, потому что этот Пленум «всего лишь имеет ориентировочное значение». А сегодня он забыл про «ориентировочное значение», и сам к этому же прибег. 

Если бы при этом был хотя бы намек на состязательность и доказательность, можно было бы еще думать, что люди в чем-то заблуждаются или ошибаются. Но поскольку нет ничего, кроме этих уловок, шулерства, лжи и демагогии, то это, конечно, начало того позора, о неизбежности которого и Ходорковский, и Лебедев, и защитники неоднократно всех предупреждали, в том числе и суд. Мы говорили, что лучше и для страны, и для общества этого позора избежать, тем более, для этого были все законные основания, которые мы еще на предварительных слушаниях предложили и обосновали. Но происходит то, что происходит.

Третье. Это суд. Конечно, то, что большинство наших ходатайств отклоняется, само по себе неправильно и нехорошо, но в наибольшей степени меня тревожит и настораживает тот факт, что суд никак не мотивирует свои отказные решения. Дежурная фраза о том, что суд не находит законных оснований, ни о чем не говорит, в ней нет конкретики, она бессодержательна. Закон же обязывает суд любое решение обосновывать и мотивировать. Только такое решение может считаться вынесенным в порядке, предусмотренным законом. Эта тенденция, которая уже явно обозначилась, она очень тревожная и опасная. Она создает иллюзию того, что происходит правосудие, а не просто соблюдение некой процедуры. А кроме того, это все работает объективно против интересов всех, а не только стороны защиты, потому что вынуждает нас неоднократно возвращаться к одним и тем же вопросам. Если бы мы услышали какую-то аргументацию, в чем мы не правы, мы, естественно, ее бы проанализировали и тогда бы уже принимали решения, а поскольку мы обосновываем, приводим доводы, а нам говорят «не находим законных оснований» и этим ограничиваются, естественно, это вынуждает нас в тот или иной момент к этим всем вопросам возвращаться. Потому что для нас эти вопросы важны, мы считает их существенными, иначе не выходили бы с ходатайствами.